- Мне посоветовали поставить на эту лошадку, - сказал Бонд. - Поставить тысячу долларов на то, что она выиграет свой забег. Такова форма моей оплаты за проделанную работу. - Бонд поднял руку с сигаретой и прикрыл ею рот. - Дело в том, Феликс, что сегодня утром я привез из Англии для господина Спэнга и его друзей несколько необработанных алмазов на сумму где-то около ста тысяч фунтов.
Лейтер прищурил глаза и тихо свистнул от удивления.
- Ну ты даешь! - сказал он удивленно. - Мы с тобой явно играем в разных лигах. Я заинтересовался этим делом только потому, что "Застенчивая улыбка" - лошадь не скаковая, а беговая. А та лошадь, что должна выиграть во вторник - вовсе не "Застенчивая улыбка", которая и в забегах участвовала только три раза, да и то ни разу не была даже третьей. А потом ее пристрелили. Подставную же лошадку зовут "Пикаппеппер", резвая штучка. По чистой случайности у нее тоже есть белая звездочка на лбу и белые чулки. Она - гнедой масти, и ребята Спэнгов во всю поработали, подправляя ее копыта и устраняя прочие мелкие отличия. Почти год они этим занимались в пустыне, в Неваде, где у Спэнгов есть какое-то ранчо. И ведь загребут они деньжат! Ставки-то большие: до 25 тысяч долларов. Поверь мне на слово, что они по всей стране наделают ставок прямо перед заездом. Причем выигрыш будет даже не один к пяти, а, скорее, один к десяти, а то и к пятнадцати! Так что куш они возьмут солидный.
- Но ведь в Америке, насколько я знаю, у всех лошадей делают татуировку на губе, - как им удалось ее-то подделать?
- Они просто нарастили новую кожу, на которой скопирована татуировка "Застенчивой улыбки". Вся эта уловка с татуировкой уже устарела. У Пинкертона поговаривают, что "Жокей-клуб" собирается теперь перейти на фотографирование "ночных глаз".
- Что это такое - "ночные глаза"?
- Это такие впадины на коленях лошадей. Англичане называют их "бабками". Похоже, что у каждой лошади они разные, как отпечатки пальцев у людей. Но все это напрасно. Они сфотографируют бабки всех скаковых лошадей в Америке, а потом узнают, что жулики придумали способ подделывать бабки с помощью, скажем, кислоты. Полицейские, как всегда, отстают от воров.
- Откуда тебе все это известно?
- Шантажиус обыкновениус, - весело рассмеялся Лейтер. - Один из Спэнговых конюхов, работающих на банду, был у меня на крючке за сбыт наркотиков. Вот он-то и поведал мне об этой маленькой шалости в обмен на мое молчание.
- И что же ты намерен делать?
- Поживем - увидим. Пока же я еду в Саратогу в воскресенье.
У Лейтона загорелись глаза.
- Черт возьми, а почему бы тебе не поехать со мной? Приедем туда, я поселю тебя в своей берлоге - мотель "Суэнки" в Сагаморе. Где-то ведь тебе все равно надо спать. Лучше, конечно, чтобы нас пореже видели вместе, но по вечерам мы сможем встречаться без помех. Что скажешь?
- Отлично, - сказал Бонд. - Лучше не придумаешь. Но уже почти два часа, так что давай пообедаем, и я расскажу тебе свою половину это истории.
Копченая лососина из Новой Шотландии не могла тягаться с той, что подавали в Шотландии настоящей, но "бриззола" полностью отвечала описанию Лейтона и была такой нежной, что ее можно было резать вилкой. На десерт Бонд заказал половину авокадо с французским соусом и чашечку кофе.
- Вот, собственно, то, что мне известно. Много это или мало - тебе судить. - Завершил он свой рассказ.
- Я считаю, что Спэнги занимаются ввозом контрабанды, и через "Бриллиантовый дом" - который им принадлежит - сбывают ее. А ты как думаешь?
Левой рукой Лейтер достал пачку "Лаки страйк", положил ее на стол, щелчком выбил из нее сигарету и прикурил от бондовского "ронсона".
- Похоже на то, - согласился он, подумав. - Но я мало что знаю про брата Серафимо, Джека Спэнга. И если "Сэй" - это он, то я вообще впервые о таком слышу. На всех остальных членов шайки у нас есть подробные досье. Знаком я и с Тиффани Кейс. Славная девочка, но уже много лет связана с гангстерами. С колыбели, можно сказать. Да и выбора другого у нее не было. Ее мамаша заправляла шикарнейшим борделем в Сан-Франциско. И все было бы нормально, не сделай она роковой ошибки: в один прекрасный день она решила больше не платить дань местным рэкетирам. Она столько платила полицейским, что надеялась на их надежную защиту. Дура! Однажды ночью в бордель ворвалась банда и разнесла его на куски. Девиц никто не тронул, но зато с Тиффани все бандиты повеселились, по очереди… А ей было тогда всего шестнадцать… Поэтому не удивительно, что всех мужчин она ненавидит. На следующий день после этого она вскрыла мамочкин сейф, забрала все, что там было, и ударилась в бега. А потом - как обычно: гардеробщица, профессиональная танцовщица, старлетка, официантка. И так до двадцати лет. Видно, такая жизнь пришлась ей не по нраву, и она начала пить. Сняла комнатушку где-то во Флориде и пыталась упиться до смерти. Дошла до того, что прославилась среди местных "знатоков" и удостоилась клички "Луженая глотка". А потом на ее глазах в море упал ребенок. Она бросилась в воду и спасла его. Попала в газету, а какая-то богатая дамочка буквально влюбилась в нее и чуть ли не силой уволокла к себе под крылышко. Заставила ее вступить в общество трезвенников, а потом взяла к себе компаньонкой в кругосветное путешествие. Но Тиффани улизнула от нее в Сан-Франциско и отправилась к своей милой матушке, которая к тому времени уже удалилась от дел. Однако, остепениться ей так и не удалось. Думаю, оседлая жизнь тоже оказалась не в ее вкусе. Она опять сорвалась с цепи, но застряла в Рино. Какое-то время работала там в "Клубе Харольда". Там ее и увидел наш друг Серафимо. Он прямо-таки обалдел, когда она отказалась с ним переспать, и предложил ей работу в "Тиаре", в Лас-Вегасе, где она и работает последние год-два. С перерывами на поездку в Европу, как я понимаю. Но сама она славная девчушка. Просто ей так и не удалось найти себя после того, что проделали с ней бандиты.
Бонд вспомнил обращенный на него в зеркало угрюмый взгляд и на память ему пришла мелодия "Опавших листьев", звучавшая в замершей от одиночества комнате.
- Мне она нравится, - задумчиво сказал он. Почувствовав на себе любопытный взгляд Феликса Лейтера, Бонд посмотрел на часы.
- Ну, что же, Феликс, - сказал он, кажется мы держимся за одного и того же тигра. Но только за разные хвосты. Занятно будет потянуть за оба сразу. Теперь я пойду к себе и вздремну. Мне сняли номер в "Асторе". Так где мы встретимся в воскресенье?
- Ты лучше держись подальше от этой части города, - сказал Лейтер. - А встретимся мы с тобой у отеля "Плаза". Причем пораньше, чтобы не попасть в пробку на автомагистрали. Скажем, в девять. У стоянки кэбов. Знаешь, где стоят конные экипажи для туристов? По крайней мере, если я опоздаю, то ты хоть сможешь посмотреть на живую лошадь. Пригодится в Саратоге.
Он расплатился, и они вышли на раскаленный асфальт. Бонд подозвал такси, но Лейтер отказался ехать вместе. Он по-дружески положил руку на плечо Бонду.
- Еще одно, Джеймс, - сказал он вполне серьезно. - Может быть ты и невысокого мнения об американских гангстерах после "СМЕРШа" и других типов, с которыми тебе доводилось иметь дело. Но учти, что эти братцы Спэнги - высший класс. Организация у них - будь здоров, так что не смотри, что у них имена смешные. И у них есть, к кому обратиться за помощью. В наши дни дела в Америке делаются так. Я хочу, чтобы ты меня правильно понял. Эти ребята дурно пахнут. Да и задание твое тоже с душком.
Лейтер снял руку, подождал, когда Бонд усядется в такси, и наклонился к окну.
- И знаешь, что это за душок? - весело спросил он. - Он пахнет формальдегидом и лилиями.
9. Горькое шампанское
- Спать я с тобой все равно не буду, - сухо сказала Тиффани Кейс. - Так что не трать денег понапрасну. Но я все-таки выпью еще бокал, а потом и еще один. Просто мне не хочется пить за твой счет "мартини" с водкой, не расставив все точки над "i".
Бонд рассмеялся. Он сделал заказ и вновь повернулся к ней.
- Мы ведь еще даже ужин не заказали, - сказал он. - Я хотел предложить вам крабов и рейнвейн. И может быть после этого вы изменили бы свое решение. Это - беспроигрышная комбинация.
- Знаешь что, Бонд, - сказала Тиффани Кейс. - Чтобы заставить меня залезть в постель к мужчине одних крабов мало. Но если уж ты платишь, то я не откажусь от икры, того, что у вас в Англии называют "отбивными", и от розового шампанского. Я не часто ужинаю с красивыми англичанами, так что ужин должен соответствовать случаю.
Внезапно она резко наклонилась к нему и накрыла его руку своей.
- Извини, - сказала она. - Я пошутила насчет того, что платишь ты. Я заплачу за ужин. Но что касается случая - это серьезно.
Бонд улыбнулся в ответ.
- Не валяй дурака, Тиффани, - сказал он, первый раз называя ее на "ты". - Я очень ждал этой встречи. И себе закажу то же, что и ты. Денег у меня, чтобы расплатиться, хватит. Сегодня утром господин Дерево предложил мне сыграть на двойную ставку по пятьсот долларов, и я выиграл.
При упоминании этой фамилии поведение девушки резко изменилось.
- Этого хватит, - деловито сказала она - Но только-только. Знаешь, что говорят про это заведение? А вот что: здесь можно есть, сколько влезет, причем всего лишь за триста долларов.
Официант принес коктейли, действительно хорошо сделанные, а не взбитые до смерти, как предполагал Бонд, и бокал с насаженными на него ломтиками лимона. Два из них Бонд выжал в свой коктейль. Он поднял его и посмотрел сквозь него на девушку.
- Мы еще не пили за успешное выполнение задания, - сказал он.
Губы Тиффани скривились в саркастической усмешке. Она залпом выпила пол-бокала и аккуратно поставила напиток на стол.
- Или за то, что меня чуть было кондратий не посетил! - сухо сказала она. - Чтоб тебя с твоим проклятым гольфом! Я уж подумала, что ты в красках начнешь рассказывать этому таможеннику, как прекрасно ты загнал мячик в лунку каким-нибудь там резанным ударом. Прояви он интерес, ты, похоже, готов был бы достать клюшку и мячик и все это продемонстрировать.
- Это мне передалось твое волнение: нельзя же столько щелкать зажигалкой, чтобы закурить одну-единственную сигарету! Спорим, ты и сигарету-то сунула в рот не тем концом и прикурила фильтр!
Она расхохоталась.
- У тебя, наверное, глаза и на затылке есть. Почти так все и было. Ладно. В расчете. - Она допила коктейль. - Что-то ты не очень торопишься тратить денежки. Закажи-ка мне еще один. У меня начинает появляться хорошее настроение. А как насчет ужина? Или ты думаешь, что я вырублюсь до того, как дойдет до еды?
Бонд подозвал метрдотеля, которому заказал ужин, а потом - официанта по винам, который хоть и был родом из Бруклина, но одет был в крахмальную сорочку и зеленый клеенчатый передник, а на груди у него висел на серебряной цепочке ковшик для дегустации. Бонд заказал розовый "клико".
- Если бы у меня был сын, - сказал Бонд, - то когда бы он стал взрослым, я дал бы ему только один совет: трать деньги как хочешь, только не покупай себе кого-нибудь, кого надо кормить.
- Пресвятая Дева! - сказала девушка. - Ну и кавалер попался. Вместо того, чтобы все время напоминать, как дорого я тебе обхожусь, лучше бы сказал что-нибудь приятное про мое платье. Знаешь, как говорят? "Зачем ты трясешь дерево, если тебе не нравятся висящие на нем груши"?
- Я еще и трясти как следует не начинал. Ты ведь не даешь мне обхватить руками ствол…
Она засмеялась и с одобрением посмотрела на Бонда.
- И штой-то вы этакое заливаете бедной девушке, господин хороший?
- Что же до платья, - продолжал Бонд, - то оно шикарно, и ты об этом знаешь. Я вообще люблю черный бархат, особенно на загорелой коже. Еще мне нравится, что ты не надела кучу драгоценностей и что не накрасила ногти. Одним словом - ты самая прекрасная контрабандистка во всем Нью-Йорке. Кстати, с кем ты собираешься "контрабандничать" завтра?
Она подняла бокал, уже третий по счету, и стала его разглядывать. Потом медленно, в три глотка, выпила его до дна, поставила на стол, достала сигарету из лежавшей перед ней пачки "Парламента" и наклонилась вперед, чтобы прикурить от протянутой Бондом зажигалки. Глазам Бонда открылась ее грудь в глубоком вырезе платья. Она взглянула на него сквозь дымок от сигареты. Ее глаза неожиданно расширились, затем - сузились. "Ты нравишься мне, - говорили они. - Все возможно между нами. Но не торопись. Будь добрым со мной. Я не хочу больше страдать".
Но тут официант принес икру, и внезапно в созданную ими микровселенную чувств ворвался ресторанный шум.
- Что я делаю завтра? - переспросила Тиффани тем голосом, который обычно предназначался для ушей официантов. - Хочу прошвырнуться в Лас-Вегас. Поездом. Сначала "Сенречи" до Чикаго, а потом - "Суперчифом" до Лос-Анджелеса. Долго, конечно, но я уже достаточно налеталась в последнее время. А ты чем намерен заняться?
Официант ушел. Некоторое время они молча ели икру. Отвечать на вопрос сразу же не было необходимости. Бонду показалось, что теперь в их распоряжении вся вечность. Оба они знали ответ на главный вопрос. А неглавные вопросы могли и подождать.
Подошел официант, принесший шампанское. Бонд пригубил бокал. Напиток был ледяным и источал едва уловимый запах земляники. Он был восхитителен.
- Я еду в Саратогу, - сказал он. - Там я должен поставить на лошадь, которая выиграет для меня деньги.
- Все, конечно, подстроено, - с кислой миной произнесла Тиффани Кейс. Настроение у нее опять изменилось. Она пожала плечами. - Ты, кажется, произвел хорошее впечатление на "Тенистого", - сказала она равнодушно. - Он собирается предложить тебе место в своей шайке.
Бонд пристально следил за поднимающимися в бокале с шампанским пузырьками. Он понимал, что между ним и той, которая ему нравилась, сейчас все гуще и гуще становится облако лжи. Он запретил себе думать об этом. Пока он еще не может ей открыться.
- Замечательно, - небрежно сказал Бонд. - Мне это подходит. Но кого ты имеешь в виду?
Он занялся закуриванием сигареты, пытаясь дать профессионализму возобладать над обычными человеческими чувствами.
Бонд ощутил на себе ее внимательный взгляд. Это привело его в себя. Он снова был секретным агентом, мозг которого трезво оценивал ситуацию, беспристрастно регистрировал оттенки смысла, сортировал правду и ложь, отмечал моменты неуверенности и сомнений.
Бонд поднял глаза, и она смогла прочесть в них только беспечность, которая, похоже, уменьшила ее подозрительность.
- Я имею в виду "Банду Спэнгов". Это фамилия двух братьев - Спэнг. На одного из них я работаю в Лас-Вегасе. Где находится второй - никто не знает. Поговаривают, что он где-то в Европе. Есть еще кто-то, которого называют "АВС". Когда мне приходится заниматься алмазами, все приказы поступают от него. Первого брата зовут Серафимо. На него я и работаю. Но его больше волнуют игорные дома и лошади. Он заправляет телефонной сетью и "Тиари" в Вегасе.
- И чем ты занимаешься?
- Просто работаю, - ответил она, закрывая обсуждение этого вопроса.
- Нравится там?
Она сделала вид, что не слышала вопроса.
- А еще есть "Тенистый", - продолжала она. - В общем-то он неплохой малый, но такой хваткий, что пожав ему руку, надо обязательно проверить, все ли пальцы целы. Он занимается публичными домами, наркотиками и еще кое-чем. Имеется также множество ребят попроще - на подхвате. Их удел - вся черная работа.
Она вновь взглянула на Бонда. Глаза ее потемнели.
- Ты с ними еще познакомишься, - криво усмехнулась она. - уверена: тебе они понравятся. Как раз на твой вкус.
- Ну, ты даешь, - возмутился Бонд. - Для меня это просто возможность заработать. Жить-то надо.
- Зарабатывать на жизнь можно и по-другому.
- Но ведь и ты решила работать именно на них.
- Один-ноль в твою пользу, - рассмеялась она. Ледок отчуждения вновь растаял. - Но поверь мне: работа на Спэнгов - это работа по высшему разряду. На твоем месте я бы сто раз подумала, прежде чем вступать в наш маленький клуб. И советую, коли ты уж влезешь в него, не лезть на рожон. Так что, если ты планируешь что-то в этом роде, то лучше забудь и займись чем-нибудь вроде уроков игры на арфе.
Разговор был прерван появлением отбивных со спаржей и муслиновым соусом, а также одного из знаменитых братьев Криндлер, которым клуб "21" принадлежал еще с тех времен, когда был еще простой нью-йоркской забегаловкой, где торговали спиртным из-под полы.
- Приветствую вас, мисс Тиффани, - сказал Криндлер. - Давненько вас не видал. Как дела в Лас-Вегасе?
- Здравствуйте, Мак, - улыбнулась в ответ девушка. - С "Тиарой" все в порядке.
Она окинула взглядом набитый людьми зал.
- Кажется, вашей забегаловке нельзя пожаловаться на нехватку посетителей.
- Действительно, - сказал тот. - Правда, слишком много аристократов, живущих в кредит, и очень мало хорошеньких девушек. Надо вам почаще появляться здесь.
Он улыбнулся Бонду.
- Вас хорошо обслуживают?
- Лучше быть не может.
- Приходите еще. - Щелкнув пальцами, он подозвал официанта. - Сэм, поинтересуйтесь у моих друзей, что они хотели бы заказать к кофе.
Затем, ласково улыбнувшись обоим, он направился к следующему столику.
Тиффани заказала себе ликер "Стингер". Бонд одобрил выбор и сделал то же самое.
Когда напитки и кофе были поданы, Бонд вернулся к прерванному разговору.
- Тиффани, ведь эти делишки с алмазами выглядят очень простой операцией. Почему бы нам с тобой, скажем, не осуществлять ее самим? Две-три поездки в год принесут немалый доход, да и у иммиграционных властей, и у таможни вряд ли могут возникнуть какие-то вопросы.
На Тиффани Кейс его слова впечатления не произвели.
- Оставь это все для "АВС", - сказал она. - Еще раз говорю, что эти люди - не дураки. Это дело у них поставлено на широкую ногу. У меня ни разу не было одного и того же партнера, да и я не единственная, кто присматривает за курьерами. Более того, я уверена, что кто-то присматривал в самолете за нами обоими. Что бы они не делали, всегда существует минимум двойная страховка.
Видимо, отсутствие у Бонда уважения к ее нанимателям сильно раздражало ее.
- Я сама никогда не встречалась с "АВС". Просто набирала номер телефона и слушала записанные на автоответчик указания. Если же я должна было что-то сообщить" АВС" - та же процедура. Говорю тебе, их уровень не перепрыгнуть. А ты лезешь со своим дурацким опытом взлома пустых дач. Так что, братишка, и не думай с ними связываться!
- Понятно, - с ноткой уважения в голосе сказал Бонд, размышляя, как бы выудить у нее номер телефона связи с "АВС".
- Они, вроде бы, действительно продумали все.
- Спорь - не проспоришь, - решительно сказал девушка.
Разговор заходил в тупик. Она оценивающе посмотрела на рюмку и выпила ее до дна.
Бонд понял, что она начинает пьянеть.
- Может, еще куда-нибудь заглянем? - спросил он, сознавая, что в загубленном вечере виноват он один.
- Нет уж, - тусклым голосом произнесла Тиффани. - Отведи меня домой. Что-то я уже паршиво себя чувствую. И черт тебя дернул говорить весь вечер об этих бандюгах!
Бонд расплатился, и они молча спустились вниз и вышли из ресторанного уюта в душную, пропитанную парами асфальта и бензина, улицу.