Кристина протянула бумаги Стасу.
– Сколько у них членов?
– Говорят, около четырех тысяч. Но вы же знаете – верить никому нельзя. Приписками частенько занимаются! – Кристина улыбнулась.
– А с программой нашей согласны?
– Руками и ногами "за", Станислав Николаевич!
– Тогда пусть вступают. Напишите письмо их представителю. А лучше договоритесь о встрече с… Кто у них главный сейчас?
– Петраков Анатолий Степанович. Только он сейчас в Швейцарии на переговорах. На встречу он согласен, так что как только вернется, я все устрою. Это будет через два дня. Вам удобно?
– Нет, Кристиночка Георгиевна, на встречу вы пойдете без меня. Вы у нас председатель Томского регионального отделения партии – вот и вперед. Пусть мир узнает о вас!
Кристина скрыла свой испуг – она еще не совсем свыклась с ролью партийного лидера. Безусловно, новая работа ей нравилась, вот только прежняя зашуганность иногда давала о себе знать.
– Итак. Сколько у нас на сегодняшний день членов партии? – громко спросил Стас.
– Перевалило за тысячу. И отделения уже в пятидесяти регионах, – отчеканила из своего угла Света.
– Прекрасно. Плюс их четыре тысячи. Готовьте билеты для них, пусть данные высылают, – обернулся к ней Стас.
Светлана кивнула головой и принялась за работу. Вернулись к своим делам и остальные члены команды. Всеми овладел оптимистический подъем. Один лишь Зенон весь день пребывал в тяжких раздумьях.
Глава 36
Массированная атака
– Римма, где бы ты ни была – включай телевизор срочно! – В трубке раздавался возбужденный крик подруги.
Камышова едва успела выпрыгнуть из ванны и схватила телефон мокрой рукой.
– Ты что орешь, как резанная? – недовольно пробурчала Римма Геннадиевна. – Что там такое сногсшибательное стряслось?
– А ты включи первый канал – сразу все поймешь, – последовал ответ. – А я у телефона подожду.
Ждать пришлось недолго. Набросив халат, Римма пошла на кухню и нажала кнопку на пульте. То, что она увидела, заставило ее остолбенеть.
– Офигеть! – только и произнесла она.
На экране женщина увидела Станислава Савельева, которого последний раз они с подругой встретили во время тех самых ужасных событий в Лондоне. Его и еще какого-то британца они вытащили из горящего вертолета. А вот что случилось с этими людьми потом, узнать им не довелось. Корреспонденты со всего мира были готовы отдать свои жизни за возможность интервью с подругами, ведь они стали очевидцами и практически единственными свидетельницами такого события. После они даже мучились вопросом – не навредили ли они Стасу своими рассказами, ведь из последующих репортажей следовало, что власти Англии объявили их любимого Савельева врагом народа, да еще и пригрозили страшенной расправой. Они частенько обсуждали это с Настей – второй бухгалтершей из Березняков, которая волей судьбы тоже оказалась в то время на туманном Альбионе. Они вспоминали Стаса и мысленно желали ему только добра. Когда-то он консультировал директора завода, на котором они работали. И вытащил его из серьезной переделки. Главбух Камышова, ее помощница Смирнова и консультант Савельев подружились тогда и надолго сохранили теплые приятельские отношения. Даже ту самую школу для их детей порекомендовал им он. И, кстати, рекомендация эта сохранила наследникам обеих женщин жизни – учебное заведение находилось за городом и осталось невредимым во время трагедии. Да собственно и они остались целы в чем-то благодаря Стасу: задержались в том кафе на берегу, а не пошли на шопинг в центр города, как хотели, лишь увидев аэрошоу с участием вертолета под управлением Савельева. Да и выскочили на берег, желая помочь, а там смогли спрятаться от взрывов за бетонной плитой.
Анастасия покашляла в трубку, напоминая о себе.
– Кхе-кхе! Ты в сознании?
– Да, Настя, смотрю интервью. Я так рада, что он жив.
– И я! Но вот его друг в опасности, – встревожено ответила подруга.
– Слышала. Знаешь, Настя, я считаю, что мы должны помочь.
– Согласна. Что ты предлагаешь?
– Я позвонила своему бывшему – он же у меня теперь большая шишка на центральном телевидении. – Тут Римма Геннадиевна сделала "лирическое отступление". – Я разве тебе не рассказывала – до Москвы дослужился, гад. Но тут я даже женские обиды готова забыть. Было и прошло! Не об этом сейчас.
– Он не бросил трубку? – удивилась Анастасия Валерьевна.
– Нет. Узнав, в чем дело, он, мне кажется, был готов снова на мне жениться! – рассмеялась подруга. – Короче, он нам поможет: эксклюзивное выступление на всех ведущих каналах, да еще и в прайм-тайм – как тебе такой вариант? А еще со своими знакомыми поговорит с радио, чтобы то же время в эфире дали.
– Супер! Я в шоке! – пародируя Сергея Зверева, выговорила Настя. – Ты просто – локомотив! Осталось только сообщить об этом Стасу.
– Да! И поэтому собирайся – мы едем в Томск. Ни за что не упущу возможность повидаться с этим героем. Из такой переделки выбрался, стервец! И еще, я думаю, ему сейчас люди нужны!
Анастасия согласилась. В глубине души она надеялась, что подруга отреагирует именно так, потому что и сама хотела помочь Стасу. Теперь все сложилось очень удачно. И она пошла собирать сумку.
Через два дня все российские средства массовой информации просто взорвались. Иностранные коллеги подхватили эту эстафету.
Стас дал интервью, в котором рассказал всему миру, что гражданин Великобритании Джек Пибоди незаконно содержится под стражей на одной из военных баз близ Лондона. Запись проходивших по скайпу переговоров Савельева и полковника Ридли Смита, хоть и значительно подредактированная товарищами из ФСБ, все же послужила доказательством жестокого обращения с представителем человеческого сообщества. Больше того, из видео материала следовало, что жизни и здоровью Джека Пибоди угрожает нешуточная опасность. Ссылаясь на крайнюю серьезность ситуации, Савельев обратился к правительству Великобритании с просьбой придать законному суду своего подданного и напомнил, что времени для разбирательства у них крайне мало – Джека Пибоди грозились убить через три с половиной дня. Закончил свое выступление консультант из России так:
– Мы взываем к вашему здравому смыслу и человечности. Мы лишь хотим, чтобы наказание осуществлялось в рамках закона, да и где это видано, чтобы за падение комет на землю отвечали люди? Но если власти не откликнутся, если оставят нашу просьбу без внимания, мы будем действовать по своим законам. И это законы Бога, которые гласят, что убийство – это грех. Ее величество Королева Великобритании сама является главой церкви и обязана это понимать. Итак, ровно через три дня все, кто нас поддерживает, а это уже большинство граждан России, прочитают специальную молитву. Мы будем просить освободить Джека Пибоди. Все желающие могут к нам присоединиться. Мы проведем самый грандиозный эксперимент на планете Земля и, главное, мы спасем жизнь человека.
После этого выступления членов партии и сочувствующих делу Стаса стало уже несколько миллионов. Через три дня, в назначенный час, мир замер в ожидании.
Глава 37
Музыка нас связала
Появление в офисе Риммы Геннадиевны и Анастасии Валерьевны стало для Стаса и его друзей полной неожиданностью. Подруги явились без всякого предупреждения – хотели сделать сюрприз, и им это в самом деле удалось. На час они отвлекли команду от сумасшедшего круговорота дел и заполнили пространство радостными возгласами, своими воспоминаниями, охами, вздохами, объятиями и поцелуями. Однако, отдавая им должное, нужно сказать, что нашумевшись и наобнимавшись вдоволь, они с удивительной скоростью влились в рабочий процесс. За что и Стас, и его команда были им несказанно благодарны. К тому же, они внесли новую струю под названием "женская болтовня" в жизнь сурового Кристининого офиса. Вот только в этот день оживить мрачное настроение коллег им никак не удавалось.
Ранним утром Стас обнаружил Зенона за домом, там, где у Андрея располагался теперь уже запущенный огород. Колдун сидел на лавочке и смотрел впереди себя. Стас заметил его с порога, подошел и потрепал по плечу. Тот не отреагировал. Тогда друг присел на корточки перед ним и поводил ладонью перед глазами – никакого эффекта. Савельев сбегал в дом за водой и побрызгал ею на лицо – результат "ноль". Тогда пришлось поднапрячься и доволочь Зенона до дома, усадить на кухне и попробовать влить в рот какую-нибудь жидкость. Стас некоторое время раздумывал, выбирая:
– Чай, кофе или водка? – таков был небогатый выбор.
В итоге он остановился на кофе:
– Убить не убьет, а взбодриться, авось, поможет! – таковы были его аргументы.
Промучился минут пятнадцать – ничего не получилось. Губы и зубы колдуна были настолько плотно сжаты, что засунуть, а тем более залить что-то в рот не представлялось возможным.
– Эх, Зенон, дружище! Да что ж это с тобой такое? Ты что, решил, что я без тебя справлюсь? – грустно произнес Стас, теряя надежду привести друга в чувство.
"Тело" Зенона свалилось со стула. Стас настолько впал в отчаяние, что даже не бросился поднимать приятеля. Каково же было его изумление, когда из-под стола раздалось кряхтение, и недовольный голос пробурчал:
– И поэтому можно меня даже с пола не поднимать!
Стас бросился к другу, помог ему снова усесться на стул.
– Прости, Зенон, ты меня напугал! Я уж не знал, что делать!
– Ладно, ладно, не дрейфь. Просто сеанс очень трудный был. Все силы на нем потерял.
Стас взглянул на колдуна. Ему показалось, что за эту ночь тот постарел лет на пять.
– Не смотри, – качая головой, произнес Зенон. – Это, и правда, так. – Он будто прочитал мысли Стаса. – Только вот толку пока чуть, – не прекращал сокрушаться колдун.
– Значит, ты пока не знаешь ответ? – встревожился его друг.
– Нет! Не дается мне каменный цветок, – попробовал пошутить расстроенный колдун.
Стас потупился.
– Да это из сказания, про хозяйку Медной горы, – последовали пояснения.
– Что-то не до шуток мне сейчас. Сам понимаешь. Время идет, надо подготовить текст, чтобы все выучить его успели, да еще на все языки мира перевести и так, чтобы он силы своей не утратил. А тут…
– Понимаю, понимаю… Что тут сказать… – колдун расстроился еще больше.
Стас махнул рукой, ладно, мол, что-нибудь придумаем, налил в кружки горячего кофе, выпил свой почти залпом и пошел к двери. Зенон последовал за ним, покряхтывая на ходу.
Приехали в офис. Их мрачное настроение передалось окружающим. Попытки разрядить атмосферу не увенчались успехом. Все сидели подавленные и злые, и только Света не особо поддалась всеобщему унынию – она сидела на своем месте и тихонько напевала какую-то мелодию.
Первым встрепенулся Зенон. Он сорвался со стула и в два прыжка преодолел расстояние до Светиного стола.
– Ты что поешь? – он буквально оглушил ее своим вопросом.
– Песню, – последовал короткий ответ по существу.
– Ну-ка, повтори!
Света напела мелодию, только теперь уже несколько громче. Приятные звуки задрожали в пространстве, всем показалось, что помещение будто наполнилось солнечным светом, который устремился куда-то ввысь, прямо к потолку. Света напевала все громче и громче – она сама заразилась эмоциональным подъемом, который вызвала эта музыка. Ей казалось, что звуки идут прямо из ее сердца и устремляются далеко-далеко в космос.
Зенон схватил ее за локоть. Пение оборвалось.
Он смотрел ей в глаза, и слезы катились по его щекам. Стас, подруги-бухгалтерши и Кристина стояли вокруг, как пыльным мешком оглоушенные.
Наконец, колдун нашел в себе силы объяснить им, что произошло.
– Кричите "Аллилуйя"! Это она! Стас, Кристина, девочки! Это – наша молитва!
Пока никто ничего не понимал, и он продолжил:
– Мы спасены! А я – набитый дурак, я не там искал. Я пытался создать текст, передающий вибрации той молитвы, я гадал, как перевести его на все языки, но я не мог понять, как это сделать. В любом случае молитва теряла силу! А духи молчали. Кто же знал, что для передачи информации мне они выберут эту милую барышню!
Зенон указал на Свету.
– Они послали мне ответ через этого милого ребенка. И как я не понял сразу, это музыка! Песня, мелодия, ноты! Это язык, который не знает границ, а чтобы запомнить мелодию, нужны считанные минуты. Я думаю, вы все только что почувствовали нечто особенное, пока звучала эта песня. Так вот – это и есть великая тайна древней молитвы! А теперь – пойте! Все! – приказал друзьям колдун.
Он схватил диктофон и врубил его на запись. Звуки прорезали воздух, теперь они стали гораздо увереннее и действовали удивительно. Мелодия была записана. Всех охватил экстаз победы, за которым они не заметили всего лишь одну вещь. "Милый ребенок" Света, хоть и радовалась вместе со всеми, но иногда бросала на Зенона недовольный взгляд и фыркала что-то себе под нос. Но этого никто не увидел.
А после Кристина через очень хороших знакомых нашла студию звукозаписи, и вскоре диск с бесценной молитвой лежал на столе у Стаса.
– Завтра это должно быть везде: Интернет, телевидение, радио! – обратился он к Кристине. – Они должны это выучить к назначенному сроку.
– Не беспокойтесь, Станислав Николаевич, мелодия будто проникает в сердце и душу – ее даже не приходится запоминать, она становится частью тебя. И от этого так хорошо! – Кристина улыбнулась улыбкой счастья.
Глава 38
Собачьи бои
Полуразвалившуюся лачугу в пригороде Лондона окружал страшнейший смрад. Остатки собачьего корма, разлагаясь, исторгали в воздух несусветное зловоние, которое смешивалось с запахом дерьма. Сырой воздух мировой столицы довершал дело, начатое нерадивым хозяином – в этот букет зловоний добавлялся запах гнили.
Автомобиль остановился недалеко от лачуги. Мужчина вышел из машины, предварительно осветив путь маленьким фонариком, дошел до багажника, прихватил оттуда крепкую трость и пластиковый мешок. У калитки, затянутой дырявой проволочной сеткой, он достал из кармана носовой платок и прижал его к лицу – вонища показалась ему нестерпимой. Выругавшись себе под нос, он со злостью толкнул калитку, которая с грохотом распахнулась и ударилась о забор. Так же осторожно выбирая дорогу с помощью фонаря, гость добрался до крыльца и начал тростью лупить по деревянным перилам. Внутри послышалась возня, а потом и торопливые шаркающие шаги. Звякнул засов, и на пороге возник хозяин жилища. Он был невысокого роста, почти совершенно лысый. Круглая голова с реденьким пушком на висках покоилась на таком же круглом, как классический заварочный чайник, туловище. Коротенькие ножки и ручки дополняли образ "чайника". Геометрический силуэт обтягивала откровенно поношенная тужурка, пузо украшал засаленный донельзя фартук. Из одного кармана торчала короткая плетка, а из другого – остатки перчаток типа "краги".
– Ты чего там, дрыхнешь, что ли? – последовал недовольный вопрос гостя.
– Нет, что вы, мистер Смит! Я работал! – хозяин расплылся в подобострастной улыбке, показывая нездоровые зубы, сильно поредевшие в результате плохой жизни.
– Работал… – протянул гость. – Небось, виски лакал, дармоед!
– Нет, нет, какой виски! – утираясь рукавом и стараясь не дышать на пришедшего, что собственно и было доказательством вины, хозяин хижины отступил на пару шагов назад.
– Да знаю я тебя, Кори, тебе бы только дрочить да пьянствовать, – вытирая ноги о порог, грубо бросил мужчина с тростью.
Хозяин почти смутился, отступил еще дальше, пропуская гостя, и поднял повыше керосиновый фонарь, будто свет мог спасти его от поимки с поличным.
– И дорожку не почистил опять. Сколько тебе говорить: я не хочу, чтобы их дерьмо было на моих ботинках! – Мистер Смит грозно сверкнул на Кори глазами. Тот отшатнулся. По этому жесту стало понятно, что тяжелая трость не всегда используется в качестве дверной колотушки – достается от нее и самому хозяину домика.
Они вошли в грязную комнату. В помещении смрад стал еще сильнее, и мистер Смит едва подавил приступ тошноты.
– Ты хоть иногда здесь убираешь, мерзавец?
– Да, сэр! – соврал Кори.
– То-то я и вижу! – стараясь не вдыхать, выдавил гость.
– Присаживайтесь, мистер Смит! – Кори с трудом удалось отодрать стул от пола, чтобы пододвинуть его полковнику.
– Нет уж – спасибо! Я в твоем свинарнике срать не сяду! – Гость был груб, зол и не скрывал своего настроения. Его тонкие пальцы перебирали трость, к огромному сожалению, платок пришлось убрать – он мешал говорить.
Кори виновато улыбнулся, отступая в темный угол – на всякий случай, вдруг за грубыми словами последует физическая расправа.
– Ладно, к делу! Ты их подготовил?
Кори кивнул, чуть выйдя на свет.
– Где? – полковник старался говорить как можно меньше.
Кори молча указал рукой в сторону двух металлических клеток, накрытых сверху половиком. За решетками кто-то шевелился. Полковник подошел ближе и со всего размаху ударил тростью по клеткам. Лачугу разорвал дикий лай, перемежающийся злобным рычанием. В решетку с той стороны вцепились две собачьи пасти, обнажив огромные белые клыки, покрытые пеной и слюной.
– Ты пройдоха, Кори! – мистер Смит ударил тростью по одной из собачьих морд. Пес отлетел от решетки, насколько ему позволило тесное пространство его тюрьмы, и заскулил. Хозяин дернулся было в сторону клеток, но стальной взгляд полковника его остановил.
– Мистер Смит, не бейте их! Они голодные, правда, голодные. Как черти. И я их травил. Они сейчас кого угодно готовы задрать.
– Ну… – протянул полковник. – Кобель еще ничего, а сучка – дрянь! Ей кишки в первом раунде выпустят. И сколько ты хочешь?
Кори взволнованно засопел, переминаясь с ноги на ногу.
– Я с тобой говорю? Сколько? – полковник перехватил трость в другую руку.
– Пятьде… – начал неуверенно хозяин собак.
Трость заняла позицию "наготове".
– Тридцать пять! – зажмурив глаза, выпалил Кори. Трость оперлась о пол. Мистер Смит порылся в бумажнике, достал деньги и протянул их продавцу.
– Хватит тебе тридцати, – фраза не допускала апелляций. К тому же трость давно была начеку.
Кори вздохнул и взял деньги. Выбора у него не было.
– Грузи! – Скомандовал полковник и поспешил выйти из лачуги.