Ломан взял меня за руку, мы вошли в "номер шесть", он запер дверь, и я сказал:
- Наконец-то. Какое облегчение, что она ушла.
Они все одинаковы; им не нравится знать, что произошло убийство. Даже после двух мировых войн они смотрят на тебя так, будто раньше никто этого не делал; даже если эта мерзость была в их же собственной программе, а ты оказался самым вшивым, потому что взялся за это, - ты в их глазах хуже паршивого кота, только что выбравшегося из канализации.
- Откуда ей стало известно, Ломан? Что ты ей рассказал? Откуда в Эм-Ай-6 такие шлюхи и зачем она суется к нашей мясорубке?
- Сядь, Квиллер. Успокойся.
- Ты так от нее и не избавился. Не смог, что ли, а? Или она в твоем вкусе?
Полный желудок адреналина. Адреналина и кислоты. И потный, как зараза - неужели я уже стар? Груз прожитых лет за плечами, огромная ответственность, неудача. Это поражение. Наверное, я действительно стар.
Опершись рукой на подоконник и разглядывая носки собственных ботинок, Ломан ждал. Я дважды пробежался по комнате, ничего не видя, ни на что не глядя, лишь лихорадочно подбирая в уме то единственное слово, которое бы в полной мере выразило все мои чувства, мое отношение к нему и его способностям направляющего директора; а еще мне хотелось выразить, что я думаю о собравшейся на Линк-роуд толпе, где машина струями воды смывает кровь с тротуара, и о задании, которое лопнуло и воняло теперь, как гнойный чирей, потому что мы ничего не смогли поделать с обезьяноподобным косоглазым ублюдком, который любому Ответу на любой вопрос предпочитает пулю.
Слова не нашлось.
- Успокоился? Готов?
Самообладание Ломана помогло. Вокруг нас и под нами ходуном ходило все посольство, Ломан же был спокоен.
- Ты на Линк-роуд ходил? - спросил я. Мне показалось, что я говорил нормальным голосом. Но, может быть, это только показалось, и я на самом деле кричал.
- Да.
- И что видел?
- Я не мог подобраться. Поэтому дал тебе сигнал срочно явиться сюда. И вот жду.
- Значит, ничего не знаешь?
- Нет. Надеюсь, ты расскажешь.
- Они его выкрали.
Ломан отошел от окна. По лицу и глазам я понял: он действительно ничего не знает.
- То есть… ты хочешь сказать, он еще жив?
- Говорю же тебе, его выкрали. И никто в него даже не целился. Стреляли в водителя.
Его изумление сделало меня хозяином положения. В первый раз с момента, как мы вошли, я внимательно осмотрелся. Пора было сориентироваться, найти опору и ознакомиться с обстановкой. Комната понравилась мне: белая краска на стенах, украшенный фресками потолок, синий ковер, стол для заседаний, стулья, телефон, пепельницы, - очень светлая и по-больничному чистая. В такую приятно быть доставленным после несчастного случая. Отчасти так оно и было.
- Рассказывай, - кивнул он.
- Я начал действовать сразу же, как только понял. Объяснять что-либо Рамину и его шайке было бы все равно, что головой об стенку биться, поэтому я побежал к телефону, спросил "номер шесть". Ответила она. Я сказал, что надо расставить посты и ловить "скорую". Здесь любой имеет больше авторитета, чем я. Посольство могло забить тревогу, начать розыск…
- Значит, "скорая помощь", - произнес Ломан.
Вспоминать, что в момент выстрела я пребывал в таком же неведении, как и он, было трудно и больно. Картина прояснилась лишь тогда, когда в храме я посмотрел на убитого мною человека Куо.
- Они забрали его на "скорой", - продолжал я. - Послушай, Ломан, сейчас я обрисую схему - но не мою, а его. У Куо был свой план. Они сменили игру и решили Персону не убивать, а забрать и увезти с собой. Кому-то он нужен, но зачем - не спрашивай. И вот он у них в руках. Мы с тобой исходили из предположения, что Куо намерен убить Персону, но сам Куо думал иначе. Их целью был водитель "кадиллака", и его уложили по всем правилам, пристрелили как раз там, где дорога заворачивает, преднамеренно направляя потерявший управление автомобиль в толпу на тротуаре. Похищение произошло именно тогда. Представь, какая паника. Двухтонная махина на скорости двадцать пять миль в час подминает под себя собравшихся зевак и делает из них сплошное месиво. Я видел шофера, он остался сидеть за рулем; и второго убитого, на сиденье сзади - оба наповал.
- Как убили второго?
- Не знаю. Но выстрелов больше не было. Куо сделал только один - второй я бы услышал. А первый пропустил, потому что сам стрелял - грохот "хускварны" заглушил все. Собственно, это так и должно было произойти - мы оба имели в своем распоряжении считанные секунды, а пока вернулся слух, это еще несколько секунд… Даже если бы я и услышал его выстрел, то принял бы его за эхо "хускварны".
- Откуда же тогда он стрелял?
- Обожди, Ломан, - я нетерпеливо пристукнул ладонью по столу. - Смотри, здесь храм. Здесь - списанное здание. Линк-роуд между ними. На секунду выкинь из головы, что цель - водитель. Предположим, - а мы и впрямь предположили, - что убить собираются Персону. Машина летит почти в лоб на храм, и это делает его идеальной позицией для снайпера, потому что эффективная визуальная скорость не двадцать пять миль в час, а пять. Стреляя из храма, убить Персону, - а он сидел на заднем сиденье, приподнятом на девять дюймов, - очень просто и удобно. В шофера же оттуда выстрелить нельзя, он за лобовым стеклом. Другими словами, стреляя над стеклом, можно было убить только кого-то, сидящего сзади. Элементарная геометрия. И я знал это. И не задавался никакими вопросами. Но знай я, что целиться станут в водителя, я бы, конечно, думал иначе.
- Выходит, Куо был где-то здесь? - Холеные пальцы барабанили по поверхности стола, отполированные ногти блестели.
- Где-то в этом районе. Поблизости от моей берлоги. Шофера можно было убить, только стреляя сзади. Исходные данные те же: эффективная визуальная скорость пять миль в час, а не двадцать пять, и между стрелком и целью нет лобового стекла.
Ломан отошел обратно к окну. Возможно, это было все, что он хотел узнать. Но я разговор с ним еще не закончил.
- Да Боже ты мой, Ломан! Если б они и в самом деле собирались его убить, то сделали б это с хладнокровием мясников, а мы бы только стояли и смотрели. Моргали бы глазками и писали в штанишки. Мы бы ничего, ничего не смогли сделать, чтобы помешать им. Ты это понимаешь?
У меня началось снова. Комната поплыла, голос Ломана доносился словно издалека:
- Он жив, и остальное не имеет значения…
- С хладнокровием мясников… а мы бы стояли и смотрел и…
- Сразу это у тебя не пройдет, - голос Ломана стал ближе. Чертов гувернер, утешать взялся. - Но я, Квиллер, хотел бы в таком случае прояснить еще некоторые моменты. В Лондоне потребуют подробный отчет. Кого ты… кто был тот человек в храме?
- Чума на твой Лондон! - Я что-то сбил со стола, осколки разлетелись по ковру. Пепельница.
- Кто был тот человек в храме?
Его глаза блестели.
Комната успокоилась, все встало на своим места.
- Что? Не знаю. Седьмой из команды Куо. Пангсапа предупреждал. Приманка. Манок.
Нужно будет следить за собой. Дьявол, какое это всегда напряжение; знать, что кого-то должен убрать. И даже если это необходимый отстрел, напряжение ничуть не меньше. А как его вынести и пережить - о Боже, помоги, - если все твои усилия, все нервы, все задание пропали впустую и ты сидишь один по уши в дерьме? Только не поддаваться, голова должна работать - в противном случае свали с дороги.
- Так он не был у Куо с самого начала?
- Нет. Конечно нет: Куо берет только отборный контингент. И никем из своих жертвовать не стал бы. Слушай, Ломан, повторяю еще раз… - я прервался, чтобы подумать, - я еще не говорил тебе. Послушай меня. Есть отдельные моменты, я не понимаю их. Пока не понимаю. Не думаю, чтобы эти кусочки имели большое значение… - Я вдруг осознал, что сижу на стуле. - Они обнаружили меня давно, Ломан, очень рано. Они знали, что я слежу за ними. Но по непонятной причине ничего не предпринимали… это один из элементов их плана, который мне непонятен. Никак не соображу. А может, какие-то приказания сверху… девица непрестанно лопочет о Китае, ты что-нибудь… я имею в виду Китай?
- Ты сам назвал сумму. Пятьсот тысяч фунтов, - сказал Ломан. - Не забыл? - Он присел на корточки - локти на коленях, пальцы рук сцеплены в замок, - не давая мне ни встать, ни подумать о чем-либо еще. - Такой гонорар может позволить себе только правительство. Но насчет Китая мне ничего не известно. Говоришь, обнаружили тебя очень рано? И что из этого?
- Они могли прикончить меня раз десять. Я знал это. Отдавал себе отчет. Но когда они упустили одну возможность, а затем еще и еще, я уже больше не беспокоился. К чему? Сукины дети! Неужели ты думаешь, я стал бы стоять ночью у раскрытого окна в "Пакчонге" - свет в номере и темнота снаружи? Поверь мне, Ломан, до того, как я убедился, что возможности избавиться от меня они просто-напросто пропускают, имеют их и не используют, я был чертовски осторожен. Конечно, мне наплевать на риск, если все это ради пользы…
- Значит, ты уверен, что на тебя они вышли уже вначале, так?
- О'кей, - я закрыл глаза, - дай скажу. Относительно меня они ни в чем не были уверены, пока Куо не закопался и не ушел "под землю". Тут мне пришлось раскрыться. Сначала "Лотос-бар", потом другие точки, бордели, притоны, короче весь этот сучий город. И они поняли, что у меня задание. Но и тогда, даже тогда, - Ломан, меня не тронули. Тебе было это известно. Ты сказал, Эм-Ай-6 меня охраняют, но когда я поинтересовался, от кого, от каких подонков, может быть, от этого монгола, - ты ответил, что со стороны Куо опасность не грозит. Это было абсолютно верно. Но я у них стал как бельмо в глазу, они искали, что предпринять, и выход был найден: соединить оба задания, его и мое, в одну схему. Позволили мне снова напасть на след - подставили одного из своих, тот привел к отелю; любезно разрешили погоняться за собой вдоль Рамы IV, причем устроили настоящий цирк - смотрите-ка, мол, он у нас в зеркале, как страшно, надо улепетывать. Я знал, куда они собрались. Знал, куда привезут сверток, обернутый в золотистую материю. А как же? Ведь я же изъездил весь город, мотался вокруг этого храма как привидение, а они видели, как я там днюю и ночую. Когда я…
Ломан выпрямился в полный рост и начал ходить вдоль стола.
- Этого мало, Квиллер. Недостаточно. Ты ищешь недостающие звенья, заполняешь пробелы, но…
- Ладно. Но остается самый большой пробел. Каким-то образом они узнали о моем плане - знали ведь, сволочи, что я делаю ставку на упреждающее подавление их снайперской позиции. До дурноты, до блевотины, я всеми силами пытался понять, как они это узнали…
- Не терзай себя, Квиллер. Узнаем. Давай дальше.
- У меня все. Закончил.
- Нет, не закончил.
- Ради Христа, Ломан, прошу тебя!
Я встал со стула, под руку попался телефонный шнур.
- Мне кажется, его ударили ножом в спину. Того, сзади. Кругом полыхает бензин, под колесами стонут люди, им бы сошло все что угодно…
- То, что загорится бензин, планировать не могли.
- Согласен. Но остального достаточно. Более чем. - Шнур намотался на руку и перетянул кисть. - И мы не знаем пока, сколько погибло. Или знаем? Он оказался настоящим говнюком, этот узкоглазый, и я "хускварну" не зачехляю. Кто знает…
Ломан встал совсем рядом со мной.
- Я обязан получить от тебя более точный отчет. Итак, ты утверждаешь, что команда Куо в составе шести человек - двух телохранителей и четырех операторов - имела в своем распоряжении машину "скорой помощи", эта машина ждала на месте, то есть на повороте, и они с носилками пробились через толпу к королевскому автомобилю - под видом, естественно, оказания помощи пострадавшим - и в суматохе зарезали охранника, находившегося рядом с Персоной, а самого высокого гостя сбили с ног…
- Ударили сзади по коленям, в момент падения - точный, и резкий удар сверху по шее…
- Накрыв одеялом, на носилках отнесли в машину и уехали, - закончил Ломан.
- Скажи, как еще они могли это сделать? - На коже запястья от шнура остался глубокий след.
- Вероятно, происходило следующее: полицейские сквозь толпу сразу пробраться не смогли. Непосредственно к месту наезда на людей они подоспели позднее, да и тогда наверняка не сообразили еще, что же на самом деле случилось. Тем временем пассажиры в королевской машине как куклы не сидели, - кругом боль, смерть, агония… и они бросились помогать, вышли из машины, зная даже, что водитель убит. Это был сущий ад, кошмар, и одновременно - идеальная ситуация, чтобы кого-то похитить.
- Они отрабатывали слаженность не одну неделю. Куо - профессионал. Но послушай, Ломан, какие у нас шансы…
- Погоди, мне бы хотелось, чтобы ты продолжил с того, на чем остановился. Ты сказал, тебе подбросили ложный след - раз. Дали увидеть, как в храм доставили оружие - два. Куо специально неоднократно показывался тебе в нише - три. Ты, надеюсь, не шутил? Ты сам сказал, что они начали оба задания увязывать в одно.
- Но скажи, Ломан, как еще…
- Хорошо, допустим. Принимаю за малым исключением. Все обоснованно, логично, замечательно. Я лишь пытаюсь помочь тебе выстроить все до конца.
От его спокойствия меня начинало мутить. Задание доведено до конца, операция провалилась, но Персону не убили, следовательно, унывать не стоит, и Ломану можно отправляться восвояси и благополучно доложить о случившемся.
- Передай Лондону, - сказал я, - что это и есть мой отчет. Да не забудь включить в счет стоимость скрепок, а то они там еще, чего доброго, сна лишатся.
- Продолжая наш разговор, хочу спросить, - уравновешенность Ломана, казалось, не нарушит ничто, - по-твоему, они подготовили для тебя приманку, живой манекен, чтобы ты мог его без проблем уничтожить; отдали тебе на откуп того "седьмого", которым Куо согласился пожертвовать и которого первоначально в его команде не было, но зачем?
- Чтобы держать меня на безопасном расстоянии… не дать мне шанса узнать их подлинные планы… в конце концов, чтобы чем-то занять меня, когда все вокруг летит в тартарары…
- Но зачем? К чему им искать для тебя занятие? К чему вообще иметь тебя под боком живым, - а не убить на первом же этапе операции?
- Да откуда же я знаю, мать твою!
Ходившие до этого по комнате, ничего не видя и кляня все на чем свет стоит, мы неожиданно оказались стоящими друг к другу лицом. Мы не хотели, но так получилось.
- А может, ты им тоже был нужен? Так же, как и Персона?
Я уставился на Ломана, не зная, что возразить.
- Но почему тогда они не пришли и не схватили меня?
- Возможно, еще придут, - ответил он.
Глава 16
НОВОСТИ
Я изумленно смотрел на Ломана.
- Сейчас? Но помилуй, все же кончилось. Они увели его, как цыган лошадь, выкрали превосходно.
Скривив губы, он отвернулся.
- Учитывая высокое положение Персоны, я бы хотел, чтобы ты в дальнейшем относился к тому, что случилось, как к преднамеренному похищению.
У меня невольно вырвался смешок, неестественный, как писк механической куклы.
- Преднамеренное похищение, - сказал я, - похищение… - словно пытаясь постичь полностью смысл его слов. - Послушай, Ломан, но чего они могли тогда хотеть от меня? Пришить этого головореза - подставку? Но он же был лишь винтиком, живым чучелом, послужившим мне мишенью. Ты думаешь, он что-то значил для Куо? Чушь. В толпе погибло не меньше дюжины совершенно посторонних людей, и этот, в нише, значил для монгола не больше любого из них…
Ломан круто повернулся.
- Неужели ты на самом деле считаешь, что они стали бы изобретать такую изощреннейшую методику устранения тебя с дороги, чтобы ты только был чем-то занят и не мешал им, не имей они чьего-то особого указания, и указания весьма конкретного и определенного, о том, что твоя жизнь должна быть сохранена? Разве ты сам не признал тот факт, что расправиться с тобой могли не один раз?
- Все верно, но сейчас?..
Он не ответил, и у меня было время подумать. Все случилось так быстро и было столько всего, чего я не видел и не понимал! Где-то на заднем плане, в тени, происходили вещи, которые и определили в конечном итоге рисунок игры, а я тем временем не думал ни о чем, кроме того, как приспособиться к прицелу и не сорвать в нужный момент спусковой крючок.
- Теперь, Квиллер, послушай меня.
Мне показалось, что в комнате похолодало, голова прояснилась и жар как будто пошел на убыль. Вся затея выглядела большой и значительной, потому что в ней замешана неординарная личность - Персона. Неужели же за этим стояло что-то еще большее? Бюро неспроста придерживалось правила: направляющий директор должен ограждать агента на задании от любой информации, которая непосредственно его не касается. Хорька запускают в нору и не говорят, ждет ли на другом конце собака.
- Послушай меня, - повторил Ломан. - Тебе пришлось сконцентрироваться на строго ограниченной и требующей высочайшей точности операции. Ты четко рассчитал всю механику, и заглянуть за пределы этой механики у тебя просто не было времени. Это понятно. Но скоро, очень скоро, ты поймешь, что в воздухе повис огромный знак вопроса: почему, с какой целью похитили Персону?
Я ни разу не подумал об этом, и он это знал. Здесь он подцепил меня, и, очевидно, это было для меня важно, иначе бы он молчал. Через некоторое время Ломан заговорил опять.
- С официальным персоналом посольства я выходил на контакт крайне редко и с величайшей осмотрительностью; то же самое касается и так называемых периферийных групп, действующих под его эгидой. Виния Мэйн ни о своей группе, ни о своем Задании ничего мне не говорила. Но, как обычно, что-то услышал тут, увидел там… Короче, до твоего сведения я хотел бы довести следующую информацию: Эм-Ай-6 работают по заданию, центральным объектом которого являешься ты. С момента прилета в Париж ты находишься под пристальным наблюдением и тебя охраняют. Наблюдение и охрана не будут сняты, пока не завершится миссия Куо, а это произойдет не раньше, чем Персона покинет Таиланд - имеется в виду, по принуждению. Команда Куо пошла на невероятные ухищрения, чтобы оставить тебя в живых, и они сделали это отнюдь не из гуманистических побуждений. Или ты думаешь иначе?
Мне представилось, как водовозка поливает улицу.
- В общем-то нет.
Вдруг Ломан сменил тон и заговорил негромко, но напористо.