- Возьми пару недель. Проветри мозги. Чем займешься? С семьей посидишь?
Другими словами, не собираешься ли соваться на место преступления, задавая ненужные вопросы.
- Наверное, свалю из города. Может, в Вексфорд. Говорят, на побережье в это время года замечательно.
Джордж помассировал складки на лбу, словно они заныли.
- Один придурок из убойного навалился на меня ни свет ни заря и начал капать на тебя. Кеннеди, Кенни, или как его там… Заявил, что ты, мол, вмешиваешься в его расследование.
Мелкий писклявый драный козел!
- Это у него ПМС, - сказал я. - Подарю ему милый букетик, он и успокоится.
- Дари что хочешь, только не давай повода снова звонить мне. Я не люблю, когда придурки тревожат меня до завтрака: у меня в кишках свербит.
- Я же буду в Вексфорде, босс! Я не смогу залезть под юбку убойной малышке, даже если б захотел. Вот приберусь немного и уеду, чтобы не путаться под ногами.
Джордж внимательно осмотрел меня из-под набухших век и махнул большой усталой ладонью.
- Прибирайся не спеша.
- Пока, босс. Увидимся через пару недель. - Я направился к двери.
Вот за что мы любим Джорджа. Одно из качеств отличного начальника - знать, когда ничего не надо знать.
- Фрэнк! - окликнул он меня.
- Да, босс?
- Отдел хочет выделить пожертвование в честь твоего брата - куда направить? Благотворительность? Спортклуб?
Меня будто пронзило насквозь. Несколько секунд я вообще ничего не мог сказать. Я даже не знал, ходил ли Кевин в спортклуб - вряд ли, конечно. Мне пришло в голову, что нужно создать благотворительный фонд для тупиковых ситуаций, как у меня, посылать парней нырять у Большого Барьерного рифа и летать на парапланах над Большим Каньоном… Так, на всякий случай - вдруг иного шанса им не представится.
- В фонд помощи семьям жертв убийства, - сказал я. - Спасибо, босс. Я очень благодарен. И ребятам спасибо передайте.
В глубине души любой в отделе спецопераций считает коллег из убойного сборищем педиков. Есть исключения, но важно то, что отдел убийств - как боксеры-профессионалы: они дерутся всерьез, но у них перчатки, капы и рефери, который бьет в гонг, если нужно отдышаться и утереть кровь. В спецоперациях бьют кулаками, наш ринг - темные переулки, и деремся мы до нокаута. Если Снайперу требуется проникнуть в дом подозреваемого, он заполняет миллион бланков, ждет, пока их проштампуют всяческими разрешениями, и собирает подходящую группу захвата, чтобы никто не пострадал; а я по-детски хлопаю глазками, что-нибудь вру и проскальзываю внутрь, а если подозреваемый захочет вышибить из меня дух, я сам за себя.
Такой подход играл в мою пользу. Снайпер привык бороться по правилам и думал, что я, не считая мелкого мальчишеского жульничества, поступаю так же. Пока он сообразит, что его правила ничего общего не имеют с моими, пройдет немало времени.
Я рассыпал стопку документов по столу - пусть, если кому приспичит остановиться поблизости, увидит, как я готовлюсь сдавать дела. Потом я позвонил приятелю в отдел кадров и попросил прислать мне электронные копии личных дел всех, кто работает по убийству Рози Дейли. Он что-то буркнул насчет конфиденциальности, но пару лет назад его дочь избежала наказания за хранение наркотиков - в протоколе случайно забыли зафиксировать три пакетика кокаина, - так что, по моему разумению, за ним оставалось два больших или четыре маленьких одолжения. Несмотря на бурчание закоренелого язвенника, он разумел так же, и не успели мы завершить разговор, как документы пришли на мой ящик.
Снайпер выбил себе в группу пять человек - многовато для древнего висяка; очевидно, Кеннеди и его восемьдесят с чем-то процентов действительно вызывали уважение в убойном. Четвертый в списке оказался тем, кого я искал: Стивен Моран, двадцать шесть лет, домашний адрес в Норт-Уолле, хорошие выпускные оценки, после школы сразу в Темплмор, одна за другой отличные аттестации, всего три месяца как из патрульных. На фото - нечесаный рыжий задохлик, дублинский мальчик из пролетариев, смышленый и нацеленный на быстрый результат. Хвала небесам за "чайников" - судя по всему, парнишка так и рвался в бой, сомневаться в словах детектива не станет, так что мы с юным Стивеном отлично поладим.
Я положил в карман данные Стивена, удалил полученное письмо из ящика и пару часов приводил в порядок дела для Йейтса; мне совсем не хотелось, чтобы он не вовремя начал выяснять у меня какие-то мелочи. Мы замечательно быстро передали дела - у Йейтса хватило ума не выказывать мне сочувствия; он хлопнул меня по плечу и пообещал, что со всем разберется. Я собрал вещи, запер дверь кабинета и направился к Дублинскому замку, где размещается отдел по расследованию убийств, завоевывать Стивена Морана.
Если бы расследование вел не Снайпер, Стивена пришлось бы искать с собаками: начинающие детективы заканчивают работу и в шесть, и в семь, и в восемь, а если на выезде - то вообще не возвращаются в отдел отчеты писать, прежде чем идти домой. Но я знал Снайпера. Сверхурочные вызывают у начальства сердцебиение, а отчеты доводят до оргазма, так что мальчики и девочки Снайпера выскакивают ровно в пять, успев до этого заполнить все необходимые бумаги. Со скамейки в саду замка открывался хороший обзор двери, а кусты служили замечательным противоснайперным заграждением. Я закурил и стал ждать. Даже дождь перестал. Это был мой день.
Одна вещь упрямо не шла у меня из головы, заслоняя остальное: при Кевине не нашли фонаря. Иначе Снайпер упомянул бы - для подтверждения своей суицидальной версии. Кевин никогда не пошел бы на опасное дело без очень веской причины; принцип "а вот просто так" он оставлял мне и Шаю. Во всем Дублине не хватило бы баночного "Гиннесса", чтобы Кевин ради хохмы, в одиночку и в кромешной тьме отправился в номер шестнадцатый. Значит, он что-то увидел или услышал на обратном пути и решил, что обязан пойти и выяснить. Что-то слишком срочное - некогда было искать поддержку, - но незаметное, на что больше никто не обратил внимания. Или же кто-то его позвал туда - кто-то, волшебным образом прознавший, что Кевин в эти минуты окажется в верхнем конце Фейтфул-плейс. Или Кевин соврал Джеки и с самого начала собирался в этот дом, встретиться с кем-то, кто пришел подготовленный.
Уже стемнело, а я успел сложить у своих ног аккуратную кучку окурков, когда - в пять часов, тютелька в тютельку, - Снайпер и его кореша вышли из дверей и направились к стоянке. Снайпер пружинисто шагал задрав голову, помахивал портфелем и рассказывал какую-то историю, вызывавшую у мальчика с мордочкой хорька послушный смех. Они уже почти прошли, когда появился мой малыш Стивен, борясь с мобильником, рюкзаком, мотоциклетным шлемом и длинным шарфом. Паренек оказался верзилой с глубоким голосом, в котором звучали резкие, юношеские нотки. Судя по всему, Стивен профукал свои сбережения на дорогое серое пальто, чтобы наверняка подходить для убойного.
К счастью, меня ничто не останавливало. Возможно, Стивен неохотно пошел бы на разговор с братом жертвы, но его вряд ли предупредили держаться от меня подальше; Снайперу за миллион лет не пришло бы в голову признаться никчемному стажеру, что матерый детектив побаивается старого жалкого меня. Гипертрофированное чувство иерархии Снайпера неожиданно пришлось кстати. В мире Кеннеди патрульные - это дрессированные мартышки, стажеры - муравьи-трудяги, а уважения достойны только детективы отделов и вышестоящее начальство. Обычно это губительный подход - не только из-за расточительности, но и из-за множества слабых мест, которые сам себе создаешь. А я уже говорил, с каким удовольствием выискиваю уязвимые места.
Стивен закончил разговор и убрал мобильник в карман. Я отбросил сигарету и вышел из сада навстречу ему.
- Стивен?
- Ну?
- Фрэнк Мэки, - сказал я, протягивая руку. - Спецоперации.
Глаза парня чуть расширились: то ли от благоговения, то ли от страха, то ли еще от чего. Долгие годы я сеял и взращивал разные интересные легенды о себе - некоторые правдивые, некоторые не очень, - которые рано или поздно приносят урожай. Стивен очень старался скрыть свои чувства, и это мне понравилось.
- Стивен Моран, общий отдел, - представился он, усиленно пожимая мне руку и слишком пристально глядя в глаза; малыш из кожи лез, чтобы произвести впечатление. - Рад познакомиться, сэр.
- Зови меня Фрэнк. У нас в спецоперациях "сэры" не приняты. Я уже давненько к тебе приглядываюсь, Стивен. Много хорошего о тебе слышал.
Он сумел сдержать и румянец, и любопытство.
- Спасибо. Весьма приятно.
Малыш начинал мне нравиться.
- Прогуляемся? - предложил я и направился в сад - из здания могли выйти другие стажеры и другие ребята из убойного. - Стивен, ты стал детективом три месяца назад, верно?
Он шагал как подросток - длинно и чуть пружиня от переизбытка энергии.
- Именно так.
- Молодец. По-моему, ты не похож на человека, собравшегося всю карьеру проторчать в общем отделе, хватаясь каждую неделю за все, что прикажет детектив отдела. У тебя для этого слишком большой потенциал, рано или поздно захочется вести собственное расследование. Угадал?
- Да, план таков.
- И в какой отдел ты нацелился?
На сей раз легкий румянец все-таки появился.
- Убойный или спецопераций.
- У тебя есть вкус, - улыбнулся я. - Значит, расследование убийства - исполнение желаний, а? Ну как, нравится?
- Я многому учусь, - осторожно ответил Стивен.
- Учишься, как же! Снайпер Кеннеди помыкает тобой, как дрессированным шимпанзе. Что он велит делать - варить кофе, забирать вещи из химчистки или носки штопать?
Уголок рта Стивена непроизвольно дернулся.
- Я перепечатываю свидетельские показания.
- Какая прелесть. Сколько слов в минуту делаешь?
- Я не против, - запротестовал он, доблестно пытаясь отыскать правильные слова. - Ну, то есть, я же новичок, понимаете? Все остальные уже по нескольку лет отработали. А кому-то нужно…
- Стивен, остынь. Это не проверка. Ты тратишь время и силы на секретарскую работу. Ты это понимаешь, я это понимаю, и Снайпер тоже это поймет, если соизволит потратить десять минут на чтение твоего личного дела.
Я показал на скамейку - под фонарем, чтобы видеть лицо Стивена, и подальше от главных выходов.
- Присядем.
Стивен свалил рюкзак и шлем на землю и сел. Несмотря на мою лесть, его взгляд оставался настороженным - еще один хороший знак.
- Мы оба люди занятые, так что перейду прямо к делу, - заявил я. - Мне было бы интересно знать о ходе этого расследования. С твоей точки зрения, а не с точки зрения детектива Кеннеди - ведь мы оба понимаем, чего стоит его версия. К черту дипломатию - наш разговор строго конфиденциальный, один на один.
Напряженная работа мозга на лице Стивена не отражалась - с таким хорошо в покер играть, - и я не мог понять, к чему он склоняется.
- Знать о ходе расследования… - протянул он. - Что именно вы имеете в виду?
- Ну, будем встречаться время от времени, я тебя пивом угощу, а ты мне расскажешь, над чем работаешь, что думаешь по этому поводу, как бы ты поступил, будь ты начальником. Я составляю мнение о твоей работе. Устраивает?
Стивен подобрал со скамейки жухлый листок и принялся аккуратно складывать его вдоль прожилок.
- Можно говорить прямо? Как будто мы не на работе. Как мужчина с мужчиной.
- Мы и есть не на работе, дружище Стивен. - Я развел руками. - Ты не заметил?
- Я имел в виду…
- Понимаю. Расслабься, приятель, говори, что в голову придет. И никаких последствий.
Он оторвался от листа и спокойно взглянул на меня серыми умными глазами.
- Поговаривают, у вас личный интерес в этом деле. Теперь даже двойной.
- Вряд ли это государственная тайна. И что?
- По-моему, вы хотите, чтобы я шпионил за ходом расследования и докладывал вам.
- Можешь и так смотреть на это, если угодно, - радостно согласился я.
- Я не в восторге от того, как это звучит.
- Интересно. - Я достал сигареты. - Куришь?
- Нет, спасибо.
Не такой уж он зеленый, как я счел по документам. Как бы ни хотелось ему быть у меня на хорошем счету, он не собирался становиться шавкой. В другой ситуации я одобрил бы это, но в данную минуту мне было не до деликатного топтания вокруг да около. Я закурил и начал пускать колечки прямо в мутный желтый свет фонаря.
- Стивен, ты подумай хорошенько. Как я понимаю, тебя беспокоят три аспекта: объем работы, этика и возможные последствия - не обязательно в таком порядке. Так?
- Более или менее.
- Начнем с объема работы. Я не собираюсь спрашивать подробного ежедневного отчета обо всем, что происходит в стенах отдела. Я буду задавать только конкретные вопросы, на которые ты сможешь ответить, потратив минимум времени и сил. Будем встречаться два-три раза в неделю - не больше чем минут на пятнадцать, если у тебя есть еще чем заняться; плюс полчаса на подготовку перед каждой встречей. Такое тебе по силам - конечно, пока теоретически?
Стивен кивнул.
- Дело даже не в том, есть ли еще чем заняться…
- Молодец. Дальше - возможные последствия. Да, детектив Кеннеди скорее всего закатит невиданную истерику, если узнает, что мы разговаривали, но знать ему незачем. Думаю, тебе понятно, что я никогда и ни за что не проболтаюсь. А ты?
- Я не стукач.
- Я и не думал. Другими словами, риск того, что детектив Кеннеди поймает тебя и поставит в угол, минимален. Кстати, это не единственное возможное последствие. Вариантов масса.
- Например? - не выдержал Стивен.
- Я ведь не лапшу на уши вешал, говоря о твоем потенциале. Дело завершится, и тебя в тот же момент вернут в резерв. Ждешь с нетерпением?
- По-другому в отдел не попадешь. - Стивен пожал плечами. - Никуда не денешься.
- Заниматься угонами машин и разбитыми окнами - и ждать, когда кто-нибудь вроде Снайпера Кеннеди свистнет, чтобы пару недель подносить ему бутерброды. Да, никуда не денешься, но некоторые занимаются этим год, а некоторые - двадцать. Будь у тебя выбор, когда ты лично хотел бы перебраться оттуда в серьезный отдел?
- Чем раньше, тем лучше, разумеется.
- Ответ правильный. Между прочим, я действительно буду анализировать твою работу. Если в моем отделе появляется местечко, я вспоминаю о тех, кто поработал на меня. А вот за моего приятеля Снайпера я не поручусь. Скажи честно, он помнит, как тебя зовут?
Стивен промолчал.
- Что и требовалось доказать, - продолжил я. - Пожалуй, достаточно о возможных последствиях, перейдем к вопросу этики. Я прошу тебя о том, из-за чего может пострадать ход расследования?
- Пока - нет.
- Верно, не прошу и просить не собираюсь. В любой момент, как только почувствуешь, что наши отношения влияют на твою способность полностью отдаться твоему официальному заданию, просто скажи мне - и больше меня не увидишь. Даю слово. - Всегда надо оставлять человеку запасной выход, которым он никогда не сможет воспользоваться. - Так справедливо?
- Ага, - неуверенно ответил Стивен.
- Я прошу тебя нарушить чьи-либо приказы?
- Это уже казуистика. Ну да, детектив Кеннеди не запрещал мне говорить с вами, но только потому, что ему такая возможность в голову не приходила.
- Хотя должна была прийти, так? А раз не пришла, то это его проблемы, а не твои и не мои. Ты ему ничего не должен.
Стивен провел рукой по волосам.
- Пожалуй, должен, - сказал он. - Именно он взял меня на это дело. Он сейчас мой босс. По правилам я выполняю его приказы - и ничьи больше.
У меня челюсть отвисла.
- По правилам? Что за… Ты вроде бы говорил, что поглядываешь в сторону спецопераций. Так что ж мы тут онанизмом занимаемся? Ты меня не за того принял, Стивен. Совсем не за того.
- Нет-нет, - возмутился он. - Конечно же… Да что вы… Я правда хочу в спецоперации!
- Думаешь, мы целыми днями сидим и читаем правила? По-твоему, я три года продержался под глубоким прикрытием в наркосиндикате, потому что соблюдал правила? Скажи, что ты пошутил, малыш. Пожалуйста. Скажи, что я не потратил бездарно время, выбрав твое дело.
- А я не просил вас читать мое дело. Вы его до этой недели в глаза не видели, пока вам не понадобился свой человек в расследовании.
Браво, малыш!
- Стивен, я предлагаю тебе возможность, за которую любой из стажеров в полиции, любой из твоих однокурсников, любой из тех, кого ты завтра утром встретишь на работе, продаст свою бабушку. А ты отмахиваешься, потому что я не уделял тебе достаточно внимания?
Он покраснел так, что пропали веснушки, но не сдался.
- Нет. Я пытаюсь поступить правильно.
Господи, да он совсем ребенок.
- Если тебе еще неизвестно, приятель, то запиши и выучи наизусть: правильно - не всегда так, как написано в твоих любимых правилах. По сути и по-простому, правильно здесь то, что я предлагаю тебе спецоперацию. Некоторая моральная неопределенность - неизбежное приложение к работе. Если ты не готов к этому, самое время разобраться.
- Это же операция против своих.
- Солнышко, ты даже не догадываешься, как часто это случается. Впрочем, если тебе это не по плечу, об этом должен знать не только ты, но и я. Возможно, нам обоим придется поменять взгляды на твою будущую карьеру.
- Если я откажусь от вашего предложения, - напряженно сказал Стивен, - дорога в спецоперации мне закрыта.
- И не в отместку. Малыш, не валяй дурака. Парень может трахнуть сразу обеих моих сестер, выложить видео на "Ю-тюбе" - а я буду работать с ним с удовольствием, пока буду уверен, что он хорошо делает работу. Но если я пойму, что ты в принципе не годишься для работы под прикрытием, тогда - нет, я не стану рекомендовать тебя. Считай, что я псих.
- Я могу подумать - пару часов?
- Не-а, - сказал я, отшвыривая сигарету. - Если не дашь ответ сразу, то можно вообще не давать. У меня есть куда пойти и с кем поговорить, у тебя наверняка тоже. Короче, Стивен, следующие несколько недель можешь служить машинисткой у Снайпера Кеннеди, а можешь работать детективом у меня. На что ты скорее подпишешься?
Стивен прикусил губу и намотал конец шарфа на руку.
- Если мы договоримся, - начал он, - какого рода вопросы вы будете задавать? Просто для примера.
- Ну, для примера: как получите результаты дактилоскопии, мне интересно услышать, чьи отпечатки обнаружились на чемоданчике, на его содержимом и на окне, из которого выпал Кевин. Меня также интересовало бы полное описание его травм - лучше всего с диаграммами и отчетом о вскрытии. Возможно, этого мне хватит надолго; кто знает, может оказаться, что больше ничего и не понадобится. Я все верну через пару дней… Ну?
Через мгновение Стивен шумно выдохнул - пар заклубился в холодном воздухе - и поднял голову.
- Без обид, - сказал он, - но прежде чем сливать закрытую информацию по убийству совершенно незнакомому человеку, я хотел бы увидеть какое-нибудь удостоверение.
- Стивен, ты мне действительно по душе. - Я расхохотался, доставая удостоверение. - Мы с тобой друг другу очень пригодимся.
- Ага, - ответил Стивен, не слишком радостно. - Надеюсь.