Женевьева могла бы послать его к черту, но в этом не было никакого смысла. Поэтому она просто вошла в комнату, закрыла дверь и прислонилась к ней. Она слышала бормотание, звуки удаляющихся шагов. Ключа в двери не было, а более внимательный осмотр показал, что задвижку тоже сняли. И пистолет, с которым она так старательно упражнялась, конечно, тоже исчез.
Она сняла платье, надела брюки и свитер и вышла на балкон. Дождь продолжался, было совсем темно. Она прислушалась и через несколько минут услышала легкий кашель часового. Все ясно: парапет, отделявший ее балкон от балкона Гортензии, был таким узким, что попытаться преодолеть его мог лишь опытный скалолаз.
Она вернулась в спальню, достала серебряный портсигар и открыла его. В нем не осталось ни одной сигареты, только катушка с фотопленкой в секретном отделении, теперь совершенно бесполезная. Она чувствовала себя уставшей и замерзшей и надела охотничий пиджак Анн-Мари, сунув портсигар в карман. Потом сняла с кровати пикейное покрывало, закуталась в него и устроилась на стуле у окна, оставив включенным свет. Как маленькая девочка, которая боится темноты.
Женевьева все-таки задремала на какое-то время, чувствуя себя ожесточенной и униженной, и вдруг почувствовала, как занавески слегка зашевелились. Потом они раздвинулись и в комнате возник Крэйг Осборн, держа в правой руке вальтер. Он все еще был в форме офицера СС. Крэйг поднял руку, предупреждая ее реакцию:
- Мы возьмем с собой и вашу тетушку. Удовлетворены?
Женевьеву внезапно охватило чувство невольного восхищения.
- Как вы сюда попали?
- Залез на балкон.
- Но внизу, кажется, часовой.
- Уже нет. - Он бесшумно подошел к двери и прислушался. - Что у них там снаружи?
- Молодой лейтенант с автоматом.
- Позовите его сюда. Скажите, что слышали на балконе что-то подозрительное, что-нибудь в этом роде. - Он вложил вальтер в кобуру и достал что-то из кармана. Раздался резкий щелчок, и в электрическом свете тускло сверкнуло лезвие. Оцепенев, она смотрела на Крэйга, и он слегка подтолкнул ее к двери. Женевьева пошла к двери, тихо постучала, потом открыла ее. Фогель мгновенно оказался на другой стороне коридора, держа автомат на изготовку.
- В чем дело? - резко гаркнул он на плохом французском. - Что вы хотите?
У Женевьевы так пересохло в горле, что она едва могла говорить. Повернувшись, она показала рукой на занавески, которые слегка колыхались на легком сквозняке.
- Мне кажется, я что-то слышала там, на балконе. Фогель постоял в нерешительности, потом шагнул вперед. Крэйг схватил его рукой за горло, уперся коленями в спину и выгнул назад, как лук. Женевьева даже не увидела, как скользнул нож, быстро отвернулась и услышала только слабый хрип. Почему-то вспомнила, как хорошо танцевал этот мальчик, и к горлу подкатил тяжелый комок. Послышалось шуршание - это Крэйг потащил тело в ванную. Потом вернулся в комнату, держа в руках шмайсер.
- Все в порядке?
- Да. - Она глубоко вздохнула. - Да, конечно, со мной все в порядке.
- Тогда пошли.
Гортензия сидела в постели и читала книгу, набросив на плечи шаль. Она совершенно не удивилась, как всегда, полностью владея собой.
- Я вижу, Женевьева, ты успела обзавестись другом?
- Не обращай внимания на его мундир, тетя.
- Майор Осборн, мадам.
- Полагаю, вы пришли за моей племянницей?
- И за вами. Она не может жить без вас. Гортензия достала сигарету из ящика секретера и прикурила от серебряной зажигалки. Женевьева быстро вытащила свой пустой портсигар и наполнила его.
- Вы знакомы с творчеством английского романиста Чарльза Диккенса, майор Осборн? - спросила Гортензия. - Вы читали "Сказку о двух городах", в которой некто мистер Сидней Картон в славном акте самопожертвования идет на гильотину вместо другого человека? Мы всегда были привержены подобным жестам в нашей семье. - Она выпустила дым длинной струйкой. - Де Вуанкуры всегда слишком высоко ценили благородные жесты. - Она повернулась к Женевьеве: - Как бы ни были они неуместны.
- У нас очень мало времени, мадам, - терпеливо произнес Крэйг.
- Тогда, майор, побыстрее уходите, пока это еще возможно. Уходите оба. - Женевьеву вдруг охватила такая паника, что она потянулась к тетке, чтобы стащить с нее пижаму. Но Гортензия с удивительной силой схватила ее за запястье. - Слушай меня! - В ее голосе слышались железные нотки. - Однажды ты сказала мне, будто знаешь, что у меня больное сердце?
- Но это неправда! Еще одна ложь, которую вбили мне в голову, чтобы заставить отправиться сюда.
- Анн-Мари знала и верила. Это я сама придумала, чтобы как-то объяснять окружающим тот озноб, который в последнее время донимает меня все чаще. Я никому об этом не говорила. У каждого своя гордость.
В комнате воцарилась такая тишина, что было слышно, как тикают часы.
- А на самом деле? - прошептала Женевьева.
- Пройдет месяц, может быть, два, и начнутся боли. Я уже сейчас чувствую их. Доктор Марэ не пытался меня успокаивать. Он слишком старый друг для этого.
- Это неправда, - рассердилась Женевьева. - В этом нет ни слова правды!
- Ты когда-нибудь внимательно смотрела на меня, cherie? - Гортензия взяла ее за обе руки. - Посмотри получше. - Прозрачная, с зеленоватым оттенком кожа. Гортензия говорила правду, Женевьева знала это. Почудилось вдруг, что детство безвозвратно ушло. Ее охватило чувство абсолютной опустошенности, которое было почти невыносимым. - Ради меня, девочка, - Гортензия поцеловала ее в обе щеки. - Сделай это для меня. Ты всегда отдавала мне свою любовь, щедрую, неэгоистичную. Это было самым ценным в моей жизни, теперь я могу признаться тебе в этом. Неужели ты откажешь мне в праве вернуть тебе долг? - Женевьева с дрожью отшатнулась, не в силах ответить. Гортензия продолжила: - Оставьте мне один из ваших пистолетов, майор.
Это прозвучало как команда. Крэйг достал свой вальтер и положил его на кровать рядом с ней.
- Гортензия… - Женевьева потянулась к тетке, но Крэйг перехватил ее.
- Теперь уходите, - сказала графиня. - Пожалуйста, поторопитесь.
Крэйг открыл дверь и начал выталкивать Женевьеву из комнаты. Ее глаза заволокло горячей пеленой. Слез не было. Она видела свою тетку последний раз: та сидела на кровати, положив одну руку на вальтер, с улыбкой на губах.
В тишине они спустились по главной лестнице. Внизу было тихо и пусто.
- Где Прим? - шепотом спросил Крэйг.
- В кабинете, в библиотеке. Он и спит там. Из-под двери библиотеки пробивался свет. Крэйг остановился, держа на изготовку шмайсер, осторожно повернул ручку двери, и они вошли внутрь.
Прим сидел у камина и работал с какими-то бумагами, совершенно поглощенный своим занятием. Он посмотрел на них, не выразив никакого удивления, как всегда, полностью владея собой.
- А, любовник… Не совсем тот, за кого себя выдавал?
- Возьмите его пистолет, - сказал Крэйг Женевьеве по-английски.
- Американец… - Прим кивнул. - Конечно, стрельба из этого шмайсера поднимет на ноги все имение.
- Но вы-то уже будете мертвы.
- Да, мне эта мысль тоже пришла в голову.
Прим встал, держа руки на столе. Женевьева обошла его и вытащила вальтер из кобуры.
- А теперь, - сказал Крэйг, - бумаги. Материалы совещания по Атлантическому валу. Может быть, они в этом сейфе у вас за спиной?
- Вы напрасно теряете время, - улыбнулся Прим. - Когда я видел их в последний раз, они были в дипломате фельдмаршала Роммеля. Теперь он уже на полпути в Париж, насколько я понимаю. Но вы можете проверить.
- Нет необходимости, Крэйг. - Женевьева достала из кармана портсигар и показала ему. - Эти документы были у меня в комнате в течение пяти минут сегодня вечером, и полковник это знает. Я постаралась сделать все так, как вы меня учили. Все двадцать снимков.
- Вот это действительно красиво, - сказал Крэйг. - Согласны, полковник?
- Я же говорил, что вы замечательная женщина, Женевьева, - вздохнул Прим, - не так ли? Итак… - Он обошел вокруг стола. - Что дальше?
- Мы выйдем через боковую дверь, - сказал Крэйг, - через выход в гардероб. Потом пройдем на задний двор. Я видел там "мерседес" генерала. Он нас вполне устроит.
Прим ответил, обращаясь к Женевьеве:
- Вам не удастся выбраться на нем отсюда. Сегодня ночью у ворот дежурит сам Райсшлингер.
- Скажете ему, что фельдмаршал забыл важные бумаги, - сказал Крэйг. - Если что-то пойдет не так, я убью вас, а если я не убью, то это сделает Женевьева. Она будет у вас за спиной.
Прим удивился:
- Думаете, вы сможете выстрелить, Женевьева? Я сомневаюсь в этом.
Он был прав, и Женевьева знала это. Она вся покрылась мурашками, руки дрожали, она мертвой хваткой вцепилась в рукоятку вальтера.
- Хватит болтать, - сказал Крэйг. - Теперь наденьте фуражку и спокойно идите на улицу.
Они выбрались из дома и пошли по булыжникам заднего двора. Было удивительно тихо, замок утопал в темноте и покое. Женевьева крепче сжала вальтер в правом кармане своего охотничьего жакета. Они добрались до "мерседеса". Женевьева открыла заднюю дверцу и спряталась между сиденьями, держа вальтер на изготовку. Прим сел за руль, Крэйг рядом с ним. Никто не произнес ни слова. Мотор ожил, и они двинулись к воротам. Спустя несколько минут машина замедлила ход и остановилась. Женевьева услышала вопрос часового, потом он щелкнул каблуками и вытянулся:
- Прошу прощения, штурмбаннфюрер.
Приму не требовалось ничего говорить. Послышался слабый скрип, шлагбаум поднялся, и вдруг совершенно неожиданно другой голос резко прокричал что-то из сторожевой будки. Райсшлингер.
У Женевьевы перехватило дыхание, когда она услышала скрип шагов по гравию. Возможно, он сразу не узнал Прима в рассеянном свете фонаря у сторожевой будки. Он наклонился, что-то говоря по-немецки, она не поняла его слов. Прим отвечал ему. Единственное, что она смогла разобрать, было слово "Роммель", так что Прим, судя по всему, играл в игру Крэйга. Райсшлингер ответил. Короткая пауза, его сапоги снова заскрипели по гравию, и, решив, что он уходит, Женевьева осторожно взглянула вверх. К своему ужасу, она увидела над собой его лицо: он смотрел на нее через боковое стекло.
Он резко отпрыгнул назад, хватаясь за пистолет, Крэйг поднял шмайсер и дал по нему очередь прямо через стекло. На них посыпались осколки, а Райсшлингер, как в каком-то странном танце, откинулся назад. Крэйг ткнул автоматом в шею Прима.
Они рванулись вперед, в ночь. Прим резко швырял машину из стороны в сторону, потому что патруль открыл им вслед огонь. Наконец они скрылись в темноте, поглотившей их.
- У вас там все в порядке? - спросил Крэйг.
На правой щеке Женевьевы, порезанной осколком стекла, была кровь. Она машинально вытерла ее тыльной стороной ладони. Ей не было больно, воздух холодил лицо, и дождь врывался через разбитое окно.
- Да, у меня все в порядке.
- Молодец, девочка.
Они миновали Довиньи, тихий, словно могила, и свернули на горную дорогу.
- Все это напрасно, - сказал Прим. - Каждый пост на многие мили вокруг поднят по радио по тревоге. Через час все дороги будут блокированы.
- Нам хватит и этого времени, - ответил ему Крэйг. - Ведите машину и делайте все, что вам говорят.
Гортензия де Вуанкур лежала в постели, подложив под спину подушки и прислушиваясь к кромешному аду, который поднялся во дворе после стрельбы у главных ворот. В прихожей раздавались крики, минутой позже послышался грохот шагов по коридору, потом громкий стук в дверь. Она взяла сигарету из серебряного портсигара и закурила. Дверь распахнулась, и появился Земке с пистолетом в руке, за ним стоял капрал СС, держа шмайсер.
- Что такое, Карл? - сказала Гортензия. - Вы так возбуждены…
- Что происходит?! - выкрикнул он. - Мне доложили, что Анн-Мари, Прим и французский штандартенфюрер только что выехали через главные ворота. Райсшлингер мертв. Этот проклятый француз застрелил его. Часовой видел все из будки.
- Это самые хорошие новости за последнее время, - усмехнулась Гортензия. - Мне никогда не нравился Райсшлингер.
Земке словно окаменел, на его лице отразилось недоумение:
- Гортензия… Что вы говорите?
- Игра окончена, Карл. Пришло время вести себя так, как подобает де Вуанкурам, и вспомнить, что вы оккупировали мою страну.
- Гортензия… - Земке выглядел совершенно ошеломленным.
- Вы приятный мужчина, Карл, но этого недостаточно. Видите ли, вы еще и враг. Прощайте, мой дорогой. - Она выстрелила дважды, послав пули прямо ему в сердце, так, что его отбросило в коридор. Капрал нырнул в сторону, сунул дуло шмайсера в дверь и послал в комнату длинную автоматную очередь, опустошив весь магазин. И для Гортензии де Вуанкур наступила тьма, мгновенная и милосердная.
Беглецы миновали Сен-Морис. В городе было тихо, как на кладбище. Через двадцать минут они добрались до дороги на Лион. Луна вышла из-за тучи в тот момент, когда они оказались возле леса на скалах над Гросне. Крэйг положил руку на плечо Прима:
- Остановитесь здесь.
Немец остановил машину и выключил мотор.
- Что теперь? Пуля в голову?
- Ну нет, все не так просто, - улыбнулся Крэйг. - Вы поедете с нами в Англию. Там есть человек, который очень хотел встретиться с вами. Уверен, он найдет в вас целый кладезь информации. - Он вышел из машины. - Большой Пьер! - позвал он.
Сверху, из леса, спускались люди в беретах и куртках из овчины. Некоторые из них были с автоматами, другие с ружьями. Они остановились, глядя вниз, и Большой Пьер выступил вперед:
- Эй вы, там, привет!
На лице Прима, смотревшего в этот момент на Женевьеву в зеркальце, застыла легкая улыбка:
- У вас на щеке кровь.
- Это ерунда. Просто порез.
- Рад за вас. - Крэйг открыл дверцу, а Прим стал шарить рукой под панелью управления. Неожиданно Женевьева заметила у него люгер и отреагировала инстинктивно, в слепой панике приставив вальтер к его позвоночнику и дважды нажав на спусковой крючок. Его тело вздрогнуло, в ноздри ударил запах паленой плоти и пороховой гари. Прим очень медленно приподнялся и застыл в полуобороте, в его глазах она прочла искреннее удивление. Потом из уголка его рта вытекла струйка крови, и он рухнул на руль.
Женевьева почти выпала из машины, Крэйг бросился к ней, но она оттолкнула его:
- Оставьте меня!
Он стоял с потемневшим лицом, глядя на нее, потом расстегнул черный плащ СС и швырнул его в "мерседес". Большой Пьер кинул ему куртку из овечьей кожи, повернулся и сделал знак одному из своих людей. Тот склонился над телом Прима и отпустил ручной тормоз. Столкнуть "мерседес" со скалы было минутным делом, и машина, качнувшись, рухнула в море.
Женевьева вдруг поняла, что все еще сжимает в руке вальтер, содрогнулась и положила его в карман.
- Он не допускал мысли, что я способна это сделать, - прошептала она. - Да и я, честно говоря, тоже.
- Ну что же, теперь вы знаете, что при этом чувствуешь, - сказал Крэйг. - Добро пожаловать в клуб.
Его люди оставались на верхнем причале, пока Большой Пьер провожал Крэйга и Женевьеву туда, где их ждала "Лили Марлен".
Послышался голос Шмидта:
- Черт возьми, он это сделал! Он вытащил ее оттуда! Экипаж издал гул восхищения, и Хейр крикнул с мостика:
- Поздравляю! Теперь вперед!
Двигатели ожили. Крэйг перелез через леер, повернулся и подал руку Женевьеве. Она обратилась к Большому Пьеру:
- Спасибо вам за все.
- Смятые лепестки роз, мисс Треванс. Я предупреждал вас.
- Смогу ли я когда-нибудь пережить то, что только что сделала?
- Все проходит. Теперь отчаливайте. Женевьева потянулась к руке Крэйга. Как только она вступила на палубу, швартовы отдали и "Лили Марлен" скользнула во тьму моря.
Глава 16
Гиммлер часто проводил ночь в маленьком кабинете, расположенном рядом с его рабочим кабинетом на Принц-Альбертштрассе. Было четыре часа утра, когда гауптштурмфюрер Розманн с некоторым трепетом приблизился к его двери, постоял в нерешительности и наконец постучал. Когда он вошел, рейхсфюрер уже зажег маленькую лампу и сидел на узкой походной кровати.
- В чем дело, Розманн?
- Боюсь, я принес плохие вести, рейхсфюрер. - Розманн подал ему телеграмму: - Это о замке Вуанкур.
Гиммлер потянулся за очками, надел их и протянул руку.
- Дайте, я посмотрю. - Он быстро прочел телеграмму и отложил ее. - Гнездо предателей - вот что это такое. Видите, я был прав, Розманн. А Прим бесследно исчез?
- Да, рейхсфюрер.
- Ну что же, это к лучшему. Это французские террористы, Розманн. Звери, которые никогда не остановятся.
- Но что все это значит? - спросил Розманн. - Для чего они это устроили?
- Все очень просто. Им нужен был Роммель. Они собирались нанести внезапный удар, но он оставил бал рано и уехал в Париж ночью. Они неверно рассчитали время, вот и все.
- Конечно, рейхсфюрер. Теперь я понимаю. Войска в том районе приведены в полную боевую готовность. Все сельские районы перевернуты вверх дном. Будут еще распоряжения?
- Да, заложники. Думаю, сто человек, взятых из каждой деревни в том районе. Казнить в полдень. Мы должны преподать этим людям урок. - Он снял очки и положил их на столик, стоявший сбоку.
- Как прикажете, рейхсфюрер.
- Разбудите меня в шесть, - спокойно сказал Генрих Гиммлер и выключил свет.
Было еще темно, когда Дугал Мунро отправился из Гранчестер-Эбби вниз, в Холодную гавань. Он раскрыл зонт, его старая шляпа была глубоко надвинута на голову, свободной рукой он придерживал воротник кавалерийского плаща, застегнутого у горла. Сквозь задвинутые шторы из окон "Висельника" пробивался свет, вывеска раскачивалась из стороны в сторону. Когда он открыл дверь и вошел, то сразу увидел Джулию Легран, сидевшую у огня со стаканом в руке.
- Вот вы где, - сказал он, стряхивая воду с зонта и ставя его в угол. - Не спится, как и мне?
- Что-нибудь слышно? - спросила она.
- Пока нет. Джек дежурит у рации. - Он снял плащ и шляпу и протянул руки к огню. - Что вы пьете?
- Виски, - ответила она. - Немного лимона, сахару и горячей воды. Когда я была маленькой, моя бабушка пользовалась этим снадобьем от гриппа. Теперь это просто лекарство.
- А не рановато ли для такого лекарства?
- Я пью его по многим причинам, бригадир.
- Не нужно начинать сначала, Джулия. Я уже сказал, что готов забыть о вашем участии в этом несчастном деле. Не надо нам обвинять друг друга. Давайте оставим все как есть. Есть ли у меня шанс получить чашку чаю?
- Конечно. Чайник вы найдете на печке на кухне, коробка с чаем и пинта молока рядом с ним.
- О, дорогая, вот вы как со мной? - Мунро обошел стойку бара и прошел на кухню. Джулия помешала дрова в камине, потом подошла к окну, отдернула занавеску и выглянула на улицу. Там уже занимался рассвет. Она опустила занавеску, вернулась к огню, и тут вошел Мунро, помешивая чай в чашке. В этот момент послышался звук мотора приближающейся машины. Дверь открылась, впустив ветер, Джека Картера и Еджа. Едж с трудом закрыл дверь, и Мунро спросил: - Итак?
Картер улыбался с выражением благоговения на лице.
- Он сделал это, сэр. Крэйг практически вытащил ее на себе. Забрал ее оттуда.
Джулия вскочила: