Шмидт ретировался, и Мартин Хейр налил Женевьеве новую чашку чаю.
- Все это должно казаться вам очень странным.
- Да, пожалуй.
Он ей понравился сразу, как только она увидела его на летном поле, точно так же, как она сразу невзлюбила Джо Еджа.
- Вы сами, должно быть, чувствуете себя иногда довольно странно, когда смотритесь в зеркало и видите эту форму.
- А ведь она права, Мартин, - сказал Мунро.
- Вы когда-нибудь задавались вопросом, на чьей стороне воюете на самом деле?
- Иногда. - Хейр закурил. - В основном когда имею дело с Джо Еджем. Тогда я испытываю отвращение к форме.
- К любой форме, - добавил Крэйг. - Он совершенно неуправляем, по-моему. Грант рассказал мне довольно странную историю, которая очень точно характеризует его. Во время битвы за Британию у одного Ю-88 С был выведен из строя двигатель, и он сдался двум пилотам "спитфайров", которые летели по бокам и конвоировали его на наш ближайший аэродром. Это была удача.
- И что произошло? - спросила Женевьева.
- Внезапно с тыла появился Едж и, смеясь, словно маньяк, - все это было слышно по радио - расстреливает его в упор.
- Это ужасно, - поежилась Женевьева.
- Конечно, командир должен был отдать его под трибунал.
- Он пробовал, но его остановили сверху. Едж был асом битвы за Британию, награжден двумя Крестами за летные заслуги. Поэтому вся эта история плохо выглядела бы в газетах.
Крэйг повернулся к Хейру:
- Я уже говорил вам, герой войны - психопат.
- Я слышал эту историю, - ответил тот. - Но вы опустили одну деталь: командиром Еджа был американец. Бывший офицер эскадрильи Орлов или что-то в этом роде. Едж так и не простил его и с тех пор ненавидит американцев.
- Да, но он лучший пилот из всех, кого я когда-либо встречал, черт возьми, - отпарировал Мунро.
- Если это так, то почему в четверг летит не он, а Грант? - спросила Женевьева.
- Потому что он не летает на "лизандре", а управляет немецким самолетом "шторк", и то лишь в исключительных обстоятельствах, - ответил ей Мунро. - Полет в четверг - рутинное мероприятие.
Дверь открылась, и вошел Едж, как обычно с незажженной сигаретой в уголке рта.
- Все довольны? - Когда он подошел к столу, в помещении сразу воцарилась тишина. - Грант благополучно отбыл, сэр, - сообщил он Мунро. - Вернется назад в четверг к полудню.
- Прекрасно, - удовлетворенно пробурчал Мунро. Едж наклонился к Женевьеве так близко, что она почувствовала на своем ухе его дыхание:
- Хорошо устроились, моя сладкая? Если вам понадобится совет, дядя Джо всегда к вашим услугам.
Она сердито отшатнулась и встала:
- Пойду посмотрю, не нужна ли помощь мадам Легран.
Когда она встала, Едж расхохотался. Хейр, подняв брови, взглянул на Крэйга:
- Ему нравится во все влезать, да?
Когда Женевьева вошла в кухню, Джулия мыла посуду, наклонившись над раковиной.
- Мадам Легран, завтрак был просто великолепный. - Она взяла полотенце. - Давайте помогу.
- Меня зовут Джулия, cherie, - ответила она с теплой улыбкой.
Женевьева внезапно вспомнила, что так ее всегда называла Гортензия. Только ее, никогда Анн-Мари. Джулия Легран сразу завоевала ее симпатию. Она взяла тарелку и улыбнулась:
- Женевьева.
- Все в порядке?
- Думаю, да. Мне нравится Мартин Хейр. Великолепный человек.
- А Крэйг?
- О, он тоже… кажется… - Она пожала плечами.
- Это значит, что он вам здорово нравится, - вздохнула Джулия. - К сожалению, это всегда получается само собой, cherie, но, мне кажется, этот парень слишком часто ставит свой кувшин на край колодца.
- А Едж? - спросила Женевьева.
- Этот просто живой мертвец. Держитесь подальше от него.
Женевьева продолжала вытирать тарелки.
- А что вы здесь делаете?
- Я управляю домом и всем этим местом. Я отведу вас туда попозже. Чтобы вы устроились.
Дверь открылась, и в кухню заглянул бригадир:
- Мы с Крэйгом отправляемся в дом. У нас полно дел. Джулия ответила:
- Я приведу к вам Женевьеву попозже.
- Прекрасно. - Он вытащил из кармана письмо и протянул его Женевьеве: - Это вам. Сегодня утром я послал Картера в ваш госпиталь, чтобы он объяснил старшей сестре, что ваш отпуск следует продлить из-за тяжелой семейной утраты. Она не посылала вам свое письмо, потому что ждала, что вы вот-вот появитесь.
Конверт был аккуратно вскрыт.
- Вы прочли его? - спросила Женевьева.
- Конечно. - Он вышел, закрыв за собой дверь.
- Ах, какой он вежливый, - сказала Джулия с сарказмом.
Женевьева отложила письмо в сторону и продолжила вытирать посуду.
- Что вы делали раньше?
- Я жила во Франции. Мой муж был профессором философии в Сорбонне.
- А теперь?
- Он умер. Они пришли за нами однажды ночью - гестапо, - а он задержал их, дав возможность мне и другим скрыться. - На секунду Джулия замолчала, уставившись в пространство. - Но Крэйг вернулся за ним. Спас ему жизнь. Помог нам уехать в Англию. - Она вздохнула. - Он умер от сердечного удара в прошлом году, мой муж.
- И Крэйг Осборн спас его?
- Да, он.
- Расскажите мне о нем, - сказала Женевьева. - Все, что знаете.
- Почему бы и нет? - пожала в ответ плечами Джулия. - Его отец был американским дипломатом, мать француженкой. В детстве он жил то в Берлине, то в Париже, поэтому так свободно владеет языками. Он работал для журнала "Лайф", когда немцы взяли Париж.
- Да, как раз тогда он познакомился с моей сестрой. Вы встречались с ней?
- Лично ни разу. Крэйг связался с подпольем, в котором проводили операции по спасению евреев, отправляя их через Испанию, и едва спасся сам, когда немцы узнали, чем он занимается. Именно тогда он впервые появился в Англии и присоединился к их Секретной службе. Они называют ее ИСО. Позднее, когда американцы вступили в войну, его перевели в ОСС. - Она пожала плечами. - Но это просто названия. Все заняты одним-единственным делом. Воюют.
- Он вернулся во Францию?
- Его дважды сбрасывали с парашютом. В третий раз использовали "лизандр". Он командовал диверсионной группой маки в долине Луары несколько месяцев, пока их не предали.
- И куда он отправился?
- В Париж, в одно кафе на Монмартре, там встречались подпольщики по пути в Испанию… - Она замолчала.
- А дальше?
- Гестаповцы ждали его. Они отправили его на Рю де Сюссе, в здание министерства внутренних дел.
- Продолжайте… - Женевьева побледнела.
- Его сфотографировали, взяли отпечатки пальцев - все, как обычно, а потом начался допрос, который длился трое суток, его ужасно пытали. Посмотрите при случае на его руки. Его ногти деформированы, потому что они их ему вырвали.
- Но ему удалось бежать?
- Да, ему повезло. Машина, на которой его везли, столкнулась с грузовиком. Он сбежал и спрятался в церкви. Священник, который обнаружил его, связался с моим мужем, который был руководителем подполья в одном из районов Парижа.
- А кто отвлекал гестапо, пока вы с Крэйгом пытались скрыться?..
- Сейчас я вам все объясню, cherie, - терпеливо ответила Джулия. - Крэйг не мог идти сам, потому что они изуродовали и его ноги. - Она крепко держала Женевьеву за руку. - Это не голливудский боевик с Эрролом Флинном в главной роли, который вы идете смотреть в субботу вечером в ваш местный кинотеатр. Это реальность. Такое может случиться и с вами. Вот об этом вы должны подумать сейчас. Ночью в четверг будет уже поздно, слишком поздно. - Женевьева сидела, глядя на нее широко открытыми глазами. Джулия продолжала: - Нас привезли в Амьен в крытом грузовичке. Через три дня за нами прислали "лизандр".
- Что случилось с Крэйгом потом?
- Они сделали его кавалером ордена Почетного легиона, соотечественники наградили его Крестом за боевые заслуги и перевели в ОСС. Ирония судьбы в том, что он опять попал в лапы Дугала Мунро.
- А что в нем такого страшного? - спросила Женевьева.
- Я думаю, что этот человек любит смерть, - ответила Джулия. - Иногда мне кажется, что он не будет знать что делать, если выживет в этой войне.
- Но это глупо, - заметила Женевьева, ее била сильная дрожь.
- Может быть, - пожала плечами Джулия. - Не забудьте про письмо. Вы его так и не прочли.
Она была права. Женевьева вскрыла письмо. Прочтя, она скатала его в шарик.
- Плохие новости? - спросила Джулия.
- Приглашение на вечеринку в предстоящий выходной, на которую я в любом случае не пошла бы. Это дает ощущение постоянного поиска.
Джулия расхохоталась:
- Это в вашем-то возрасте, cherie?
- Мы встречались какое-то время. Вот и все. Скорее всего, от одиночества.
- А дальше?
- Он просил меня выйти за него замуж, перед тем как его послали служить на Восток.
- И вы отказали?
- Он только что приехал. Проводит отпуск в доме своих родителей в Суррее.
- И все еще надеется? Женевьева кивнула.
- И я ничего не могу объяснить ему! Дрянной способ прекращать отношения.
- Но ведь вам все равно, я не ошиблась?
- Вчера утром это, возможно, так и было, но теперь… - Женевьева пожала плечами. - Временами я чувствую в себе что-то странное, как будто мне все подвластно.
- Так что вас, судя по всему, спасли от серьезной ошибки. Мне кажется, вы теперь поймете Крэйга немного лучше.
Дверь открылась прежде, чем Женевьева успела ответить, и вошел Едж:
- Женщины у раковины на кухне. Прекрасное зрелище!
- Почему бы вам не уйти и не заняться своими игрушками, Джо? Это единственное, что у вас хорошо получается, - бросила Джулия.
- Но, дорогая, здесь тоже много такого, чем можно заняться. - Он обошел Женевьеву сзади и обнял за талию, прижимая к себе. Она почувствовала его возбуждение, когда он начал водить носом по ее шее и поднял руки к груди.
- Оставьте меня! - возмущенно воскликнула она.
- Смотри-ка, ей нравится, - съязвил он.
- Нравится? У меня от вас мурашки по коже, - ответила ему Женевьева.
- Правда? Так это здорово, милашка. Мне действительно хочется, чтобы тебя знобило от меня!
Она продолжала отбиваться от него, и вдруг Едж завопил от боли.
На поле боя появился Мартин Хейр: он держал Еджа за руку, заломив за спину, даже после того, как тот отпустил Женевьеву.
- Вы мерзкий червяк, Джо. Убирайтесь отсюда! Откуда ни возьмись возник Шмидт и открыл заднюю дверь. Хейр швырнул туда Еджа, и тот упал на одно колено. Он вскочил на ноги и повернулся с искаженным от злобы лицом:
- Я отплачу тебе за это, Хейр! А ты, ты, сука!..
Он поспешил прочь. Шмидт закрыл дверь.
- Он просто мина замедленного действия, сэр, так мне кажется.
- Я больше не мог его выносить. Ладно, сбегайте на корабль и найдите пару морских сапог для мисс Треванс.
- Цу бефель, герр капитан, - весело сказал Шмидт и вышел.
Женевьева все еще дрожала от возмущения.
- Морские сапоги? Зачем? - попробовала она отвлечься.
- Мы сходим прогуляться, - ответил Хейр, улыбаясь. - Соленый воздух, берег моря. Нет ничего лучше природы, она все ставит на свои места.
Мартин оказался прав. Они шли по узкой полоске берега за причалом, где залив расширялся, соединяясь с морем и устремляясь в него в водовороте белой пены и брызг, поднимавшихся высоко вверх.
Женевьева заметила:
- Боже, какая прелесть. Каждый вдох, который вы делаете в Лондоне, заражен дымом. Весь город пропах войной. Всюду смерть и разрушение.
- Море смывает грязь. Еще когда я был совсем мальчиком и проводил каникулы у мыса Код, я плавал по морю, - сказал Хейр. - Неважно, как дела на берегу; даже если у тебя все плохо, ты оставляешь это за спиной, на суше.
- А ваша жена? - спросила Женевьева. - Она думает так же?
- Думала. - Ответил Мартин. - Она умерла от лейкемии в 1938-м.
- Я очень сожалею. - Она повернулась, засунув руки в карманы куртки Кригсмарин горохового цвета, которую для нее раздобыл Шмидт. - У вас есть дети?
- Это было невозможно. Она была слишком истощена. Боролась с этой проклятой болезнью с двадцати одного года. - Он улыбнулся: - Она оставила мне несколько самых лучших акварелей, которые я видел в жизни. Она была прекрасным художником.
Инстинктивно она взяла его за руку. Они обогнули мыс, и берег стал намного шире, изгибаясь вдоль линии скал.
- Мне кажется, для вас это была долгая война. Он отрицательно покачал головой:
- Да нет. Я веду ее день за днем и живу только сегодняшним днем. - Он улыбнулся, став внезапно необыкновенно привлекательным: - Я бы даже сказал, ночью. Ведь мы действуем в большинстве случаев именно ночью.
- Ну а потом, когда все кончится?
- Такого не будет. Я же сказал вам. Только сегодня.
- А Крэйг? Он думает так же?
- Вам он нравится, не так ли? - Он прижал ее руку к себе. - Не нужно. Нет никакой надежды. У таких людей, как я и Крэйг, нет будущего, так что нет будущего и у вас.
- Вы говорите ужасные вещи. - Она посмотрела ему в глаза. Хейр положил ей руки на плечи:
- Слушайте меня, Женевьева Треванс. Война, если в нее играть так, как играем мы с Крэйгом, очень напоминает поездку в Монако на выходной день для азартной игры. Вы должны помнить, что судьба всегда против вас. Контора выигрывает, вы проигрываете.
Она отшатнулась от него:
- Я не могу этого принять.
Но он не ответил, глядя куда-то за ее спину с кривой улыбкой на лице. Она повернулась и увидела в волнах прибоя человека в спасательном жилете. Хейр бросился к нему, и Женевьева последовала за ним, остановившись у воды. Хейр зашел по пояс в воду, ухватился за спасательный жилет и возвратился, вытащив тело за собой на берег.
- Он мертв? - крикнула она.
- Да, - кивнул Хейр.
Это был труп молодого человека в черной форме с немецким орлом на правой стороне груди, без обуви. У него были красивые волосы и тонкая бородка, глаза закрыты, как будто он спал. Он выглядел удивительно мирно. Хейр осмотрел тело и обнаружил бумажник, размокший в воде. Он достал оттуда удостоверение, настолько раскисшее, что оно расползалось в руках. Хейр прочел его и поднялся на ноги:
- Немецкий моряк. С подводной лодки. Имя - Альтрогге. Возраст - двадцать три года.
Чайка кинулась на них сверху, резко крикнула и улетела в сторону моря. Набежала волна. Женевьева заметила:
- Даже здесь, в таком тихом месте, война чувствуется во всем.
- Контора всегда выигрывает, помните об этом. - Он обнял ее. - Пошли назад, я распоряжусь, чтобы кто-нибудь из экипажа занялся им.
Комната, в которой ее устроила Джулия Легран, была очень уютной. Там стояла кровать, на полу лежал китайский ковер, из сводчатого окна открывался прекрасный вид на сад.
Женевьева остановилась, глядя в окно, и Джулия обняла ее одной рукой, как это делал Хейр.
- Вам грустно, cherie?
- Этот парень на берегу, я не могу забыть его.
- Я знаю. - Джулия подошла к постели и расправила ее. - Эта война продолжается слишком долго, но у нас нет выбора. Для вас он просто мальчик, но для таких людей, как я… - Она пожала плечами. - Если бы вы видели, что боши сделали с моей страной… Поверьте мне, нацистов необходимо разбить. У нас нет выбора.
Дверь открылась, и вошел Крэйг Осборн:
- А, вот вы где.
- Вы даже не дали себе труда постучать в дверь, - возмутилась Женевьева. - Неужели у меня здесь никогда не будет покоя?
- Боюсь, что нет, - спокойно ответил он. - У нас ведь в запасе всего два полных дня, поэтому я решил, что мне следует познакомить вас с тем, что вас ждет. - Он сел на подоконник и закурил. - Самое главное, с этого момента мы говорим только по-французски. Чтобы вы восстановили привычку. Я буду помогать вам.
Он выглядел теперь совсем по-другому, в нем появилась какая-то жесткая настойчивость, и это раздражало Женевьеву.
- Вы уверены, что это так необходимо?
- Мне - нет, а вот вам - жизненно важно, - ответил он.
Джулия Легран положила ей руку на правое плечо и слегка надавила. Женевьева перешла на французский:
- Хорошо. Я к вашим услугам. Что дальше?
- Как сказал Мунро, мы не собираемся делать из вас профессионала, на это просто нет времени. У нас три основные задачи и два дня, чтобы заняться ими. Первая - ввести вас в курс дел в замке: слуги, немцы и так далее. Для этого потребуется долгий разговор с Рене, кроме того, у нас масса фотографий для вас.
- А потом?
- Вы должны полностью уяснить цель задания, его подоплеку, чтобы не только знать, что следует искать, но и понимать, что важно, а что нет.
- Это слишком сложно.
- Ничего. Я буду с вами, и Мунро поможет.
Он начал подниматься со стула, но Женевьева вдруг спохватилась:
- Вы сказали, есть три задачи, не так ли? Но упомянули только две.
- Совершенно верно. Третья задача более практическая. Вам не надо будет беспокоиться о радио и связи, потому что Рене и его маки возьмут это на себя, но есть несколько вещей, важных с точки зрения выживания. Вы умеете стрелять? - Она уставилась на Крэйга, широко раскрыв глаза. - Пистолеты, - терпеливо объяснял он, - вы когда-нибудь стреляли из пистолета?
- Нет.
- Не беспокойтесь. Это просто, когда знаешь, что надо делать; удостоверьтесь, что стоите достаточно близко, и нажмите на курок, впрочем, этим мы займемся позднее. - Он посмотрел на часы: - Мне пора. Приходите в библиотеку в восемь часов.
Он вышел. Джулия скорчила гримасу:
- Началось, cherie.
- Да, началось, - подхватила Женевьева, повернулась и выглянула в окно.
Глава 7
Мунро сидел в библиотеке в кресле у огня, уйдя с головой в стопку документов, лежавших у него на колене. Стол, стоявший в центре, был завален картами, фотографиями и множеством разных документов. Рене сидел сбоку и молча курил свою маленькую сигару, ожидая, когда понадобится Мунро. Крэйг и Женевьева сидели рядом напротив него.
Крэйг продолжил:
- Самое важное, что вам следует помнить, въехав в замок, это то, что вы Анн-Мари Треванс. Те, кто вас знает, примут этот факт без всяких колебаний. Это настолько естественно, что вам останется только не делать досадных ошибок.
- Да, это обнадеживает, - сказала она. - Хочу вам напомнить, между прочим, что мой немецкий практически не существует.
- Это не имеет значения. Все входящие в штат замка офицеры в той или иной мере говорят по-французски. Теперь давайте поговорим о том, что хорошо знала Анн-Мари. Например, немецкая военная форма. - Он открыл книгу: - Иллюстрации здесь вполне приличные.
Она пролистала несколько страниц.
- Господи, и мне нужно все это выучить?
- Хотя бы поверхностно. Что до Кригсмарин, тут проблем не будет, кроме того, вы видели форму Люфтваффе на Едже; она заметно отличается от армейской - серо-голубая с желтыми погонами.
Она задержалась на одной странице, где был изображен боец в маскировочной накидке.
- Кто это? Он даже не похож на немца. Каска совершенно другая.