– Пытки запрещены Конституцией, – напомнил Малко. – Если она работает с Диасом, то она ничего не скажет. Но не только она может вывести нас на него.
Джон Пибоди погладил зоб.
– На этот раз мы не можем позволить себе промахнуться. Мне нужен этот тип.
Малко прервал его:
– Если мы проявим неосторожность, то все провалится. Конечно, можно сейчас же установить подслушивание ее телефонов, но вряд ли это даст результат... Не исключено, что Хуан Карлос Диас уже на пути в Рио-де-Жанейро...
– Может быть... – Джон Пибоди изобразил на лице улыбку. – Это даст вам возможность погулять в Рио. За этим типом я пойду даже в ад, если потребуется.
– Вы хотите сказать, что именно туда вы пошлете меня, – поправил его Малко. – А это не одно и то же...
– Ну хорошо, на сегодня хватит, – подвел черту Джон Пибоди. – Как только я получу информацию о старичках, я вам сообщу...
* * *
Тяжелый запах гашиша бил в ноздри, стоило только войти в открытую дверь восемнадцатого этажа. Плотная и шумная толпа заполнила огромный холл, занимающий весь фасад дома, выходящий на 54-ю улицу. На белых стенах развешены картины. Почти у всех в руках были стаканы. Исключение составляли только курильщики, развалившиеся на диванах. Из-за жары макияж на женских лицах начал таять. Обстановка абсолютно не напоминала траурное мероприятие. Малко начал пробираться между гостями. По дороге его поймал официант и буквально насильно всучил ему рюмку виски. Высокая блондинка в зеленом платье, декольте которого в форме латинской буквы V продолжалось гораздо ниже обвислой груди, бросилась к нему и взяла его за руку.
– Скажите, как вам понравилось вчера у Стефена? Там было прелестно!
С трудом Малко удалось оторваться от этого надушенного спрута, и он продолжил поиск хозяйки. Было уже полседьмого. Коктейль начался полчаса тому назад. Со своими европейскими привычками Малко забыл, что американцы приходят на такие приемы с точностью начальника вокзала. Он проскользнул мимо спины, прикрытой сиреневым шелком. Ее владелица повернулась к нему с радостным восклицанием.
Вслед за Малко двигался Милтон Брабек, который пытался представить себя любителем искусства, погруженным в наслаждение по уши. На вернисаже он был первый раз в жизни. Малко бросил беглый взгляд на картины. Это было что-то среднее между комиксами и Босхом. Резкие краски, пейзажи и сцепы насилия. Художник явно работал под влиянием галлюциногенов.
Малко вышел на широкую террасу, края которой выдавались вперед полукруглыми ротондами. Он подошел к краю. Внизу виднелся сад Музея современного искусства, в котором возвышались многочисленные скульптуры.
На террасе было так же людно, как и внутри. Но здесь было жарче.
Наконец он заметил Инкарнасьон Капуро. Ее черное шелковое платье было натянуто на внушительную грудь. Высокие каблуки. Вуалетка исчезла. Она оживленно беседовала с тремя господами преклонного возраста, глазевшими на нее, как на золотой слиток. Она увидела Малко и тут же направилась в его сторону.
Милтон Брабек скромно отошел в сторону.
Ее выпуклые черные глаза сияли искренней радостью. Она казалась почти красивой.
– Весьма любезно с вашей стороны, что вы пришли. – И более тихим голосом добавила: – Я смертельно скучаю здесь. Я знаю всех присутствующих. Если бы не память об Уго, то я бы не пришла. Но он обещал быть на вернисаже. Так что...
Она издала глубокий вздох, приличествующий данному случаю. Черные выпуклые глаза смотрели на Малко одновременно с грустью и провокационно. Ее пальцы вертели пустой бокал из-под шампанского. Малко предложил:
– Вы желаете что-нибудь выпить?
– Нет, это шампанское ужасно. Такое впечатление, что его вскипятили. А виски я не пью...
– Тогда коньяк?
Она улыбнулась.
– Пожалуй.
Малко бросился к бару, нашел бутылку "Гастон де Лагранжа", наполнил бокал и предложил его Инкарнасьон Капуро.
– Спасибо.
Ее взгляд стал совсем влажным.
Вокруг слышались громкие разговоры. Малко обратил внимание на то, что груди Инкарнасьон Капуро свободно играли под шелком. Они были высокими и непропорционально большими в сравнении с тонкой фигурой боливийки. Длинные ноги, тонкая талия, огромная грудь делали ее тело весьма привлекательным. Ему показалось, что она ожидает продолжения, и он решил взять инициативу на себя.
– Вы обещали показать мне здание.
Она засмеялась:
– Я его знаю так же, как и вы. Но мы можем исследовать его вместе.
Они пересекли первую комнату, в которой приходилось расталкивать толпу локтями, чтобы сделать хотя бы один шаг. Инкарнасьон Капуро звали со всех сторон. Мужчины, женщины подходили к ней, целовали, говорили что-то на ухо. Но она продолжала двигаться вперед, настойчиво пробираясь между приглашенными.
Бросив взгляд через плечо, Малко заметил Брабека. Тот держал в руках бокал "Гастон де Лагранжа". Рядом с ним стояла длинная рыжая девица, которая пыталась завязать с ним знакомство. "Горилла", несколько смущенный, не спускал с Малко глаз. Последний подмигнул ему и прошел в следующий салон, в котором также теснилась плотная толпа. Здесь собрался весь Нью-Йорк...
Он толкнул дверь и оказался в коридоре, задрапированном желтой тканью. Инкарнасьон проскользнула за ним.
– Не очень здесь весело, – с гримасой сказала она.
Прижавшись к стене спиной, она чего-то ожидала. Малко открыл еще одну дверь: ванная комната.
Инкарнасьон Капуро тут же вошла и встала к нему лицом. Несколько секунд она смотрела на него с вожделением. Не двигаясь. Потом приблизилась к нему и стала тереться грудью. Губы сложились в лукавую усмешку, глаза закрылись.
Все так же молча она просунула левую руку между их телами. Через некоторое время движения руки прекратились, и она спокойно сказала:
– Пожалуй будет лучше, если вы закроете дверь на задвижку.
Шум разговора едва доносился сюда. Инкарнасьон Капуро снова прильнула к его груди с радостным стоном. Неожиданно она упала на колени прямо на белый коврик, прижавшись спиной к ванне. Ее рот заменил руку. Покорная и ловкая весталка. Неожиданно ручка двери повернулась. Кто-то пытался войти. Но она не прекратила своих движений ртом. Его внутренность была нежной и горячей. Она как бы пыталась выпить всю волю Малко. У него мгновенно промелькнула мысль: интуиция не подвела. Это не западня. Инкарнасьон Капуро просто горячая женщина.
Вдруг, в тот момент, когда он меньше всего этого ожидал, она встала каким-то гибким движением, наклонилась над раковиной умывальника, повернувшись к нему спиной и одновременно глядя ему прямо в глаза.
Ни один джентльмен, будучи в таком состоянии, не мог бы отклонить столь явное предложение. Шелковое платье представляло легко устранимое препятствие. Равно как и узкий черный нейлон, прикрывающий тело.
Когда он взял ее, она подпрыгнула, стала изгибаться и шептать непристойности по-испански.
Через несколько минут она еще сильнее схватилась за раковину, рот ее открылся. Она содрогнулась, как если бы ее присоединили к проводам высокого напряжения. Повисла на раковине, макияж стекал с ее лица, глаза закрылись. Малко осторожно покинул ее. Она встала. Вся операция не заняла и пяти минут.
– К счастью, вы оказались здесь, чтобы украсить этот скучнейший коктейль, – сказала она. Тон стал более радостным.
В дверь снова кто-то заскребся.
– Какие же они нетерпеливые! – вздохнула она.
Шум прекратился.
– Идите первым, – сказала она уже нормальным голосом. – Я вас догоню.
Малко открыл дверь и вышел в коридор. Для того, чтобы поступить так, мадам Капуро должна была обладать немалым хладнокровием. Забавно заняться любовью среди двухсот приглашенных. Но остался без ответа вопрос о связях вулканической боливийки с Хуаном Карлосом Диасом. К счастью, впереди еще был целый вечер.
* * *
Хуан Карлос Диас вышел из метро в четырехстах метрах от гостиницы "Карлайл". Он был одет в белый комбинезон, на спине которого значилось "Белл Телефон Компани". На плече сумка, на поясе всевозможные инструменты. Он ничем не отличался от мастеров по ремонту телефонов, которые днем и ночью снуют по Нью-Йорку. Спокойно вошел в гостиницу и обратился к администратору.
– Я по вызову. Нарушена связь в люксе 1-110. Спросите, могу ли я подняться.
Дежурный удивленно посмотрел на него.
– Но у нас есть свой мастер.
– Я знаю. Но меня вызвала дежурная но этажу. Надо сменить аппарат. – Он постучал но сумке. – Я принес все необходимое...
– Хорошо, хорошо, – сказал служащий. – Подождите, сейчас позвоню.
Он набрал номер люкса. Тотчас же женский голос ответил:
– Алло!
– Мисс, пришел мастер отремонтировать телефон по вашему вызову.
– А, хорошо, пусть поднимается!
Хуан Карлос Диас пересек маленький холл. Он не торопился. У него было достаточно времени... Лифтер даже не стал на него смотреть. На одиннадцатом этаже он вышел, повернул направо и постучал в люкс номер 1-110. Дверь сразу открылась. Он увидел испуганное лицо Анхелы Рутмор. Войдя, Хуан Карлос Диас положил сумку и похлопал по заду сообщницы.
– Браво, черномазая. Это было не слишком трудно?
Пуэрториканка через силу улыбнулась.
– Нет, дежурная по этажу тоже пуэрториканка. Я сказала ей, что мой любовник еще не вернулся и что мне не хочется ждать его внизу, в баре...
– Прекрасно. За работу...
Глава 15
Инкарнасьон Капуро протянула руку для поцелуя одному из последних приглашенных. Ее глаза были опущены, на губах играла грустная улыбка. Одним словом, безутешная вдова. Малко следил за ней. Никто не мог бы и заподозрить, что она только что отдалась ему стоя, наклонившись к умывальнику.
Наконец прием закончился. Выслушивать соболезнования в течение трех часов... Она взяла сумку и вышла из зала. Малко встретил ее в лифте.
– Не желаете ли закусить?
– Нет, не очень. Но я хотела бы послушать музыку. Последние дни были для меня очень тяжелыми... Нужно сменить обстановку.
Это она уже начала...
– Согласен, – поддержал Малко.
Как только лифт начал движение, она тут же прижалась к нему и стала тереться, мурлыча, как счастливая кошка. Ее внушительных размеров груди вонзались в него. Малко даже стал думать, что она укрепила их силиконовыми препаратами.
Он с удивлением разглядывал ее. Что могло связывать ее с Хуаном Карлосом Д пасом, этим террористом? Или же Инкарнасьон Капуро была исключительной актрисой, или она и сама не подозревала о своей связи с делом Диаса. Они вновь окунулись во влажную и угнетающую жару улицы. К счастью, темно-синий "роллс-ройс" стоял прямо перед домом. Инкарнасьон протянула Малко ключи.
– Но люблю водить, когда со мной мужчина...
Он расположился на кожаном сиденье. Инкарнасьон села рядом.
– Едем в "Регину"?
– Нет, я знаю удивительное место. Это Клуб-54 на 54-й улице между Седьмой и Восьмой авеню. Лучшее заведение в Нью-Йорке. И потом я не хочу, чтобы меня сегодня видели в "Регине".
– Замечательно, – отреагировал Малко.
Все складывалось как нельзя лучше.
Он дал газ. Неожиданно боливийка спросила:
– Как идет расследование?
– Плохо, – признался Малко. – Мы по-прежнему подозреваем, что вашего мужа убил Хуан Карлос Диас, но не знаем причин.
Инкарнасьон Капуро покачала головой.
– Надеюсь, что вы его арестуете. Муж был добрым и щедрым. Он никогда никому не причинял зла. Президент Банцер ему полностью доверял...
– Кстати, – как бы вспомнив что-то, сказал Малко, когда они пересекали Бродвей, – вы слышали, что вчера был убит еще один боливиец, Алонсо Камано? Убит неизвестным в Малой Италии.
Краем глаза он следил за Инкарнасьон. Она сразу же повернула к нему голову. Казалась действительно взволнованной.
– Камано? Божья матерь! Это был большой друг мужа. Я должна позвонить его жене.
Малко промолчал. Если его предположение было справедливым, то Инкарнасьон Капуро заслужила медаль за двурушничество. Она остановились возле Клуба-54. Как всегда, ленточка красного бархата прикрывала вход. Инкарнасьон вышла первой. Увидев ее, портье сразу же открыл дверь.
– Вас здесь знают, – с улыбкой заметил Малко.
– Муж обожал это место. Здесь можно развлекаться как сумасшедшим. Потрясающее заведение. Когда мы хотим немножко изысканности, то едем в "Регину".
* * *
Бу-бу-бум, бу-бу-бум.
Звуковое устройство изрыгало дикий ритм. Мелодии популярных песен были почти не слышны. Погрузившись в белые пластмассовые скамьи, Малко и Инкарнасьон наблюдали за танцующими.
Шесть светящихся столбов начали опускаться на площадку. Свет был фантастическим. Инкарнасьон неожиданно поднялась.
– Пошли танцевать.
Музыка была бешеная. Тем не менее Инкарнасьон прижалась к Малко с недвусмысленными намерениями. Он попытался разглядеть, на месте ли Анхела Рутмор. Но стойка перед кабиной операторов была слишком высокой. Он остановился и взял Инкарнасьон за руку.
– Пошли посмотрим, что там наверху.
Она безропотно последовала за ним. Другие пары также двигались по красной лестнице. Они оказались на том, что осталось от театрального балкона. В пяти метрах от них двое мужчин занимались нежной любовью, нисколько не стесняясь. Слышались легкие причмокивания. Малко подошел к краю балкона, чтобы взглянуть сверху на площадку.
За стальной кафедрой было четыре человека. Трое мужчин и девушка.
Но не Анхела Рутмор. Сейчас там была блондинка с длинными волосами. Инкарнасьон потянула его за руку.
– Ну что там интересного?
Они поднялись по ступенькам и сели повыше, так, чтобы их нельзя было видеть с центральной лестницы. Нейлоновый коврик был весь изорван. Но это нисколько не смущало Инкарнасьон, которая тут же легла прямо под сиденьями и привлекла к себе Малко. Он иронически посмотрел на нее:
– И часто вы занимаетесь здесь любовью?
Она замотала головой.
– Нет, у меня есть квартирка, но на сегодня я отдала ключи подруге.
– Она не могла бы вернуть их вам хотя бы на время?
Инкарнасьон Капуро взглянула на него. В глазах сверкнула молния. Она со злостью бросила:
– А ты что, не хочешь полюбить меня здесь?
Решительно, Нью-Йорк был битком набит нимфоманками. Малко начал доказывать ей обратное... Неожиданно она перевернула его на спину, спустила мешавшие ей брюки и села на него с радостным восклицанием. Мимо проходил негр, который бросил грубое замечание. Но Инкарнасьон была далеко. Вонзив ногти в бока Малко, она усиленно качалась взад и вперед.
Выше расположилась еще одна пара. Малко ясно слышал стоны девицы, которая стояла на коленях.
– Остановись, – крикнула она неожиданно. – Остановись, мне больно.
Малко увидел, что парень – гигант кофейного цвета – отошел как бы для разбега и с силой навалился всем своим весом на подружку, пронзая ее с возросшей силой. Она завопила, спрятала лицо в ладони и стала выкрикивать непонятные слова.
Инкарнасьон Капуро в бешеном ритме продолжала раскачиваться. Глаза ее буквально выскакивали из орбит. В свою очередь она громко застонала. Оргазм ударил по ней, как молния. Она грохнулась на Малко. Он шепнул ей на ухо:
– Ну как, ты не хочешь, чтобы мы продолжили у тебя?
– Я же сказала, что квартира занята, – зло сказала она. – И потом, это далеко.
– Где же?
– Это тебя не касается.
На этот раз железный занавес не поднялся. Они встали и спустились вниз. Малко начал думать, что для того, чтобы вырвать признание у вулканической вдовы, ему придется поддерживать высокий уровень активного состояния целую неделю. Они освежились фруктовым соком.
– Ну хватит, я устала. Поехали.
Они вернулись в "роллс-ройс". Малко выехал на Бикман-стрит, затем в переулок, ведущий к Ист-Ривер Драйв. Инкарнасьон сказала:
– Остановите здесь. Я всегда тут останавливаюсь. Это удобнее.
Малко заглушил мотор. Они помолчали.
– У вас крепкие нервы. После всего, что случилось позавчера с вашим мужем...
Она качнула головой.
– У меня была жестокая школа.
– Какая же?
Она серьезно взглянула на него.
– Страх и голод. Особенно голод. Я долго голодала. У меня ничего не было. Я благословляла мужчин, которые желали мое тело за несколько песо. Много лет я была уличной проституткой. Теперь это далеко. Но я все это хорошо помню. Потом я встретила своего мужа, и мы поженились.
– Но вам приходилось его обманывать?
Она утвердительно наклонила голову.
– Три года назад ему сделали операцию. После этого он стал импотентом. Тогда он разрешил мне делать все, что я хотела. Он знал, что я не могла долго оставаться без мужчины...
Малко горел от желания спросить, не приходилось ли ей охотиться за мужиками в Испанском Гарлеме. Хуан Карлос Диас мог оказаться ее случайным любовником, как и Малко. Она посмотрела на него и улыбнулась:
– В вашей работе вы наверняка встречаете много женщин?
– В какой работе?
– Вы же работаете на Госдепартамент?
Он улыбнулся.
– Но там не все такие красивые и такие расположенные, как вы.
– Надеюсь вновь встретиться с вами.
– Я тоже. Завтра?
Он сделала отрицательный жест.
– Нет, завтра я весь день занята. Но послезавтра я свободна.
– У вас свидание с мужчиной?
Она забавно улыбнулась.
– О, вы уже ревнуете? Я очень люблю, когда меня ревнуют... Если вы еще побудете в Нью-Йорке, то мы сможем встречаться в моей квартирке... Ежедневно...
Малко промолчал. Становилось все более ясным, что таинственной подругой был именно Хуан Карлос Диас. Он вспомнил о паспорте: все совпадало. Только бы ей не пришла в голову шальная мысль рассказать тому о Малко. Он склонился, поцеловал ей руку.
– Ну что же, до послезавтра! В какое время?
– Заезжайте ко мне. Перед обедом. Закажите столик в "Четырех временах года". Он мне так нравится. Постараюсь быть красивой.
– Да вы и так прекрасны, – заверил ее Малко, открывая дверцу машины.
Он удалялся, сразу оказавшись в пекле. По 50-й улице он добрался до Первой авеню. Бикман Плейс была пустынной... Но когда он приблизился к перекрестку, от стены отделилась тень. Это был Милтон Брабек, совершенно мокрый от пота.
– Ну, – сказал "горилла", – как вам понравился этот зверинец? Меня чуть было не изнасиловала бабешка, у которой, наверняка все болезни мира. Ну их всех к дьяволу! Я измочален. Есть ли что-нибудь новое?
– Подозреваю, что вдова Капуро завтра встречается с Хуаном Карлосом Диасом. И что он очень скоро смоется из Нью-Йорка.
Милтон Брабек присвистнул.
– Ужасно. Нам предстоит много развлечений. Джон Пибоди будет рад. Как вам это удалось?
– Я много размышлял. Пошли, а то я растаю от жары.