- Как вы могли! Игнатьева, Зверева! Ну ладно Игнатьева, она недавно перевелась, я ее не знаю, но ты, Зверева! Как ты могла! Как ты докатилась до такого!
- Марина Петровна, я не…
- Молчать! - прокричала Марина Петровна так, что уши заложило. - Не хочу ничего слушать! Девочки, ну вы же девочки! Вам не пристало курить! Вы отравляете свой организм! А вам же еще детей рожать! Вам должно быть стыдно! Ваши товарищи в туалет не могли зайти, столько там было дыма!
- Товарищи?
- Да! Что, уже не помните? Как мне сказала Олечка, увидев ее, вы сразу открыли окно! Вы же прекрасно знаете, что на территории школы курить запрещается. А что, если проверка? Да что с вами разговаривать! Значит, так. Я сегодня же сообщу вашим родителям. Пусть они принимают меры. Ну это ж надо! Чтобы две десятиклассницы…
На втором уроке Лиза сидела осунувшаяся и безмерно расстроенная. Ну как это так? Первая неделя в школе - и такие неприятности. А все из-за этой Ляпиной. Ведь ясно же, что она их оклеветала. И вдобавок Лиза поссорилась с Ингой. Только потому, что та высказала свою точку зрения. Лиза безумно сожалела о своей вспыльчивости. Ведь, в сущности, она догадывалась, что Инга примерно так и отреагирует.
Скосив глаза в сторону подруги, Лиза заметила, что та что-то быстро пишет на клочке бумаги. Когда она пододвинула к ней листок, Лиза прочла и просияла:
"SMILE!! Улыбайся, даже когда тебе грустно. Ведь кто-то может влюбиться в твою улыбку!"
Заметив ее улыбку, Инга облегченно вздохнула.
Дома Лизу встретила донельзя серьезная мама.
- Ма-ам, что-то случилось? - испуганно спросила она.
- Случилось, Елизавета. Раздевайся и проходи в гостиную. Я тебя жду.
О, "Елизавета" - это уже плохо. Так родители называли Лизу, когда случалось что-то очень важное и неприятное.
- Мам, ну что?
- Лиза, ты КУРИШЬ???
- Я? - растерялась Игнатьева.
- Лиза, мне позвонила директор школы! Она вас застукала!
- Мам, ну это же неправда!
- Значит, директор врет?
- Мам, ну там целая история произошла…
- Я ничего не хочу слышать, Лизавета! Я верю, что ты просто оступилась! Но если это еще раз повторится, если это хоть раз повторится, Лиза, я не знаю, что тогда будет! Тебе понятно?
- Да, мам. - Она решила не противоречить, ведь в некоторых случаях лучше промолчать.
- И еще, Лиз, отцу говорить ничего не будем. На первый раз. Ему знать необязательно.
- Спасибо. - За это Игнатьева действительно была благодарна: папа не выносил табачного дыма.
- Но меры я приму и сама: домашний арест. На неделю.
- Ну ма-ам!
- Я сказала! На неделю! Понятно?!
- Ага, - буркнула Лиза и удалилась в свою комнату.
- И ты не дослушала! - крикнула мама ей вдогонку. - Никакого Интернета до следующего понедельника! Завтра же его отключат! Я уже позвонила провайдеру!
Здравствуй, дорогой дневник! Помнишь, я тебе рассказывала про закон подлости? Так вот, я его проверила на себе. По этому дурацкому закону я теперь наказана. И угораздило же меня толкнуть как раз ту самую девчонку, которую толкать не надо было ни в коем случае… блин. Представь себе, мой дорогой дневник, на меня (и на Ингу) сегодня наехала директриса. Мы сидели в туалете на подоконнике, и я рассказывала ей про Веню. Тут врывается эта разъяренная фурия с криком "Ах вы тут курите! Как вам не стыдно?! А ну марш ко мне в кабинет!"
Директриса была твердо уверена в том, что мы курим. И произошло это не без помощи Оленьки Ляпиной.
Потом директриса позвонила маме, и теперь я наказана. Целую неделю не могу выходить из дома, кроме как в школу. Ну или в магазин. Одного мама не учла - я с Ингой живу в одном подъезде…
Я не сказала, что мое наказание состоит из двух частей? Нет? Ну что поделаешь, старею, дорогой дневник. И ты вместе со мной… Наказание, вернее, его вторая часть. МНЕ ОТРУБАЮТ ИНТЕРНЕТ на неделю. Нет, ну ты можешь себе представить подобное коварство? Мама уже позвонила в Фэст-нет. И они согласились прервать предоставление доступа на 186 часов. То есть я смогу к тебе вернуться, мой дорогой дневник, только в следующий понедельник. Нехило. Но при этом мама не учла кое-что! Они не будут мне предоставлять доступ в ИНТЕРНЕТ, ты понимаешь, к чему я клоню? То есть в локальную Сеть, в зэ-чат, например, я зайти могу. А с Ксюшкой мы прекрасно и по межгороду поболтаем.
Возможно, вынужденное заточение поможет мне во всем разобраться.
Сегодня я посетила зэ-чат. Ну что сказать, от остальных он отличается только тем, что здесь бывает Веня Стрельцов. И когда я зашла, он был. Вот такое вот совпадение. И он меня сразу затащил в приват, аргументируя тем, что репутация "человека из шайки Ляпиной" может пострадать. Честно говоря, меня это покоробило. А вдруг Инга права? Не знаю. Не хочу об этом думать. А то опять запутаюсь.
В привате он снова начал говорить, как я ему нравлюсь. Он так сыпал комплиментами, что я аж обалдела чуток.
А еще Инга подарила мне сегодня замечательную фразу:
"SMILE!! Улыбайся, даже когда тебе грустно. Ведь кто-то может влюбиться в твою улыбку!"
Знаешь, мой дорогой дневник, теперь это будет моим жизненным принципом. Наверное.
Неделя наказания пролетела быстро. И вроде бы ничего важного и значительного за это время не произошло. Лиза довольно много времени проводила в зэ-чате, общаясь с Веней. Больше она там никого не знала, да и не стремилась узнать.
В школе было все по-прежнему: косые взгляды Ляпиной и одноклассников и подозрительный листочек, ходивший по классу на уроках. А директорша, проходя мимо Зверевой и Игнатьевой всегда демонстративно принюхивалась.
Лиза и Инга все больше времени проводили вместе. Даже уроки старались делать вдвоем. И вместо обычных полутора часов (да и то в редких случаях) теперь на это уходило часа четыре.
Еще Лиза познакомилась с двоюродным братом Инги. В этот день она, как обычно, сидела у подруги и пыталась справиться с домашним заданием. Инга ей то ли усердно мешала, то ли помогала. Физика не лезла в голову.
- Ну не понимаю я! Заколебала уже эта физика! - взвыла Лиза, откинув учебник.
На что Инга сдержанно ответила:
- Ну что ж… Это не каждому дано. С точки зрения банальной эрудиции не каждый человеческий индивидуум способен лояльно реагировать на все тенденции потенциального действия, - проговорила она и сопроводила конец фразы легким зевком.
Игнатьева так и рухнула.
Оценив произведенный эффект, Инга прыснула и, поперхнувшись, начала откашливаться.
Увидев страдания подруги, Лиза тоже расхохоталась.
Потом, чтобы разрядиться, они минут десять носились по квартире и бросали друг в друга всем, что попадалось на глаза. Когда же силы их иссякли, а от смеха уже болел живот, подружки рухнули на диван, не заметив, лежавшего на нем пульта.
- And pump it! Louder… Pump it! Louder… Turn up the radio, blast your stereo! - взорвались колонки.
- Раааааайт! - подпели подруги заокеанской группе, снова задыхаясь от дурацкого беспричинного смеха.
И тут раздался звонок в дверь. Смех сразу же прекратился. Инга судорожно нащупала пульт и никак не могла попасть на кнопку выключения.
- Turn up the radio, blast your ste… - издал напоследок телевизор и наконец замолк.
- Неужели соседи? - озвучила общую мысль Лиза.
- Да не дай бог, - ответила Инга, уже представляющая себе, как она будет оправдываться перед Клавдией Васильевной, привередливой старушкой с четвертого этажа.
А Лиза подумала, что после жалобы Клавдии Васильевны (а она обязательно нажалуется) ее наказание продлят еще на неделю. А ведь ей так хочется посмотреть салют в честь Дня города в воскресенье.
- Лизка, танцуй! - раздался радостный вопль Инги из прихожей. - Это не Клавка! Это мой брат, Пашка!
- У тебя есть брат? - удивилась Лиза.
И действительно, оказалось, что у Инги есть брат. Двоюродный. Звали его Паша Корсаков. Ему было семнадцать лет, и он учился заочно на программиста на первом курсе МИСИСа. Жил он тоже в Ногинске, хотя и в другой его части. Павел оказался довольно высоким, головы на полторы выше Лизы, брюнетом с необычайно красивыми темно-карими глазами.
Увидев бедлам, который сотворили подруги, он весело и понимающе спросил:
- Что, убраться решили? То-то, я смотрю, как-то почище стало…
В воскресный вечер, когда Лиза собиралась идти на салют, зазвонил телефон.
- Да, - ответила она, пытаясь натянуть одной рукой джинсы.
- Привет, это Вениамин. Что делаешь?
- Я? На салют собираюсь. А ты?
Оказалось, что надевать джинсы одной рукой - совершенно неблагодарное занятие. Они никак не хотят натягиваться! Поэтому Игнатьева осторожно освободила вторую руку и стала придерживать телефон плечом.
- Я тоже! А давай у моста встретимся, вместе пойдем.
Лиза уронила трубку. Она почему-то не ожидала такого предложения. Вернее, ожидать-то ожидала, но почему-то не верила, что Веня ей позвонит.
- Хей, что у тебя там случилось? - услышала она тревожный голос Вени, когда наконец подняла мобильник.
- Да так… помехи связи, - неуклюже соврала Игнатьева.
- Ну, так как? Пойдешь со мной?
- Да, наверное.
- Отлично! Жду тебя у моста через десять минут! Успеешь?
- Постараюсь…
- Ну тогда пока!
- Пока.
- Целую.
На это Лиза не нашлась, что ответить.
Быстро одевшись и клятвенно пообещав родителям вернуться "не под утро", она понеслась к Инге.
"Как я могла забыть?!! Вот дура! Я же обещала с ней пойти! Как я ей скажу?! Ведь она останется одна. Молодец, Лиза! Эгоистка фигова! Блин, блин, как же я ей скажу-то…" - лихорадочно думала Лиза и давила на кнопку звонка у двери подруги.
Инга открыла. Она тоже уже оделась.
- Слушай, Инг, у меня тут такое дело… - мялась девушка, не решаясь открыться.
- Выкладывай давай, что у тебя случилось. - Инга вышла на площадку.
- Я не смогу пойти с тобой! - выпалила на одном дыхании Лиза и зажмурилась.
- Почему? - удивилась Зверева. - Хотя, дай-ка догадаюсь! Веня? - предположила она.
- Угу, - тихо согласилась Лиза.
- Ну что ж, подруга, иди, - усмехнулась Инга.
- А ты?!
- А что я? А я с Пашкой пойду.
- И ты не обидишься на меня?
- Хм… Надо подумать. Наверное, нет.
- Точно?
- Ты что, склоняешь меня к другому ответу? - удивилась Инга.
- Спасибо тебе! - закричала Лиза и расцеловала подругу.
Салют был восхитительный. По крайней мере, так показалось Лизе. Она завороженно смотрела на небо и ловила себя на том, что порой по-детски раскрывает рот от восторга. А Веня стоял рядом и обнимал ее. Это был самый прекрасный вечер в ее жизни! У нее было такое чувство, что она одна парит во Вселенной. А Веня лишь приятное дополнение к фейерверку. Поймав себя на этой мысли, девушка удивилась самой себе - откуда у нее такие идеи? Неужели Вениамин Стрельцов - всего лишь дополнение? Этот парень, о котором мечтают многие, всего лишь дополнение? Да не может быть такого! Лиза разозлилась на саму себя и, заметив, что рот ее снова открыт, быстренько его закрыла.
И тут "приятное дополнение" дало о себе знать - повернуло девушку к себе и поцеловало. Веня целовал ее в этот раз сильно, мощно, как-то… страстно. Лиза еще подумала: "Как еще можно целовать в такой вечер - только так!"
А потом он снова встал позади и обнял, будто ничего и не было.
И тут Лиза увидела Ингу. Быстро высвободившись из Вениных объятий, она пробормотала какие-то извинения и побежала к подруге.
Немного поболтав с Ингой и ее братом, Лизавета вернулась к своему разобиженному спутнику.
Провожая домой, Веня нашептывал ей какие-то слова, но Лиза не слушала - ночной город завораживал ее.
Глава 5
Очередная подстава
Здравствуй, мой дорогой дневник! Ну наконец-то я тут! Закончилась эта неделя! Еле дождалась полночи и (о чудо!) я здесь! Ведь понедельник уже наступил, верно?
Итак, сейчас я в подробностях распишу, что за эту неделю произошло. Ведь тебе интересно, мой дорогой дневник?
Где-то полчаса назад я вернулась с салюта. Представь себе, мой дорогой дневник, в этом году Ногинску исполнилось целых двести… эээ… сколько-то лет.
На салют я ходила с Веней. А из этого следует, что я не очень хорошо (а если сказать проще - то просто отвратительно) поступила с Ингой. Блин! Мне так стыдно сейчас. Но я так хочу быть с ним, когда его нет рядом!.. А когда он рядом, я чувствую какую-то фальшь, какую-то неискренность. Почему? Почему я смогла просто так его оставить и побежать к Инге? Неужели Вениамин, этот красавчик, мне совершенно не нравится? Может, мне просто льстит, что он обратил на меня внимание? Наверное. Я не понимаю себя. НЕ ПОНИМАЮ! Но, как сказала мне однажды The butterfly-girl, нужно жить сегодняшним днем и наслаждаться им. И я наслаждаюсь. Ну да ладно. Хватит о Стрельцове. Не хочу превращать дневник в сопли… Ты согласен со мной, правда?
Перейдем дальше.
Я познакомилась с двоюродным братом Инги. Он старше Инги на два года и выше меня на две головы. Не скажу, что он красавчик, но у него потрясающие глаза! Удивительного темно-карего цвета, в них можно заблудиться… Скажу даже, что в них ХОЧЕТСЯ заблудиться. Он учится на программиста на первом курсе. Но это не главное. Он ударник в одной почти никому не известной группе. Инга обещала дать послушать их диск, но еще не дала, поэтому сказать, что они там вытворяют, не могу.
Теперь я часто посещаю зэ-чат. Ну все дело в наказании. И я уже привыкла к нему, хотя по оформлению (скажу уж честно) он просто убог.
А сейчас пойду лучше спать, поскольку уже пишу какую-то бредятину.
А завтра (вернее, уже сегодня) в школу. Не хочу снова видеть эти лица! Не хочу! Хорошо хоть первого урока не будет, физики. Целых две! Ты ведь понимаешь, мой дорогой дневник, почему я не люблю физичку-по-совместительству-директора? Ну как можно любить человека, который каждый раз при встрече с тобой начинает принюхиваться?! В эти моменты я готова ее укусить.
А еще мои мама с папой завтра поедут в Петербург на три дня. У них там какое-то сборище архитекторов. Конечно, называется покрасивее, но смысл такой.
Доброй ночи тебе, мой дорогой дневник!
Лиза уже хотела было выключить компьютер, но передумала. Она решила зайти в зэ-чат и поменять себе ник. Ну что это за кликуха - "Лизка-автоматчица"?
Игнатьева зашла в настройки чата и поменяла себе имя. Теперь она была "I… love… my… life".
"Как-то тупо получилось, - вздохнула Лиза, но решила пока оставить новый ник. - Все равно в голову сейчас больше ничего не лезет".
Напоследок она решила посетить чат. Там было два человека: "ВениК" и "Олюнечка". Увидев их позывные, Лиза обмерла: она знала, кто прятался за этими именами.
На вошедшую в чат новенькую внимания никто не обратил. Там шла очень занимательная беседа.
"Ты уже все написал?" - интересовалась Ляпина.
"Конечно, Оль! И разборчивым, четким почерком!"
"Хм… А как там литературный стиль? Не хромает? Все достаточно художественно и проникновенно?"
"Обидеть хочешь, да? Я же старался!"
"Да ладно, Вень, не обижайся! Чмок тебя в щечку!"
"А в другую?" - прочтя эти строки, Лиза чуть не двинула кулаком в монитор.
"А в другую попозже, - кокетливо отбила Ольга и продолжила:
"Ты все понял, мой хороший?"
"Конечно, Олюнь, я же не тупой! Слушай, Оль, а почему ты в привате не захотела это все обсуждать?"
"В привате? Фи… В привате неинтересно. Разговаривая в общей комнате, есть небольшой риск, что она нас застукает. Это так забавно!"
"Чем же забавно?"
"Ах, милый мой, не загружай свою голову, тебе не понять… Хотя, даже если она и увидит эти строки, все равно ничего не поймет!"
"Все равно не понимаю…"
"И это хорошо. Ну ладно, Вень, я спать уже хочу. Значит, жду завтра рассказ".
"Обязательно будет! Сладких снов тебе, Олюнь!"
"Да-да, сладких мне снов. Я уже вся в предвкушении чтения. И пусть эта Игнатьева подавится!" - Дочитав до этих слов, Лиза издала непонятный звук и вне себя от ярости вышла из чата.
А когда зашла снова, чтобы узнать, чем же все закончилось (у нее все-таки теплилась надежда, что Веня начнет протестовать против слов Ляпиной), в чате уже никого не было. И разговор Ляпиной и Стрельцова не сохранился. Промелькнуло только сообщение: "Наш чат покидает ВениК…"
Вне себя от ярости Лиза отключила Сеть, поставила на компьютере будильник и пошла спать.
Ночью ей снился странный сон.
Она идет около фонтанов в обнимку с Вениамином и видит невдалеке Ляпину со свитой, но та их не замечает. Каким-то восьмым чувством Лиза понимает, что барби хочет позвонить. И правда - Оля достает из сумочки ТАМАГОЧИ (!), тыкает пальчиком в кнопочки и прикладывает игрушку (а по совместительству и телефон) к уху и начинает слушать гудки, отвернувшись при этом от Вени с Лизой.
Во сне Лиза облегченно вздыхает и хочет поскорее уйти от любимых одноклассников подальше, но тут начинает звенеть мобильный Вениамина.
"Береги себя-я-я, прощается с тобой навек твой добрый ангел, бере…" - раздается громкая мелодия телефона. И Ольга оборачивается. И видит их. И широко улыбается.
- Венечка! - почти визжит она. - А я тебе только звонить собралась! - И бежит обнимать Лизиного парня. И вдруг очень расчетливо толкает Лизу в фонтан. Слышится пронзительный хохот Ляпиной и Стрельцова.
Следующая часть сна происходит на какой-то затемненной сцене. Лиза стоит посреди сцены и держит в руках барабанные палочки. Очумело посмотрев на них, она бросает их, не глядя, куда-то позади себя, оборачивается и видит Пашу, держащего в руках палочки.
"Он же ударник! - вспоминает Лиза. - Интересно, как он играет…"
Словно прочитав мысли девушки, Павел Корсаков усаживается за неизвестно откуда взявшуюся барабанную установку и жестом указывает Лизе на лежащую рядом электрогитару.
"А что, это мысль", - думает Лиза, берет в руки гитару и тут же обрушивает ее на голову неизвестно откуда появившегося Вени Стрельцова!
Из колонок раздается музыка, а Лиза все продолжает лупить несчастного Вениамина.
И тут Лиза проснулась от назойливо гремевшей музыки. Она тряхнула головой, но музыка не прекращалась.
Наконец она поняла: это был будильник, который она сама же поставила ночью, чтобы не проспать! Она выключила программу и направилась умываться, напевая.
А сон прочно засел в ее голове.