* * *
На четвертом этаже старого, но свежепокрашенного дома на одной из дверей красовался клочок бумаги с двумя старательно выписанными именами: Кристель Тилман - Амин Хаббаш.
Малко постучал раз, другой. Ответа не было. Он хотел уже уйти, когда из-за двери раздался пронзительный визг:
- Проваливай отсюда, скотина!
Ничего не понимая, Малко постучал снова. На этот раз дверь рывком распахнулась, и на пороге возникла фурия.
Кристель Тилман стояла перед ним на высоченных каблуках, в мини-платье, едва прикрывавшем ягодицы, вызывающе выставив вперед свои острые груди. Волосы ее были растрепаны, косметика размазана, глаза красны от слез... При виде Малко она изумленно раскрыла рот, затем пробормотала:
- О, простите, пожалуйста, я думала, это Амин вернулся...
Похоже, Амина не ждал здесь радушный прием. Воспользовавшись растерянностью молодой женщины, Малко проскользнул в открытую дверь. В гостиной, казалось, только что закончилась баталия с применением танков и тяжелой артиллерии: все было вверх дном, ящики на полу, стол опрокинут, кругом битое стекло... Массивная пепельница валялась среди осколков большого зеркала.
- Что-нибудь случилось? - поинтересовался Малко. - Мне, собственно, нужен Амин.
Голубые глаза Кристель Тилман сверкнули ненавистью.
- Он ваш приятель?
- Вообще-то нет, - поспешил заверить ее Малко. - А что?
- Знаете, что он сделал, этот подонок? - взвизгнула она. - Не знаете? Он спер у меня десять тысяч франков! Чтобы купить себе пушку!
- Не слишком любезно с его стороны, - согласился Малко. - Как вы думаете, он скоро вернется?
Юная фламандка чуть не задохнулась от возмущения.
- Вернется? Пусть только попробует! Да я ему кишки выпущу! И вы тоже проваливайте!
Она схватила со стола огромный кухонный нож и потрясла им перед самым носом Малко.
- Я отрежу ему яйца! Вот так!
Лезвие одним махом рассекло надвое ни в чем не повинный кактус. Малко невольно попятился. Где же теперь искать Амина Хаббаша?
- Подождите, - вдруг сказала Кристель Тилман. - Я просто дура. Не уходите.
Глава 5
В ее фарфоровых глазах внезапно появилось новое выражение. Кристель пристально смотрела на Малко, облокотившись о дверь и изящно выгнув бедро. Ее тяжелые груди, казалось, так и просились в руки.
- Вы хотите его найти? - спросила она.
- Да, - кивнул Малко. - Вы знаете, где он?
- Может быть, - проворковала Кристель. - Я вас отведу. Но сначала окажите мне маленькую услугу.
- Какую? - не понял Малко. - Вы хотите получить ваши десять тысяч франков?
Кристель пожала плечами.
- Да бросьте, родители мне пришлют сколько угодно. Идемте.
Она сделала пируэт и направилась в глубь комнаты, томно покачивая бедрами. Остановилась у стены, повернулась и подошла к Малко. На своих каблучищах она была почти одного с ним роста.
- Я только хочу, чтобы вы меня трахнули, - сказала она с обезоруживающей простотой. - А потом я расскажу этому подонку Амину, как наставила ему рога.
Прочтя в глазах Малко сомнение, она поспешила добавить:
- Да вы не бойтесь! И не так уж это неприятно. У вас такие глаза, что хоть кого сведут с ума... Дайте-ка я вас поцелую.
Ее поцелуй воспламенил бы и святого. Она обвилась вокруг него, раскрыв пухлые губы навстречу его губам, острый язычок добрался, кажется, до самых миндалин. Живот ее между тем все теснее, все настойчивее прижимался к его животу. На миг оторвавшись от губ Малко, она хрипло прошептала:
- Ласкайте меня.
Ему достаточно было просунуть руку в глубокий вырез платья. Груди были теплые, белые, невероятно крепкие, с твердыми, как карандаши, сосками. Кристель зажмурилась и застонала.
- Боже, как хорошо! Как я рада, что изменяю этому мерзавцу!
Обвив руками его шею, она ритмично заколыхала бедрами. "Слабовата на передок", - вспомнилось Малко. Мало-помалу ее тактика начинала приносить плоды. Кристель почувствовала это, рука ее скользнула вниз и принялась умело массировать его с твердой решимостью довести дело до конца. Она выгнулась и задышала чаще, расстегивая брюки Малко. Пальцы ее сомкнулись вокруг его восставшей плоти. Вскинув голову, она посмотрела на него с вызывающей улыбкой. Голубые фарфоровые глаза внезапно утратили прежнее простодушное выражение.
- Давай! - прошептала она. - Амин, скотина, говорит, чтобы я не надевала трусиков. Его это возбуждает. А тебя?
Раздвинув ноги, она ждала. Едва он коснулся ее, у нее вырвался хрип; двумя руками она властно потянула его к себе. Малко оставалось лишь слегка согнуть ноги в коленях и одним движением бедер войти в нее.
Пришпиленная к стене, как бабочка, Кристель испустила хриплый вздох. Ее левая нога оторвалась от пола и обвила талию Малко, подталкивая его вперед.
- Как хорошо! - вырвалось у нее. - Глубоко. Давай же!
Несмотря на неудобную позу, Малко трудился все яростнее, пока она не начала подвывать, прерывисто дыша. Голубые глаза стали стеклянными. Нога бессильно упала, когда Малко, достигнув пика наслаждения, излился в нее. Ее ногти впились ему в затылок, затем тело обмякло, и она выдохнула:
- Ах, как хорошо!
Месть порой опьяняет... Кристель отступила на шаг, наклонившись, запечатлела целомудренный поцелуй на том, что доставило ей столько удовольствия, затем разгладила свою мини-юбочку, заправила груди в вырез и радостно объявила:
- Теперь идем! Скажем этому мерзавцу Амину, что у него выросли рога!
- Но где он?
- У него сейчас урок в стрелковом клубе в Эттербееке.
* * *
Полдюжины мужчин в низко надвинутых шлемах стреляли из пистолетов но мишеням, которые появлялись в самых неожиданных местах и так же неожиданно исчезали. Стенд был сооружен на краю спортивной площадки, у высокой насыпи. С другой стороны проходила железная дорога. Малко сразу заметил среди стрелявших Амина - ливанец объяснял какому-то усыпанному прыщами толстяку, как надо держать оружие.
Кристель снова помрачнела.
- Вот он, подлец, - проворчала она. - Идем, сообщим ему приятную новость...
Она направилась прямо к Амину Хаббашу, который тоже увидел их. Остановившись перед своим официальным любовником, Кристель подбоченилась и, не обращая внимания на остолбеневшего ученика, выпалила:
- А я только что трахнулась. Вот с ним.
Она указала пальцем на Малко.
Ливанец нахмурился, но тут же смущенно улыбнулся Малко и произнес своим мягким голосом:
- Подождите меня, пожалуйста, я сейчас закончу урок.
Кристель топнула ногой, вонзив острый каблучок в землю.
- Рогоносец! Ты рогоносец, слышишь? С сегодняшнего дня я буду делать это с каждым встречным!
Амин Хаббаш и бровью не повел. Прыщавый толстяк смотрел теперь не на мишень, а на груди Кристель, очевидно, говоря себе, что и у него, быть может, есть шанс.
Все так же спокойно Амин поднял руку и отвесил своей подруге немыслимой силы оплеуху. Голова фламандки мотнулась из стороны в сторону, щека мгновенна стала малиновой.
- Сволочь! - завопила она. - Я убью тебя!
Повернувшись к ошеломленному Малко, Амин сказал с прежней ангельской улыбкой:
- Посидите пока в баре, я приду через пять минут.
Он вернулся к своему ученику, и, согнув ему руку, снова вложил в нее пистолет. Малко заметил, что это был новенький автоматический "зиг", купленный, по всей вероятности, на деньги Кристель.
Молодая женщина беззвучно всхлипывала, подбородок ее дрожал. Малко взял ее под руку и поспешил увести от стенда. В маленьком баре было пусто, только какой-то старик заряжал винтовки. Малко заказал рюмку водки для себя и "Куантро" для своей спутницы. После глотка спиртного Кристель заметно приободрилась. Она промокнула глаза, высморкалась и мрачно заявила:
- Этот подонок мне не поверил. Хорошо же, в следующий раз займемся у него на глазах!
К счастью, появление Амина Хаббаша избавило Малко от необходимости отвечать. Ливанец вошел в бар с тем же выражением олимпийского спокойствия на лице.
- Кружку "Трапписта", - бросил он бармену.
Притворяясь, что не замечает присутствия Кристель, Амин дружелюбно улыбнулся Малко и степенно произнес:
- Вы, кажется, спасли мне жизнь. Я читал газеты. Вы носите пуленепробиваемый жилет?
Вопрос был задан спокойным голосом; по тону угадывался профессионал.
- Да, - кивнул Малко. - А вы знаете, почему убили Филипа Картона?
Ливанец задумчиво пощипывал свои тонкие усики.
- Он хотел вернуть оружие, да? Грязная история.
- Грязная, - согласился Малко. - Но я теперь думаю: а не знал ли он людей, которые убили его? Он никогда не говорил вам о Фоксе?
- Говорил немного, - кивнул Амин Хаббаш. - Это тип из бельгийских спецслужб, верно?
- Да. Вы его когда-нибудь видели?
- Нет.
- А Густава Мейера вы знаете?
В черных глазах ливанца промелькнула тревога. Левой рукой он теребил свой золотой крест.
- А что?..
- Он знает, кто такой Фокс, - сказал Малко. - А я знаю, что именно Фокс приказал убрать Бартона. Я хочу найти его.
Ливанец осторожно сдул пену с пива. Кристель уже покончила с "Куантро", и выражение ее лица смягчилось. Малко перехватил томный взгляд, брошенный на Амина. "Сердце красавицы склонно к измене и к перемене, как ветер мая"...
- Это будет нелегко, - заметил ливанец. - Мейер болтать не станет. Это люди опасные, они знают, что делают. Нет свидетелей - нет проблем.
В голосе его прозвучало одобрение - в таких делах ливанец был как рыба в воде. Малко попытался поймать его безмятежный взгляд.
- Вы могли бы мне помочь?
- Здесь, в Брюсселе, я в безопасности, - ответил Амин Хаббаш, - а вернуться в Бейрут пока не могу. И не хочу приключений на свою голову. Лучше бы вам разобраться самому.
Золотистые зрачки Малко наконец встретились с темными глазами ливанца.
- Послушайте, если бельгийцы узнают, кто вы такой, вы не останетесь в стране и пяти минут.
Несколько мгновений ливанец молчал, неподвижно глядя в пространство. Затем он отпил глоток пива и кивнул.
- Если так, то конечно... Но учтите, вытянуть что-то из Густава Мейера будет трудно. Он ведь тоже боится.
Великолепный пример восточной гибкости. Ни жалоб, ни торга - Амин Хаббаш трезво оценил ситуацию и принял свое поражение. Что не помешает ему при случае с той же безмятежностью разрядить обойму в спину Малко... Чтобы позолотить пилюлю, Малко поспешил добавить:
- На это дело отпущены значительные средства. Если я получу информацию, считайте, что вы заработали сто тысяч франков.
По лицу Амина было видно, что щедрый посул тронул его сердце.
- Я попробую, - пообещал он, - но после всего, что случилось...
- Вы знаете, как найти Густава Мейера?
- Да, если он в Бельгии. Он живет в Брабанте, в местечке Оверийз, километрах в пятидесяти от оружейного завода. Как мне с вами связаться?
- Я живу в "Метрополе", - сказал Малко, - только не говорите ничего по телефону.
Амин улыбнулся, словно услышал удачную шутку. Кристель придвинулась к нему, ловя его взгляд с видом побитой собачонки. Опустив голову, она несмело начала:
- Знаешь... То, что я тебе сказала... это неправда...
Голубые глаза с мольбой остановились на Малко. Тот поспешил подтвердить ее слова.
- По-моему, Кристель просто немного рассердилась на вас...
Великодушный Амин, который, по-видимому, хорошо знал причуды своей фламандки, небрежным жестом положил конец "размолвке", взял свой чемоданчик с пистолетом и поднялся. Малко заплатил по счету. Кристель тут же повисла на руке ливанца. Идя за ними, Малко не без грусти смотрел, как томно и зазывно покачиваются ее бедра.
Что и говорить, они с Амином составляли прекрасную пару.
* * *
На кровати было разложено все земное достояние покойного Филипа Бартона. Малко уже несколько часов занимался скучнейшим в мире делом - искал среди деловых бумаг, писем, фотографий хоть какую-нибудь зацепку. Ничего! Абсолютно ничего интересного. Американец, похоже, был фанатиком стрельбы: на снимках он был запечатлен в разных позах с оружием в руках перед всевозможными мишенями. Малко топтался на месте. Прошло уже три дня, а полиция так ничего и не знала о таинственных убийцах, учинивших бойню в Нивеле.
Шумиха в прессе понемногу улеглась; тело Филипа Бартона было отправлено самолетом в Соединенные Штаты, а загадочный Фокс отсиживался в своей норе. Все усилия резидента ЦРУ были тщетны.
Фокс оставался неуловим.
Устав от бесплодных поисков, Малко встал и включил стоявший в номере телевизор "Акай". Как раз вовремя, чтобы увидеть жуткое зрелище: распростертые на полу тела, среди них - маленький ребенок, забрызганные кровью стены, люди в форме, "мигалки" полицейских машин... Малко прибавил звук.
- Еще одно кровавое преступление, - сообщил диктор взволнованным голосом. - Трое вооруженных людей сегодня утром ворвались в книжный магазин и зверски убили владельца и его семью. Жена получила три пули в грудь, затем еще три в голову. Стоявшего за прилавком мужа прошили в упор автоматной очередью, а потом добили двумя выстрелами из штурмовой винтовки.
На экране крупным планом появилось потрясенное лицо жандарма.
- Мы не можем понять, чем объясняется это бесчеловечное убийство, - говорил он. - Украсть в магазине было практически нечего... Известно только, что убитый был близок к крайне левым кругам, в частности, к Боевым Коммунистическим Ячейкам, и имел связи с их типографией.
На этом передача закончилась.
Через полминуты зазвонил телефон. Срывающийся голос Джорджа Хэммонда спросил:
- Вы видели?..
- Да, - сказал Малко. - Избиение продолжается. Фокс действует.
Американец шумно дышал в трубку. Чувствовалось, что он на грани нервного срыва.
- Черт побери, ведь это то же самое оружие! Во что бы то ни стало нужно...
- Я делаю все, что в моих силах, - перебил его Малко.
Синяки у него на спине едва начали рассасываться. Ему тоже не терпелось оказаться лицом к лицу с тремя чудовищами в масках, которые чуть не убили его... Не успел он повесить трубку, как телефон зазвонил снова. На этот раз он услышал мягкий голос Амина:
- Я внизу, в кафе.
Дребезжащий лифт доставил Малко на первый этаж. "Метрополю" было больше сотни лет, это чувствовалось. Ночами по коридорам спокойно разгуливали жирные крысы, а днем с площади Брукер в окна врывался такой шум, что совершенно необходимы были беруши. Малко нашел ливанца в старинном, украшенном лепниной зале; тот сидел за столиком и пересыпал содержимое сахарницы в стоявшую перед ним чашку кофе.
- Мейер боится, - без предисловий сообщил Амин.
- Вы с ним виделись?
- Да. Всего одну минуту. Я несколько раз звонил ему, но он отказывался меня принять. Тогда я поехал на завод; меня даже не впустили. Секретарша уверяла, что он уехал, хотя его машина стояла во дворе. Я решил подождать его у выхода...
- Вы спросили его о Фоксе?
- Нет, не успел. Говорю вам, он испугался. Несколько раз спросил, не говорил ли мне чего-нибудь Бартон перед смертью. Похоже, его это очень беспокоит.
- Он был близок с Бартоном?
- Да, очень. Филин говорил, что они проворачивают вместе неплохие дела.
- Думаете, он замешан в эту историю?
Амин почесал переносицу.
- Оружие продавал он. И теперь чего-то боится. Я сказал ему, что хотел с ним встретиться по поводу кое-каких закупок, но он ответил, что больше не занимается левыми сделками. Только официально... Боюсь, что больше из него ничего не вытянуть. Если вы пойдете к нему сами, он вас даже не примет.
- Вы знаете, что случилось сегодня утром?
- Нет.
Малко рассказал. Закаленный ужасами Бейрута, ливанец отреагировал спокойно.
- Эти люди истребляют гошистов, а зачем - мы не знаем. Когда-то в Ливане было нечто подобное: убивали членов коммунистической партии, иногда вместе с семьями. Никому так и не удалось выяснить, кто за этим стоял. Но какая-то причина была. Всегда есть причина, - добавил он со своей ангельской улыбкой.
Не тронутый ли он, подумалось Малко. Такой невозмутимый, безмятежный - а ведь у него на глазах лились реки крови, и сам он совершил столько зверств...
- А как ваша подружка? - спросил он. - Успокоилась немного?
- Кристель? О, с ней все в порядке. Она немножко того, но очень влюблена. Я, может быть, на ней женюсь.
Взглянув на ошеломленное лицо Малко, он снова улыбнулся.
- Понимаете, мне нужен бельгийский паспорт. Тогда я смогу обосноваться в Африке или в Южной Америке. А потом, Кристель очень мила... Правда, немножко мазохистка. Иногда я привязываю ее к ванне, бью и делаю вид, что хочу зарезать. У нее наступает оргазм, прежде чем я успеваю к ней притронуться.
Казалось, ливанца это очень забавляло. Малко вернулся к делу.
- Как вы думаете, есть еще какой-нибудь способ выйти на убийц?
Амин пожал плечами.
- Это нелегко. Здесь, в Брюсселе, я никого не знаю. Наверняка у них есть друзья, любовницы. Впрочем, если хотите, можно кое-что сделать.
- Что же?
- Поехать вечером к Мейеру домой и дождаться, когда он вернется с завода. Его вилла стоит на отшибе, в доме только жена. Никаких проблем. Он заговорит, если его припугнуть. Я его знаю, он никогда не имел дела с крутыми ребятами.
Малко колебался. Ему не хотелось прибегать к насилию. Ливанец лучезарно улыбался.
- Если вы их не найдете, они не остановятся. Я только не понимаю Хэммонда. За что ему себя винить? Убивают ведь люди, а не оружие.
Отменный казуист этот Амин Хаббаш...
- Хорошо, - кивнул Малко, - поедем.
Густав Мейер мог просветить его, сам того не желая.
- Мне нужны деньги, - сказал Амин. - Можете дать мне авансом десять тысяч франков?
- Дам вечером, - пообещал Малко.
Надо было создать у ливанца материальную заинтересованность.
* * *
Около девяти часов вечера было еще светло. Вилла Густава Мейера находилась у самой дороги, на краю брабантской деревушки Оверийз. Невысокий квадратный дом стоял посреди сада, вокруг простирались поля. Сидя за рулем "мерседеса", Мал ко с тревогой поглядывал на часы.
- Думаете, Мейер приедет? - спросил он развалившегося рядом Амина.
Тот пожал плечами.
- Я позвонил его жене, не называя себя. Она сказала, что муж вернется к обеду. Странно, он обычно уходит с работы в восемь, и ехать тут каких-нибудь четверть часа. Может быть, он с кем-то встречается по дороге?
Малко вдруг охватило странное предчувствие. Это была почти уверенность - он знал, что Густав Мейер в опасности.
- В его машине есть телефон?
- Кажется, да.
Малко открыл дверцу.
- Надо поговорить с его женой. Я хочу с ним связаться. Наверняка что-то случилось.