- Странный человек... Отрицательные реакции... Не имея специальных знаний и опыта, претендовал на должность... Работал в полудюжине учреждений во Флориде.
- Каких?
- Я... я сейчас... Не знаю. Но кажется, он мне что-то говорил. Черт! Я не записала... Знаешь, я больше интересовалась чертами характера... Недостаток серьезности, неустойчивость в отношении информации, неуверенность в себе...
- А досье?
- Если рапорт был отрицательным, он отправлен в Вашингтон.
- Тогда постарайся припомнить то, что он тебе рассказывал.
- Тайгер... ведь прошло уже порядочно времени. Может, мне и удастся вспомнить, но...
- Хорошо. Тогда садись в самолет и прилетай. Я нахожусь в О'Галли, во Флориде. Я узнаю час прилета твоего самолета и встречу тебя в аэропорту. Не беспокойся о вещах, брось в чемодан то, что попадет тебе под руку. В дороге хорошенько подумай и постарайся вспомнить хоть что-нибудь, а когда приедешь, тогда мы и решим... Да!.. Забудь про работу, Мартин Грейди разрешает тебе это. - Я усмехнулся и добавил: - К тому же ты имеешь право на отдых!
- Конечно, и без всего, что можно было бы надеть?
- А что может быть лучше этого?
В ее голосе послышалась веселость.
- Я не рассматривала это под таким углом зрения, но, как ты сказал, это кажется забавным, и весьма. До скорого, Жук!
* * *
Откинувшись в кресле, положив ноги на подоконник, с окурком сигары в губах, капитан Хардекер рассматривал фотографии, когда я открыл дверь в его кабинет.
Он бросил на меня жесткий, но не очень враждебный взгляд.
- Я вас ждал...
Подбородком я указал на снимки:
- Генри Франк?
- Исчезнувший человек. Имею я право услышать объяснение?
Я взял фотографии, которые он протянул мне. Два портрета: один анфас, другой в профиль - человека, исчезнувшего из числа живущих.
- Вы уже сказали, капитан... Он исчез.
- Разрешите сделать предположение?
- Пожалуйста.
- Разлетевшись на куски?
Пожав плечами, я признался:
- Это одна из возможностей.
- Неоспоримая?
- Вне всякого сомнения.
- Счастлив слышать это от вас.
- Почему?
- Потому что один ребенок в мотеле нашел револьвер, отброшенный на пятьдесят метров от места взрыва. Его отец принес нам это оружие. Проверка показала, что из этого револьвера стреляли в Вестера и в вас.
- Это окупилось.
- Тогда к чему эти фотографии?
- Для того чтобы узнать о нем все, что только возможно. Я хочу знать максимум о деятельности этого типа.
- Здесь он неизвестен.
- Я не говорил обратное.
- Когда я получил эти фотографии, чтобы отыскать пропавшего человека, велел их размножить, и двое из моих людей уже производят следствие. У вас есть какие-нибудь указатели?
- Абсолютно никаких.
- Во всяком случае, если мы найдем...
- Ваше сотрудничество будет соответственно оценено...
Он внезапно решился:
- Вы меня ужасаете, Мэнн. Вы, ваша проклятая манера действовать, выражение ваших глаз... О! Это мне знакомо! Я уже видел такие. Я давно работаю в этой области и автоматически, не задумываясь, классифицирую людей. Как в кино: хорошие - с одной стороны, злые - с другой. Только у злых нет ваших взаимоотношений с людьми, и это меня страшит. Вся эта паршивая ситуация нереальна, и это-то как раз и делает ее для меня слишком реальной. К тому же этот город находится в первом ряду для принятия удара. Ракеты врага, готовые свалиться нам на голову, нацелены на нас. Мне не нравится оставаться так, с задницей на кресле, в то время как мерзкий удар готов обрушиться на голову. - Он взял свой окурок и бросил его в корзину для бумаг. - Дело плохо, согласен... Но до какой степени?
Я кратко подтвердил:
- Дело плохо...
- Так почему вы один в этом деле?
- Я не один. Вы не видите других, вот и все, капитан.
- А публикация сможет повредить делу?
- Посмотрю.
- Хорошо, я играю. И пусть меня повесят, если я не обнаружу хоть что-то об этом типе. - Он заметил изменение в выражении моего лица и быстро добавил: - Но не слишком-то рассчитывайте на это. Мы тоже умеем задавать вопросы. У наших парней свои методы. Если у меня появится что-то новое, я вам позвоню.
- Спасибо. - Я щелкнул по фотографии Генри Франка. - Могу ее взять?
- Она ваша.
Я вгляделся в черты лица погибшего. Плешивый, близко посаженные маленькие глаза... Рот как у человека только что проглотившего уксус - недовольный, будто весь мир повинен в его посредственности. Посредственный... Он таким и был. Один из тех, кто борется с жизнью, а не за жизнь, потому что такие не способны доминировать над ней. Но если получше рассмотреть эту фотографию... Да, у Франка была рожа исполнителя.
Я сунул фото в карман и, кивнув Хардекеру, вышел.
* * *
Снаружи дождь после резких порывов перешел в монотонный. Он стучал по окнам и крышам, распространяя в воздухе запах моря.
Прошло уже много времени, и я снова направился к Винценту Смаллу. Это начинало действовать мне на нервы. У меня появилось такое ощущение, будто я обжигаю пальцы, желая схватить слишком горячий котел голыми руками. Следовало бы подождать, когда он остынет, но у меня не было на это времени. Совсем не было... Чего мне не хватало, так это химического реактива, который мог бы понизить температуру содержимого котла.
Скоро, очень скоро что-то прояснится, потому что где-то тысячи техников демонтируют электронную установку, устроенную Агрунски, и ищут ответвление, а ночь наполнена безликими людьми, преследующими этого человека, скрывшегося где-то на планете... А впереди всей этой охоты другой одинокий человек без лица, имеющий, возможно, большое, очень большое опережение. Он уже наступает на пятки Агрунски, который держит судьбу мира в своих руках и решает, что ему делать...
* * *
У Смалла в окне горел свет. Я заглянул в него, прежде чем позвонил. Профессор философии шагал по комнате, возбужденно разговаривая с кем-то, сидящим ко мне спиной. В один момент мне показалось, что я увидел профиль Вестера. Он тоже казался очень возбужденным.
- А-а-а, мистер Мэнн... Прошу вас, входите. Сюда.
Тревога наморщила его лоб, и он делал усилия, чтобы не жестикулировать.
- Я пытался повидаться с вами...
- Да, я уезжал...
Вестер приветствовал меня кивком, окинув взглядом, каким техники награждают профанов. Он нервно ерзал на своем кресле и каждую минуту подносил к губам стакан.
- Что вам предложить? - спросил меня Смалл.
- Ничего, спасибо.
- Как хотите... Вы разрешите мне один вопрос?
- Валяйте!
- Этот взрыв в мотеле... Он связан... - Смалл тревожно посмотрел вокруг себя, - с тем, что касается нас?
- В сущности, он должен был вывести из строя меня. Так же как и те пули, которые выпустили в тот вечер в нас с Вестером. Но также, мой дорогой, это все касается и вас. Ключ всего дела зовется Луи Агрунски. Пока мы его не найдем, вам придется привыкнуть к мысли, что вы находитесь в опасности.
- Мистер Мэнн, прошу вас... - Смалл с патетическим отчаянием сел наконец на кончик стула и уставился на свои руки, которые положил на колени. - Мы... мы говорили обо всем этом. - Он глазами попросил помощи Вестера, который выглядел совсем маленьким в глубоком кресле, и продолжил: - Мы начали обнаруживать в нем одну привычку...
- Какую?
- В поведении Луи. Что-то в нем было не так.
- Вы знали, что он наркоман?
Они снова обменялись взглядами. Атмосфера стала напряженной. Наконец, облизав губы, Вестер ответил на мой вопрос:
- Мы думали о чем-то в этом роде... Винцент и я даже говорили об этом.
- Недавно?
- Нет, еще перед исчезновением Луи. Его поведение казалось нам все более странным, и мы оба заметили, что во времена особой нервозности он уходил в ванную и возвращался оттуда подтянутым, в форме... Потом еще другая вещь...
- Какая же?
Снова заговорил Смалл:
- Однажды, когда я вешал его пиджак, из его кармана выпала коробка... В ней лежали шприц и много ампул. В то время я подумал, что это ему прописал врач после ранения. У меня не было никаких оснований подозревать нечто другое, пока его поведение...
Настало время дать им понять всю важность ситуации.
- Да, я знаю, и даже скажу вам, насколько он ненормален. У Агрунски редко встречающееся предрасположение к наркотикам. Оно у него появилось случайно, и он сразу оказался отравленным...
Смалл побледнел, закусив губу. Он был потрясен.
- До какой степени?
- Вы не поверите... Но прежде чем я вам скажу об этом, обязан вас предупредить: вы должны профильтровать все, что вам известно... Вы будете счастливы, если проснетесь в своем жилище живыми и невредимыми. - Я сделал паузу, чтобы дать им возможность получше переварить мои слова, потом сообщил: - Агрунски располагает возможностью взорвать мир. Он устроил в нашей системе ракетной обороны отвод, дающий ему возможность в любой момент пустить ее в ход. Он может нажать кнопку, когда только захочет. Если мы его не найдем прежде, чем он примет решение, мы пропали... Все.
Смалл проглотил слюну. Вестер продолжал сидеть неподвижно, глядя на свои руки.
- Луи любил говорить о принадлежащем ему поместье, - начал Смалл.
Ну вот, мы почти у цели. Мои руки сжались, затылок до боли напрягся.
- Но он не был откровенен, - сказал Смалл.
- Это поместье... где?
Смалл с жалким видом покачал головой, и снова его взгляд устремился за помощью к Вестеру, который, казалось, еще больше вжался в кресло.
- Мы говорили о нем. Луи приобрел какое-то рыбное местечко, за которым смотрит некий Вакс... Луи любит рыбу. Он говорил, что нашел именно то, что ему нужно: место, где он может размышлять, обдумывать то, что он называл своими проблемами.
- И вы не знаете, где находится это место?
- Нет. Мы обошли всех агентов по продаже недвижимости в городе и несколько человек, с которыми Луи был более или менее знаком... Ничего... Мы даже пытались найти это рыбное место и этого Вакса... но безрезультатно.
Все исчезло как дым! И вместе с тем это где-то тут, совсем близко... У меня появилось ощущение, что мне достаточно протянуть руку и сжать пальцы, но все тут же удалилось на тысячи километров...
Во всяком случае, Агрунски говорил. Он ведь мог сказать и другое... Боже мой! Хоть бы они еще что-нибудь вспомнили!
- Он часто упоминал об этом месте отдыха?
Ответил Вестер:
- Мне два раза... и оба раза... когда... когда чувствовал себя неважно...
- Как будто нуждался в подбадривании?
- Да.
Я посмотрел на Смалла:
- А вам?
- Несколько раз, но походя, как замечание. Странно с его стороны, между прочим.
- Почему?
- Потому что его проблемы, в принципе, не могли решаться в одиночестве. Его работа требовала обширных лабораторий, большого количества специального материала и множества техников для выполнения второстепенных работ.
- Без сомнения, но он был одиночка.
- В социальном смысле да, но профессионально это было невозможно.
- И вы больше ничего не помните? Может, какие-то слова, жесты, поступки, которые помогли бы определить место его отдыха?
Вестер проворчал:
- Это не должно быть на севере.
- Почему?
- Луи страдал от ревматизма. Он не выносил холода.
- Будем искать на другой половине континента. Проклятье!
Смалл стал оправдываться:
- Мы пытались, мистер Мэнн...
- В следующий раз не пытайтесь действовать одни. Я отправлю на это дело агентов и посмотрю, что из этого выйдет.
Другим известны ваши связи с Агрунски? Если они будут считать, что вам известно что-нибудь существенное, способное направить их на след вашего друга, то они вытащат из вас эти сведения так, что не дадут вам даже возможности спокойно сдохнуть. В вашей двери, Вестер, уже сидит пуля, доказывающая, что это не шутка.
- Но...
- Я устрою так, чтобы вас оберегала полиция. До нового распоряжения вы - собственность штата, и это для вас лучше всего. Все, о чем я вас прошу, - это думать. Переберите в памяти малейшие подробности ваших разговоров с Агрунски. Если вам покажется, что вы вспомнили что-то существенное, зовите меня! - Я записал номер телефона отеля на двух листочках бумаги и отдал их им в руки. - Если меня там не окажется, соединитесь с ИАТС в Нью-Йорке или с городским бюро ФБР. Через несколько минут у вас будет кто-нибудь из них.
Они молча кивнули.
- Вы представляете себе степень опасности?
Новый кивок.
- Один из вас, может быть, обладает секретом, который спасет наши шкуры. У нас почти нет времени для его обнаружения. Может быть, совсем нет...
* * *
Я позвонил Чарли Корбинету в ИАТС в тот момент, когда у них шло рабочее совещание. Чарли выслушал мой отчет и передал трубку Хэлу Рэндольфу. Хэл на этот раз показался мне усталым, когда он без обычной своей нервозности пролаял в телефонную трубку:
- Да... Это Рэндольф.
Я рассказал ему то, что мне стало известно об Агрунски, о его наркомании, о возможном месте отдыха в его собственном поместье и о Ваксе. А закончил словами:
- Понадобится целый отряд, чтобы найти это "рыбное местечко", если оно существует. Оно может находиться на берегу озера, реки, океана... Нужно облазить многие километры. Но это единственное сведение, которое у меня есть.
- Очень хорошо, Тайгер. Вы уверены, что это все?
- Поищите со стороны торговцев наркотиками, может быть, что-нибудь узнаете...
- Не беспокойтесь, это мы сделаем. - Он на секунду остановился, потом сказал: - Теперь вы... вы сойдете со следа...
- Ерунда!
- Это приказ, Мэнн!
- Можете оставить его себе. Я продолжаю, и намного быстрее, чем вы! Я остаюсь!
- Вам сказали, что вы смертельно рискуете?
- Не старайтесь испугать меня, папаша. Вы нуждаетесь во всех ваших людях, и даже больше...
- Во всех, кроме вас. Вопрос идет о национальном интересе. Мы не можем позволить себе ни малейшего промаха. Ясно?
Я повесил трубку. Мне было тошно. Ему совершенно наплевать на меня. Все, чего они жаждут, - это помешать организации Мартина Грейди преуспеть в этом деле и таким образом иметь возможность действовать с позиции силы.
Они мечтают видеть нас битыми и поэтому стараются нас обскакать.
Однако пройдет час, прежде чем люди Рэндольфа наводнят сектор, и если кому-нибудь из них будет поручено захватить меня, то ему придется бежать.
* * *
Из отеля "Сэнд дюн", где я до сих пор проживал, я позвонил Дэйву и назначил ему свидание перед домом полиции, куда потом и отправился под дождем.
Хардекер мрачно посмотрел на меня:
- Вы немного надоедливы, Мэнн.
- Мне уже говорили об этом.
- Чего же вы еще хотите?
- Чтобы вы организовали наблюдение за Винцентом Смаллом и Вестером и охраняли их.
- А что там такое?
- На них может быть совершено нападение. Прикройте все подходы и держите машину наготове.
- Больше ничего?
- Только это.
Он выдал бледную улыбку:
- Не знаю почему, но я симпатизирую вам, Мэнн. Вы забиваете мне голову, но, по крайней мере, вносите остроту в мое существование... Согласен, я отправлю людей... Полагаю, вы не можете ничего мне объяснить?
- Верно.
- И никто не должен знать почему?
Я кивнул.
- Черт возьми! Я все больше думаю, что мне приходится играть здесь в жмурки!
- Никто так не думает.
- Знаю, но, тем не менее, у меня такое ощущение. - Хардекер откинулся в кресле, взял со стола два листа бумаги и протянул их мне. - Мы ведь не совсем идиоты, Мэнн. У меня для вас есть сведения... Об Агрунски. Знаете, имея по соседству ракетную базу, мы вынуждены работать со Службой безопасности - наблюдения, определения...
Я ждал. Указав на листки, он объяснил:
- Этот рапорт совершенно конфиденциальный. Никакая служба о нем не знает, и все тщательно проверено.
- Расскажите.
- Агрунски был холостяком и очень умеренным человеком. Ни алкоголя, ни женщин. Во всяком случае, только в случае необходимости, и тогда он обращался к профессионалкам. За тринадцать месяцев - всего шесть встреч с девушками. Вы должны знать, что мы не покровительствуем проституции, но смотрим на такие вещи реально. И мы использовали двух девиц. Они нас известили, а мы поместили в их комнатах микрофоны. Агрунски мог сделать признание и стать опасным...
- Он говорил что-нибудь?
- Нет, просто акт гигиены... Ничего другого с его стороны... И еще Агрунски также видели с одной женщиной, неизвестной. Два обеда вдвоем, один поход в кино. Больше ничего.
- Вы пытались узнать про эту женщину?
- Нет, никакой близости между ними не было. Встречи не имели ничего подозрительного и больше не повторялись. Полицейский, который осуществлял наблюдение, заявил, что разговор был банальным.
- Описание женщины?
- Лет тридцать, хорошо сложена, не бросается в глаза, отношения светские и более-менее дружеские. Ничего другого.
- Это не похоже на посланного к нему человека.
- Но ведь он мужчина, так? Рано или поздно он может подцепить себе девицу? Даже если он не слишком привержен к женскому полу, даже если ему достаточно одного лишь разговора. Ничего исключительного!
- Что еще вам удалось узнать о той женщине?
- Она останавливалась в "Синдбаде" под именем Элен Левис из Сарасоты, где (это было проверено) занимала апартаменты в течение двух лет.
Я быстро просмотрел рапорты, переписал себе адреса и номера телефонов, потом вернул их ему.
- Отлично.
- Мы продолжаем... Если что-нибудь обнаружим, сообщим.
- Вас не затруднит, если я снова зайду к вам?
- Человек с вашими связями меня никогда не потревожит.
- Мои связи могут обернуться уксусом.
- Мне начхать. Я хозяин в этом секторе.