- Ничего потрясающего, но она может оказаться весьма полезной.
- Хорошо, тогда нам лучше встретиться.
- Это будет весьма затруднительно, - сообщил сэр Джордж. - Видите ли, я взял напрокат машину и сейчас уезжаю на скачки в Фармзен вместе с другими делегатами конференции. Буквально через несколько минут. Первый заезд начинается в два тридцать.
Шавасс прикинул время на дорогу. Он прежде бывал в Фармзене, смотрел скачки с препятствием. По воскресеньям там бывали забеги на скорость. Решение пришло само собой.
- Встретимся в баре под главной трибуной, возле ограждения второго класса, в три часа. Это вас устроит?
- Не вижу причин, почему бы это меня не устроило. Я легко смогу оставить моих друзей в первом классе, и отлучиться на несколько минут во второй. Если вы, конечно, не боитесь, что вас могут узнать.
- Обо мне не беспокойтесь, - сказал Шавасс. - Я легко затеряюсь в толпе. - Он положил трубку и быстро закончил одеваться.
Он оставил Анне коротенькую записочку, в которой уведомлял, что ненадолго отлучится, потом вышел на улицу и тихими переулками добрался до ближайшей станции метро, где сел в переполненный поезд.
В Фармзене Пол, смешавшись с толпой, устремился к воротам, ведущим на ипподром. Проходя мимо турникетов, он заметил нескольких скучающих полицейских, переговаривавшихся между собой. Пол не обратил на них внимания и быстро пробрался к ложам второго класса, обогнув огромную дугу беговых дорожек.
Заканчивался первый заезд, Шавасс увидел две легкие двухколесные коляски, раскачивающиеся на поворотах, и жокеев, угрюмо повисших на поводьях, удерживающих лошадей, которые неслись к финишной линии на невероятной скорости. Толпа издала приветственный рев и через мгновение результат заезда объявили по радио.
Пол взглянул напротив на ложи первого класса и проверил время. Оставалось десять минут до назначенного свидания. Он протиснулся сквозь толчею и зашел в бар. На мгновение в очереди образовалась брешь, и Полу удалось заказать выпивку. Пока он нес пиво к свободному столику, в дверях показался сэр Джордж Харви.
Он сразу же увидел Шавасса и подошел. Сел рядом.
- Вам не кажется, что вы сами нарываетесь на неприятности, по-наглому показываясь на публике?
- В толпе легче спрятаться, - успокоил его Шавасс.
- И все-таки мне кажется, это чересчур рискованно, - сказал сэр Джордж. - У вас, наверное, стальные нервы. Однако, вы все-таки здесь и теперь можете рассказать, что же произошло в этом проклятом поезде. Зачем вам понадобилось убивать Мюллера?
- Я его не убивал, - ответил Шавасс. - Насколько я понимаю, пока он еще живой и трепыхается. - И он пустился в объяснения того, что же на самом деле случилось.
Когда Шавасс закончил, сэр Джордж откинулся на спинку стула и задумался. Вид у него был озадаченный.
- Это самое невероятное дело, о котором мне когда-либо приходилось слышать. Значит Штайнер со своим приятелем Крюгером предположительно работают на нацистское подполье?
- Судя по всему, дела обстоят именно так.
- Что же касается того, второго парня, - продолжил сэр Джордж, - ну, того, что спрятал вас от полиции… мне представляется, что он работает на организацию, выкравшую Эйхмана из Аргентины и переправившую его в Израиль…
- Что-то в этом роде, - подтвердил Пол.
Сэр Джордж в изумлении покачал головой.
- Знаете, даже во время войны, когда сотни подобных дел проходили через мои руки в департаменте разведки, даже тогда я не слыхал ни о чем подобном. Черт побери, дружище, мы шесть лет продирались сквозь ад и все только для того, чтобы воздать этим людям по заслугам, а теперь вся эта мразь начинает поднимать головы и что больше всего бесит - почти безнаказанно!
- Ну, это ненадолго, - успокоил его Шавасс. - Сам факт, что они сидят в глубоком подполье, уже обнадеживает. - Он прикурил. - Итак, у вас есть для меня новости.
- Верно, - пробормотал сэр Джордж. - Простите, я забылся. Ваш шеф просил передать, что они вышли на Мюллера. Выяснили о нем кое-какие детали. Оказывается, он в свое время был у Шульца вестовым. На "гражданке" же - камердинером. Семья его жила в Гамбурге и была у него сестра. Все его родные погибли в сорок третьем при бомбардировке. Помогут ли вам эти факты?
- Не очень, - вздохнул Шавасс. - Единственное, чего я до сих пор не знал, это то, что Мюллер служил у Шульца адъютантом. Теперь можно понять, что их связывало. Сестра Шульца жива. До вчерашнего дня мы знали ее местопребывание, но теперь, к сожалению, след ее потерян.
- Но вполне возможно вы отыщете ее вновь, - сказал сэр Джордж. - По крайней мере, должны постараться. Она может оказаться ключом ко всему делу.
Шавасс возразил:
- Мюллер - вот ключ. Вот кого мы должны в первую очередь отыскать. - Он заторопился. - Похоже, мне пора.
- Разумное решение, - поддержал сэр Джордж. - Я провожу вас до ворот.
Они выбрались из бара и стали огибать длинную стенку беговой дорожки. Пока они шли, Шавасс спросил:
- Кстати, вы что-нибудь сообщили шефу о заварухе в поезде?
Сэр Джордж энергично замотал головой.
- Конечно, нет. Я подумал, возможно вы сами хотите утрясти все неприятности.
Они прошли мимо стоянки автомобилей. Народ все еще потоком вливался на ипподром. Шавасс стал благодарить сэра Джорджа, но тот внезапно перехватил его руку и жестко крутанул на сто восемьдесят градусов.
Возвращаясь туда, откуда пришли, Шавасс с изумлением спросил:
- Что случилось?
- У ворот Штайнер с полдюжиной полицейских, - пробормотал сэр Джордж.
На мгновение Шавасс заколебался, но потом бросил через плечо беглый взгляд. Видимо, Штайнер со своими людьми только что прибыли, полицейские стояли вокруг начальника, получая инструкции. Шавасс увидел, как они стали рассредотачиваться, занимая указанные позиции, перекрывая все ходы и выходы.
- Ради всего святого, идемте же, - умоляюще прошептал сэр Джордж и потянул Пола на стоянку автомобилей.
Пока они шли между машинами, Шавасс сказал:
- Должен же быть другой выход из этого чертова места!
- Об этом можете не беспокоиться, - произнес сэр Джордж, когда они остановились возле шикарного "мерседеса". - Я лично вывезу вас за ворота.
- Ни в коем случае, - запротестовал Шавасс. - Я не позволю вам рисковать.
Шавасс хотел остановить сэра Джорджа, но тот с удивительной силой схватил его за руку. Лицо его пылало, и когда он заговорил, голос дрожал от негодования.
- За кого, интересно, вы меня принимаете? - потребовал он ответа. - Предлагаете мне встать в сторонке и смотреть, как кучка проклятых наци арестует вас? Вы ляжете сзади на пол, накроетесь ковриком, и я выеду через главные ворота. Надеюсь, все понятно?
Казалось, годы растаяли и в этот момент сэр Джордж снова стал молодым полковником, ведущим своих людей на вершину Сомма.
Он открыл заднюю дверцу "мерседеса" и рявкнул голосом, не терпящим возражений:
- Забирайтесь!
Еще какое-то мгновение Шавасс колебался, а затем полез в машину, лег на пол, а сэр Джордж покрыл его ковриком и запер дверцу. Через секунду они тронулись со стоянки.
Вскоре машина остановилась, послышались приближающиеся шаги. Когда подошедший заговорил, Шавасс задержал дыхание. Он услышал, как в разговор встрял Штайнер:
- Оставьте это мне! Возвращайтесь на свой пост! - Потом он, судя по всему, наклонился к окошку и произнес на аккуратном, "подрезанном" английском:
- Прошу прощения за беспокойство, сэр Джордж.
- А, это вы, инспектор Штайнер? - произнес англичанин. - Кого на сей раз ловите?
Шавасс так и увидел характерное, словно топором вырубленное лицо бывшего наци.
- Так, ерунда. Просто повторяем старую полицейскую уловку: раскидываем сеть в толпе. Авось кто-нибудь да попадется. Удивительно: каким жирным бывает улов. Прошу прощения за то, что вас потревожили.
Машина стала набирать скорость. Еще некоторое время Шавасс не поднимался с пола, а затем откинул коврик и сел на заднее сидение.
- Удивительно, что он не засек меня.
- Лично я не волновался ни секунды. - Сэр Джордж счастливо и возбужденно рассмеялся. - Столько лет я живу размеренной, обыденной жизнью, что уже успел позабыть, что значит ставить все на карту.
- На сегодня нам риска достаточно, - ответил Пол. - Можете остановиться, где вам будет угодно и высадить меня. В город я доберусь на метро.
- Ничего подобного, мой мальчик, - весело возразил сэр Джордж. - Я отвезу вас туда, куда вы скажете.
- А как же ваши друзья? - напомнил ему Шавасс. - Они будут волноваться.
Сэр Джордж тряхнул головой.
- Вы совершенно правы. Тогда где мне вас высадить?
- Мы въехали в Хеллброк, - посмотрел в окно Шавасс. - Давайте к станции метро. Оттуда я уж как-нибудь сам.
Машина притормозила возле обочины, и Пол выбрался на тротуар. Он склонился к окошку и улыбнулся.
- Спасибо за все. За это вам полагается медаль.
Сэр Джордж фыркнул.
- Прекратите говорить со мной, как с ребенком. Просто запомните: понадобится помощь - звоните немедля. - Он хохотнул. - Знаете, вы словно оживили меня. Не думаю, что в последние годы я нравился самому себе.
Огромный автомобиль круто развернулся и взревев, покатился обратно в Фармзен. Какое-то время Шавасс смотрел ему вслед и думал о сэре Джордже. Да, это настоящий мужчина, в этом можно не сомневаться. Когда машина скрылась за поворотом, Пол быстро вошел на станцию Вандсбек.
Была половина пятого, когда он позвонил в квартиру Анны Хартманн. Почти мгновенно дверь распахнулась, и девушка со взволнованным лицом втянула Шавасса в прихожую.
- Где ты пропадал? - потребовала она ответа. - Я чуть с ума не сошла.
- А в чем, собственно, дело? - удивился он, снимая плащ.
- Я беспокоилась. О твоем приключении в поезде не было ни единого упоминания. Я ежечасно слушала сводки новостей. Не могу ничего понять.
- Ты чересчур впечатлительна, - сказал Шавасс. - Видимо, Штайнер уговорил свое начальство отдать ему это дело "на откуп", чтобы вести, как ему хочется. Ведь он не может позволить, чтобы кто-нибудь другой схватил меня - я же могу черт знает чего наговорить. Ради спасения собственной шкуры ему необходимо первому до меня добраться.
Он потянул Анну за собой и усадил на диван.
- Удалось узнать что-нибудь насчет Кати Хольдт?
- Ничего. Квартирная хозяйка даже не видела, как она выезжала. Она просто оставила в конверте деньги за аренду и записку, что ее неотложно вызывают в другой город. И разумеется, никакого адреса там и в помине не было.
- Какая жалость. Она могла оказаться полезной, - пробормотал Шавасс. - Но теперь мы точно знаем, каким образом Мюллер был повязан с Шульцем. - Анна не могла скрыть своего изумления и Пол быстренько поведал ей о поездке в Фармзен.
- Какого черта подвергаться таким опасностям? - закричала девушка, когда он закончил рассказывать. - Неужели сэр Джордж не мог передать сообщение по телефону?
- Думаю, что мог, но я был не в силах усидеть на месте. Мне необходимо двигаться. Не тревожься на мой счет. А Хардт - он не появлялся?
- Звонил, - ответила Анна. - Встречаемся в ним вечером в Бланкенезе, в кафе возле Эльбы. Я знаю это кафе. Кроме всего, он разузнал все, что может понадобиться о Крюгере и его клинике.
- Звучит прекрасно. А когда встреча?
- В девять. Уже стемнеет.
- Значит нам придется убить около пяти часов. - Пол взял Анну за руки и поднял с дивана. - И чем же мы, черт побери, займемся?
Она вспыхнула и отстранилась.
- Вон газета. Можешь почитать, пока я приготовлю что-нибудь поесть.
Она пошла на кухню, а он двинулся следом.
- Лучше уж я на тебя посмотрю.
Она повернулась, хотела что-то ответить, но внезапно лицо ее как-то по-детски беззащитно смялось, она двинулась к нему и попала в крепкие объятия.
- Ох, Пол, Пол, я так сегодня испугалась за тебя, - сказала она, всхлипывая. - Тебе ни за что не понять, насколько я испугалась.
Он обнимал ее, ероша ей волосы, шепча что-то утешительное на ухо, а глаза его смотрели в окно, и сам он в полном смятении не знал, как объяснить происходящее. С того момента, когда Пол увидел Анну в "Тадж Махале", стоящей в дверях кабака в платье-униформе клубных шлюх, его захлестнула волна непривычных для него эмоций, трепетной нежности, от которой некуда было деваться.
Поднимая ее заплаканное лицо к свету, он с иронией вообразил, как бы на это отреагировал шеф, а когда поцеловал ее в губы, то позабыл обо всем на свете: о Мюллере, Штайнере, рукописи Шульца - обо всем… кроме этой девушки. Когда ее руки сомкнулись на его шее, он поднял Анну и понес в комнату…
7
В Бланкенезе они приехали в половине девятого и поставили машину на Гауптштрассе. Анна показывала путь, и Шавасс брел за ней по спускающейся вниз аллее, которая в конце концов привела их на берег Эльбы.
Народу была уйма, а ярко подсвеченные, разукрашенные кафе, стоящие вдоль берега, казались очень нарядными. Анна вошла в одно из них, и они сели за угловой столик на террасе, нависающей над водой. Шавасс заказал два пива, и пока они ждали, предложил Анне сигарету.
Террасу освещала гирлянда разноцветных китайских фонариков, но самое приятное, что здесь было безлюдно. Казалось, они готовы просидеть вот так, вдвоем, в блаженном бездумье и тихой нежности, целую вечность. Пол, затянувшись, вдруг почувствовал, как налетевший ветерок принес с собой мозглое, сырое дыхание осени.
- Мне здесь нравится, - сказал он. - Ты была тут раньше?
- Бланкенезе - одно из моих любимых мест. Не зря сюда съезжаются парочки…
Пол погладил ее руку.
- И как ты считаешь, имеем мы теперь право войти в их компанию?
Светлая, радостная улыбка появилась на губах Анны, она быстро схватила его руку и крепко пожала.
- Это было бы чудесно, правда, Пол? Если бы только мы были такими, как эти пары, гуляющие по Страндвег: просто двое, любящих друг друга людей, которым не о чем беспокоиться, не о чем тревожиться…
Он хотел сказать ей, что всегда найдется, о чем беспокоиться - о деньгах, болезнях, нищете, старости - но раздумал. Он просто улыбнулся и чуть слышно сказал:
- Марк раньше девяти не появится. Значит, у нас есть еще полчаса, чтобы попритворяться беззаботными.
Анна снова улыбнулась и тихо выдохнула:
- Тогда начнем…
Официант принес пиво. Пол начал пить его медленно-медленно, наблюдая за речным трамвайчиком, который тихо продвигался к морю, расцвеченный огнями от кормы до носа. Издалека доносились голоса и беспечный смех, перекрывающий грохот двигателей.
- Интересно, куда он плывет? - спросил Пол.
- Какая разница?
Она печально улыбнулась, и Пол, сжав ее руки, мягко произнес:
- Похоже, что ты перестала притворяться.
Секунду Анна смотрела на пузырьки в стакане, потом высвободила руки и закурила.
- Все это довольно смешно, - сказала она задумчиво. - До вчерашнего дня я была вполне уверена в себе и даже счастлива, что делаю нечто полезное, нужное. А остальное не имело значения.
- А теперь?
Анна вздохнула.
- Теперь я влюблена и этим все сказано. Для меня это новый опыт. Знаешь, раньше у меня на это не было ни времени, ни возможностей. И вдруг - ты. Началась какая-то другая жизнь. А я испугалась и растерялась. Ты все собой заслонил, и никуда от тебя не убежишь. И предчувствия какие-то дурные мучают…
- Ты жалеешь, что так случилось?
Какое-то мгновение она колебалась, а потом швырнула сигарету в воду и покачала головой.
- Нет. Уж коли сожалеть, что ты появился в моей жизни, то можно сожалеть и о том, что я живу. - Еще какое-то время Анна смотрела на воду, на речной трамвайчик, исчезающий в ночи, а затем приблизилась к Полу и произнесла низким, напряженным голосом:
- Что с нами будет? Есть ли у нас будущее? Сможем ли мы когда-нибудь выбраться из болота, в котором сидим?
Шавасс, уставясь в темноту, думал над ее словами. Сколько раз за последние пять лет он задавал себе эти вопросы? Его настоящее - шаг от смерти, а в перспективе - сплошные неприятности и хождение по лезвию бритвы. Половину жизни он провел под покровом тьмы, встречаясь со странными людьми в еще более странных местах, выслеживая и спасаясь. А когда все заканчивалось и очередное дело в аккуратной папке ставилось на полку, не появлялось ли ощущения бессмысленности?
Какую синицу в руке он хотел? За каким журавлем в небе гонялся? Пол взглянул на Анну, на ее безвольно поникшие плечи, и под его взглядом она глубоко вздохнула и выпрямилась. И отважно улыбнулась.
- Интересно, Марк опять опоздает?
- Да черт с ним, с Марком! - горячо зашептал он. - И с этим вонючим заданием. Давай сядем в машину и уедем в Голландию. Границу перейдем пешком. У меня в Роттердаме куча друзей - и хороших.
Она медленно покачала головой.
- Но ведь это невозможно, Пол, неужели ты не понимаешь? Ведь главное для нас - помнишь, что ты мне говорил, сам говорил - работа. И, наверно, это самый лучший и честный подход к жизни. Понимаешь?
И за это он полюбил ее еще сильнее. Они склонились над столом, и лица их почти соприкасались. Шавасс произнес:
- Но после задания, Анна? Если повезет чуть-чуть, мы сумеем закончить дело дня за два-три. Мы вполне сможем выйти из игры…
Она смотрела на него - недоверчивая, растерянная, счастливая.
- Ты это серьезно, Пол? Но куда же мы отправимся?
- А какая, собственно, разница? Хочешь - в Израиль. Может, все отлично устроится и я найду работу в этом твоем университете.
- Боюсь, большого количества интеллектуалов нашей стране будет не потянуть.
Пол засмеялся.
- Ладно. Тогда займемся земледелием. Мой дед когда-то фермерствовал в Бретани - вполне возможно, что я смогу прокормить нас в том самом кибуце, о котором ты рассказывала.
- Возле Мигдаля, где я росла? - воскликнула она. - Пол, это было бы замечательно. Думаю, что из всех возможных вариантов, этот самый привлекательный.
- Будем взбираться на твой любимый холм, - продолжал мечтать Шавасс. - Я так и вижу эту картину: мы вдвоем, теплый летний вечер и на мили вокруг - никого.
- А чем займемся на вершине?
- Понятия не имею. Что-нибудь придумаем. - Пол подмигнул ей.
Анна протянула руку, дотронулась до его лица и насмешливо сказала:
- Ты совершенно неисправим.
Невдалеке послышались звуки аккордеона, музыка тихонько поплыла над водой, немного печальная, убаюкивающая, словно осенние листья, которые легкий ветерок срывает с деревьев. Шавасс протянул Анне руку, и она, положив ему голову на плечо, так и танцевала. Они по-прежнему были одни на этой террасе.
На какое-то время им снова удалось уйти от мыслей и тревог. Все вокруг для них исчезло. А со стороны посмотреть - обычная пара влюбленных, танцующая на террасе над водой. И вдруг прозвучало тихое покашливание, и отпрянув друг от друга, они обнаружили, что рядом стоит Марк Хардт и как-то странно на них смотрит.
- Добрались, значит, - как-то невпопад произнес Шавасс, и они втроем пошли за столик.
- Похоже, вам хватает собственной компании, - сказал Хардт. Он искоса взглянул на Анну, и она спокойно ответила на его взгляд. Марк пожал плечами и переключил внимание на Шавасса.