"Курсы и море" – эти слова, произнесённые по-испански, очаровали старшеклассницу Машу Молочникову. Три недели жить на берегу Средиземного моря и изучать любимый язык – что может быть лучше? Лучше, пожалуй, ничего, но полезнее – многое: например, поменять за те же деньги окна в квартире. Так считают родители.
Маша рассталась было с мечтой о Барселоне, как взрослые подбросили идею: по-чему бы не заработать на поездку самостоятельно? Есть и вариант – стать репетитором для шестилетней Даны. Ей, избалованной и непослушной, нужны азы испанского – так решила мать, то и дело летающая с дочкой за границу. Маша соглашается – и в свои пятнадцать становится самой настоящей учительницей.
Повесть "Первая работа" не о работе, а об умении понимать других людей. Наблюдая за Даной и силясь её увлечь, юная преподавательница много интересного узнаёт об окружающих. Вдруг становится ясно, почему няня маленькой девочки порой груба и неприятна и почему учителя бывают скучными или раздражительными. И да, конечно: ясно, почему Ромка, сосед по парте, просит Машу помочь с историей…
Юлия Кузнецова – лауреат премий "Заветная мечта", "Книгуру" и Международной детской премии им. В. П. Крапивина, автор полюбившихся читателям и критикам повестей "Дом П", "Где папа?", "Выдуманный Жучок". Юлия убеждена, что хорошая книга должна сочетать в себе две точки зрения: детскую и взрослую,□– чего она и добивается в своих повестях. Скоро писателя откроют для себя венгерские читатели: готовится перевод "Дома П" на венгерский. "Первая работа" вошла в список лучших книг 2016 года, составленный подростковой редакцией сайта "Папмамбук".
Жанровые сценки в исполнении художника Евгении Двоскиной – прекрасное дополнение к тексту: точно воспроизводя эпизоды повести, иллюстрации подчёркивают особое настроение каждого из них. Работы Евгении известны читателям по книгам "Щучье лето" Ютты Рихтер, "Моя мама любит художника" Анастасии Малейко и "Вилли" Нины Дашевской.
2-е издание, исправленное.
Содержание:
-
Глава 1 - Los cursos y el mar 1
-
Глава 2 - Кофе и окна 1
-
Глава 3 - Мамино предложение 2
-
Глава 4 - Ромка 3
-
Глава 5 - Волнение 3
-
Глава 6 - Изумрудный город 4
-
Глава 7 - Роза Васильевна 5
-
Глава 8 - Первый урок 5
-
Глава 9 - Салон красоты 6
-
Глава 10 - Первые покупки 7
-
Глава 11 - Деньги 7
-
Глава 12 - Катина броня 8
-
Глава 13 - Костюм 8
-
Глава 14 - Пережить историю 9
-
Глава 15 - Система 10
-
Глава 16 - Я устала 11
-
Глава 17 - Моя семья 12
-
Глава 18 - Во всем виноваты якобинцы 12
-
Глава 19 - Шпионские игры 14
-
Глава 20 - Семейство Ратон 14
-
Глава 21 - Великая сила названий 15
-
Глава 22 - Открытие 16
-
Глава 23 - Мыши в тетрадке 17
-
Глава 24 - Здоровье школьника 18
-
Глава 25 - Спанглиш 19
-
Глава 26 - Веселая песенка 19
-
Глава 27 - Язык и любовь 21
-
Глава 28 - Уходи 21
-
Глава 29 - Мамин телефон 22
-
Глава 30 - Разные носки 23
-
Глава 31 - Подарок 24
-
Глава 32 - Салют и мечты 25
-
Глава 33 - Всё сначала 27
-
Глава 34 - Если бы люди умели говорить 28
-
Глава 35 - Я расту 29
-
Глава 36 - Ромка 30
-
Глава 37 - Мои ученики 31
-
Глава 38 - Облака и радуга 32
-
Глава 39 - Статья и спор 34
-
Глава 40 - Тест на взросление 34
-
Глава 41 - Последний урок 35
-
Глава 42 - Резиновые тапочки 37
Юлия Кузнецова
Первая работа
© Кузнецова Юлия, текст, 2016
© ООО "Издательский дом "КомпасГид"", 2016
Глава 1
Los cursos y el mar
Хорошо помню день, когда Беатрис произнесла эти слова.
Los cursos y el mar. Обычно испанский я слушаю сердцем, как музыку. Беатрис говорит, а я гляжу на нее и плыву, купаюсь в звуках, а потом выныриваю и пытаюсь ухватить смысл.
В тот день я, как обычно, слушала журчащий голос Беатрис, разглядывала ее очередное нарядное платье и кожаные сапоги. А потом она произнесла los cursos y el mar. Когда эти слова отзвучали в моем сердце, я попыталась найти в памяти их значение. Курсы… и море!
Оказалось, так называется программа обучения испанскому, которую разработали в Барселоне. Живешь в международном лагере, полдня учишь испанский, полдня сидишь на пляже. Стоимость – двести пятьдесят евро за три недели, вместе с проживанием. Я так и впилась в эту цифру глазами.
У родителей никогда не было денег, чтобы отправиться в Испанию втроем, а одну меня, конечно, не отпустишь. Но тут – с группой! И цель благая – испанский учить.
Беатрис сказала, что желает нам удачи. При этом она внимательно посмотрела на меня. Я восприняла это как знак.
Может, у меня способности к языку и мне такая поездка будет особенно полезна?
Как же хотелось позвонить родителям! До конца урока оставалась всего пара минут, но Беатрис попросила нас задержаться и посмотреть очередной эпизод учебного сериала Extra про студентов, добавив, что послушать живую испанскую речь полезно всем.
Я заставила себя слушать героев сериала не сердцем, а мозгом. Нужно стараться изо всех сил, чтобы родители поняли, как мне важно поехать в Барселону.
Глава 2
Кофе и окна
Если выйти из нашей станции метро не направо, к моему дому, а налево, то прямо у дороги стоит кофейня. Мы там были с родителями всего один раз – праздновали мой день рождения. И я помнила, что там можно купить свежемолотый кофе. Пока гигантская кофемолка трещала, я все думала о том, что поступаю глупо. Нелепо надеяться на кофе в этой ситуации…
Не знаю, зачем я его купила. Может, потому что Беатрис все время пьет кофе. Она приносит его с собой в термокружке. Мы занимаемся по выходным в кабинете труда, и каждый раз один только запах кофе заставляет меня забыть о том, что я сижу в родной школе, а вокруг – станки и ящики с инструментами. Мне грезится, что я в Испании, на берегу моря, а из кофейни неподалеку доносится запах свежесмолотых зерен…
Один раз Беатрис пол-урока посвятила разным названиям кофейных напитков. Café con leche, café cortado…
Когда она произносит cortado, то высовывает кончик языка между зубов, и слово звучит чуть небрежно и все равно – волшебно…
"Я люблю испанский. Я хочу поехать в Испанию", – подумала я, и у меня засосало под ложечкой от неопределенности. Я застряла в ней, как косточка в абрикосе. Сото el hueso de albaricoque… Это были стихи Федерико Лорки. Беатрис нам читала, как "входит солнце в зарю заката"…
Кофе наполнил запахом мой рюкзак. Я даже забеспокоилась: может, он просыпался? Нет, пухлый бумажный пакет был цел, лежал рядом с кошельком.
После покупки кофе в кошельке остались всего две монетки по десять рублей.
Интересно, как себя чувствуют взрослые? У них ведь полно денег. Что я куплю себе в первую очередь, когда стану взрослой? Платье? Туфли? Новую сумку? Торт для себя одной? Нет, куплю себе черный кожаный блокнот, чтобы записывать туда испанские слова. Это для начала… А потом я вздохнула и вспомнила, что завтра должна буду позавтракать в школе на двадцать рублей. Ну и ладно. Главное – это уговорить папу на Испанию.
Папа спал, когда я вошла в квартиру и на цыпочках прокралась на кухню.
Мой папа работает в службе такси, ночным диспетчером. Я привыкла: он болтает со мной вечером, перед уходом на работу, или утром, пока я завтракаю, а он наливает мне чай. Мама ему выговаривает:
– Коля, иди спать! Ты же мимо льешь. Машка сама справится. Ей скоро замуж пора.
– Вот именно, замуж… Хоть чаю ей налью, пока она туда не вышла.
Я вздыхаю. А если он не отпустит меня в Испанию, потому что побоится за мою безопасность? Надо давить на то, что у нас на группу будут целых два преподавателя, которые станут следить за нами. Это сообщила Беатрис. Поклянусь не кокетничать с мальчиками. Не ходить вечером по барам.
Звонить по скайпу утром и перед сном…
Я шепотом повторяла все эти клятвы, а сама тем временем сыпала кофе в железную кофеварку. Сама я никогда не варила в ней кофе, только наблюдала за тем, как это делает папа.
Штукенция показалась мне простой, поэтому я насыпала кофе, закрутила крышку покрепче и поставила конструкцию на плиту. Включила конфорку и принялась ждать. Когда послышалось угрожающее шипение, до меня дошло: я забыла налить воду!
Вскочив, я схватила кофеварку и попыталась отвинтить крышку, обожглась и с воплем швырнула ее в раковину. Грохоту было…
Я застыла, прислушиваясь. Папа не проснулся. "Если человек хочет спать и ему что-либо мешает, – говорил он, – значит, на самом деле он не хочет спать".
Кофеварку пришлось сунуть под струю ледяной воды.
Потом я отвинтила крышку, с сожалением выкинула намокший кофе, насыпала нового и поставила кофеварку на плиту. Вскоре кофе забулькал, расплескался, зашипел.
Дверь в спальню родителей скрипнула.
– Я все-таки разбудила тебя, – повинилась я, когда папа, зевая, заглянул на кухню.
– А который час? Погоди, а чем пахнет?
– Кофе! – торжествующе сообщила я. – Сама сварила! Тебе! Будешь?
– Воды много налила? – проверил папа.
– До пимпочки внутри, – успокоила я его. – Я же видела, как ты варишь, тысячу раз!
– Ну ладно, – снова зевнул папа и уселся за стол, – ухаживай, коли не шутишь!
Я схватилась за кофеварку, но тут же ойкнула и выпустила ее из рук. Раздался неприятный стук, немного кофе вылилось на плиту.
– Помочь?
– Нет, я сама! – крикнула я.
Папа с удивлением глянул на меня, но я отвернулась к плите, ругая себя за то, что так нервничаю и что надеюсь…
– Пап! – выпалила я, а потом снова взялась за кофеварку. – Хотя ладно… Ничего.
– Да что с тобой, в конце концов? – изумился папа. – Все, сядь, я сам с кофе разберусь. Что происходит?
Я на секунду зажмурилась, а потом открыла глаза и вывалила ему все: про курсы на море, про Беатрис и даже про одноклассников, которые были в Испании по сто раз, а я ни разу.
Папа с мамой слушают меня по-разному. Мама перебивает, вставляет свои замечания, комментирует, задает вопросы про то, что я и так собиралась рассказать, в общем, здорово мешает. Она этим похожа на свою маму, мою бабушку, хотя никогда в этом не признается.
Папа слушает молча, отхлебывает кофе, иногда кивает.
Но сейчас мне кажется, что лучше бы я рассказывала все маме. По крайней мере, было бы понятно, еду я или нет.
– Там безопасно, – тараторила я, – в Европе нулевой уровень преступности!
– Да? Хм-м…
– Но я и не буду ходить одна ночью по улицам и клубам. С незнакомцами не стану разговаривать. Буду рядом с учительницей стоять. В море не буду плавать на глубине!
Я говорила все быстрее, уже не заботясь о том, чтобы скрыть волнение. Перед глазами мелькали красивые загорелые испанцы, я слышала, как шумят под окнами волны, я представляла, как захожу в магазин и прошу по-испански взвесить мне пару персиков…
Наконец я умолкла. Папа допил кофе, встал, подошел к раковине и ополоснул кружку. Потом развернулся ко мне и проговорил:
– Да. Это все интересно звучит.
Мое сердце заколотилось. Поеду?! Одна? За границу?
Буду язык учить!
– Если бы не окна, – вздохнул папа.
До меня не сразу дошел смысл его слов.
– Нам надо…
Папа подошел к окну, поднес ладонь к подоконнику.
– Вот, видишь? Нет, встань. Сама посмотри!
Я поднялась, все еще не понимая, чего он от меня хочет.
Папа взял мою руку, поднес к окну. От окна дуло.
– Надо поменять окна, – сказал папа.
– Ага, – сказала я.
– Здесь, в гостиной, в спальне…
– Ага…
– В спальне точно надо. Я у окна сплю, мне прямо в ухо дует. Простужаюсь поэтому.
– Ну да…
– Маш. – Папа развернул меня к себе, заглянул в глаза. – Извини. Но… в общем, не обижайся.
– Я нет, что ты… – промямлила я. – Как я могу…
Мне стоило больших трудов не разреветься при папе.
Но как только я оказалась в ванной, то отвернула посильнее кран с горячей водой и заплакала. От раковины пошел пар, он потихоньку затуманил зеркало.
Папа постучал в дверь ванной.
– Хватит реветь!
– Я не реву!
– Мадам, я не вам, а той девочке, которая плачет.
"Еще и шутит", – рассердилась я и, резко толкнув дверь, едва не сбила папу с ног.
– Эй, поосторожнее!
– Извини!
– Маш, ты в эту Испанию еще сто раз поедешь. Это, может, и небезопасно. Будут к тебе всякие педро приставать…
– Пап, ну не смешно! – с горечью сказала я и закрылась в своей комнате.
Прошлась туда-обратно, зачем-то открыла шкаф с одеждой. "Поговорю с мамой", – решила я. Спрошу у нее напрямую: "Нам точно нужны эти окна?" Папа шутит. Может, все не так серьезно?
Мама сказала, что окна нам и правда необходимы и что я достаточно взрослая, чтобы это понимать и не устраивать истерики.
– Я и не устраиваю!
– Я только что говорила с папой. Да, я сегодня задержусь, надо съездить на склад. У меня заказ на такую сумму…
– А там не хватит денег на Испанию? – быстро спросила я.
– Нет, только на окна, – строго ответила мама. – Может, еще на новые занавески в твою комнату.
Я улеглась на кровать, бурча, что мне не нужны ни окна, ни новые занавески. Закинула руки за голову.
Делать ничего не хотелось. Уроков на завтра не задали, точнее, задали повторить все подряд. По алгебре и химии обещали самостоятельную, по литературе – спросить характеристику одного из героев пьес Островского. Наш класс разделился: одна половина повторяла весь материал начиная с первого сентября, вторая – не открывала учебники, надеясь на то, что все и так в голове. Я принадлежала ко вторым. Домашнее задание по литературе я почти никогда не делала: просто просматривала текст перед уроком и отвечала на одни пятерки. Мне легко языком болтать, я гуманитарий.
А химию с алгеброй спишу у соседа Ромки. Он вообще мой должник: на тесте по русскому я ему три раза ответы подсказывала. Ромка – ботаник, но по русскому иногда пробуксовывает. Не мог сам определить корень в слове "рукав".
Глава 3
Мамино предложение
Утром я еле вытолкнула себя из сна. Ощупью, с закрытыми глазами, добралась до кухни, уселась на табуретку.
– Так и будешь кашу есть? – поинтересовалась мама. – Между прочим, с изюмом!
– Кашу?! – возмутилась я, не открывая глаз. – Я же просила омлет!
– Да? Прости… Забыла… Может, посмотришь на меня и выслушаешь? Есть одна идея…
Я наконец открыла глаза.
– Мне вчера такое предложили… Для тебя! Ешь кашу и слушай.
Оказалось, вчера к маме заглянула необычная клиентка. Моя мама работает в торговом центре, в отделе вечерних нарядов. Рядом с ее отделом – "M.Видео", где продают технику, и "Перекресток". Наш торговый центр самый обыкновенный, не ГУМ. А мамина клиентка оказалась как раз из тех, кто покупает платья в ГУМе, ЦУМе или даже за границей.
"В Испании, например, – добавила мама, хитро глянув на меня. – Она сказала, что, когда едет в Барселону, обязательно там шопингует". Этой клиентке нужно было зайти в "М.Видео", чтобы купить новый мобильный. Старый у нее разбился, а ей понадобилось срочно позвонить, отменить совещание.
– Вот так у людей бывает, – подмигнула мне мама. – Разбил телефон и сразу купил себе новый. А не ходишь полгода с панелью, перехваченной скотчем, и не ждешь, пока муж на Новый год телефон подарит.
– Ты тоже можешь не ждать, – буркнула я, выплевывая на салфетку косточку от изюма.
– Тебе напомнить, на что мы деньги откладываем?
– Не надо!
Мама продолжила рассказывать об Ирэне – так звали клиентку. Она проходила мимо маминого магазина и увидела темно-вишневое платье.
– А я еще удивлялась, – сказала мама, пытаясь отвинтить крышку от папиной кофеварки, которую он вчера забыл помыть, – зачем хозяйка заказала это платье. Оно из категории люкс. Кто его купит за пятьдесят тысяч-то!
– Ого, – присвистнула я.
– Да. Так вот нашлась покупательница. Не зря старые продавцы говорят, что не бывает ненужных вещей в магазине.
Каждая вещь ждет своего хозяина. У Ирэны фигура крупная.
Говорит, ей трудно праздничное платье подобрать. Она пробовала у швеи заказывать, в ателье… Все не то! А тут – сидит как влитое. "Надо же, – говорит, – я не думала, что в обычном магазине…" Короче, на радостях еще одно заказала. Это я за ним вчера на склад поздно ночью моталась. Радовалась она, радовалась… Разговорились. У нее дочка, шестилетка, в садик не ходит, дома с няней сидит. Ирэна говорит, девчонка-то неглупая. Но вот никак не хочет испанский учить. А им надо. Они каждое лето (представляешь, каждое!) снимают дом под Барселоной. Девочка с няней живут там три месяца.
У Ирэны свой бизнес в Москве, что-то со строительством связано, и она к ним редко, наездами… Но, говорит, хочу, чтобы Данка болтала по-испански в ресторанах и гостях.
– А дочка-то хочет? – фыркнула я, делая вид, что ковыряю кашу.
На самом деле я разволновалась. Почему мама сказала, что у нее есть предложение, связанное со мной?
– Не знаю! – отмахнулась мама, наконец раскрутив кофеварку и рассыпав кофе, который присох изнутри. – Я ей сказала: "Хотите, моя дочь попробует учить вашу?
Ей как раз работа нужна". Они еще и живут неподалеку, на Новослободской. Ты все равно туда в школу ездишь.
Могла бы к ним заходить после…
– Но ты у меня даже не спросила! – перебила я.