- Готова поклясться, это так, - сказала Деб. - И готова поклясться, когда мы выясним это, то поймем, где они.
- По-моему, никто здесь не догадывается ни о чем, - произнес я, пытаясь в это время придумать изящный способ отхода.
- Какого черта с тобой происходит? - резко спросила Дебора.
- То есть?
- Ты вертишься так, будто тебе надо в сортир.
- О… эмм… Честно говоря, - начал я, - мне пора идти, я должен забрать Коди и Эстор до шести.
Моя сестра уставилась на меня и долго не отрывала взгляда.
- В жизни бы не поверила, - выдала она наконец.
- Во что?
- Что у тебя будут жена, дети, ты станешь семейным человеком, с этим твоим…
Под "этим моим" она подразумевала мою темную сторону, мое прошлое как Декстера-Мстителя, одинокого воина в лунном свете. Ей пришлось столкнуться с моим альтер эго, и постепенно она смирилась с его существованием. Как раз в тот момент, когда я решил покончить с ним.
- Ну… Не думаю, что я бы сам в это поверил, но… - Я пожал плечами. - Так вышло: у меня есть семья.
- Ага, - сказала она и отвернулась, - и притом раньше, чем у меня.
Я наблюдал, как она возвращает своему лицу привычное сердитое выражение. Это заняло некоторое время, в течение которого она выглядела чудовищно беззащитной.
- Ты любишь ее? - неожиданно спросила она, резко поворачиваясь ко мне. Я моргнул от неожиданности. Дебора никогда раньше не задавала таких прямых и личных вопросов - в том числе поэтому мы так хорошо ладили. - Ты любишь Риту? - повторила она, не оставляя мне пространства для маневра.
- Я… Я не знаю, - осторожно ответил я, - я… эмм… привык к ней.
Дебора пристально посмотрела на меня и покачала головой.
- Привык к ней… Как будто она удобное кресло или что-то в этом роде.
- Не такое уж удобное, - заметил я, пытаясь внести немного юмора в разговор, принявший очень неприятное направление.
- Ты вообще чувствуешь любовь? - требовательно спросила Дебора. - Я имею в виду, ты способен на это?
Я подумал о Лили-Энн.
- Да, - ответил я, - думаю, что да.
Дебора несколько секунд, показавшихся мне невероятно долгими, изучала мое лицо. Но смотреть там было особо не на что, и она повернулась к окну в старой деревянной раме и уставилась на залив.
- Вот черт, - выругалась она, - езжай домой. Забирай детей и отправляйся к своей женушке-креслу.
Я не чувствовал себя человеком достаточно долго, но даже мне стало ясно, что не все в порядке в Королевстве Деборы, и я не мог расстаться с ней на этой ноте.
- Деб, что случилось? - спросил я.
Мышцы на ее шее напряглись, но она продолжала смотреть на воду вдалеке.
- Вся эта семейная хрень, - ответила она, - эти две девицы со своими чертовыми семьями. И твоя семья с чертовым тобой. Это всегда оказывается не так, как должно быть, это всегда неправильно, но у всех это есть. Кроме меня. - Она вздохнула и покачала головой. - А я действительно этого хочу - Она резко повернулась ко мне со злым выражением лица. - И никаких идиотских шуточек по поводу моих биологических часов. Ясно?
Вообще-то я умею, когда надо, быть действительно честным, к тому же поведение Деборы слишком поразило меня, чтобы я оказался способен шутить, не важно - по поводу биологических часов или чего-то другого. Тем не менее надо было что-то сказать. Я попытался подобрать подходящее, но не смог придумать ничего лучше, чем спросить ее о Кайле Чатски - мужчине, с которым она жила уже несколько лет. Когда-то я видел такой поворот по телевизору. Мне нравилось изучать сериалы для того, чтобы знать, как принято поступать в той или иной ситуации, и этот вариант казался мне подходящим.
- С Кайлом все в порядке? - спросил я.
Дебора фыркнула, но выражение ее лица смягчилось.
- Чертов Чатски. Он считает себя слишком старым, слишком потрепанным и бесполезным для такой симпатичной молодой штучки, как я. Постоянно говорит, будто я могу найти себе кого-нибудь получше. А если я отвечаю, что, может быть, мне и не надо никого лучше, он только качает головой с печальным видом.
Было очень интересно заглянуть в жизнь другого, кто был человеком значительно дольше, чем я, но у меня закончились идеи для конструктивной беседы и часы на моем запястье - не биологические - заставляли торопиться. В отчаянной попытке подобрать нужные слова, которые выражали бы сочувствие и в то же время говорили о моей потребности немедленно уйти, я смог сказать только:
- Ну… Я уверен, он хочет как лучше.
Дебора уставилась на меня и так долго не отводила взгляд, что я начал сомневаться в правильности найденного выхода. Потом она тяжело вздохнула и вновь повернулась к окну.
- Да, - сказала она, - я тоже верю, что он этого хочет.
Она смотрела на залив и молчала, но хуже любых слов оказался ее вздох.
Эту сторону личности моей сестры я до сих пор не знал, и продолжать знакомство мне не слишком хотелось. Я привык к уверенности Деборы, к ее гневу, к ее тычкам в предплечье. Видеть ее мягкой, уязвимой и жалеющей себя было чертовски неприятно. И хотя мне было ясно, что ее надо как-то утешить, я понятия не имел, с чего начать, и стоял, чувствуя себя очень неловко, до тех пор пока необходимость ехать домой не пересилила мое чувство долга.
- Мне жаль, Деб, но мне нужно забирать детей. - И, как ни странно, мне было действительно ее жаль.
- Ага, - ответила она не оборачиваясь, - поезжай к своим детям.
- Эмм… - заметил я. - Мне бы надо добраться до своей машины.
Дебора медленно повернулась и посмотрела на дверь здания, около которой ждала мисс Стейн. Затем она кивнула и встала.
- Ладно, - сказала она, - здесь мы закончили.
Она прошла мимо меня и молча направилась к машине, задержавшись лишь на секунду, чтобы сухо поблагодарить мисс Стейн.
Неловкое молчание длилось всю дорогу. Я чувствовал необходимость что-нибудь сказать, слегка разрядить обстановку, но мои недавние попытки привели к таким результатам, что больше не хотелось и пробовать. Деб въехала на стоянку около участка и припарковалась рядом с моей машиной. Она продолжала смотреть в лобовое стекло с тем же выражением печальной задумчивости, которое не сходило с ее лица всю дорогу. Я взглянул на нее, но она не обратила на меня внимания.
- Ну ладно, - сказал я наконец, - до завтра.
- Как это? - произнесла она, и я замер, наполовину открыв дверь.
- Как что? - спросил я.
- Когда ты в первый раз держишь на руках своего ребенка.
Мне не требовалось раздумывать, чтобы ответить.
- Потрясающе! - воскликнул я. - Совершенно невероятно. Это не похоже ни на что другое.
Она посмотрела на меня так, что я не понял: собирается она меня обнять или ударить. Но она не сделала ни того ни другого, а лишь покачала головой и сказала:
- Иди за своими детьми.
Я подождал, не скажет ли она еще чего-либо. Она молчала. Я выбрался из машины и, пока она медленно выезжала с парковки, смотрел ей вслед, пытаясь уяснить, что же на самом деле творится с моей сестрой. Но для того, кто стал человеком буквально недавно, эта задача оказалась непосильной. Я пожал плечами, сел в свою машину и поехал за Коди и Эстор.
Глава 8
Я ехал на юг по Олд-Катлер-роуд. Машин было много, но почему-то этим вечером в этой части города все вели себя вежливо. Мужчина в большом красном "хаммере" даже пропустил меня, когда дорога стала уже. Такого я никогда прежде не видел, и мне пришла в голову дикая мысль: террористы подсыпали что-то в местный водопровод, чтобы сделать всех жителей Майами мягкими и добрыми. Сначала я решил порвать со своей Темной стороной, потом Деб едва не расплакалась, и вот теперь человек на "хаммере" в разгар часа пик вежливо пропускает меня. Неужели это конец света?
Но никаких ангелов с пламенеющими мечами за время, потребовавшееся, чтобы доехать до парка, где скрывались Коди и Эстор, мне не встретилось. Мне удалось добраться до места буквально за минуту до шести. Та же самая молодая женщина ждала у двери, поигрывая ключами и едва не пританцовывая от нетерпения. Она чуть ли не швырнула детей мне и потом с искусственной улыбкой, сильно недотягивавшей до моих, бросилась к своей машине, припаркованной в дальнем конце стоянки.
Я усадил Коди и Эстор на заднее сиденье и сел за руль. Они молчали, даже Эстор, и, вспомнив теперь уже об отцовских обязанностях, я решил помочь им раскрыть свое сердце миру. С деланным весельем я спросил:
- День прошел хорошо?
- Энтони - настоящая задница, - сказала Эстор.
- Эстор, ты не должна говорить это слово. - Я был слегка шокирован.
- Даже мама говорит его, когда она за рулем, - заметила Эстор. - И я слышала его по радио в ее машине.
- В любом случае ты не должна его использовать, - повторил я. - Это плохое слово.
- Не надо так со мной разговаривать, - потребовала Эстор, - мне уже десять.
- Этого недостаточно, чтобы употреблять подобные слова. Вне зависимости от того, как я с тобой разговариваю.
- Так тебе все равно, что сделал Энтони? - возмутилась она. - Ты просто хочешь, чтобы я не говорила это слово?
Я сделал глубокий вдох и предпринял все возможные усилия, чтобы не протаранить машину впереди.
- И что же сделал Энтони? - поинтересовался я.
- Он сказал, что я несексуальная, - ответила Эстор, - потому что у меня нет сисек.
У меня отпала челюсть, и на какое-то время я забыл, что мне надо дышать. Я соображал с большим трудом, но надо было реагировать.
- Ну, я… эмм… - произнес я очень отчетливо, - я хочу сказать, мало у кого есть сиськи в десять лет.
- Он такой дебил, - сказала она мрачно и сладеньким голосом добавила: - Могу я говорить "дебил", Декстер?
Я открыл рот для ответа, но прежде чем успел произнести хоть звук, подал голос Коди:
- Нас кто-то преследует.
Рефлекторно я взглянул в зеркало заднего вида. При таком плотном движении было трудно понять, преследует ли нас кто-нибудь.
- Почему ты так думаешь, Коди? - спросил я. - Как ты это понял?
Я видел в зеркале, как он пожал плечами.
- Парень-из-Тени.
Я вздохнул. Сначала Эстор со своим арсеналом запрещенной лексики, а теперь Коди с Парнем-из-Тени. Определенно это был один из тех незабываемых вечеров, которые периодически приходится переживать родителям.
- Коди, даже Парень-из-Тени может иногда ошибаться.
Он покачал головой.
- Та же машина, - заметил он.
- Та же - это какая?
- Машина со стоянки у больницы, - перевела Эстор. - Красная. Ты сказал тогда, что парень в ней не смотрит на нас, хотя он смотрел. И теперь он едет за нами, а ты не веришь.
Мне импонирует, что я остаюсь разумным человеком даже в безумных ситуациях - вроде тех, что связаны с детьми, - но в данный момент, по-видимому, позволил их воображению слишком уж разгуляться и требовалось преподать детям небольшой урок. Кроме того, мне хотелось следовать решению перейти на солнечную сторону улицы. Рано или поздно я должен попробовать увести их от темных фантазий, и этот момент казался не хуже прочих.
- Ладно, - сказал я, - посмотрим, на самом ли деле он едет за нами.
Я перестроился в левый ряд и включил поворотник. Никто не последовал за нами.
- Вы кого-нибудь видите? - спросил я.
- Нет, - сварливо отозвалась Эстор.
Я свернул налево около небольшого торгового центра.
- А теперь за нами кто-нибудь едет?
- Нет, - ответила Эстор.
Я прибавил газу и свернул направо.
- Ну а теперь? Кто-то едет за нами?
- Декстер, - буркнула Эстор.
Я съехал с дороги перед маленьким, ничем не выделяющимся домом, заехал двумя колесами на траву и затормозил.
- Ну теперь? Есть кто-нибудь? - спросил я, стараясь не слишком злорадствовать из-за того, что мне удалось с таким успехом доказать свою точку зрения.
- Нет, - прошипела Эстор.
- Да, - сказал Коди.
Я повернулся к нему, чтобы высказать все, что думаю, и замер. Сквозь заднее окно машины я увидел, как к нам медленно приближается автомобиль, находящийся сейчас в нескольких сотнях футов от нас. Садящееся солнце давало достаточно света, и я смог разглядеть отблеск красного. Машина продолжала ползти к нам сквозь тени узкой дороги. И, будто разбуженный происходящим, Темный Пассажир раскрыл свои крылья и прошипел что-то предупреждающее.
Не успев даже подумать, я надавил на газ. Колеса оставили глубокие следы на газоне, и мне едва удалось избежать столкновения с почтовым ящиком, появившимся перед машиной как раз в тот момент, кода я повернулся обратно к лобовому стеклу. Автомобиль слегка занесло, когда мы выехали на дорогу.
- Держитесь, - сказал я детям. С чувством, близким к панике, я погнал вперед по улице и свернул направо к шоссе номер один.
Красная машина была позади нас, но к тому времени, когда мы добрались до шоссе, мне удалось оторваться, и я быстро свернул направо, чтобы скрыться в транспортном потоке. Я снова начал нормально дышать и успел сделать пару вдохов, пока пробирался через три ряда быстро ехавших машин в дальний левый. Я проскочил светофор уже после того, как загорелся красный, и полмили гнал на большой скорости, до тех пор пока не увидел свободное место на встречной полосе и не свернул сквозь него налево, на тихую улицу жилого района. Через два квартала я вновь повернул налево и теперь ехал параллельно шоссе. Улица оказалась тихой и плохо освещенной, мы были одни на дороге, не наблюдалось даже велосипедистов.
- Отлично, - сказал я. - Думаю, мы от него избавились.
В зеркале я видел, как Коди, обернувшись, посмотрел в заднее окно. Он поймал мой взгляд и кивнул.
- Но кто это был, Декстер?
- Какой-то псих, ничего особенного, - ответил я с куда большей уверенностью, чем ощущал на самом деле. - Бывают такие, которым нравится пугать незнакомых людей.
Коди нахмурился:
- Тот же парень, из больницы.
- Ты не можешь знать точно, - возразил я.
- Могу.
- Это просто совпадение. Два разных психа, - упорствовал я.
- Один.
- Коди… - начал я, но почувствовал, что прилив адреналина проходит и мне больше не хочется спорить. Когда он вырастет, то узнает, что Майами населен впечатляющим набором разнообразных хищников и психов, а также тех, кто совмещал в себе оба свойства. Не было никакой возможности выяснить, зачем кто-то нас преследовал, да и какое это имело значение. Он от нас отстал, и это главное.
Из предосторожности я добирался домой боковыми улочками, на случай если нас поджидали у шоссе. Кроме того, теперь, когда стемнело, на темных улицах между домами обнаружить преследователя было легче, чем под яркими оранжевыми фонарями трассы 1. Но обнаруживать оказалось некого. Только пару раз в зеркале заднего вида мелькнули фары машин местных жителей, которые возвращались домой.
Наконец мы добрались до улицы, ведущей к нашему небольшому бунгало. Я свернул на нее и доехал до перекрестка с трассой 1, тщательно осматриваясь по сторонам. Ничего подозрительного видно не было, дождавшись зеленого света я пересек шоссе и, свернув еще два раза, подъехал к дому.
- Ну хорошо, - сказал я, когда увидел нашу маленькую землю обетованную, - только не стоит ничего говорить маме. Она будет волноваться. Хорошо?
- Декстер, - произнесла Эстор, наклоняясь вперед и показывая на наш дом. Я проследил взглядом за ее вытянутой рукой и ударил по тормозам так, что у меня лязгнули зубы.
Маленькая красная машина оказалась припаркована прямо перед нашим домом, носом к нам. Фары были включены, и мотор работал. Я не мог видеть, что происходит внутри, но этого и не требовалось, чтобы почувствовать, как шумно бьет своими кожистыми крыльями и раздраженно шипит разбуженный Пассажир.
- Оставайтесь здесь. Двери не открывайте, - предупредил я детей и отдал Эстор свой сотовый. - Если что-то случится, звоните девять-один-один.
- А можно мне сесть за руль и уехать, если тебя убьют? - спросила она.
- Просто оставайтесь здесь, - повторил я и глубоко вздохнул, собирая тьму внутри себя.
- Я умею водить. - Эстор расстегнула свой ремень безопасности и попыталась пролезть вперед.
- Эстор, - резко сказал я, и в моем голосе послышалось эхо другого, холодного и властного, человека, - оставайся на месте, - снова повторил я, и она покорно вернулась на свое место.
Я медленно вышел и направился к красной машине. Внутрь заглянуть не представлялось возможности, а снаружи не было никаких признаков опасности - просто маленькая красная машина с работающим мотором и горящими фарами. Я почувствовал: Пассажир готов действовать, но не знает, что нужно делать. Мы могли столкнуться и с бензопилой, и с тортом в лицо.
Подходя ближе, я пытался составить план действий. План не складывался, так как я не знал, чего они хотят и даже кто они такие. Раз они знали, где я живу, это определенно не психи. Но кто это? У кого нашлись причины, поступать таким образом? У кого из живых, я имею в виду, поскольку многие из моих жертв с удовольствием навестили бы меня, но сейчас они не способны ни на что, кроме как разлагаться.
Стараясь быть готовым ко всему, даже к невозможному, я шел к машине. Не наблюдалось никаких признаков жизни внутри ее и никаких подсказок от Пассажира, кроме озадаченного и осторожного хлопанья крыльями.
И когда я оказался всего в десяти футах, стекло со стороны водителя опустилось, и я остановился. Несколько секунд ничего не происходило, а затем в окне показалось лицо - знакомое лицо с широкой фальшивой улыбкой.
- Мы хорошо повеселились! И, кстати, когда ты собирался сообщить мне, что я стал дядей?
Это был мой брат. Брайан.
Глава 9
Я не видел своего брата с того памятного вечера несколько лет назад, когда мы впервые со времен детства встретились в грузовом контейнере в порту Майами и он предложил мне помочь ему с вивисекцией нового товарища по играм. Однако, как бы странно это ни звучало, я отклонил предложение. Вероятно, это произошло потому, что он выбрал Дебору, и мертвая рука Гарри сжала мою душу, в существовании которой я не уверен. Я не мог причинить ей вред, хотя она в отличие от Брайана не являлась моей родственницей по крови.
Вообще-то он мой единственный кровный родственник, насколько я знал. Но, принимая во внимание, как мало я имел сведений о нашей не очень строгих правил матушке, всякое могло быть. Не исключено, что у меня имелось полдюжины единоутробных братьев и сестер, живущих в трейлерах в Иммокали. Однако более важным являлось то, что нас с ним объединяло одно общее свойство. Брайан был выкован в том же огне, который сделал меня Темным Декстером, и тоже отмечен потребностью развлекаться с ножом. К сожалению, он вырос без узды в виде Кодекса Гарри и спокойно упражнялся в своем искусстве на ком угодно, лишь бы этот кто угодно молодо выглядел и был женского пола. Когда наши пути в первый раз пересеклись, он как раз работал с проститутками Майами.