- Папа, ты, конечно, скажешь, что я перетрудился, что все это - нервы и мнительность, но посуди сам, что могут делать сразу две машины "неотложки" в нашем маленьком дачном поселке? Тем более что стоят они не у каких-то конкретных дач… Они расположились так, будто блокируют нашу улицу… Я решил, что, может быть, они заблудились, и подошел к одной из них… Знаешь, что я увидел? У нее московские номера!
- Ну и что? - с напускным безразличием спросил генерал.
- Да как ты не поймешь, папа! - все более распаляясь, Петр заговорил в полный голос. - Машины-то - неместные, иначе бы у них были номера Московской области, эти же прибыли из Москвы!! Папа, мы же с тобой профессионалы… Ты не хуже меня знаешь, что и КГБ, и ГРУ для ареста объектов зачастую используют в качестве прикрытия машины "скорой помощи", так как их вид вызывает у окружения гораздо меньше беспокойства, чем милицейские "уазики". Кроме того, в их салонах можно свободно разместить группу захвата… Разве не так? Одного в толк не возьму: кто из наших соседей может быть объектом заинтересованности органов, если в поселке, кроме генералов из спецслужб и ученых с мировым именем, некого более караулить или… арестовывать?!
- Ладно, сынок, не нашего ума это дело… Пойдем в дом!
Выслушав несколько здравиц в свой адрес, Поляков вдруг похлопал себя по карманам.
- Я сейчас, сигареты оставил на столе… - скороговоркой произнес генерал и опрометью бросился в свой кабинет.
Гости недоуменно переглянулись - хозяин никогда не позволял себе курить в помещении. Впрочем, сегодня его юбилей, мало ли, решил сделать исключение!
Заперев дверь кабинета изнутри, генерал скользнул к стеллажу с грампластинками. Здесь находилась единственная улика - белый конверт, в который был вложен Первый концерт Чайковского, служил копиркой для нанесения тайнописи.
Трясущимися руками Поляков выдрал белый конверт, чиркнул зажигалкой и объятую пламенем бумагу выбросил в форточку…
"Все! Теперь ничего не найдете, хоть весь дом переройте!"
В волнении генерал забыл про дождь. О сохранении улики позаботилась природа…
Мотивы измены
В 30 - 40-е годы прошлого столетия основным мотивом сотрудничества со спецслужбами являлся антифашизм, и люди охотно шли на вербовку за одну лишь идею.
Эпоха романтизма закончилась, и сегодня на ниве добывания и защиты секретов царствует меркантилизм, а агентами спецслужб - не важно, наших или иностранных, - становятся, как правило, люди ущербные и закомплексованные, одержимые страстями или наделенные какими-то пороками; страдающие непомерным самомнением и, как им кажется, невостребованные; корыстолюбивые, ставящие превыше всего личную выгоду и собственное благополучие; злобные и мстительные, не умеющие прощать нанесенные им обиды и оскорбления; беспринципные азартные игроки, готовые ради сомнительного удовольствия поставить на карту собственную судьбу и судьбу своих близких.
Дмитрий Поляков оказался на службе у американцев не потому, что стал жертвой шантажа и собственного малодушия. Отнюдь. Генерал изначально был предателем по убеждению.
Отвергая политические ориентиры советского правительства времен хрущевской "оттепели", Поляков считал, что руководство СССР незаслуженно попирает и предает забвению идеалы сталинской эпохи.
Были и другие, более тривиальные причины, побудившие подполковника, а со временем генерал-майора, верноподданно служить сначала ФБР, американской контрразведке, а затем Центральному разведывательному управлению.
Меркантилизм и неуемная жажда денег все двадцать два года, что он "таскал каштаны" для американцев, подпитывали его рвение на шпионском поприще. Плюс обида и зависть, которые ядовитыми червями буравили ему душу.
Обида на то, что его выдающиеся способности не замечают и по достоинству не оценивают.
Зависть по отношению к незаслуженно продвинутым начальством и осыпанным наградами коллегам.
Однако главным побудительным мотивом, толкнувшим Дмитрия Полякова в объятия американских вербовщиков, была месть. Месть за погибшего младенца-сына.
…В 1961 году, когда Поляков приступил к работе в нью-йоркской резидентуре ГРУ, в Соединенных Штатах свирепствовала эпидемия гриппа. Ребенок заболел, получил осложнение на сердце, спасти его могла только срочная операция. Поляков попросил руководство резидентуры оказать материальную помощь, чтобы прооперировать сына в местной клинике, но ГРУ ответило отказом, и младенец умер.
Буквально на следующий день после смерти сына Поляков, озверевший от несправедливости судьбы и своего начальства, инициативно вышел на известных ему "охотников за скальпами" - вербовщиков из ФБР, ищущих потенциальных изменников из числа сотрудников КГБ и ГРУ. Его заявка работать в пользу Соединенных Штатов была принята под аплодисменты…
Плоды предательства
За время, которое "ТОПХЭТ" - один из псевдонимов Полякова, присвоенных американцами, а были еще "Бурбон", "Спектр", "Дипломат" - состоял на службе у ФБР и ЦРУ, Советский Союз понес ущерб в десятки миллионов долларов.
В ЦРУ обоснованно считали Полякова самым продуктивным источником. В недрах ЦРУ для анализа поступавших от него материалов даже было создано специальное подразделение, едва успевавшее их обрабатывать.
"ТОПХЭТ" передал ЦРУ более 100 выпусков журнала "Военная мысль" под грифом "Совершенно секретно", в которых излагались стратегия, тактика и планы Верховного командования СССР. Он похитил и передал за океан тысячи страниц документов, в которых были даны технические характеристики самого секретного советского оружия.
Работая в качестве военного атташе в Бирме, Индии, затем, преподавая в Военно-дипломатической академии Советской Армии, "крот" раскрыл своим американским хозяевам принадлежность к внешней и военной разведке около 1500 советских офицеров и около двухсот агентов из числа иностранных граждан.
Во время войны во Вьетнаме Поляков предоставил США информацию о численности, структуре и возможностях северо-вьетнамских войск, имевшую стратегическое значение.
В начале 1970-х он передал в ЦРУ информацию, что Китай находится на грани прекращения военно-экономического сотрудничества с Советским Союзом.
Эти сведения помогли Соединенным Штатам "прорубить окно" в Китай. Президент США Никсон и его помощник по безопасности Киссинджер тут же вылетели туда с государственным визитом.
Даже в 1991 году, когда Поляков был уже давно расстрелян, американцы во время войны в Персидском заливе с успехом использовали поставленные им сведения, уничтожая иракские противотанковые ракеты советского производства. А они ведь считались недосягаемыми для средств подавления противника…
За годы сотрудничества с ЦРУ Поляков помог западным контрразведчикам разоблачить семь "кротов" - сотрудников спецслужб Великобритании и США, работавших в пользу СССР.
Несмотря на то, что "Британское дело" было закрыто в конце 1960-х, в США и 20 лет спустя не смолкали разговоры о том, как красиво оно тогда было проведено. А события развивались по следующему сценарию.
Поляков передал ЦРУ копии, сделанные нашим британским "кротом" с фотографий, которые тот, в свою очередь, переснял с секретных документов, описывающих системы управляемых ракет, состоявших на вооружении армии США. Изучив снимки "ТОПХЭТА", в ЦРУ проследили путь этих документов и выяснили, на каком этапе они попали в руки нашего агента. ЦРУ вышло на отдел управляемых ракет британского министерства авиации. Там и работал наш человек - Фрэнк Боссарт. Его арестовали и приговорили к 21 году тюремного заключения.
Уже будучи на пенсии, Поляков помог ФБР раскрыть нескольких наших разведчиков-нелегалов, заброшенных в США на оседание под видом иммигрантов и уже сумевших устроиться на работу в американские госучреждения.
На одном из допросов "ТОПХЭТА" сотрудники Следственного управления КГБ Александр Духанин и Юрий Колесников поинтересовались, не жалко ли ему преданных им нелегалов, которых он сначала готовил на специальных курсах, а затем отправил на электрический стул?
Ответ был обескураживающе циничен:
- В этом и заключалась моя работа. Можно еще чашечку кофе?
Вообще, надо сказать, что казус генерала Полякова во всех отношениях не имел прецедентов в истории отечественных спецслужб.
"ТОПХЭТ" не только поставил своеобразный рекорд по длительности работы в пользу противника и по объему переданной им секретной информации. Рекорд еще и в другом - все это время "кроту" удавалось не попасть в поле зрения нашей контрразведки. Впрочем, последнее обстоятельство вполне объяснимо.
Во-первых, Поляков долгие годы являлся кадровым офицером советских спецслужб, и хотя бы поэтому был досконально осведомлен обо всех методах и приемах, используемых КГБ в своей деятельности по выявлению агентуры противника.
Причем был он не рядовым оперативным сотрудником - старшим офицером, а затем и генералом. Отсюда - беспрерывный приток информации, который в итоге помогал "ТОПХЭТУ" не совершать ошибок, а когда надо было, то и "лечь на дно". До лучших времен, разумеется.
Во-вторых, американцы тоже не благодушествовали, а оберегали своего особо ценного источника самыми изощренными способами, начиная от мероприятий по дезинформации, призванных отвести от "ТОПХЭТА" любые подозрения в проведении им враждебных СССР акций, и кончая применением самой совершенной радиоэлектронной аппаратуры.
С 1980 года, когда "ТОПХЭТ" после заграничных вояжей окончательно "стал на якорь" в Москве, американцы для поддержания с ним связи использовали только бесконтактные способы - тайники и радиосредства. Последним отводилась решающая роль, для чего агенту было выдано устройство размером с пачку "Беломора", из которого он производил "радиовыстрел" - передачу сведений, длившуюся 3–4 секунды.
Предварительно закодировав информацию (не более страницы машинописного текста), "ТОПХЭТ" засовывал в карман пиджака или плаща пачку "Беломора", садился в "букашку" или "червонец" - номера троллейбусных маршрутов, проходящих мимо американского посольства на улице Чайковского. Стоило троллейбусу поравняться со зданием дипломатической миссии США, агент нажимал нужную кнопку и… Игра сделана! Пойди, попробуй запеленговать - да никогда!
Лишь в редчайших случаях "ТОПХЭТ" производил тайниковые закладки. При этом магнитные контейнеры он не только изготавливал собственными руками, но и лично закладывал их на традиционных маршрутах передвижения своих операторов из ЦРУ.
Что касается выемки контейнеров, то эти операции никогда не были для агента в тягость. За контейнерами он не шел - летел на крыльях: деньги-то по радио не примешь! И хотя ох и не генеральское это дело - изымать тайники, но разве можно отречься от денег? Недаром сказано: "не отрекаются любя…"
Бывший американский разведчик Пит Эрли в своей публикации утверждает, что "ТОПХЭТ", будучи задержанным, попросил доставить его на прием к председателю КГБ СССР Виктору Чебрикову, которому предатель, якобы, в беседе с глазу на глаз поставил условие: он чистосердечно рассказывает все о своих "деяниях", а Комитет не преследует его семью…
Можно смело утверждать, что версия Эрли - не более чем трогательная святочная сказочка, ибо изменнику путь заказан везде, кроме, разумеется, следственного изолятора в Лефортово и расстрельной камеры.
Да и сам ультиматум Полякова смахивает на торг, что совершенно исключено: спецслужбы торгуются, выручая лишь своих кадровых сотрудников. Предателей никто никогда не пытается выручить. Дорога им одна - в тюрьму или на эшафот…
Глава девятая
"Странница"
- Леонтий Алексеевич, - бодро начал Казаченко, как только генерал вернулся в кабинет, - я проанализировал хронологию посещений Савари Майкопа после ее отъезда на постоянное жительство во Францию и сделал неожиданный для себя вывод. Сопоставив ее приезд в столицу Адыгеи по гостевой визе в 1980 году с появлением в Майкопском районе "Странницы", пришел к заключению, что эти события связаны между собой. Они просто не могут не иметь взаимосвязи…
Исходил я из хрестоматийной истины, что Главное управление национальной безопасности Франции и контрразведка других стран главного противника не могли пройти мимо такой фигуры, как Савари. Ведь все советские граждане, прибывающие туда на постоянное жительство, подвергаются тщательным и многократным опросам, вплоть до проверки на полиграфе. Полагаю, что опросам подвергалась и Савари. Хотя бы из-за того, что она - бывшая жительница города, категорически закрытого для посещения иностранцами. Сам по себе этот факт уже должен был сфокусировать на ней внимание спецслужб Франции. Вы согласны со мной, Леонтий Алексеевич?
- Вполне… Ты на правильном пути. Продолжай!
- Основательно поработав с Савари-Вишней и получив от нее все, что только она могла выдать французам об особо режимном объекте, они решили направить туда своего, хорошо подготовленного разведчика. Думаю, что такое решение французы принимали не в одиночку. Скорее всего это была даже не их инициатива…
- Чья же?
- Полагаю, что за "Странницей" стояли американцы…
- Считай, Олег Юрьевич, что с теорией ты покончил, перейдем к практической стороне, к фактам!
- А факты, Леонтий Алексеевич, они просты до примитивности, как и должно быть у настоящих профессионалов. Принцип "все гениальное - просто" действует не только в механике, и кибернетике, его можно распространить и на разведку, не так ли?
- Короче, подполковник! - Карпов хлопнул ладонью по крышке стола.
- Извините, товарищ генерал, увлекся… Через полгода после посещения Савари Майкопа в поселке Красногвардейском, что на полпути от города до особо режимного объекта, появляется эффектная молодая женщина - зубной врач. Можете представить в каком дефиците такие специалисты в Богом и властями забытых заповедниках, как Майкоп и окрест!
Местный исполком немедленно выделяет ей помещение под зубоврачебный кабинет - страждущих ведь пруд пруди. Сначала "Странница" медицинскую помощь оказывает всем, но постепенно пациентов из числа гражданских лиц вытесняют молодые офицеры, которые по распределению попали на особо режимный объект.
Дальше - больше. "Странница" полностью переключается на обслуживание указанного контингента. Исключением являются представители местной власти и сотрудники милиции. Все! Недолго музыка играла. Опять все население поселка Красногвардейского занимает очереди в поликлиниках Майкопа, ибо попасть к красавице-доктору нет никакой возможности…
Через некоторое время в "Странницу" влюбляется некто Василий Комаров, молодой лейтенант, заместитель командира ракетного дивизиона. Жениться даже задумал, предложение сделал, несмотря на то что она по документам на девять лет старше. Она вроде тоже не против, но… Ни окончательного "да", ни бесповоротного "нет" не высказывает. Комарову показалось, что она либо забавляется с ним, либо проверяет прочность его чувства. Кроме того, были у него подозрения, что она ведет двойную игру: одновременно: принимает и его, но не отказывает и некоему чину из майкопского УВД. Однажды Вася даже встретился нос к носу с этим чином, когда тот, вдрызг пьяный, глубокой ночью покидал жилище "Странницы"…
Случилось выяснение отношений, едва не кончившееся дракой, но милиционер был при оружии и пригрозил пристрелить жениха, если тот не уймет свою ревность. А появление среди ночи у безотказной докторессы он объяснил просто: допрашивая задержанного, он, якобы, настолько вошел в раж, что схватил стул и замахнулся им на задержанного, но нечаянно угодил стулом себе в челюсть. Пришлось срочно обращаться за медицинской помощью, благо "Странница" служивым не отказывала ни днем, ни ночью…
На том и разошлись, хотя объяснения милиционера Васю до конца не убедили.
Между тем отношения "Странницы" с лейтенантом развивались уже около трех месяцев…
* * *
И вот она ему и говорит:
- Знаешь, Васенька, влюбилась я в тебя и готова с радостью принять твое предложение, но посмотри ты на нас - голь мы перекатная. Ну, поженимся, ну детишки пойдут, а жить-то на что?! Надо ведь какую-то материальную базу сначала создать…
- О какой базе ты говоришь? - отвечает ей Вася, - мне скоро звание старшего лейтенанта присвоят, жалованье повысят, а если что - мои родители помогут.
- Нет! - отвечает красавица-невеста, - не привыкла я на чужую подать рассчитывать. Привыкла только на собственные силы полагаться… А тут вот, кстати, мне местные цыгане предлагают приобрести целую партию золотых ювелирных изделий, которые я могу с прибылью для нас реализовать, изготовив из них золотые коронки. Только вот доверия у меня к цыганам нет. Наверняка ведь обманут, вместо золота латунь либо сплав какой подсунут. Ты бы мне, милый, принес с работы немного кислоты, которой ракеты заправляют. А я с ее помощью золотишко, что мне цыгане сватают, и проверила бы…
- Так это мы в одночасье доставим… Сколько кислоты надо?
- А сколько не жалко, хоть поллитровку, хоть банку трехлитровую, все возьму… Поди, не последний раз золото предлагают. Что ж мне каждый раз кому-то в ноги кланяться, у кого-то кислоту выпрашивать? Ты уж постарайся всего один разок, чтоб больше забот не было. И заживем на славу. Денег будет у нас - прорва!
- Хорошо, я сегодня вечером в наряд заступаю, отолью, сколько нам для счастья надо, и завтра утром, после дежурства, доставлю требуемое количество!
* * *
"Странница", как потом выяснилось, была женщиной неуемной сексуальной энергии, поэтому, отправив Васю на службу, позвонила своему милицейскому чину. Тот с радостью принял приглашение, пообещав прибыть по окончании смены. Но задержался.
Мрачным он вошел в пропахший лекарствами ковчег "Странницы", где в одном помещении и зубоврачебный кабинет, и кухня, и спальня с гостиной. С порога объявил ей, что ее жениху Васе пришел амбец, потому как контрразведчики из майкопского гарнизона взяли его с поличным, когда он из совершенно секретного резервуара отцеживал в трехлитровую банку окислитель для запуска ракет стратегического назначения.