- Это опасный человек. Я ни в коем случае не позволю вам ехать одной к его сестре. Если он там скрывается, что вполне возможно, никто из вас не имеет права рисковать. Так вот, я уже позвонил полицейским в Нью-Форест, чтобы они вас подстраховали. Как только приедете, звоните им в участок, чтобы они были начеку. Инспектор Тревис, вы теперь работаете не с безрассудным Ленгтоном, я своих берегу. Ну что ж, в путь!
Анна не ответила. Хотя Шелдон уже начинал ее доставать, она понимала, что тут он прав. Мерфи мог скрываться где угодно, и его на самом деле стоило опасаться.
Было установлено, что сестра Мерфи, Гейл Данн, проживает в Нью-Форесте. Поначалу, уехав из Лондона, она взяла фамилию Саммерс, но теперь была известна как Сикерт. Гейл снимала одноэтажный дом с множеством хозяйственных построек, она держала огород и свиней для продажи. Судя по состоянию жилья и земли, дела у нее шли неважно. Калитка болталась на петлях, а дорожка, ведущая к дому, была в сплошных выбоинах и лужах. На участке повсюду стояли ржавые остовы машин без колес. На лысом пятачке, который и назвать-то лужайкой было нельзя, валялись игрушки и детские велосипеды.
Брендон потянул носом и брезгливо сморщился:
- Господи, чем это так воняет?
- Свиньями. Вон там, позади дома, загоны.
Брендон настороженно огляделся по сторонам:
- Знаешь, а шеф был прав. Не нравится мне это место. Позвоню-ка я, пусть нас подстрахуют. Если Мерфи сидит где-нибудь в сарае, он запросто может рвануть отсюда.
- Может, тогда пусть они лучше сами его ищут, а нам не стоит и время тратить?
Анна проследила за его взглядом. Дом просто утопал в грязи.
- Что, боишься туфли испачкать?
Брендон сверкнул на нее глазами и отошел от входной двери, чтобы позвонить по мобильному телефону. Ей он махнул рукой, указывая, что надо пройти вперед и нажать кнопку звонка. Анна так и сделала, но ничего не услышала, тогда она нажала еще раз.
Брендон подошел к ней:
- Выехали сюда на двух машинах. Никто не отвечает, что ли?
- Звонок не работает, - ответила Анна и постучала в дверь.
Брендон подошел к окну, сложил руки ковшиком и попробовал заглянуть внутрь, потом опять вернулся к Анне:
- Не нравится мне здесь, давай подождем полицейских, тогда и зайдем.
Анна кивнула и посмотрела на часы:
- Может, она забирает из школы детей… Известно, с кем она живет? Что-то часто фамилию меняет.
- У них нет сведений. - Брендон сходил взглянуть на теплицы и сараи за домом и снова вернулся к Анне. - Чтобы спрятаться, лучше места не найдешь, правда? О господи, до чего же воняет. Как она только живет тут с детьми?
Анна кивнула: все вокруг казалось заброшенным. Как и Брендон, она попробовала заглянуть в окно.
- Давай сходим за дом, - предложила она.
Брендон отрицательно покачал головой:
- Нет, подождем.
- Собаки нет.
- Что?
- Я говорю, собаки нет. Обычно в частных домах держат собаку - сажают на цепь или выпускают бегать по участку. От этой тишины как-то неуютно.
- Да-а, - вздохнул он. - Ладно, я схожу за дом, а ты стой здесь. Ребята должны подъехать с минуты на минуту.
Анна снова кивнула, с улыбкой глядя на то, как Брендон закатывает брюки, чтобы пройти по грязной дорожке. Только он завернул за угол, как она услышала звук, похожий на мяуканье, сначала она так и подумала, что это котенок, но, прислушавшись, поняла, что плачет ребенок.
В это время на дорожку въехали две патрульные машины. Анна поспешила к ним навстречу и махнула рукой, чтобы одна машина завернула за угол, где был сейчас Брендон, а вторая подъехала к входной двери.
- На звонок не ответили, но в доме кто-то есть. Мне кажется, нужно громко постучать, чтобы вас услышали. Если и после этого никто не откроет, ломайте замок.
Появился Брендон в сопровождении одного из патрульных, другой пошлепал по грязи к сараям. У загонов вонь от свиней была просто тошнотворной. Дойдя до крайнего сарая, полицейский услышал, как остальные громко стучат в дверь.
- Полиция! Откройте, полиция!
Брендон подергал заднюю дверь, она тоже была закрыта на замок. Он отступил на шаг, навалился на дверь плечом один раз, другой, но только совместными усилиями с патрульным они смогли открыть ее.
В это время Анна с двумя другими полицейскими взломали входную дверь и оказались в прихожей.
- Полиция! Выходите, полиция!
Из дальней комнаты показалась маленькая перепуганная девочка, одетая в пижаму. Анна наклонилась к ней и раскрыла руки:
- Не бойся, малышка. Подойди сюда. Ну, подойди ко мне.
Девочка стояла как вкопанная, так что Анне пришлось сделать несколько шагов навстречу. Она обернулась к офицерам и, не повышая голоса, попросила их осмотреть переднюю комнату, где, как ей показалось, шевельнулась занавеска.
Анна присела на корточки перед девочкой:
- Где мама?
Девочка расплакалась.
- Как тебя зовут? Ну, не бойся меня. Подойди поближе, скажи, как тебя зовут?
Девочка заплакала громче, когда офицеры вышли из передней комнаты и доложили, что там никого нет.
Брендон тем временем осматривал кухню, в ней громоздились грязные тарелки и немытые сковороды. Он прошел в прихожую:
- В кухне пусто, но кто-то второпях сбежал.
Анна уже успокоила девочку и держала ее на руках.
- Не знаю, может ли она говорить, но она вся мокрая, а в гостиной тоже никого нет.
Брендон кивнул и открыл дверь спальни: грязное белье, три неубранные постели, детская кроватка. Повсюду раскиданы игрушки.
- Пусто, давай посмотрим здесь.
Оставалась только одна комната. Брендон очень осторожно приоткрыл дверь, отшатнулся и только потом широко распахнул ее.
Это была хозяйская спальня: кровать в полном беспорядке и тоже никого.
- Где мама? - опять спросила Анна девочку, которая наконец затихла, от нее несло мочой и, похоже, кое-чем еще. - Мамы нет дома, да?
В заднюю дверь вошел офицер, который осматривал сараи во дворе:
- Никого нет, но для подробного осмотра нам нужно больше людей. Тут все в запустении… есть куры, свиньи, коза, но больше из живых никого не заметил.
Брендон пожал плечами:
- Ну и что из этого следует?
Анна отнесла девочку в детскую и усадила ее там на стульчик.
- Ты знаешь, где мама? - снова начала она.
Ответа не было. Анна вздохнула, девочка молчала, точно немая, и перепуганно смотрела на нее широко открытыми глазами.
В дверном проеме показался Брендон. Анна посмотрела на него:
- Как ты думаешь, мне переодеть ее? Она вся мокрая и воняет.
- Я бы не стал, ну а ты как хочешь.
- Давай я тебя переодену.
Девочка молча отшатнулась от нее.
Тут они услышали, как к дому подъехал джип, это был старый "мицубиси" марки "сегун", он грохотал так, как будто был без глушителя. Брендон уже подошел к передней двери, когда из машины выпрыгнула женщина и с громкой бранью побежала к дому:
- Что случилось? Черт возьми, что тут происходит?
Она была высокая и тощая, в джинсах, резиновых сапогах и застиранной футболке, с завязанной на поясе мужской курткой.
Брендон остановил ее у двери:
- Гейл Сикерт? Детектив-инспектор Брендон.
- Да что случилось? - Она попробовала отпихнуть его и позвала: - Тина! Тина!
- Успокойтесь, дорогая. Это ваша малышка?
- Что случилось? А ну, пусти!
Брендон встал в проеме двери:
- С ребенком все в порядке. А вы не волнуйтесь. Нам нужно поговорить.
Анна вынесла девочку.
Гейл разрешили подойти к ней. Она крепко обняла дочь.
- Уроды полицейские, дверь мне сломали. В чем дело?
Брендон вывел офицеров на улицу и попросил их подождать в патрульных машинах.
Гейл переодела Тину и вывела из машины старшую дочь Шерон. Ей было лет семь, похожая на беспризорницу, худенькая, белобрысая, с прилизанными волосами и покрасневшими веками.
- Я поехала забрать ее из школы и отвезти моего Кита к другу, поиграть. Меня и не было-то всего минут двадцать. Вы же не будете докладывать об этом в эту чертову социальную службу, нет?
Анна попросила Брендона подвинуться, Гейл одной рукой начала качать переставшую наконец плакать Тину, а другой прижимала к себе Шерон.
- Гейл, извините, что мы вас так перепугали.
- Да вы просто вломились в дом, у вас никакого права на это не было, ребенок вон весь дрожит. Нет у вас такого права - в дом вламываться.
- Гейл, у нас есть такое право. Мы ищем вашего брата.
- Нет его тут! Я бы его, ненормального, и на порог-то не пустила. Я на вас жаловаться буду!
- Вашего брата разыскивают по подозрению в убийстве.
- А мне-то что? Сколько раз он садился, я уже со счета сбилась, а толку? Посадят - выпустят! Он больной, на всю голову больной. Я уже много лет его не видела, да попробовал бы он сюда сунуться, мой как муху его прихлопнет.
Гейл захлюпала носом. Младшая девочка, Тина, заметив это, снова расплакалась. Общее настроение передалось Шерон, и она, разревевшись, прижалась к матери.
Анна поставила на плиту чайник. Он весь был покрыт слоем жирной грязи, а в раковине валялись немытые тарелки. В кухне было отвратительно.
- Где ваш муж? - спросила она.
Гейл шмыгнула носом и вытерла лицо тыльной стороной ладони.
- Он ушел, когда я сюда переехала, смылся, гад!
- В смысле, мистер Саммерс?
- Ну да. Я поменяла фамилию на Сикерт, потому что живу сейчас с другим.
- А он где?
- Поехал за кормом для свиней, рано утром. Я младшую никогда еще одну не оставляла, да надо было старшую забрать.
Анна вытряхнула из заварочного чайника засохшие чайные пакетики в переполненное мусорное ведро.
Брендон вместе с другими офицерами тщательно обыскивал дом, но никаких следов Мерфи не было.
- Глухая она, - сказала Гейл, покачивая Тину.
Шерон грызла печенье, сидя на высокой табуретке и молотя пятками по ее перекладине. Анна уселась напротив Гейл, отхлебывая чай из щербатой, замызганной кружки.
- Нам нужно найти вашего брата, - мягко повторила она.
- Ну, не знаю я, где он, да и знать не хочу! Если б знала что, сказала бы, уж вы мне поверьте. По-моему, ему пожизненного мало, да-да, пожизненного, за то, что он с этими бедными женщинами делал, а он, вы говорите, опять за свое. - Гейл глубоко вздохнула. - Ну, раз уж пошел такой разговор… Он как-то и на меня полез. Мы тогда были одни дома с матерью. Да он бы и бабушкой родной не побрезговал. Стоило чуть выпить - сразу зверел. Я его просто видеть не могла, мать не знала, как с ним справиться, а теперь вот - убил женщину, и вы ко мне приехали. Нашли куда! Да я бы его своими руками задушила.
Анна выслушала ее и сказала спокойно и твердо:
- Мы сегодня же починим вам обе двери, Гейл.
- Вот и правильно. А то мой разозлится, когда приедет. Вам бы лучше с ним не встречаться.
- А как по-вашему, куда мог податься ваш брат? Кто может его принять?
- Понятия не имею. Мы бог знает сколько не виделись.
- Никто на ум не приходит?
- Никто. Я ж говорю, мы не виделись с…
Тут она нахмурилась, отставила в сторону чашку и подошла к грязному буфету. Выдвигая и задвигая ящики, Гейл нашла наконец маленькую фотографию:
- Артур, когда в последний раз вышел, заявился к нам вот с этим вонючим пропойцей, они хотели денег, да мой муж их выставил. Еще пригрозил Артуру, мол, пусть не возвращается, а то все мозги ему вышибет. Артур, хоть с женщинами мачо из себя строит, на самом деле трус каких поискать, но в тот раз он притащил с собой вот этого, а у моего Кита тогда был фотоаппарат, одноразовый такой… Даже не помню, как его звали, помню только, что познакомились они в тюрьме, они с Артуром такую ахинею несли, что я велела Шерон уйти к себе в комнату. - Гейл передала снимок Анне. - Помню, он хвастался, как освободился из-под полицейского надзора, потому что в законе была какая-то закавыка, говорил еще что-то про список. Они с Артуром тогда сильно напились. Муж наслушался всякого, да и вышвырнул обоих.
Анна посмотрела на фотографию:
- А сколько прошло лет?
- Два года… или нет, больше, не помню. Тины тогда еще не было, значит, давно.
- Получается, это было не здесь?
- Нет, я жила в другом месте.
- В этом доме он бывал?
Гейл отвернулась и вытерла нос рукавом.
- Слава богу, нет.
- Не припомните, как звали того, кто приехал с вашим братом?
- Нет. Помню только, что говорил он с ньюкаслским акцентом.
Анна сидела с Гейл до тех пор, пока не почувствовала, что можно ехать.
В машине с нетерпением дожидался Брендон. Неодобрительно взглянув на Анну, когда она села рядом, он сказал:
- Надеюсь, что-нибудь нашла. Я вот точно нашел, и знаешь что? Блох! Ну и грязища! На нее надо в социальную службу писать, что такую малышку одну оставляет.
Анна молчала, пока он заводил мотор и выруливал из ворот. Когда они выехали на главную дорогу, к дому свернул открытый грузовик, кузов которого был доверху наполнен свиным кормом.
Вернувшись в участок, они установили по компьютеру, что имя человека на фотографии Вернон Крамер. В 1976 году он получил год по обвинению в мошенничестве. В 1980 году ему было предъявлено обвинение в нанесении телесных повреждений и воровстве. В 1984 году его признали невиновным по делу о трех изнасилованиях. В 1986 году он получил шесть лет за изнасилование и развратные действия в отношении двух четырнадцатилетних девочек. В начале 1990 года он освободился, едва отсидев три года. Через восемь месяцев Крамера посадили на пять лет за похищение тринадцатилетней девочки, которой он угрожал ножом. Этот приговор совпал с заключением Мерфи, оба они отбывали сроки в одной и той же тюрьме.
Анна вздохнула и повернулась к Брендону:
- В январе девяносто седьмого года он вышел на свободу. Видно, как раз об этом времени и говорила Гейл, он хвалился, что его выпустили раньше и удалили из списка лиц, совершивших преступление на сексуальной почве.
- Да, таких, как он, не одна тысяча, ведь преступления они совершили до того, как появился этот список. Хочешь верь, хочешь нет, опасались, что они оскорбятся, если их туда внесут, что это могут расценить как ущемление прав человека! Рвать и метать хочется, честное слово!
Анна согласно кивнула, взглянула на монитор и снова посмотрела на Брендона:
- Последний известный адрес… представь себе, это Брикстон, и не очень далеко от того места, где жила жертва.
Брендон подошел, оперся сзади на ее стул, он еще раз освежился своим одеколоном, так что Анне пришлось задержать дыхание.
- Давай проверим, - сказал он. - Если вдруг у него скрывается Мерфи, нужно двигать туда, и побыстрее.
Чтобы не спугнуть Крамера, они решили воспользоваться старым приемом "проверки списка избирателей". Анна согласилась сыграть роль, она должна была позвонить в дверь общежития и попросить любого, кто ответит, срочно проверить, внесены ли исправления в список избирателей. Общежитие располагалось в самой запущенной части Брикстона и состояло из восьми комнат. Дверь ей открыл мускулистый негр в боксерских трусах, явно обкурившийся. Он широко улыбнулся, и оказалось, что некоторых передних зубов у него нет, а на двух дальних сверкают золотые коронки. Оглядев Анну снизу доверху, он послал ее далеко-далеко и с грохотом захлопнул дверь! У Анны перехватило дыхание - он возвышался над ней как гора и невыносимо вонял потом. Она доложила в участок о своем визите. За домом уже следили, поэтому Анне велели вернуться, остальные остались ждать.
Удача была на их стороне: только Анна отошла от двери, как та снова открылась и на улице показался Крамер. Анна осталась сидеть в патрульной машине без опознавательных знаков. Проследили, как Крамер зашел в небольшой магазинчик, где купил двенадцать банок пива и бутылку водки. Потом он заглянул в заведение, торговавшее рыбой с жареной картошкой, и купил две порции.
Не подозревая, что за ним следят, Крамер неторопливо пошел обратно к себе. На углу он еще больше замедлил шаг, прикурил новую сигарету от недокуренной, которую держал во рту, а окурок выплюнул прямо на землю. Он дошел до входной двери и остановился, нашаривая ключи. Брендон с двумя офицерами полиции подоспели как раз тогда, когда Крамер собирался войти. Он не стал сопротивляться и признал, что Мерфи у него в квартире, добавив, что боялся его вышвырнуть. Крамера обыскали, надели наручники и посадили в патрульную машину Анны; он тяжело плюхнулся на заднее сиденье и просидел, прислонившись головой к окну, до самого полицейского участка.
Крамер проживал в комнате 4В. Брендон и два офицера, одетые в штатское, вошли в общежитие и постучали в дверь. Через некоторое время послышался звук отпираемого замка.
- Не забыл сказать, чтобы мне полили уксусом? - раздался голос.
Брендон оттолкнул открывшего дверь плечом и вошел. Мерфи попробовал было выбежать, но понял, что это бесполезно.
Анне очень хотелось участвовать в допросе, но нет, этим занялись Брендон и Шелдон. Когда Мерфи привезли, он был настолько пьян, что допрос пришлось отложить до следующего утра. Никто и не вспомнил, что именно Анна терпеливо расспрашивала его сестру и разыскала ту самую фотографию, которая навела их на след. До девяти часов Анна просидела в участке за отчетом, а потом уехала домой. Она слишком устала, поэтому не поехала к Ленгтону, а только позвонила в Глиб-хаус и сказала, что проработала допоздна. Ночная сестра сообщила ей, что Ленгтон выполнил положенный ему в тот день курс лечения и что сейчас он смотрит кино. Анна попросила, чтобы его не беспокоили, но передали, что завтра вечером она к нему приедет.
Ей было как-то неловко оттого, что сейчас она с удовольствием ляжет в постель. Завтра Мерфи допросят, потом переведут в суд магистрата. Под честное слово его не выпустят - это она знала точно. По ее расчетам, суд должен был состояться очень скоро, значит, оставалось только к нему подготовиться. А там и делу конец.
Наутро, в половине девятого, Анна была уже в участке, к девяти часам из камеры должны были доставить Мерфи для допроса. В девять пятнадцать Анна сидела в одиночестве в небольшом помещении для наблюдения, примыкавшем к комнате, в которой проводились допросы. Мерфи пока что не было, и они ждали его поверенного, чтобы обговорить детали. Только после десяти все заняли свои места, и Анна впервые увидела Артура Мерфи.
Хмурый Мерфи был одет в белый хлопчатобумажный костюм. Волосы стрижены ежиком, уши большие, лопоухие, нос крупный. Углы тонкого рта опускались вниз чудно, как-то по-клоунски. Темные пустые глаза смотрели без всякого выражения. Он сел, сложив перед собой руки, большие, узловатые, с грязными ногтями. Анне было противно смотреть на этого человека - и из-за его жестокости, и из-за того, что он с полным равнодушием рассматривал фотографии своей жертвы.
Мерфи подался вперед, потом откинулся назад:
- Да… Она.
Холодок бежал по спине, когда он рассказывал, как видел несколько раз Ирэн Фелпс, возвращавшуюся домой. Ровным голосом Мерфи говорил, как в тот день он дошел с ней прямо до двери и впихнул ее в квартиру. Когда Брендон ответил на вопросы следователей о результатах анализа образцов ДНК, взятых на месте убийства, Мерфи вяло пожал плечами: