Когда Кэрри подросла, она тоже начала считать сны. Но, в отличие от матери, которая только и ждала, когда Чарльз Кент, пропахший солнцем, пустыней и нефтью, снова будет лежать рядом с ней в постели, Кэрри трепетала от страха при мысли о его возвращении. Она мечтала сделаться невидимой, исчезнуть.
Чай она отправится пить в сад - если позволят. А если нет - заберется в кровать и укроется с головой. Книжки, куклы и игрушки, которые, пока отца не было дома, валялись по всему дому, прятались за несколько дней до его приезда. Как будто он мог почувствовать даже запах беспорядка. Шум, болтовня, визиты друзей, телевизор, а также все виды физического контакта - объятия, рукопожатия, даже случайное прикосновение - категорически исключались. Майор Чарльз Кент придерживался очень строгих правил. А попросту любил все держать под контролем.
- Он не хотел, чтобы я родилась. Он это ясно давал мне понять. Вообще-то он меня просто ненавидел.
- Что?
Лиа занималась салатом. На этот раз она заперла дверь квартиры. Как теперь она посмотрит в глаза соседям? Может, у них просто нет денег на еду? Поделиться с ними было бы только справедливо.
Кэрри вонзила нож в курицу, чуть не отрезав себе палец. Чертыхнулась и швырнула куски курицы на раскаленную сковородку.
- Ничего, - буркнула она.
По кухне разлился аромат чеснока. Наконец-то они нормально поедят.
Осень 2008 года
Шансы на то, что удастся поцеловать Дэйну, таяли с каждой минутой. Макс надеялся, что во время самой страшной сцены Дэйна в испуге прильнет к нему, но она лишь наклонилась и прошептала: "Я уже давно поняла, что сейчас это произойдет". Макс порадовался, что она не видит его лица. Он-то уже изготовился, даже губы приоткрыл в полной уверенности, что Дэйна поцелует его, а теперь сидел дурак дураком и сгорал от стыда.
Да слепому ясно, что Дэйна и не собиралась целоваться, думал он, дожидаясь ее у дверей женского туалета. Она не из тех девчонок, что взвизгивают да подпрыгивают от страха, вцепляясь в мужчин. И уж точно не из тех, что целуются направо и налево. Максу даже нравилось это, нравилось, что Дэйна отличается от прочих девчонок из школы, которые из штанов выпрыгивают, лишь бы парни их заметили.
- Я готова, - сказала Дэйна, вытирая мокрые руки о джинсы. - Пойдем к тебе?
Макс замер. Этого ему хотелось меньше всего.
- В хижину? Не вопрос.
- Нет, глупый. В твой настоящий дом. Я хочу увидеть твою комнату. И с твоей мамой я могла бы познакомиться.
О господи. И что теперь делать? С другой стороны, может, ей и правда интересно. Каковы бы ни были ее намерения, упускать такой случай нельзя. Девушка - девушка, которая ему очень нравится, - хотела посмотреть его комнату. Может, с ним больше никогда в жизни такого не случится. Даже если они будут просто сидеть на разных концах кровати - ему и этого хватит. И вообще, он не хотел спешить. Он хотел, чтобы первый раз был особенным, хотел узнать ее получше, не торопить естественный ход событий.
Но разве он мог позволить ей встретиться с его матерью? Это все изменит. В глазах Дэйны Макс станет совсем другим человеком. Как бы она ни восхищалась тем, что шоу его матери каждую неделю смотрят миллионы людей, рано или поздно ее слава встанет между ними.
У него был только один выход. Им придется пойти к отцу. Он просто не может привести ее в Хэмпстед. Даже если матери там нет, богатство самого дома будет для Дэйны настоящим шоком.
- Ладно. Тогда пошли к отцу. Мама наверняка взбесится.
Они перебежали улицу, и тут же подъехал автобус. Макс вытащил телефон и пролистал последние отцовские эсэмэски. "Уехал на конференцию до воскресенья. Папа". Значит, дома никого не будет. Макс подумал, не почистить ли зубы, когда они придут, просто на всякий случай, но квартира такая маленькая, а стены такие тонкие, что Дэйна точно услышит. Хорошо бы в буфете завалялась Жвачка или мятные леденцы.
- Готовься к худшему, - сказал Макс, выходя из автобуса.
Он невольно напрягся, когда с Хай-стрит, утыканной магазинами поддержанной одежды, продуктовыми лавками с унылыми овощами, выставленными в ящиках на тротуар, парикмахерскими и забегаловками всех мастей, они вошли в серый квартал Вестмаунт.
- Почему? - Дэйна выглядела совершенно спокойной. Макс знал, что она выросла в похожем месте.
- Тут всякое случается. - Макс инстинктивно наклонил голову и застегнул молнию.
- Ты о чем? - Дэйна рассмеялась.
- Послушай, тут легко нарваться на неприятности.
Он ускорил шаг, входя в бетонный туннель, ведущий внутрь квартала. Пятиэтажные квадратные коробки на две тысячи квартир занимали всю западную окраину Хэрлсдена. Жители называли этот квартал местной тюрягой. Макс думал, что они недалеки от истины.
- Какие неприятности? - Дэйна достала из кармана пакет с остатками конфет. - Хочешь?
Макс покачал головой.
- Всякие.
Он не хотел пугать ее рассказами о групповом изнасиловании, случившемся пару недель назад, или грабежах - едва ли не в каждую квартиру хоть раз да залезли воры, - или о машинах, что полыхают здесь по субботам.
- Да неприятности везде. Я, знаешь, тоже не в раю живу.
Но Макс уже не слушал. Впереди, у лестницы, стояла группа парней. Вроде бы среди них была и девушка, но поручиться Макс не мог. Он хотел повернуть назад, но их уже заметили.
- Э, да это тот тощий ублюдок.
Дэйна собралась было огрызнуться, но Макс толкнул ее:
- Молчи. Нам надо подняться по этой лестнице. Просто опусти глаза.
- Еще чего.
Компания перегородила весь проход. Пахло мочой, марихуаной и потом.
- Извините, - сказала Дэйна и попыталась протиснуться вдоль стены, но один из парней выставил руки. До самых плеч они пестрели сине-зелеными татуировками - роспись гнева и ненависти. - Можно пройти?
- Ладно, - сказал Макс. - Мы можем пойти другой дорогой.
- Что ты нам сегодня принес, козел?
Еще один парень зашел Максу за спину.
- А ты спросил у этой шлюшки разрешения ее трахнуть? - Остальные загоготали. - Знаешь, что у меня в кармане, шоколадка?
Макс ощущал его кислое дыхание, пахнущее сигаретами и пивом.
- У меня тут кое-что, что заставит твою тощую черную задницу сжаться от страха. - Парень ткнул Макса пальцем в живот. - Это моя лестница, ясно? Хочешь пройти - проси разрешения. Понял?
Макс кивнул. Парень сплюнул ему на свитер.
- Хочешь конфетку? - Дэйна просунула пакет между ним и Максом.
Парень ухмыльнулся и забрал весь пакет.
- Запомни, - сказал он, отступая в тень, - настучишь на меня - и мой нож настрогает тебя так быстро, что ты и не заметишь.
Макс смотрел, как они растворяются в темноте туннеля. Все были в капюшонах, кроме девушки, коротенькая юбка едва прикрывала попу. Дэйна уже открыла дверь на лестницу.
- Пошли, - сказала она. - Покажи мне свой дворец.
Макс вздохнул. Неудивительно, что отца никто не навещает. Эти парни - как его личные привратники.
Они прошли по бетонной галерее, пригибаясь под веревками с бельем и переступая через разбросанные там и тут пластиковые игрушки. Макс пытался унять дрожь в ногах. Он вытащил из кармана ключи и отпер дверь. Сердце все еще учащенно билось.
- Тут не очень прибрано, - сказал он, прежде чем посторониться. - И иногда папа забывает помыть посуду.
- Прекрати извиняться. - Дэйна распахнула дверь и вошла. - Где твоя комната?
Макс чуть не сказал, что у него нет своей комнаты, что тут всего одна спальня, отцовская, но он не хотел рисковать. Вдруг Дэйна уйдет, потому что им негде будет потусоваться. К тому же это вызовет новые расспросы.
- Сюда, - сказал он, поворачивая в темный коридор.
- Прикольно, - произнесла она, когда они вошли. - Вещей маловато.
Макс облегченно выдохнул. Очевидно, перед отъездом Фиона навела тут порядок. Когда Макс был помладше, он часто ездил с отцом на разные конференции. Они останавливались в шикарных отелях, и он мог заказывать в номер любую еду, пока отец выступал, делал презентации и восхищал других математиков своими достижениями.
- У твоего отца есть работа? - Дэйна огляделась и села на кровать. - Мой отчим - полный козел и обычно не работает.
- Он математик. Профессор в университете. - Он так обрадовался, что Дэйна поверила ему насчет комнаты, что забыл соврать.
- Кто-кто?.. - недоверчиво протянула Дэйна.
- Ну… он работает на факультете математики. Ничего особенного. - Макс отвернулся, скрывая смущение, и тоже сел на кровать. Дэйна придвинулась к нему.
- Даже очень особенное, если он профессор. А почему он тогда тут живет? Он же, наверное, богатый? - Дэйна улыбнулась.
Макс подумал, что, улыбаясь, она становится настоящей красавицей. Он хотел все рассказать ей, правда хотел, но к чему это приведет? Лишь к пропасти между ними. А знаешь что, Дэйна? Моя мать - миллионерша, лауреат кучи премий, телезвезда, а мой отец - всемирно известный математик. Почему каждый из них живет своей странной жизнью в отдельном от меня мире - для меня загадка…
Он лишь потеряет единственного друга. Она никогда не поймет.
- Да нет. Он просто, типа, уборщик. Папа любит строить из себя невесть что. - Макс откинулся на подушку. От нее пахло отцом.
- А я своего отца даже не вижу. Они с мамой расстались несколько лет назад. Лорелл - моя сводная сестра.
- Хреново, да?
- Ага. - Дэйна тоже легла, но головой в противоположную сторону. - У тебя есть братья или сестры?
- He-а. Только я. - Макс вытянул руки и нечаянно коснулся ноги Дэйны. Она не вздрогнула, поэтому он не стал убирать руку. - А ты хочешь, Чтобы они снова были вместе, твои родители?
- Ну уж нет, - не раздумывая, ответила Дэйна. - Они бы друг друга поубивали. А ты?
Макс ответил не сразу. Его пальцы нашли колено Дэйны.
- Очень. - Он оставил руку лежать у нее на колене, напуганный собственной дерзостью, и представил себе невозможное: что он, отец и мать снова живут все вместе.
Пятница, 24 апреля 2009 года
Лиа ни на секунду не оставляла Кэрри одну. Даже в ванную отправилась за ней.
- Так много крови. Повсюду. - Лицо Кэрри было прозрачным, казалось, сквозь кожу проступают сосуды, кости. Она сползла с унитаза на пол.
Лиа кинулась к ней:
- Пойдем в постель?
Кэрри кивнула и позволила отвести себя в полутемную спальню. Лиа откинула одеяло, сняла с Кэрри туфли и уложила ее в кровать. Эта женщина, подумала она, приковывает к себе взгляды миллионов зрителей каждую неделю. Она помогла добиться справедливости сотням жертв, которые без ее вмешательства продолжали бы страдать. Она была успешным предпринимателем, зорко следила за рейтингами и рентабельностью шоу. Она неуклонно проверяла, получает ли каждый из ее гостей необходимую психологическую помощь после шоу. И вот эта женщина, твердой рукой правившая собственной жизнью, рассыпается на ее глазах. Лиа укрыла Кэрри одеялом до самого подбородка и села рядом.
Кэрри резко приподнялась. Затуманенный взгляд свидетельствовал, что ей все же удалось заснуть. Лиа так и сидела рядом с ней, размышляя, пытаясь понять, когда же все пошло не так. Да и было ли время, когда все шло правильно.
- Который час?
- Почти пять, - ответила Лиа, посмотрев на часы. - Ты проспала почти час. Не хочешь пить?
- Нет. - Кэрри откинула одеяло и спустила ноги на пол. Поправила блузку, провела руками по волосам. - У меня куча дел.
- Какие дела? Сейчас тебе не нужно ничего делать. А потом тебе поможет Броуди.
- Нет. Сейчас, - ответила Кэрри. Ее голос звучал сухо и решительно.
Кэрри собрала волосы в хвост и перетянула резинкой, лежавшей на комоде. Прошла в ванную и побрызгала в лицо холодной водой. Лиа не отставала ни на шаг. Склонившись над раковиной, Кэрри замерла. В зеркало она ни разу не взглянула.
- Мне нужно идти. - Она влезла в джинсы, покопалась в гардеробе и вытащила пару туфель - из парусины, без привычных для нее высоких каблуков.
- Может, не стоит…
Лиа выскочила из спальни вслед за ней. Кэрри почти бежала. Голоса из кухни стали громче.
- Где Дэннис? - повелительно спросила Кэрри, входя туда.
- Он ушел, мисс Кент, - ответила молодая женщина-полицейский. - Мы ответим на все ваши вопросы и будем держать вас в курсе…
- Ясно. Тогда скажите вот что. - Кэрри наклонилась над столом, так что женщине пришлось сделать шаг назад. - Кто был с моим сыном, когда он умер? Дэннис сказал, что есть свидетель. Я хочу знать кто. Имя и адрес.
- Мне очень жаль, мисс Кент, но я не знаю. И даже если бы знала, я не вправе…
Но Кэрри уже вышла из кухни.
- Ты куда, Кэрри? Ты не в себе. - Лиа в ужасе наблюдала, как Кэрри достает ключи от машины из ящика в прихожей.
- Мне нужен Дэннис. Или Броуди, или свидетель… кто угодно. Мне нужно найти того, кто убил моего сына.
Быстро сбежав по внутренней лестнице, ведущей в гараж, Кэрри набрала код. Стальная дверь гаража поползла в сторону. Как только щель стала достаточно широкой, Кэрри устремилась внутрь. Лиа протиснулась за ней.
- Хотя бы позволь мне сесть за руль! Ты не в состоянии вести.
Кэрри уже была в машине.
- Я в полном порядке. - Прозвучало это не слишком убедительно.
- Я еду с тобой. - Лиа села на пассажирское сиденье.
Кэрри пультом открыла автоматические ворота гаража. Лиа сомневалась, что Кэрри помнит, как водить машину. В последние годы она ездила исключительно с шофером или же брала такси.
Лиа зажмурилась, когда машина с диким ревом рванула с места.
- Ради бога, притормози.
Кэрри не удостоила ее вниманием. Набирая скорость, машина неслась по тихой улице Хэмпстеда.
- Куда мы едем?
- К Броуди.
Лиа не узнала ее голос. Словно кто-то вселился в тело подруги и теперь управляет им.
- Ты хоть представляешь, где он живет? - Лиа точно знала, что Кэрри ни разу не бывала у мужа. Более того, Лиа знала, что за последние девять лет Кэрри и Броуди разговаривали друг с другом по телефону ровно три раза - когда болел Макс.
- У меня в телефоне есть адрес.
Ухоженные улицы Хэмпстеда с кондитерскими, дорогими бутиками и модными итальянскими ресторанами остались позади, за окнами мелькали заколоченные витрины, бетонные многоэтажки, заросшие сорняками заправки.
- О господи, - прошептала Лиа. - Ты уверена, что мы правильно едем?
На дороге теперь вместо солидных "рейнджроверов" и БМВ попадались разрисованные "фиесты" и "корсы".
- Ты же всего пару часов назад была в больнице. Почему ты хотя бы не позволишь мне…
- Лиа, хватит!
Кэрри нажала на газ и перестроилась через несколько полос, чтобы успеть на зеленый светофор. Налево она повернула, когда уже зажегся красный, и рванула против движения по односторонней улице. Через минуту она резко затормозила и разрыдалась, уронив голову на руль.
- Я понятия не имею, куда я еду.
Лиа вышла из машины, открыла водительскую дверцу и помогла Кэрри выбраться. Затем усадила ее на пассажирское сиденье и ввела адрес в навигатор. Через пару минут они развернулись и начали осторожно пробираться по узким улицам в еще более неприглядную часть города.
Руки у Лиа тряслись - не столько от неуверенности, сколько от того, что впервые за двадцать лет дружбы с Кэрри она видела ее слабой.
- Наверное, навигатор ошибся. - Она переключилась на вторую передачу и выглянула в боковое окно. - Вряд ли Броуди здесь живет.
- Это так… так близко… - На Кэрри будто снизошло откровение. - Все это… так близко от того места, где живу я.
- Не понимаю. Это и есть Вестмаунт-роуд. - Лиа кивнула на указатель с названием улицы, почти полностью скрытым граффити. - Неужели Броуди живет в таком месте? - Лиа еще проехала вперед. Казалось, ее неуверенность передалась машине - скорость все падала.
Перед ними словно возник город из другого мира: серый бетон, битые стекла, линялое белье, свешивающееся с балконов, кое-где редкие пятна красного цвета - горшки с цветами на подоконниках - и повсюду граффити, компании неопрятных и просто устрашающего вида подростков.
Лиа поставила машину на ручной тормоз:
- Ближе припарковаться не получится.
Кэрри вышла. Лиа последовала ее примеру. Два долговязых парня в низко надвинутых на глаза шапках и в куртках от спортивных костюмов как из-под земли выросли рядом.
- Приглядеть за тачкой? - Лицо у подростка было костлявое, лоб в прыщах. Глаза холодные.
- Отвали, - спокойно сказала Кэрри, - машина застрахована.
Женщины приблизились к дому номер триста сорок девять. Казалось, посторонним туда вход заказан - дом словно повернулся к миру своей уродливой спиной. Узкий проход между квартирами первого этажа вел во внутренний двор площадью с несколько теннисных кортов. Подруги остановились в центре двора, со всех сторон их окружал серый бетон.
- Никто не станет жить здесь по своей воле, - прошептала Лиа.
- Мой бывший муж живет здесь, - отрезала Кэрри. - И мой сын жил здесь, когда гостил у отца.
Лиа понимала ее гнев. Все складывалось в единую картину: Вестмаунт, шпана, ножи, ее сын. Выбор Броуди. Его вина.
- Я даже не догадывалась, что это за район, - словно в оправдание добавила Кэрри.
Они изучали указатели, размещенные по углам внутреннего двора, чтобы понять, по какой из вонючих лестниц нужно подняться. Почти все указатели были сожжены или разрисованы, но в конце концов им удалось разобраться. Они поднялись на третий этаж, стараясь дышать через рот. По бетонной галерее, переступая через мешки с мусором, велосипеды, огибая маленьких детей, которых выставили из квартир, как нашкодивших щенков, они добрались до нужной двери. Лиа постучала.
- Открыто! - крикнул Броуди.
У него не было сил идти к двери и встречать очередную команду детективов, прибывшую, чтобы покопаться в жизни его сына, перелопатить ее до основания.
Через несколько секунд стало ясно, что это не полиция.
- Кто это? - Броуди прислушался. Принюхался. Напряг все свои чувства. Женщины.
- Ох и ни хрена себе… - тихо произнесла одна из них.
Кэрри Кент, его бывшая жена, стояла в его гостиной и обозревала разруху вокруг. Разруху, которая была домом для него и Макса.
Броуди остался сидеть в кресле. Плевать, что она думает. Только что сбылся его худший кошмар - бывшая жена переступила порог его жилища, - но Броуди чувствовал лишь одно - огромное облегчение. И что бы она сейчас ни сказала, какой бы сенсацией и лакомым куском для желтой прессы ни стала смерть единственного сына Кэрри Кент, он знал, что в душе ее царит то же, что и у него. Абсолютная, всепоглощающая пустота.
- Мы не справились. - Ее голос звучал безо всякого выражения.
- Кэрри… - Это была вторая женщина. Подруга. Броуди говорил с ней по телефону раз или два. Он никогда не забывал голоса.
- Что же мы за родители, раз позволили нашему сыну связаться с бандами и… и… - Броуди представил себе, как она оглядывает его квартиру, не находя слов, что с ней бывало редко. Но Кэрри лишь просто спросила: - Почему?
- Почему, - повторил он.
На диван кто-то сел.
- Как это с нами случилось?
- Все это, - прошептал Броуди. Оба понимали, что говорят не только о том, что случилось сегодня.