Стебельки его глаз обвели взглядом сгрудившихся вокруг нас любопытных.
- М-м-м, да. Разумеется, - ответил я.
Ведя его по музею, я по-прежнему был ошеломлён. Инопланетянин - настоящий, стопроцентный пришелец! Это было поразительно, просто невероятно.
Мы миновали сдвоенные лестницы, каждая из которых спиралью обвивала гигантский тотемный столб канадских индейцев. С правой стороны на восемьдесят футов - прошу прощения, на двадцать пять метров - вздымался гигантский столб народа Нисгаа. Он шёл от цокольного этажа до ламп освещения на четвёртом. С левой стороны тотемный столб - народа Хайда - был покороче. Он начинался на этом уровне. Затем мы прошли по галерее имени Карелли с упрощенческими выставками Востока; за яркими обёртками здесь скрывались пустышки. Стоял будний апрельский день, в музее было малолюдно; по счастью, на нашем пути в Кураторскую нам не встретились группы студентов. Тем не менее посетители и охранники во все глаза пялились на нас с Холлусом - и некоторые издавали различные восклицания, когда мы проходили мимо.
Королевский музей Онтарио открылся почти девяносто лет назад. Это крупнейший музей Канады и один из горстки важнейших мультидисциплинарных музеев мира. Как выбито в известняке, обрамляющем вход в музей - тот самый, через который внутрь вошёл Холлус, - задачи музея таковы: "вести записи о Природе за неисчислимые века" и "искусстве Человека за годы". В КМО имеются галереи, посвящённые палеонтологии, орнитологии, маммалогии, герпетологии, текстилю, египтологии, греко-римской археологии, китайским артефактам, византийскому искусству, и так далее, и так далее. Здание издавна имело форму буквы H, но оба дворика застроили в 1982-м, добавив шесть этажей новых галерей в северном и девятиэтажную Кураторскую в южном. Некоторые из стен, которые в прошлом были наружными, стали внутренними - и цветастые камни викторианского стиля изначального здания местами вплотную примыкают к простому жёлтому камню новостройки. В итоге мог выйти полный бардак, но на деле получилось вполне пристойно.
Когда мы добрались до лифтов и направились в отдел палеонтологии, у меня от возбуждения дрожали руки. Палеонтология позвоночных и беспозвоночных в КМО раньше разделялась, но бюджетные сокращения Майка Харриса вынудили объединить отделы в один. Динозавры привлекали в музей больше посетителей, чем трилобиты, - а потому Джонси, старший куратор по беспозвоночным, теперь работал под моим руководством.
По счастью, на выходе из лифта нам никто не встретился. Я провёл Холлуса по пустому коридору, торопливо впустил в свой кабинет. Закрыв за собой дверь, я уселся за стол - хотя я больше не был напуган, ноги по-прежнему держали не очень твёрдо.
Холлус углядел на моём столе череп троодона. Он придвинулся ближе и бережно поднял его одной рукой, приблизив к стебельковым глазам. Те перестали раскачиваться взад-вперёд и зафиксировали взгляд на объекте. Пока пришелец изучал череп, я внимательно рассматривал его самого.
Туловище инопланетянина размерами было не крупнее шара, который я мог обхватить руками. Как я уже сказал, его покрывала длинная полоса синей ткани. Но на шести ногах и двух руках было видно кожу. На вид она напоминала пузырчатую полиэтиленовую обёртку, хотя отдельные пузырьки были разных размеров. Было похоже, что они на самом деле заполнены воздухом - что могло означать теплоизоляцию. А это подразумевало, что Холлус - эндотермический организм; сухопутные млекопитающие и птицы используют волоски или перья, чтобы удержать у кожи тёплый или прохладный воздух, пусть его можно и отпустить, подняв волоски дыбом или взъерошив перья. Я задался вопросом, каким образом можно использовать для охлаждения пузырчатую кожу; может, пузырьки способны сдуваться?
- "Потрясающий" "череп", - произнёс Холлус, теперь чередуя ртами целые слова. - "Сколько" "ему" "лет"?
- Примерно семьдесят миллионов, - ответил я.
- "В" "точности" "тот" "тип" "останков", "который" "меня" "интересует".
- Вы сказали, вы учёный. Как и я, палеонтолог?
- Лишь отчасти, - ответил инопланетянин. - Изначально моим направлением была космология, но в последние годы область интересов сместилась на более крупные материи.
Он помедлил и продолжил:
- Как вы, наверное, уже поняли, я и мои коллеги наблюдаем Землю уже довольно давно: достаточно, чтобы усвоить основные языки и изучить особенности культуры по телевизионным и радиопередачам. Последнее разочаровало. О вашей поп-музыке и технике приготовления пищи я знаю куда больше, чем бы мне хотелось… хоть меня и заинтриговал автоматический комплекс "Попейл" по приготовлению лапши. А ещё мы просмотрели столько спортивных состязаний, что этого хватило бы на всю мою жизнь. Но научную информацию отыскать куда сложнее; на детальные обсуждения таких вопросов вы отводите слишком мало частот. У меня такое чувство, что о некоторых предметах я знаю непропорционально много, а о других - почти ничего.
Холлус снова помедлил и закончил:
- Есть такая информация, которую мы можем просто не получить, если продолжим слушать ваши средства массовой информации или втайне организуем визиты на поверхность планеты. И это особенно касается редких предметов, таких как окаменелости, ископаемые останки.
К этому моменту перекрёстный словесный поток от двух речевых щелей начал вызывать у меня лёгкую мигрень.
- Значит, вы хотите осмотреть наши образцы здесь, в КМО?
- Именно, - ответил пришелец. - Изучить ваши современные флору и фауну, не показываясь вам на глаза, было довольно просто. С другой стороны, вы прекрасно знаете - хорошо сохранившиеся ископаемые останки довольно редки. Лучшим способом удовлетворить наше любопытство насчёт эволюции жизни на вашей планете кажется просьба рассмотреть уже существующую коллекцию окаменелостей. Чтобы не изобретать велосипед, так сказать.
Я всё ещё оставался в потрясении, но у меня не было причин отказывать:
- Разумеется, мы с удовольствием позволим вам осмотреть наши образцы: нас то и дело посещают приезжие учёные. Вас интересует что-то конкретное?
- Да, - ответил Холлус. - Меня особенно интересуют массовые вымирания - как поворотные точки в эволюции. Что вы можете мне об этом рассказать?
Я слегка пожал плечами; тема была слишком обширной.
- В истории Земли было пять массовых вымираний, о которых нам известно. Первое случилось в конце ордовикского периода, может быть, 440 млн. лет назад. Второе - в конце девонского периода, около 365 млн. лет назад. Третье вымирание, крупнейшее, случилось в конце пермского периода, 225 млн. лет назад.
Холлус сблизил стебельки глаз настолько, что они на мгновение соприкоснулись - при этом кристаллическое покрытие издало мягкий щелчок.
- "Расскажите" "о" "нём" "побольше".
- При этом исчезли, быть может, девяносто шесть процентов всех морских видов, а из сухопутных вымерли три четверти всех семейств позвоночных. Ещё одно массовое вымирание произошло в конце триасового периода, примерно 210 млн. лет назад. При этом погибли с четверть всех семейств, включая всех лабиринтодонтов; возможно, это оказалось критически важным для динозавров - созданий вроде того, что вы сейчас держите, - чтобы стать доминирующими формами жизни.
- Хорошо, - сказал Холлус. - Продолжайте.
- Ну, и самое известное массовое вымирание произошло шестьдесят пять миллионов лет назад, в конце мелового периода, - продолжил я и вновь указал на череп троодона: - Именно тогда вымерли все динозавры, птерозавры, мозазавры, аммониты и другие.
- Это существо, судя по всему, было невелико, - заметил Холлус, взвешивая в руке череп.
- Верно. От носа до хвоста не больше пяти футов. Полтора метра.
- У него были родственники покрупнее?
- О, ещё какие! Фактически, его родственник - самое крупное сухопутное существо, когда-либо жившее на планете. Но все они исчезли во время последнего вымирания. Дали шанс моему виду - наш класс называется "млекопитающие" - захватить власть.
- "Не" "ве" "ро" "ят" "но", - произнёс Холлус.
Иногда он попеременно извлекал из речевых щелей целые слова, а иногда - только слоги.
- Что именно?
- А каким образом вы датировали периоды вымирания? - спросил он, игнорируя мой вопрос.
- Мы исходили из предположения, что весь уран на Земле образовался одновременно с планетой. Затем мы измерили соотношения урана-238 с окончательным продуктом его распада, свинцом-206, а также урана-235 с его продуктом распада, свинцом-207. Отсюда получили результат, что планете 4,5 млрд. лет. Потом мы…
- Отлично, - вырвалось из одной речевой щели.
- Отлично, - подтвердила вторая.
Холлус помедлил, а затем сказал:
- Вы до сих пор не спросили меня, откуда мы прилетели.
Я почувствовал себя идиотом. Разумеется, он прав: это должно было стать первым моим вопросом.
- Прошу прощения. Откуда вы прилетели?
- С третьей планеты звезды, которую вы называете Бетой Гидры.
В своё время, готовясь к получению степени по геологии, я прослушал два курса по астрономии. Кроме того, я изучал как латинский, так и греческий - что очень полезно для палеонтолога. "Гидры" - родительный падеж от слова "Гидра" (небольшая водяная змея), довольно тусклого созвездия недалеко от Южного небесного полюса. А бета - разумеется - вторая буква греческого алфавита. Стало быть, Бета Гидры - вторая по видимой яркости звезда в этом созвездии, если смотреть с Земли.
- На каком она расстоянии? - спросил я.
- Двадцать четыре ваших световых года, - ответил Холлус. - Но мы прилетели не напрямик. Нам пришлось как следует попутешествовать: прежде чем добраться к вам, мы побывали в семи звёздных системах. В общей сложности мы преодолели расстояние в 103 световых года.
Всё ещё ошарашенный, я кивнул - а затем, сообразив, что я сделал это уже не в первый раз, пояснил:
- Когда я опускаю голову вниз и поднимаю вверх, как сейчас, это означает - "я согласен", "продолжайте" или "хорошо".
- Я знаю, - ответил Холлус. Он снова щёлкнул глазами и сказал: - Этот жест означает то же самое.
Он немного помолчал, после чего заговорил вновь:
- Хотя я и мои спутники уже побывали в девяти звёздных системах, включая вашу и мою собственную - ваша система лишь третья, на которой мы отыскали существующую разумную жизнь. Первая, разумеется, моя собственная, а ещё одна - вторая планета Дельты Павлина. Эта звезда отсюда в двадцати световых годах, но от моей системы - лишь в девяти и трёх десятых.
Дельта Павлина, очевидно, четвёртая по яркости звезда в созвездии Павлина. Как и Гидра, это созвездие - насколько я помню - видно в Южном полушарии.
- Хорошо, - сказал я.
- В истории моей планеты также зафиксировано пять основных массовых вымираний, - сказал Холлус. - Наш год длиннее вашего, но если выражать сроки в земных годах, вымирания случились примерно 440, 365, 225, 210 и 65 миллионов лет назад.
У меня отвисла челюсть.
- Кроме того, - продолжил Холлус, - на Дельте Павлина II также произошли пять массовых вымираний. Их год немного короче вашего, но если выражать данные в земных годах, они также произошли 440, 365, 225, 210 и 65 миллионов лет назад.
Голова у меня шла кругом. Разговаривать с инопланетянином было само по себе непросто, но когда инопланетянин при этом изрекает абсурд - это уже чересчур.
- Это не может быть правдой, - сказал я. - Мы знаем, что массовые вымирания на нашей планете связаны с местными явлениями. Судя по всему, пермское вымирание было вызвано глобальным оледенением, а причиной мелового вымирания называют падение объекта из пояса астероидов нашей Солнечной системы.
- Мы тоже считали, что массовые вымирания на нашей планете объясняются местными причинами, а "вриды" - это наш термин для разумной расы с Дельта Павлина II - также имели объяснения, которые казались уникальными для их планеты. Для нас было шоком узнать, что даты массовых вымираний на двух мирах совпадают. Один или два из пяти - такое ещё могло сойти за совпадение. Но все пять событий, произошедших одновременно - нет, это кажется невозможным… разумеется, если не принять, что наши первоначальные объяснения причин неточны или неполны.
- Так значит, вы явились сюда, чтобы определить, совпадает ли история Земли с историей вашей планеты?
- Отчасти - в этом, - ответил Холлус. - И, похоже, совпадает.
Я покачал головой:
- Я просто не нахожу объяснения, каким образом это могло случиться.
Инопланетянин осторожно опустил череп троодона на стол; очевидно, он привык к бережному обращению с окаменелостями.
- Поначалу мы удивились не меньше вашего, - сказал он. - Но по меньшей мере в двух обитаемых мирах - в моём и в мире вридов - совпадают не только даты. Также сходны и воздействия на биосферу. Крупнейшее массовое вымирание во всех трёх мирах - третье, которым на Земле отмечен конец пермского периода. Учитывая, что вы мне рассказали, похоже, в то время на трёх планетах было уничтожено чуть ли не всё видовое разнообразие.
Холлус сделал еле заметную паузу и продолжил:
- Кроме того, событие, которое произошло в конце вашего триасового периода, очевидно привело к доминированию в экологических нишах на вершине пищевой цепи одного класса животных. Здесь это были динозавры; в моём мире, это были крупные холоднокровные пентапеды. А последнее из массовых вымираний, по вашим словам, произошедшее в конце мелового периода, по всей видимости, привело к уходу с пьедестала этого типа и приходу нового класса, который теперь доминирует. На вашей планете млекопитающие вроде вас сместили динозавров. На Бете Гидры III доминировать стали теплокровные октопеды вроде меня, которые сместили пентапедов. На Дельте Павлина II в экологических нишах, в которых ранее доминировали яйцекладущие, стали доминировать живородящие.
Инопланетянин ещё немного помолчал и закончил мысль:
- По крайней мере, так представляется мне теперь, после вашего рассказа. Но я хочу изучить ваши окаменелости, чтобы определить, насколько точна изложенная история.
Я озадаченно покачал головой:
- Мне в голову не приходит ни одна причина, по которой эволюционная история должна идти схожим образом в разных звёздных системах.
- Одна причина вполне очевидна, - заметил Холлус. Он немного потоптался по кабинету - сделал несколько шагов в сторону, затем вернулся; быть может, он устал поддерживать свой вес, хотя я не мог представить, какого рода стульями он может пользоваться. - Она могла идти таким образом, потому что так хотел Бог.
По какой-то причине мне было удивительно услышать от пришельца такие слова. Большинство учёных, которых я знаю, - либо атеисты, либо те, кто не выставляет своё отношение к религии напоказ. А ведь Холлус сказал, что он учёный.
- Это одно из объяснений, - негромко произнёс я.
- Самое разумное из них. Разве люди не придерживаются принципа, который гласит - простейшее из объяснений является предпочтительным?
Я кивнул:
- Мы называем его "бритвой Оккама".
- Объяснение, что все массовые вымирания произошли по воле Бога, даёт нам единственную причину, а потому оно предпочтительное.
- Ну, да… наверное, если… - заговорил я. Чёрт возьми, я знаю - мне нужно было вести себя вежливо, просто кивнуть и улыбнуться, словно я имею дело с религиозным фанатиком, которые время от времени останавливают меня в галерее Динозавров и требуют объяснений, каким образом в эту экспозицию вписывается Всемирный потоп… Но я чувствовал, что просто обязан произнести это вслух: - … если вы верите в Бога.
Стебельки глаз Холлуса разошлись, как мне показалось, на максимально возможную ширину, словно он пытался рассмотреть меня с обоих сторон.
- Вы самый высокопоставленный палеонтолог в вашей организации? - спросил он.
- Я руководитель отдела, да.
- Нет ли у вас другого палеонтолога, более опытного?
Я нахмурился:
- Ну, есть ещё Джонси, старший куратор по беспозвоночным. Он чуть ли не старше некоторых из своих окаменелостей.
- Возможно, мне стоит поговорить с ним.
- Если хотите. А в чём проблема?
- Я знаю из телевизионных передач, что в вашей части планеты имеет место двойственное отношение к Богу - по меньшей мере среди общего населения. Но меня удивляет, что человек на столь высокой должности, как у вас, сам не убеждён в существовании Создателя.
- Ну, тогда Джонси вам не помощник - он входит в совет КНАРПа.
- КНАРПа?
- Комитета по научным расследованиям паранормальных явлений. Джонси определённо не верит в Бога.
- Я потрясён, - сказал Холлус. Он отвернул от меня глаза и принялся рассматривать репродукции на стене кабинета - Гюрше, Церкас, два Киша.
- Как правило, мы стараемся считать религию личным делом каждого, - мягко сказал я. - Сама природа веры подразумевает - лежащие в её основе утверждения нельзя доказать.
- Я говорю не о вопросах веры, - произнёс Холлус, вновь поворачивая ко мне глаза. - Скорее, говорю о научно подтверждённом факте. То, что мы живём в искусственно созданной Вселенной, должно быть очевидно для каждого существа, обладающего достаточными интеллектом и информацией.
Не сказать, чтобы я обиделся, но я удивился; сходные заявления я ранее слышал от так называемых креационистов.
- Здесь, в КМО, можно встретить много религиозных людей, - сказал я. - Например, Рагубир, которого вы встретили в холле. Но даже он не может сказать, что существование Бога - научно доказанный факт.
- Тогда я лично просвещу вас в этом отношении, - заявил Холлус.
О чёрт!
- Если сочтёте необходимым.
- Я имею в виду, если вы поможете мне в моей работе. То, что я говорю о Боге, - не мои личные взгляды; существование Бога - фундаментальная часть науки как на Бета Гидры, так и на Дельта Павлина.
- Многие люди полагают, что данные вопросы не могут охватываться наукой.
Холлус снова посмотрел на меня так, словно я провалил некий тест.
- Нет таких вопросов, которые не могут охватываться наукой, - твёрдо сказал он, продемонстрировав позицию, которую я, в общем-то, совершенно разделял. Но затем заговорил вновь, и наши взгляды быстро разошлись снова: - Главная цель современной науки - узнать, почему Бог действовал таким образом, и определить его методы. Мы не верим - вы же этот термин используете? - мы не верим, что он просто взмахнул руками, и своим желанием создал всё на свете. Мы живём в физической Вселенной, и для выполнения своих целей он обязан был использовать те или иные физические процессы, поддающиеся количественной оценке. Если он действительно стоит за эволюцией на не менее чем трёх мирах, тогда мы обязаны спросить себя - каким образом? И с какой целью? Чего он пытался добиться? Нам нужно…
И в этот момент дверь в мой кабинет распахнулась. В ней стояла Кристина Дорати, директор и президент музея - седые волосы, длинное лицо.
- Какого дьявола, что это такое? - спросила она, указывая на Холлуса костлявым пальцем.