Семейная библиотека - серия отличных детских книг с невероятными историями, сказочными повестями и рассказами. В первую книгу серии вошли три повести:
Анатолий Алексин "В стране вечных каникул"
Валерий Макаров "Сказочные приключения Полины и ее друзей"
Алексей Кирносов "Страна мудрецов"
Содержание:
-
Сказочные повести - Выпуск третий 1
-
А. Алексин - В Стране Вечных Каникул 1
-
В. Макаров - Сказочные приключения Полины и ее друзей 21
-
Алексей Кирносов - Страна мудрецов 30
Сказочные повести
Выпуск третий
А. Алексин
В Стране Вечных Каникул
Пока еще не началась сказка…
Эту дорогу я знаю наизусть, как любимое стихотворение, которое никогда не заучивал, но которое само запомнилось на всю жизнь. Я мог бы идти по ней зажмурившись, если бы по тротуарам не спешили пешеходы, а по мостовой не мчались автомашины и троллейбусы…
Иногда по утрам я выхожу из дому вместе с ребятами, которые в ранние часы бегут той самой дорогой. Мне кажется, что вот-вот сейчас из окна высунется мама и крикнет мне вдогонку с четвертого этажа: "Ты забыл на столе свой завтрак!" Но теперь я уже редко что-нибудь забываю, а если бы и забыл, не очень-то прилично было бы догонять меня криком с четвертого этажа: ведь я уже давно не школьник.
Помню, однажды мы с моим лучшим другом Валериком сосчитали зачем-то количество шагов от дома до школы. Теперь я делаю меньше шагов: ноги у меня стали длиннее. Но путь продолжается дольше, потому что я уже не могу, как раньше, мчаться сломя голову. С возрастом люди вообще чуть-чуть замедляют шаги, и чем человек старше, тем меньше ему хочется торопиться.
Я уже сказал, что часто по утрам иду вместе с ребятами дорогой моего детства. Я заглядываю в лица мальчишкам и девчонкам. Они удивляются: "Вы кого-нибудь потеряли?" А я и в самом деле потерял то, что уже невозможно найти, отыскать, но и забыть тоже невозможно: свои школьные годы.
Впрочем, нет… Они не стали только воспоминанием - они живут во мне. Хотите, они заговорят? И расскажут вам много разных историй?.. Или лучше одну историю, но такую, какая, я уверен, не случалась ни с кем из вас никогда!
Самый необычайный приз
В ту далекую пору, о которой пойдет речь, я очень любил… отдыхать.
И хотя к двенадцати годам я вряд ли успел от чего-нибудь слишком уж сильно устать, но я мечтал, чтобы в календаре все поменялось: пусть в дни, которые сверкают красной краской (этих дней в календаре так немного!), все ходят в школу, а в дни, которые отмечены обыкновенной черной краской, развлекаются и отдыхают. И тогда можно будет с полным основанием сказать, мечтал я, что посещение школьных занятий - это для нас настоящий праздник!
На уроках я до того часто надоедал Мишке-будильнику (отец подарил ему огромные старые часы, которые тяжело было носить на руке), что Мишка сказал однажды:
- Не спрашивай меня больше, сколько осталось до звонка: каждые пятнадцать минут я буду понарошку чихать.
Так он и делал.
Все в классе решили, что у Мишки "хроническая простуда", а учительница даже принесла ему какой-то рецепт. Тогда он перестал чихать и перешел на кашель: от кашля ребята все же не так сильно вздрагивали, как от оглушительного Мишкиного "апчхи!".
За долгие месяцы летних каникул многие ребята просто уставали отдыхать, но я не уставал. С первого сентября я уже начинал подсчитывать, сколько дней осталось до зимних каникул. Эти каникулы нравились мне больше других: они, хоть и были короче летних, но зато приносили с собой елочные праздники с Дедами-Морозами, Снегурочками и нарядными подарочными пакетами. А в пакетах были столь любимые мною в ту пору пастила, шоколад и пряники. Если б мне разрешили есть их три раза в день, вместо завтрака, обеда и ужина, я согласился бы сразу, не задумываясь ни на одну минуту!
Задолго до праздника я составлял точный список всех наших родственников и знакомых, которые могли достать билеты на Елку. Дней за десять до первого января я начинал звонить.
- С Новым годом! С новым счастьем! - говорил я двадцатого декабря.
- Уж очень ты рано поздравляешь, - удивлялись взрослые.
Но я-то знал, когда надо поздравлять: ведь билеты на Елку везде распределялись заранее.
- Ну, а как ты заканчиваешь вторую четверть? - неизменно интересовались родные и знакомые.
- Неудобно как-то говорить о самом себе… - повторял я фразу, услышанную однажды от папы.
Из этой фразы взрослые почему-то немедленно делали вывод, что я - круглый отличник, и завершали нашу беседу словами:
- Надо бы тебе достать билет на Елку! Как говорится, кончил дело - гуляй смело!
Это было как раз то, что нужно: гулять я очень любил!
Но вообще-то мне хотелось немного изменить эту известную русскую поговорку - отбросить два первых слова и оставить только два последних: "Гуляй смело!"
Ребята в нашем классе мечтали о разном: строить самолеты (которые тогда еще называли аэропланами), водить по морям корабли, быть шоферами, пожарниками и вагоновожатыми… И только я один мечтал стать массовиком. Мне казалось, что нет ничего приятней этой профессии: с утра до вечера веселиться самому и веселить других! Правда, все ребята открыто говорили о своих мечтах и даже писали о них в сочинениях по литературе, а я о своем заветном желании почему-то умалчивал. Когда же меня в упор спрашивали: "Кем ты хочешь стать в будущем?" - я каждый раз отвечал по-разному: то летчиком, то геологом, то врачом. Но на самом деле я все-таки мечтал стать массовиком!
Мама и папа очень много размышляли о том, как меня правильно воспитывать. Я любил слушать их споры на эту тему. Мама считала, что "главное - это книги и школа", а папа неизменно напоминал, что именно физический труд сделал из обезьяны человека и что поэтому я прежде всего должен помогать взрослым дома, во дворе, на улице, на бульваре и вообще всюду и везде. Я с ужасом думал, что, если когда-нибудь мои родители наконец договорятся между собой, я пропал: тогда мне придется учиться только на пятерки, с утра до вечера читать книги, мыть посуду, натирать полы, бегать по магазинам и помогать всем, кто старше меня, таскать по улицам сумки. А в то время почти все в мире были старше меня…
Итак, мама и папа спорили, а я не подчинялся кому-нибудь одному, чтобы не обидеть другого, и делал все так, как хотел сам.
Накануне зимних каникул беседы о моем воспитании разгорались особенно жарко. Мама утверждала, что размеры моего веселья должны находиться в "прямой пропорциональной зависимости от отметок в дневнике", а папа говорил, что веселье должно быть в такой же точно зависимости от моих "трудовых успехов". Поспорив между собой, оба они приносили мне по билету на елочные представления.
Вот с одного такого представления все и началось…
Я хорошо запомнил тот день - последний день зимних каникул. Мои друзья уже просто рвались в школу, а я не рвался… И хотя из Елок, на которых я побывал, вполне можно было бы образовать небольшой хвойный лесок, я пошел на очередной утренник - в Дом культуры медицинских работников. Медицинским работником была сестра мужа маминой сестры; и хотя ни раньше, ни сейчас я бы не мог точно сказать, кем она мне приходится, билет на медицинскую Елку я получил.
Войдя в вестибюль, я поднял голову и увидел плакат:
ПРИВЕТ УЧАСТНИКАМ КОНФЕРЕНЦИИ
ПО ПРОБЛЕМАМ БОРЬБЫ ЗА ДОЛГОЛЕТИЕ!
А в фойе висели диаграммы, показывающие, как было написано, "рост снижения смертности в нашей стране". Диаграммы были весело обрамлены разноцветными лампочками, флажками и мохнатыми хвойными гирляндами.
Меня тогда, помнится, очень удивило, что кого-то серьезно занимают "проблемы борьбы за долголетие": я не представлял себе, что моя жизнь может когда-нибудь кончиться. А мой возраст приносил мне огорчения только тем, что был слишком мал. Если незнакомые люди интересовались, сколько мне лет, я говорил, что тринадцать, потихоньку накидывая годик. Сейчас я уже ничего не прибавляю и не убавляю. А "проблемы борьбы за долголетие" не кажутся мне уж столь непонятными и ненужными, как тогда, много лет назад, на детском утреннике…
Среди диаграмм, на фанерных щитах, были написаны разные советы, необходимые людям, которые хотят подольше прожить. Я запомнил лишь совет о том, что надо, оказывается, поменьше седеть на одном месте и побольше двигаться. Я запомнил его для того, чтобы пересказать своим родителям, которые то и дело повторяли: "Хватит тебе носиться по двору! Хоть бы посидел немножко на одном месте!" А сидеть-то, оказывается, как раз и ненужно! Потом я прочитал большой лозунг: "Жизнь есть движение!" - и помчался в большой зал, чтобы принять участие в велосипедных гонках. В тот миг я, конечно, не мог предположить, что это спортивное соревнование сыграет совершенно неожиданную роль в моей жизни.
Нужно было сделать три стремительных круга на двухколесном велосипеде по краю зрительного зала, из которого были убраны все стулья. И хотя старики редко бывают спортивными судьями, но тут судьей был Дед-Мороз. Он стоял, словно на стадионе, с секундомером в руке и засекал время каждого гонщика. Точней сказать, он держал секундомер в нарядных серебристо-белых рукавицах. И весь был нарядный, торжественный: в тяжелой красной шубе, прошитой золотыми и серебряными нитками, в высокой красной шапке с белоснежным верхом и с бородой, как полагается, до самого пояса.
Обычно везде, и даже на праздничных утренниках, у каждого из моих друзей было какое-то свое особое увлечение: один любил скатываться вниз с деревянной горки - и делал это столько раз подряд, что за несколько часов успевал протереть штаны; другой не вылезал из кинозала, а третий стрелял в тире до тех пор, пока ему не напоминали, что и другие тоже хотят пострелять. Я успевал испытать все удовольствия, на которые давал право пригласительный билет: и съехать с горки, и промахнуться в тире, и выловить металлическую рыбку из аквариума, и покружиться на карусели, и разучить песню, которую все уже давно знали наизусть.
Поэтому на велосипедные гонки я явился немного утомленным - не в лучшей форме, как говорят спортсмены. Но когда я услышал, как Дед-Мороз громко провозгласил: "Победитель получит самый необычайный приз за всю историю новогодних елок!" - силы ко мне вернулись и я почувствовал себя абсолютно готовым к борьбе.
До меня по залу пронеслись девять юных гонщиков, и время каждого было громогласно, на весь зал, объявлено Дедом-Морозом.
- Десятый - и последний! - объявил Дед-Мороз.
Его помощник - массовик дядя Гоша подкатил ко мне облезлый двухколесный велосипед. До сих пор я помню все: и что верхняя крышечка звонка была оторвана, и что на раме облупилась зеленая краска, и что в переднем колесе не хватало спиц.
- Старый, но боевой конь! - сказал дядя Гоша.
Дед-Мороз выстрелил из самого настоящего стартового пистолета - и я нажал на педали…
Катался я на велосипеде не очень хорошо, но в моих ушах все время звучали слова Деда-Мороза: "Самый необычайный приз за всю историю новогодних елок!"
Эти слова подгоняли меня: ведь, пожалуй, никто из участников этого соревнования не любил получать подарки и призы так сильно, как любил я! И к "самому необычайному призу" я примчался быстрее всех остальных. Дед-Мороз взял мою руку, которая утонула в его рукавице, и высоко поднял ее, как поднимают руки победителей боксерских соревнований.
- Объявляю победителя! - произнес он так громко, что услышали все дети медицинских работников во всех залах Дома Культуры.
Сразу же рядом появился массовик дядя Гоша и своим вечно радостным голосом воскликнул:
- Давайте поприветствуем, ребята! Давайте поприветствуем нашего рекордсмена!
Он захлопал, как всегда, так настоятельно, что сразу же потянул за собой аплодисменты со всех концов зала. Дед Мороз взмахнул рукой и установил тишину:
- Я не только объявляю победителя, но и награждаю его!
- Чем?.. - нетерпеливо поинтересовался я.
- О, ты даже представить себе не можешь!
В голосе Деда-Мороза мне почудилось что-то странное: он говорил как волшебник, уверенный, что может сделать необычайное, сотворить чудо - и поразить всех! И я не ошибся…
- В сказках чародеи и волшебники просят обычно задумать три заветных желания, - продолжал Дед-Мороз. - Но мне кажется, что это слишком много. Ты же установил велосипедный рекорд только один раз, и я выполню одно твое желание! Но зато - любое!.. Подумай хорошенько, не торопись.
Я понял, что такой случай представляется мне первый и последний раз в жизни. Я мог попросить, чтобы мой лучший друг Валерик остался моим лучшим другом навсегда, на всю мою жизнь! Я мог попросить, чтобы контрольные работы и домашние задания учителей выполнялись сами собой, без всякого моего участия. Я мог попросить, чтобы папа не заставлял меня бегать за хлебом и мыть посуду! Я мог попросить, чтобы вообще эта посуда мылась сама собой или никогда не пачкалась. Я мог попросить…
Одним словом, я мог попросить все что угодно. И если бы я знал, как в дальнейшем сложится моя жизнь и жизнь моих друзей, я бы, наверно, попросил о чем-нибудь очень важном для себя и для них. Но в тот момент я не мог заглянуть вперед, сквозь годы, а мог только поднять голову - и увидеть то, что было вокруг сияющую елку, сияющие игрушки и вечно сияющее лицо массовика дяди Гоши.
- Чего же ты хочешь? - спросил Дед-Мороз.
И я ответил.
- Пусть всегда будет Елка! И пусть никогда не кончаются эти каникулы!..
- Ты хочешь, чтобы всегда было так же, как сегодня?
Как на этой Елке? И чтобы никогда не кончались каникулы?
- Да. И чтобы все меня развлекали…
Последняя моя фраза звучала не очень хорошо, но я подумал: "Если он сделает так, чтобы все меня развлекали, тогда, значит, и мама, и папа, и даже учителя должны будут доставлять мне одни только удовольствия. Не говоря уже обо всех остальных…"
Дед-Мороз ничуть не удивился:
- Хорошо, эти желания вполне можно посчитать за одно. Я сделаю так, чтобы каникулы и развлечения для тебя никогда не кончались!
- И для Валерика тоже! - поспешно добавил я.
- Кто это… Валерик? - спросил Дед-Мороз.
- Мой лучший друг!
- А может быть, он вовсе не хочет, чтобы эти каникулы длились вечно?
Он об этом меня не просил.
- Я сейчас сбегаю вниз… Позвоню ему из автомата и узнаю: хочет он или нет.
- Если ты еще вдобавок попросишь у меня деньги на автомат, то это и будет считаться исполнением твоего желания: ведь оно может быть только одно! - сказал Дед-Мороз. - Хотя… скажу тебе по секрету: я теперь должен выполнять и другие твои просьбы!
- Почему?
- О, не торопись! Со временем узнаешь! Но эту просьбу я выполнить не могу: твой лучший друг не участвовал в велосипедных гонках и не завоевал первого места. За что же я должен награждать его самым необычайным призом?