Кэтрин Линтон проходит путь, зеркально противоположный материнскому пути. Если та, урожденная Эрншо, воображает союз с Хитклифом и в мечтах присваивает себе его имя, но становится Кэтрин Линтон, то ее дочь, урожденная Линтон, через насильственное замужество с сыном Хитклифа становится Кэтрин Хитклиф, но после смерти мужа выходит замуж за Гэртона Эрншо, возвращая себе и имение своей матери, и ее имя. Пережив страдание и ад, но искупив родовую вину старшей Кэтрин, "предавшей свое сердце", она восстанавливает исходное положение вещей, нарушенное себялюбием матери и бунтом Хитклифа. Она не отталкивает униженного Гэртона (подобно тому, как поступила с Хитклифом ее мать), а идет навстречу своему чувству и восстанавливает достоинство своего возлюбленного, в результате обретая счастье:
"Дружба <…> быстро крепла; иногда происходили и короткие размолвки. Эрншо не мог по первому велению стать культурным человеком, а моя молодая госпожа не была ни философом, ни образцом терпения. Но так как у них у обоих все силы души были устремлены к одной и той же цели – потому что одна любила и желала уважать любимого, а другой любил и желал, чтоб его уважали, – они в конце концов достигли своего".
Гармонический итог в финале романа обретают и виновники трагедии: Хитклиф и Кэтрин-старшая. Убедившись в несостоятельности мести, Хитклиф добровольно принимает смерть и за порогом жизни обретает мистический союз с Кэтрин, к которой он всегда стремился. Союз этот вовсе не является вознаграждением за любовь, скорее, его следует рассматривать как вознаграждение за отказ от мести. Только приняв свое поражение при виде сердечной дружбы Гэртона и Кэтрин-младшей, Хитклиф находит возможность воссоединения с возлюбленной, в то время как мольбы, обращенные к ее призраку в период жестокого бунта, оставались безответными.
Таким образом, у Эмили Бронте нет романтической идеализации любовного чувства Кэтрин и Хитклифа. Одержимость этих героев, понятая ими как природное родство душ, ввергает их в круговорот поступков, требующих искупления (предательство Кэтрин, проклятие и месть Хитклифа). Оба героя это искупление обретают в финале романа: Хитклиф – в смирении, Кэтрин – в том, как свою жизнь выстраивает ее дочь, в любви интуитивно делая ставку не на природное родство душ, а на душевный труд, труд восстановления и воспитания возлюбленного.
Вернемся к вопросу о философском содержании романа. В исследовательской литературе нередко встречается мысль о том, что его образует романтическая вера в возможность человека осуществить свою страсть, какими бы испытаниями не сопровождалось воплощение этого намерения и с какими бы препятствиями оно не сталкивалось. Кажется, что данная интерпретация поддерживается и важными фактами относительно обстоятельств смерти Эмили Бронте, о которых нам известно по эпистолярным свидетельствам Шарлотты Бронте. Как пишет Шарлотта, Эмили пыталась воплотить в своей жизни образ титанического героя, который, презирая земные законы, бросает им вызов и добивается осуществления своего сверхчеловеческого замысла. Умирая, она ведет себя соответственно этой демонической роли, роли Хитклифа: отказывается от медицинской помощи, от ухода и заботы сестер, так как верит, что исключительно от ее воли зависит победа над смертью.
Однако пристальное внимание к "искупительной" части сюжета "Грозового перевала" позволяет связывать философское содержание романа не с романтической эстетизацией противостояния всем препятствиям, а, наоборот, с утверждением отказа от бунта как единственной возможности воплощения желания.
Другая оппозиция, лежащая в основе философского содержания романа, помимо оппозиции "бунт – смирение", – это оппозиция "природа – культура", столь важная для викторианского сознания. Если природное родство старших героев (Хитклифа и Кэтрин Эрншо) влечет за собой катастрофические последствия, то душевные усилия младших героев (Гэртона и Кэтрин) в ситуации изначального отсутствия природной склонности становится залогом счастливого разрешения трагической ситуации. Этот роман, безусловно, еще более близок к романтической эстетике, нежели роман "Джен Эйр", хотя присутствие в нем социальной проблематики, натуралистическое изображение обстоятельств жизни, проникновение в глубинные пласты человеческой психологии позволяют говорить и о присутствии реалистического начала в повествовании.
Итак, рассмотренные нами романы, созданные в рамках литературы английского реализма, в содержательном плане представляют собой художественную рефлексию относительно важнейших установлений и ценностей викторианской культуры (культ традиции, закона и долга), а также относительно сложившихся в ее лоне форм поведения и мирочувствования (снобизм, утилитаризм, бунт, смирение).
Список литературы
Учебная литература
История зарубежной литературы XIX века: в 2-х ч. / под ред. Н. П. Михальской. М.: Просвещение, 1991.
История зарубежной литературы XIX века / под ред. Н. А. Соловьевой. М.: Высшая школа, 2007.
Луков В. А. История литературы. Зарубежная литература от истоков до наших дней / В. А. Луков. М.: ИЦ "Академия", 2003.
История западноевропейской литературы. XIX век: Германия. Австрия. Швейцария / А. Г. Березина, А. В. Беловратов, Л. Н. Полубояринова. М.: Academia, 2005.
Храповицкая Г. Н. Реализм в зарубежной литературе (Франция, Англия, Германия, Норвегия, США) / Г. Н. Храповицкая. М.: Academia, 2006.
История западноевропейской литературы. XIX век. Англия / Л. В. Сидорченко, И. И. Бурова, А. А. Аствацатуров. М.: Изд. центр "Академия", 2004.
Проскурнин Б. М., Яшенькина Р. Ф. История зарубежной литературы XIX в.: Западноевропейская реалистическая проза / Б. М. Проскурнин, Р. Ф. Яшенькина. М.: Флинта, 1998.
Гиленсон Б. А. История зарубежной литературы XIX в. / Б. А. Гиленсон. М.: Изд. центр "Академия", 2012.
История западноевропейской литературы XIX в.: Франция, Италия, Испания, Бельгия. М.: Академия, 2012.
Храповицкая Г. Н., Коровин А. В. История зарубежной литературы: западноевропейский и американский реализм / Г. Н. Храповицкая, А. В. Коровин. М.: Изд. центр "Академия", 2012.
Проскурнин Б. М., Яшенькина Р. Ф. История зарубежной литературы XIX в. Западноевропейская проза / Б. М. Проскурнин, Р. Ф. Яшенькина. М.: Флинта, 2008.
Проскурнин Б. М., Яшенькина Р. Ф. Французские реалисты: Стендаль, Бальзак, Мериме / Б. М. Проскурнин, Р. Ф. Яшенькина: текст лекций. Пермь, 1993.
Проскурнин Б. М., Яшенькина Р. Ф. Из истории зарубежной литературы 30–70-х гг. Английские реалисты: Диккенс, Теккерей, Бронте / Б. М. Проскурнин, Р. Ф. Яшенькина: текст лекций. Пермь, 1994.
Исследовательская литература
Забабурова Н. В. Стендаль и проблемы психологического анализа / Н. В. Забабурова. Ростов н/Д.: Изд-во Ростов. ун-та, 1982.
Тимашева О. В. Стендаль / О. В. Тимашева. М.: Знание, 1983.
Реизов Б. Г. Стендаль: художественное творчество / Б. Г. Реизов. Л.: Худож. лит., Ленингр. отд-ние, 1978.
Резник Р. А. "Философские этюды" Бальзака / Р. А. Резник. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1983.
Реизов Б. Г. Бальзак: сб. статей / Б. Г. Реизов. Л.: Ленингр. ун-т, 1960.
Реизов Б. Г. Французский роман XIX века: учеб. пособие / Б. Г. Реизов. М.: Высшая школа, 1977.
Реизов Б. Г. Творчество Г. Флобера / Б. Г. Реизов. М.: Гослитиздат, 1955.
Нольман М. Бодлер. Судьба. Эстетика. Стиль / М. Нольман. М.: Худ. литература, 1979.
Косиков Г. К. Ш. Бодлер между "восторгом жизни" и "ужасом жизни" / Г. К. Косиков // Ш. Бодлер. Цветы зла. Стихотворения в прозе. Дневники. М.: Высшая школа, 1993.
Сильман Т. И. Чарльз Диккенс: очерки творчества / Т. И. Сильман. Л.: Художественное творчество, 1970.
Вахрушев В. С. Творчество У. Теккерея / В. С. Вахрушев. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1984.
Ивашева В. Р. "Век нынешний и век минувший": Английский роман в его современном звучании / В. Р. Ивашева. М.: Худ. литература, 1990.
Эти загадочные англичанки… / Е. Ю. Гениева и др. М.: Прогресс, 1992.
Карельский А. В. От героя к человеку: Два века западноевропейской литературы / А. В. Карельский. М.: Сов. писатель, 1990.
Михайлов А. Д. От Ф. Вийона до М. Пруста. Страницы истории французской литературы Нового времени / А. Д. Михайлов: в 2-х т. М.: Языки славянской культуры, 2010.
Ивашева В. В. Английский реалистический роман XIX века в его современном звучании / В. В. Ивашева. М.: Худ. литература, 1974.
Карельский А. В. Метаморфозы Орфея / А. В. Карельский. Вып. 1: Французская литература XIX в. М., 1999.
1
Determinare (лат.) – определять, ограничивать.
2
Напомним, что Кювье реконструировал образы вымерших животных по сохранившимся фрагментам их скелетов.
3
C лат. – поровну.
4
Наблюдение А. В. Карельского.
5
Известно, что Эмили отождествляла себя со своим героем.
6
Возможно, придя к такому выводу на страницах своего романа, Эмили Бронте пыталась опробовать его правоту в бунтарстве против смертельной болезни.