- Ну и что?
- Кто знает, какая там работа!
- Может быть, это Вицек вздумал подшутить над нами?
- Э, только ему и дела что шутки шутить! Мастер велел ему написать. Значит, работа есть.
- Надо бы сходить…
С этим все были согласны: надо сходить и узнать, в чем дело. Но никто как-то не мог решиться пойти первым. Ребята кучкой стояли перед дверью, из-за которой доносился стук швейной машины.
- Постучись…
- Ты постучись!..
- Да, ты первый прибежал, так первый и входи!
Наконец, Зося решилась. Она постучалась осторожно, с бьющимся сердцем.
- Войдите! - ответил портной Пентелька кашлянув. Он всегда так покашливал.
Дверь скрипнула. Зося вошла, а за нею в дверях толпились остальные: и Стефця, и Хеленка, и Генек, и Сташек, и другие.
- По поводу объявления? - спросил официальным тоном Пентелька, опять кашлянув.
Смущенная Зося робко кивнула головой.
- А шить умеешь?
Лица у собравшихся мальчуганов вытянулись. Речь, значит, идет о шитье! Ну, конечно, можно было сразу догадаться, какой заработок может дать портной.
- Умею, - тихо ответила Зося.
Конечно, она умела! Мало ли ей приходилось штопать и латать одежду Адася!
Тогда Пентелька стал объяснять ей. Он получил большой заказ на жилетки. Ведь Пентелька не шил целых костюмов и не принимал самостоятельно заказов. Он получал от больших фирм материал, для пошивки сотни, двух, трех сотен жилеток. Ничего другого, одни жилетки. В соседнем доме жил другой специалист - по брюкам, третий - по пиджакам. Так составлялся целый костюм. В большом магазине потом продавались эти костюмы, и никто из покупателей не знал, что жилетку шил в своей крошечной комнатушке Пентелька, брюки - Маеранек, а пиджак - чахоточный Ястшомб из подвального этажа.
Так вот теперь Пентелька получил заказ на жилетки. Надо было их сшить много-много. Приготовить много костюмов к весеннему сезону. А помощник у Пентельки был только один: рыжий Вицек. Пожалуй, не успеть. Поэтому он хочет, чтобы ребята помогли ему: пришивали бы пуговицы.
- Ничего больше, только пуговицы и пряжку сзади. А за одну жилетку каждый получит…
Пентелька поднял вверх палец, и все замерли в ожидании.
- …каждый получит грош.
Это было немного - грош. Но ведь все знали, что Пентелька за шитье целой жилетки получает пятнадцать грошей. Значит, на пуговицы, по справедливости, не приходилось больше.
- Только должно быть пришито крепко, хорошо, ровнехонько. Если кто пришьет плохо, больше не буду давать.
Зося согласилась. К вечеру у нее всегда оставалось немного времени. Несколько грошей пригодятся. А пуговицы можно пришить быстро.
- Только чтоб не выпачкать, не облить чем-нибудь, руки перед работой помыть, - поучал Пентелька, отсчитывая Зосе десяток жилеток, пуговицы, иглу и нитки.
Вслед за Зосей подошла нерешительно Хеленка.
- Гм… такая маленькая…
- Но я умею шить! - запротестовала Хеленка. - А дедушка болен, так надо бы заработать…
Пентелька покачал головой и дал Хеленке пять жилеток. Опять скрипнула дверь. Это входили другие дети.
- Эх, двум смертям не бывать, одной не миновать! - решился вдруг Сташек. - Давайте ваши жилетки! Вицек может шить, ну так и я попробую!
Зося быстро побежала наверх. Положила стопку жилеток на стол. Вдела нитку в иглу.
Это было не так легко, как ей казалось. Прежде всего надо было отметить место, где должны быть пуговицы. Надо было ровно положить жилетку и по готовым уже петелькам отмерить и отметить мелком, где должна прийтись пуговица. Потом пришивать. Материал был плотный, жесткий. Игла проходила с трудом, нитки рвались. Пуговиц надо было пришивать по шесть штук. За полчаса Зося заработала один грош - пришила пуговицы и пряжку сзади к одной жилетке.
Пальцы болели у нее от втыкания иглы в жесткий материал. Она с ужасом смотрела на стопку жилеток, лежавших на столе. Когда же она заработает десять грошей? Придется шить до самого вечера, а надо ведь еще заштопать чулки Адасю.
За дверью послышались шаги. Это шла Стефця.
- Ты много пришила? Одну? Я тоже одну. Знаешь, я, пожалуй, отдам их обратно. Целый день пришлось бы просидеть за десяток грошей. А эта глупая Хеленка плачет-заливается - не пришила еще даже к одной, пальцы себе исколола.
Игнась поднял голову от книги.
- А я вам что-то посоветую.
- А что?
- Так вы ничего не сделаете. Соберитесь все вместе. Устроим мастерскую. Увидите, как пойдет работа!
Девочки посмотрели на него с недоверием…
- Что же вы так глаза вытаращили? Говорю вам, созовите всех ваших жилетников, так я вам покажу, как работают.
Через минуту комната была полным-полна. Оказалось, что-никто не успел сделать больше одной жилетки. Почти все думали отказаться от работы.
- Стол выдвинуть на середину! - командовал Игнась. - Зоха, ты будешь отмечать, где пришивать пуговицы. Стефка, Сташек, Марыся пришивают пуговицы, Генек и Яська - пряжки. Адась и Хеленка будут вдевать нитки в иголки. Рассаживайтесь по порядку. Первая - Зося. Так. Отмечай и сразу же перебрасывай жилетку дальше! Адась и Хеленка - вот тут, с другой стороны! Вдевайте нитки и кладите иголки на краешек стола, чтобы каждый брал, не теряя времени. Сюда поставьте коробку с пуговицами, а сюда - пряжки! Живо!
Весело закипела работа. Зося быстро делала белые значки на темной материи.
- Быстрей! Быстрей! Я пришиваю уже пятую пуговицу!
- А я шестую!
- Зоха, поторапливайся!
- Адась, нитки подлиннее!
- Надо отмерить так, чтобы каждой нитки хватало на три пуговицы. Длиннее не годится - будет путаться.
- Стоп! - закричал вдруг Генек.
Все остановились.
- Что случилось?
- Работаем, работаем, а как же будет? Ведь теперь неизвестно, кто сколько заработал!
- Все одинаково.
- Нет! Один ведь шьет, другой отмечает, а третий только нитки вдевает…
- Ну и что ж из этого? Видишь, как теперь быстро идет! Какая куча жилеток уже готова!
- Надо сделать так: будем делить заработок поровну, потому что все работают одинаковое время.
- А справедливо ли это будет? - усомнился Сташек.
- Конечно, справедливо! Все работают - все зарабатывают.
Опять принялись за работу.
А Игнась, помогавший Зосе отмечать, на минуту оторвался от работы и написал на четвертушке бумаги:
БОЛЬШАЯ АРТЕЛЬНАЯ ШВЕЙНАЯ МАСТЕРСКАЯ
и повесил эту записку на двери комнаты.
А вечером оказалось, что надо еще раз идти за жилетками: все взятые в полдень были уже готовы.
Глава XII
Х Е Л Е Н К А
Вот уже три дня Хеленка не приходит в "швейную артель". Это как будто странно, так как Хеленке очень нужны деньги. Но ведь все знают, что ее дедушке хуже. Хеленке приходится ухаживать за ним.
- Слушайте, - сказал Сташек, пришивая последнюю пуговицу к жилетке, - как же теперь будет с дележкой заработка? Ведь Хеленка уже три дня не работает с нами. Сколько же с нее приходится вычесть?
Генек взял бумажку, карандаш и начал считать. Выходило немного - ведь и весь-то их заработок был невелик, но даже эти несколько грошей были для Хеленки большой потерей.
- Совсем нехорошо было бы с нашей стороны не считать Хеленку, - решительно заявила Зося. - Она ведь охотно шила бы с нами, но не может отойти от дедушки.
- Как же мы сделаем?
- Может быть, так: если кто заболеет или не по своей вине не придет шить, тот все равно будет участвовать в дележе.
- Конечно! Так будет справедливо. Ведь когда Вицек был болен, так Пентелька не выбросил же его, а давал ему квартиру и стол, хотя Вицек не работал.
- Что же, мы будем хуже пана Пентельки?
- Ну, ладно, не орите, согласен, согласен!
- Надо сказать Хеленке, что мы так решили, а то она, наверно, там огорчается.
- Я сбегаю к ней.
- Сбегай. Только поскорее возвращайся. Смотри, какая еще куча жилеток, а уже вечер.
Стефа пошла и вернулась неожиданно быстро.
- Там что-то очень плохо с Яном. Народу сколько набежало!
- Так ты не сказала Хеленке?
- Нет. Там полным-полно соседок, а Хеленка плачет, прямо ужас! Булочница говорит, что это уже конец.
Ребята притихли.
- Что же Хеленка теперь будет делать?
Воцарилось молчание. Зосе живо вспомнился день после похорон матери. Но их ведь было четверо и Анка была большая, могла работать на фабрике. А что будет с Хеленкой? Такая еще маленькая - и совершенно одна на свете!
В молчании кончили они работу и разошлись по своим квартирам.
Утром все уже знали, что старик Ян в эту ночь действительно умер. Никогда больше он уже не покатит по улицам свою тележку, не будет продавать лимоны и яблоки. А тележку починили. Это стоило, правда, Генеку изрядной порции колотушек, но злая шалость была искуплена.
Починенная тележка стояла в сарае во дворе. Но что же из этого? Она уже больше никогда не понадобится старому Яну.
Все жалели Хеленку, но больше всех интересовалась ее судьбой кучка ребят, объединенная общим трудом в "швейной артели".
- Помнишь ту маленькую Маню, у которой мать умерла? Я ее как-то видела. Ходит просит милостыню.
- Ведь у нее есть бабушка!
- Ну так что ж из этого? У бабушки тоже нет никакой работы, и Мане приходится зарабатывать. Старуха выгоняет ее на улицу.
Ребята притихли. Все это было далеко не весело. Что будет с маленькой Хеленкой? Она такая ласковая, такая слабенькая. Дедушка так всегда заботился о ней…
- А как будет с похоронами?
- Похороны за счет общины. Булочник говорит.
- Мой отец даже ходил по этому делу, - с важным видом заявил Генек.
Ребята, впрочем, и без того знали, что дворник - самая важная персона в доме.
- Мы должны все пойти на похороны.
- Конечно!
- А может быть, мы вообще решим: если у кого-нибудь из нашей артели кто-нибудь умрет, то мы все идем на похороны?
- Ты с ума сошел! Тебе хочется, чтобы постоянно кто-нибудь, умирал? Не устроить ли нам вместо артели похоронное бюро?
Никто не засмеялся, всем было грустно. Ведь там, по соседству, сидела рядом с умершим дедушкой маленькая Хеленка, которая осталась совсем одна на свете.
Шитье не спорилось. Стопка готовых жилеток росла очень медленно. Адась успевал один справляться с вдеванием ниток в иголки, хотя всегда они делали это вдвоем с Хеленкой.
Томительно тянулось время до похорон. А после похорон все опять собрались в комнатке на чердаке. Но как-то никто и не думал приниматься за работу.
Что будет с Хеленкой?
В комнате воцарилось молчание. Стефка всхлипывала. Глаза и нос у нее совсем покраснели: она плакала и на похоронах.
Скрипнула дверь. Вошел опоздавший Сташек.
- Хорошо вам тут сидеть, а там Хеленка стоит на лестнице и плачет.
- На лестнице?
- Булочница хотела взять ее после похорон к себе, но Хеленка сказала, что не хочет. А теперь ей, наверно, тяжело войти в комнату, потому что там нет уже дедушки. Стоит и плачет.
Ребята растерянно переглядывались.
- Надо что-нибудь сделать.
- Что же сделаешь?
- Нельзя же так.
Все чувствовали, что так нельзя, и сидели беспомощные, удрученные.
- Куда она денется?
- Хозяин сказал, что пока не найдется новый жилец, она может остаться в квартире. А охотники на эту дыру не скоро найдутся. Это самая скверная комната из всех.
- Ну и что ж, что она может там жить? А что она будет есть?
Ребята опять замолчали.
Вдруг встал Вицек, обычно наиболее молчаливый.
- А я вам что-то скажу. Артель растет, да?
- Ну и что ж из того?
- А здесь становится все теснее. Анка возвращается с фабрики едва живая, а мы тут галдим. Игнасю мешаем: занимаем весь стол. Им хлопотно с нами…
- И вовсе не хлопотно, - вставила Зося.
- Не болтай! Моя мама вчера говорила, что не понимает, как это Анка может выносить такой вечный балаган в доме. Так вот, нельзя ли устроить так: будем работать у Хеленки. А за то, что она нам дает помещение, будем отдавать ей часть заработка.
- Очень его у тебя много!
- Много не много, но не всем же нам действительно необходим этот заработок. Генек, например. У вас есть квартира, отец получает жалованье, а ты зарабатываешь на всякие мелочи. Если будешь получать немного меньше, ничего страшного не случится.
- Я тоже… - пробормотала застенчиво Стефця.
- Ну, вот видите! Как-нибудь это можно устроить. И садовник обещал нам тоже заработок весной. Значит, решим: наша артель берет Хеленку на свое иждивение. Согласны?
- Булочница тоже поможет. Много ли ей стоит дать каждый день кусок хлеба?
- У нас тоже иногда что-нибудь можно будет…
- Все поможем!
Лица прояснились.
- Не дадим Хеленке пойти милостыню просить! Как-нибудь справимся!
- Зося, сбегай за Хеленкой. Скажем ей!
Как-то весело стало в комнатке. Не было больше тревоги о Хеленке, о ее судьбе.
- А справимся? - выразил сомнение Чесек.
- Конечно, справимся! Мало ли нас? Целая куча!
- Смотрите, как это хорошо вышло с этой артелью! Если б не это, каждый бродил бы в одиночку, ну и что толку? Ничем бы не помогли ни Хеленке, ни самим себе!
- Конечно, коллектив - не один человек!
- Мой папа всегда так говорит. Потому он и в союз записался. Все рабочие там на его фабрике в союзе. Чтобы вместе, сообща…
Заплаканная Хеленка появилась в дверях. Но Зося, видимо, уже растолковала ей, в чем дело: бледная улыбка мелькала на губах у девочки.
- Не реви, Хелька. Ты теперь дочка артели!
- Опекунов у тебя - до черта и еще немножко, - заявил Генек.
- Ну, вот и хорошо! На заработанные сегодня деньги купим керосину и уже с завтрашнего дня переносим мастерскую к Хеленке!
Веселый шум доносился из комнатки на лестницу. Жена слесаря и горничная доктора остановились на площадке и прислушивались. Они уже знали, в чем дело. В доме всякая новость распространялась с молниеносной быстротой.
- Смотрите-ка, Иоася, что малыши придумали!
- Шалуны, шалуны, а неплохие, оказывается, ребята. Правда?
- Я думаю, и взрослые жильцы помогут.
- Наверно! Все так все! Чтобы нам перед детьми не было стыдно!
Итак, судьба Хеленки была решена. Заботу о ней взяли на себя "артельная" группка ребят и весь дом.
Глава XIII
П И С Ь М О
В доме было столько всяких хлопот и работы, что на этот раз дети ожидали весны не с таким нетерпением, как обычно. Но однажды Адась, запыхавшись, прибежал наверх.
- Сирень, сирень!
- Что сирень?
- На сирени почки, слышишь? На нашей сирени!
Зося побежала вниз так быстро, что Адась едва мог поспеть за ней. Захлюпала, разбрызгалась из-под ног весенняя грязь.
Жалкий, засохший было куст сирени решил, очевидно, отблагодарить детей. Бурые ветки на нем были покрыты почками - крупными блестящими зелеными почками.
- Вот тут сейчас будут листья…
- Еще не сейчас. Почки не такие большие.
- Большие! Ты бы хотела, чтобы были такие, как на каштане?
Зося рассмеялась и нежно погладила рукой кривой ствол сиреневого куста.
- Милый!
- А помнишь, как над нами смеялись?
- А все-таки помогли нам. И теперь уже все не так, как было.
Действительно, все было совсем иначе. Ведь между тем днем, когда Зося и Адась решили позаботиться о сирени, и этим уже благоухающим весною утром произошло такое важное событие, как основание "артели". И это совершенно изменило жизнь детей.
- Ну, значит, скоро весна.
- Через неделю?
- Не знаю. Бывает так, что становится тепло, а потом опять пойдет снег и ударит мороз.
- А теперь так не будет, - заявил решительно Адась.
- Потому что ты не хочешь?
Нет. А потому, что пахнет настоящей весной.
Пахло, правда, больше всего мусорной ямой и кухонными ароматами, но сквозь них действительно пробивался другой запах, запах чего-то свежего, молодого. Может быть, это был таявший уже по-настоящему снег, а может быть, действительно весна?
- Я пойду за Хеленкой и покажу ей, чтобы она первая увидала. Только, Зося, он правда расцветет?
- Наверно, расцветет. Надо его окопать и еще раз полить.
- Опять этой навозной жижей?
- Опять.
Адась сморщил носик и пошел за Хеленкой. А потом слух о почках на сирени распространился повсюду, и каждую минуту вниз сбегал кто-нибудь из ребят посмотреть на куст.
- Утром, когда мы смотрели, они были меньше, - серьезно говорил Адась.
- Иди ты, дурачок! За эти несколько часов они выросли, что ли?
- Да, выросли. А как, например, на той фуксии, которую подарили Анке, цветок распустился за одну ночь?
С каждым днем набухали почки - и не только на сирени. Всюду, где бы ни росло какое-нибудь деревце, какой-нибудь захудалый кустик, видны уже были предвестники зелени. У стен на дворе начинали пробиваться зеленые перышки новой, молодой травки.
И как раз в то время, когда Генек перестал работать в "артели", потому что "весной невозможно ничего делать", случилось два события.
Первое предвиделось и ожидалось: монастырскому садовнику потребовались услуги "артели". Садовник был уже стар, а монастырский сад велик и старику трудно было с ним справляться. "Артель" должна была ему помочь. Это было более веселое занятие, чем пришивать пуговицы. Ребята сгребали граблями гнилые листья, выравнивали дорожки, копали грядки и клумбы, рыхлили на них землю, перемешивали удобрение. Старый садовник ходил, присматривал, говорил, что и как надо делать, и ворчал.
Вот это и было первое событие. А второе было совсем неожиданное.
Получилось письмо. Письмо было адресовано Анке. Анка поздно возвращалась с фабрики, и письмо лежало на столе несколько долгих часов. Адась осматривал его со всех сторон.
- Откуда оно может быть?
- Придет Анка и прочитает.
- А нельзя сейчас?
- Нет. Оно ведь адресовано Анке.
Адась вздыхал и ходил вокруг стола. На самой середине стола, лежал белый толстый четырехугольный конверт с крупно написанным адресом. Вверху - фамилия, ниже - название города, улицы, номер дома.
Когда послышались, наконец, шаги Анки, Адась выбежал за дверь, на лестницу.
- Скорей иди, скорей! Письмо!
- Какое письмо?
- Тебе! Почтальон принес! Я положил на стол, оно там лежит! И мы не знаем, от кого!
- Сейчас, сейчас увидим! Дай мне передохнуть.
Анка взяла в руки конверт и долго рассматривала его. Письма в комнатку на чердаке не часто приходили. Пожалуй, вообще со дня смерти матери не было ни одного письма. Анка осторожно разорвала конверт, вынула листок бумаги.
"Милая Анечка и милые детки!"
- Читай вслух, вслух!
- "Милая Анечка и милые детки!"
- А от кого письмо?
- Подожди, я же должна прочесть!
- Ну, читай!
- "Милая Анечка и милые детки! Пишу вам эти несколько слов, потому что всяко бывает в жизни и судьба человеческая ходит разными путями".
- Что ходит разными путями?
- Судьба… Не мешай!