- Ну что ж, - Костя погладил живот, - пора перейти от обычной пищи к духовной! Хотя обнаружить ее среди куч мусора будет трудновато!
И мы отправились по кривым улицам к предполагаемому центру города. Висевшая над ним лампочка солнца светила так, будто хотело испечь Пномпень вместе со всеми жителями.
Тут мы сделали удивительное открытие. Оно заключалось в том, что центр города ничем не отличался от окраин. Только мусора тут было побольше, а дома - погрязнее. Но если раньше Костя не видел в этом ничего примечательного, то обед настроил его на более философский лад.
- Вот я говорил, что мне не нравится мусор, - он с глубокомысленным видом пнул пустую консервную банку, - но теперь вижу, что был неправ! Просто местные люди живут в гармонии с природой и мусор - главный признак этого! - он поднял указательный палец. - Если природа делает улицы грязными, значит, так надо!
- Глупости! - возразил я. - Главная примета гармонии - чистота!
Костя махнул рукой.
- Постепенно она образуется сама собой. Через сто лет эти дома превратятся в холмы, покрытые тропической растительностью, улицы порастут травой, и мусора не станет! Будет достигнуто окончательное равновесие! А люди начнут жить в мире с птицами и зверями! Они станут большой и дружной семьей!
Вдруг из-за угла дома, скрипя проволокой, выехал давешний Папаша. Мы все трое замерли, пораженные неожиданной встречей. Однако, почувствовав возможность новой наживы, Папаша быстро пришел в себя.
- Если заплатите десять долларов, я проведу незабываемую экскурсию по городу!
Костя, который самообладание также надолго никогда не терял, подумал и ответил:
- Три.
Папаша для виду поморщился, повздыхал, но в конце концов кивнул. Мы снова уселись на жесткое седло позади него.
- Пномпень представляет большие возможности для экзотических покупок, - сказал он, трогая мотоцикл, - а также для любителей кулинарии. Вы любители кулинарии?
- Пожалуй, - согласился Костя.
- Но, прежде всего, город, конечно, известен своей архитектурой! - Папаша свернул в очередной грязный проулок. - И начнем мы ее осмотр с главного, - он поднял над головой указательный палец, - с Монумента независимости, который был построен в тысяча девятьсот шестьдесят втором году в ознаменование освобождения нашей страны от иностранного ига!
Продолжая указывать заскорузлым пальцем вверх, он вывел "машину" на широкое шоссе, и мы остановились перед означенным монументом. Я почему-то ожидал, что он будет похож на Папашин палец, но памятник скорее напоминал летнюю беседку.
- Он, - Папаша сделал жест в сторону монумента, - построен архитектором Ваном Молюваном, и, как вы видите, напоминает одну из башен Ангкорвата. Здесь проходят праздники в День независимости, седьмого января, и в День конституции, это… - Папаша запнулся, потом вынул из кармана путеводитель и пошелестел его страницами, - двадцать четвертое сентября!
Осмотрев памятник, мы обогнули его и направились в обратную сторону. Проехав вдоль набережной, мы вырулили к огромному, красивому зданию.
- Национальный музей! Он был возведен королем Сисоватом в тысяча девятьсот двадцатом году. В нем представлено, - Папаша снова поднял указательный палец, - более пяти тысяч предметов, включая статуи эпохи Ангкора!
Затем наш скрипучий мотоцикл проехал еще немного и остановился у длинной стены.
- Королевский дворец!
Мы недоуменно оглянулись.
- Где?
- Вот за этой стеной! - Папаша наморщился, как бы что-то припоминая. - Примечательная особенность Королевского дворца - высокая каменная стена и Павильон Чанчая, которые стоят напротив речного берега…
Мы повернулись к Меконгу, оценивая положение невидимого дворца.
Папаша втянул голову в плечи.
- Там внутри очень тихо! Стены не дают шуму проникать внутрь! - Он плавно взмахнул руками. - Дворец похож на остров тишины посреди шумного города, - затем, выпрямившись, он очень громко сообщил. - Это - резиденция нашего короля!
- Ну, поехали дальше.
- Я еще не закончил, - важно сказал Папаша. - Впервые дворец тут возник в тысяча восемьсот шестьдесят шестом году, при короле Нородоме и французском протекторате. Но свои теперешние формы он принял только в тысяча девятьсот двадцатом. Там, если, конечно, когда-нибудь сможете туда попасть, вы увидите как кхмерские, так и европейские архитектурные элементы, а также элементы Бангкокского дворца. - Он немного помолчал. - Да! Чуть не забыл! Тут же находится уникальная Серебряная пагода! Она получила название за самый настоящий серебряный пол! В ней король встречается с монахами. - Сделав паузу, Папаша посмотрел в небо. - Но, - продолжил он, - в отличие от прочих пагод монахи там не живут. Она построена, - тут он принялся что-то считать на пальцах, - где-то между тысяча восемьсот девяносто вторым и тысяча девятьсот вторым годами.
Закончив осмотр стены, за которой якобы скрывалось все вышеописанное, мы снова двинулись вдоль берега и минут через десять подъехали к высокому холму.
- Ват Пном! - провозгласил Папаша, слезая с мотоцикла. - Это - гора, увенчанная, как вы видите, пагодой. Между прочим, это действующая пагода, то есть там работают монахи!
- Как работают? - не понял Костя.
- Молятся, - пояснил Папаша. - Это место основания нашего дорогого Пномпеня! - тут он опустился на колени и с аппетитом поцеловал землю. - Кстати, кроме монахов на вершине есть гадальщики, которые тоже работают.
Папаша поднялся и отряхнул колени.
- Легенда гласит, что женщина по имени Пень…
- А это что, - перебил его Костя, - распространенное имя?
- Очень распространенное, - подтвердил Папаша. - Мою жену, например, зовут Пень, и одну из матерей тоже. - Затем он вернулся взглядом и мыслями к горе. - Так вот, эта Пень выловила из реки ствол дерева, где были четыре статуи Будды. И возвела данный пном.
- Чего возвела?
- По-кхмерски "пном" значит - "холм", - с удовольствием пояснил Папаша. - И на этом пноме она построила пагоду.
- Но один человек не мог сложить такую гору! - возразил Костя.
- О! Это была очень сильная женщина! - благоговейно сказал Папаша. - И ей помогали боги! Позже эту гору в честь нее назвали Пномпень. В последний раз пагода там, наверху, была перестроена в тысяча девятьсот двадцать шестом году. Кстати, в ней есть большая ступа, где хранятся останки короля Понеа Ята, который перенес столицу из Ангкора в Пномпень в пятнадцатом веке. И еще есть Алтарь Пень, который очень помогает женщинам. Пойдем поглядим?
- Зачем? - равнодушно пожал плечами Костя. - Мы же не женщины.
Завершив осмотр горы, мы снова оседлали проволочный мотоцикл и поехали вдоль вездесущей реки. Папаша некоторое время молчал, а потом с неожиданной глубокомысленностью сказал.
- Это очень удивительная река!
- Чем же она так удивительна? - Костя скептически оглядел Меконг. - Наверное, тем, что она очень грязная?
- Два раза в год она меняет свое течение.
- Как это?
- Что, интересно? - спросил Папаша довольно. - Дело в том, что река соединена с озером Тонлесап - самым крупным, между прочим, озером в Юго-Восточной Азии, и обычно течет из него. Но в сезон дождей реки так переполняются, что вода начинает течь обратно в озеро, и тогда оно увеличивается больше чем в пять раз! А в ноябре все возвращается на свое место. В это время в Пномпене проходит Праздник поворота рек. Сюда съезжаются люди со всех провинций и устраивают гонки на лодках.
- Как колоритно! - сказал Костя. - Надо будет обязательно посмотреть!
- Если хотите, - предложил Папаша, - можно проплыть по реке и посмотреть на плавучие деревни рыбаков. На рассвете они очень красивы! Правда, там плохо пахнет.
- Тогда обойдемся.
- Кстати, имейте в виду, что самые лучшие магазины и рестораны находятся на берегу. Так что, если надо чего купить или поесть, идите сюда, - Папаша снова ненадолго замолчал. - Вы знаете, в девятнадцатом веке наш Пномпень состоял всего из нескольких пагод и деревянных домов вдоль реки. Но потом его захватили проклятые французы и начали строить современный город. И когда захват был наиболее ожесточенным, наш город сделался особенно великолепен. Он мог поспорить с Парижем!
С удивлением огромной силы глядели мы на проносящиеся мимо нас огромные горы мусора. В слова Папаши верилось с трудом.
- Да, - подтвердил он свои собственные слова, - вокруг были прекрасные парки и бульвары, остатки которых вы можете видеть и сегодня. А также некоторые колониальные здания желтого цвета могут быть видимы вами.
- Куда же это делось? - спросил Костя после долгой паузы.
- Ушло вместе с проклятыми колонизаторами, - вздохнул Папаша.
Наконец мы оставили реку и снова направились в центр.
- А теперь посмотрим рынки.
- Это пригодится, - согласился Костя.
Проехав несколько кривых улиц, мы выехали к огромному желтому куполу.
- Уникальное здание! - сказал Папаша с восторгом. - Когда-то тут было болото. Но в тысяча девятьсот тридцать пятом его осушили и построили торговую точку! Впрочем, ее до сих пор строят.
Через десять минут проволочного скрипения перед нами появился еще один рынок.
- Он называется Русский.
- Почему? - удивился Костя.
- Это название рынок получил в тысяча девятьсот восьмидесятом, когда большинство иностранцев были русскими. Правда, в архитектурном отношении он гораздо менее интересен, чем центральный.
- Ну вот, - шепнул мне Костя, - а я только начал гордиться!
Развернувшись, наша "машина" снова двинулась к реке. Хотя мы были переполнены сведениями о столице Камбоджи, Папаша никак не мог остановить лекцию и пытался впихнуть в нас новые.
- В Пномпене девяносто пять процентов населения буддисты, поэтому тут так много пагод! Среди них, конечно, много современных, но пять были построены еще в пятнадцатом веке и до сих пор стоят!
На берегу реки мы простились с Папашей и, заплатив обещанные три доллара, просили его кланяться обеим матерям и жене Пень.
Вдыхание свежих воздушных масс
Пытаясь уложить в сознании достопримечательности города, мы смотрели на мутные воды реки, которая, в общем, тоже была его приметной деталью. Однако она оказалась слишком велика, чтобы так сразу поместиться в голове.
Вдруг к нам подошел пожилой джентльмен в панаме и майке с крупной надписью "USA". Он с интересом посмотрел на нас и спросил:
- Дышите свежим воздухом, господа?
- Гуляем, - поправил его Костя. - А вы?
- Совершаю ежедневный моцион! - Джентльмен улыбнулся. - Вдыхание свежих воздушных масс необходимо для моего, признаюсь, несколько пожилого организма!
- Да! - Оглядев нашего собеседника, Костя сделал несколько глубоких дыхательные движений. - Свежий воздух несет жизнь! Он нам нужен как…. воздух!
- Замечательно сказано! - восхитился джентльмен. - Вы давно, господа, в Камбодже?
- Сегодня приехали. Мы занимаемся животными.
- А! Вы, видимо, любите природу?
- Да. Хотя, честно говоря, мы любим не всю природу, а только часть. Если точнее - редкие виды.
- Виды? - Наш собеседник озадаченно оглядел открывающийся вид на реку.
- Исчезающих животных, - поправился Костя.
- Нет, нет, - заволновался джентльмен, совершая руками охватывающие движения, - надо любить природу целиком! Только тогда вы достигните ее понимания!
Костя снисходительно улыбнулся.
- А вы его, видимо, уже достигли?
Наш собеседник зарделся и опустил глаза.
- Почти… Но, знаете, какая удивительная вещь. Природа такая штука, - он неопределенно повел в воздухе рукой, - ее можно пытаться понять всю жизнь, но так и не понять до конца. И в этом должна быть цель каждого человека. Всегда быть на пути к ее пониманию!
- Да, да, все мы путники в этой жизни, - покивал Костя.
Тут я подумал, что и мне, пожалуй, надо не молчать, как пню, а вставить в разговор свое веское слово. Но оно оказалось настолько веским, что я никак не мог протолкнуть его в оживленную беседу.
- Ах, как вы правы! - согласился тем временем джентльмен. - И в конце этого пути все мы должны придти к природе. Природа и есть Бог! - воскликнул он в восторге.
- Да что вы? - Костя удивленно приподнял брови.
- Конечно! - Джентльмен развел руками. - Ведь все создано природой!
Костя оценивающе оглядел его.
- Но кем создана она сама? Об этом вы не думали?
Джентльмен замер с раскрытым ртом. Выйти на такие вершины в этой случайной беседе он, конечно, не предполагал. Я со своей стороны не ждал от моего друга такой прыти в богословских спорах. Впрочем, поболтать он всегда был большой любитель.
- Ну, знаешь! - сказал я, воспользовавшись паузой. - Тогда и Бога тоже кто-то должен был создать!
Костя отрицательно помахал ладонью.
- О нет, друзья! Он существовал всегда и будет вечно!
Этими словами мой друг ставил жирную точку в тысячелетних спорах об устройстве мироздания и открывал дорогу к не отягощенному лишними раздумьями будущему. Поняв наконец суть бытия, мы подобно богам, молча стояли и смотрели на бегущие мимо нас мутные воды.
Через несколько минут Костя решил вернуться к прерванному разговору.
- Кажется, нам пора познакомиться, - подавая пример, он представился. - Константин. А это мой друг, Станислав.
Я кивнул, подтверждая этим движением его слова.
Джентльмен опустил руки, которыми он пытался охватить природу.
- Меня зовут Джек Уотерс, я тут занимаюсь проблемой насосов.
- Что вы говорите?! - удивился Костя. - Неужели и у насосов бывают проблемы?
- Как вам сказать… - Джек смущенно улыбнулся. - Конечно, бывают. Но вообще-то, я имел в виду людей, у которых нет воды.
- Гм! - произнес Костя.
Джек вздохнул.
- Знаете ли, в Камбодже ее большая нехватка.
- Погодите, - Костя удивленно показал на реку, - а это, по-вашему, что же?
- Нет, нет, - улыбнулся Джек, - я имею в виду воду питьевую.
- Ах, вот как! И в чем же заключается ваша задача?
Джек поправил панаму.
- Главным образом в технической стороне: в установке, наладке, сборке…
Костя снова согласно наклонил голову.
- Наладка, конечно, вещь нужная. Всем нам порой нужна наладка. И потом… - он многозначительно посмотрел на Джека, - если личность человека не налажена, он не сможет правильно наладить насос!
При этих словах Джек вторично покраснел.
- Надеюсь, моя личность достаточно налажена… по крайней мере для сборки насосов.
- Ни секунды не сомневаюсь! - Костя довольно фамильярно потрепал нашего нового знакомого по плечу. - Сразу видно, что вы человек гармоничный!
- Спасибо. - Джек скромно наклонил голову. - Значит, вы только что приехали? И как вам тут?
Костя посмотрел в небо.
- Жарко!
Да, хотя солнце, как говорят иные писатели, клонилось к закату, нагретый им город не торопился остывать. Вечерняя прохлада тут, видимо, ожидалась лишь ночью.
- Господа, - оживился Джек, - а что вы скажете, если я приглашу вас к себе? Я живу тут неподалеку, за Монументом независимости. Я угощу вас прекрасной минеральной водой, произведенной в моей фирме! - Он взмахнул рукой. - Наслаждаясь прохладой сада и великолепной панорамой, мы продолжим приятный разговор о тайнах природы!
Не заметив с моей стороны возражений, Костя кивнул.
- Ну что же, прекрасные виды нужны организму, как и свежий воздух! Без этого человек, не человек! Мы принимаем ваше предложение!
С удивлением слушал я своего друга. В этой далекой стране грубый дома Костя неожиданно сделался довольно дипломатичным.
Продолжая беседовать на космические и околокосмические темы, мы пошли по улицам, залитым где вечерним светом, а где и помоями.
Хотя солнце, как уже говорилось, стояло невысоко, и давно пора была появиться тени, она все отсутствовала, прячась в ямах и подворотнях города. Прозрачные облака лениво тащились по небу. Под ними лениво тащились мы.
Миновав несколько горячих улиц, мы остановились перед погруженным в зелень, двухэтажным европейским особняком.
- Мой скромный дом! - Джек с трудом растворил огромные ворота. - Прошу, джентльмены!
Ступив за ним в прохладный сад, мы изумленно огляделись.
- Ого! - сказал Костя. - Вы тут один живете?
- Только я! - Джек улыбнулся. - Вернее, - он поднял указательный палец, - я и мои мечты!
Продолжая восхищаться, мы пошли по дорожке из каменных плиток мимо пышных деревьев. Под ними белело около десятка статуй. Все они были с кувшинами или другими сосудами, как бы намекая на род занятий хозяина дома. Из сосудов в канавки лилась прозрачная вода. С веселым журчанием она пробегала по саду и в конце концов впадала в бассейн, формой напоминавший здание американского Пентагона. Посреди него возвышалась самая крупная фигура. Она, как я неожиданно понял, изображала самого хозяина дома. Из бочки, которую тот с сердитым лицом держал над головой, клокоча и пенясь, низвергался небольшой водопад. Отсюда поднимался расползавшийся по саду туман.
Я перевел удивленный взгляд на Джека, сравнивая его со статуей. Он угадал мои мысли и улыбнулся.
- Да, да. Эти скульптуры сделаны по моему заказу. Кроме меня тут представлены все мои друзья. Вот это, - он показал на крепкого человека с горшком, словно собирающегося зачерпнуть воды, - мой сосед, а это, - он ткнул пальцем в другую статую, - компаньон. Если мы с вами, господа, подружимся, тут появятся и ваши скульптуры!
Костя завистливо оглядел утопающие в зелени владения.
- Видимо, наладка насосов дело прибыльное!
- Вы правы. - Джек кивнул - Но дело не только в деньгах. Я люблю свое дело, которое приносит людям столько пользы! Единственное, что мне нравится больше, это стоять там, наверху, и мечтать! Прошу!
Оставив бассейн, мы вслед за Джеком поднялись по лестнице на веранду. Там он подошел к ограде и поманил нас. Присоединившись к нему, мы оглядели лежащий внизу город. Джек был прав, панорама отсюда открывалась действительно замечательная! В лучах заката полз Меконг, похожий на огромную золотую змею. На его берегах лежал город, где текла такая же неспешная тропическая жизнь. Вокруг шевелились пальмы - они напоминали руки, обмахивающие своего изнуренного зноем владельца.
- Хорошо! - Костя с наслаждением вдохнул теплый ветер. - Мне кажется, было бы лучше, если бы Меконг тек чуть-чуть левее… - мой друг прищурился. - Впрочем, и так неплохо!
- Вам нравится? - Джек был явно польщен, будто и город, и Меконг, и все, что мы видели, принадлежало ему. - Знаете, господа, я люблю вот тут стоять и мечтать о чем-нибудь великом, глядя, - он махнул рукой, - на этот удивительный пейзаж!
- Вы правы, - Костя снова пошевелил ноздрями, - лучшего места для фантазий и придумать нельзя! - немного подумав, он добавил: - Хотя о чем вам еще мечтать с таким домом, я, честно говоря, не понимаю!
Еще минут пять мы, молча, стояли у ограды, оглядывая Пномпень. Наконец я почувствовал, что сейчас мои ноги подогнуться от усталости и невольно оглянулся на диван.
- Мечты, конечно, бывают разные, - сказал я. - Но сейчас у меня только одно желание, посидеть!