Повесть о приключениях школьников в пионерском лагере.
Содержание:
-
1. Мушкетёры идут по следу 1
-
2. Конец пути 2
-
3. Вот так лагерь! 3
-
4. Посёлок "Маяк" 5
-
5. Игорь на посту 7
-
6. Скучен день до вечера… 8
-
7. На пляже 9
-
8. Проштрафились 10
-
9. Ночные приключения 11
-
10. Другу поможет друг… 13
-
11. "Бодрое" настроение 14
-
12. Поединок 15
-
13. Как "снимают стружку" 16
-
14. Горести и радости Аллы Зеленской 17
-
15. Выборы 19
-
16. Ночные шорохи 20
-
17. Умная Найда 21
-
18. Дружеский договор 22
-
19. Засада 23
-
20. Прогулка 24
-
21. Всё ясно! 25
-
22. Это - не товарищ! 26
-
23. В гостях 27
-
24. Таинственная находка 28
-
25. Тётя Тонна сердится 30
-
26. Всегда готовы! 32
-
27. Неожиданная неприятность 33
-
28. Ночной сбор 34
-
29. В поход, в поход! 35
-
30. Костёр в лесу 35
-
31. Ссора 36
-
32. Взгляд в прошлое 37
-
33. Старая монета 39
-
34. "Полный вперёд!" 40
-
35. Маринка выполняет задание 41
-
36. Голос далёких времён 42
-
37. Хорошо, когда рядом друзья! 44
-
38. Любовь Ивановна и Любаша 44
-
39. Старый партизан 46
-
40. Разговор по душам 47
-
41. Кефаль в сетях 48
-
42. Сигнал тревоги 49
-
43. "Слезай - приехали!" 50
-
44. Страшная ночь 51
-
45. Помощь прибыла 52
-
46. Солнечным утром 52
-
47. Как растёт виноград 53
-
48. Происшествие 55
-
49. Что справедливо и что нет 56
-
50. Праздник моря 57
-
51. Республика девяти звёзд 59
Василий Алексеевич Попов
Республика девяти звёзд
Сыну моему - Алёшке, у которого всё впереди: и красный галстук, и походы, и романтика трудных дорог.
1. Мушкетёры идут по следу
Каждый год, когда пригреет солнце и в школах в последний раз прозвонит особенно бодрый и заливистый звонок, со всех концов страны устремляются к тёплому Чёрному морю весёлые поезда. Они в клочья рвут мглистые балтийские туманы, звонкими гудками пугают зверьё в сибирской тайге, развешивают ватные комочки пара на подмосковных берёзах.
"От-ды-хать! От-ды-хать!" - добродушно вздыхают паровозы.
"На-би-рай-ся сил. На-би-рай-ся сил!" - приветливо выстукивают колёса вагонов.
В этих поездах едут счастливые люди. После целого года упорного труда - в шахтах, на заводах, в школьных классах они едут к самому тёплому морю, к самому щедрому солнцу, к самой богатой природе…
Давайте заглянем в один из таких весёлых поездов, который мчится по цветущей кубанской земле солнечным июньским утром.
Ещё очень рано. Красноватое, заспанное солнце лениво выбирается из-за горы. За окнами вагона мелькают деревья, такие зелёные, как будто их только что покрасили. Вот промелькнула маленькая серебристая речушка с берегами, поросшими высокой травой, коричневая корова, лениво пережёвывая жвачку, бездумно смотрит на мчащийся поезд. Рядом с коровой стоит смешная, взлохмаченная девчонка. Она улыбается и машет рукой, хотя в поезде ещё все спят и никто не видит её приветствия.
В тамбуре одного из вагонов стоят мальчишки и заспанными глазами смотрят на зелёный мир, залитый оранжевым солнцем.
В вагоне тихо, ритмично постукивают колёса, и слышится сонное дыхание ребят.
На вагонных полках спят мальчишки и девчонки, белобрысые и черноволосые, высокие и низенькие, худые и толстые. Все они сейчас кажутся одинаковыми - спокойными, серьёзными и послушными.
Это едет к Чёрному морю население пионерского лагеря "Спутник" - ребята из самых различных городов и посёлков, дети работников химических заводов и лабораторий.
Тепловоз вдруг вскрикнул испуганным, хрипловатым голосом.
- Ишь, не выспался, хрипит со сна! - рассмеялся курносый мальчишка в тамбуре.
- Какая - сосна? Никакой сосны не вижу! - сострил его приятель, тоненький и хитроглазый.
Поезд замедлил ход и остановился у небольшого кирпичного домика с надписью: "Разъезд Подгорный".
- Выйдем? - предложил курносый.
- Дверь-то заперта! - пробасил долговязый, рыжеволосый парнишка с круглыми румяными щеками, которые, казалось, вот-вот лопнут.
- Ты, Портос, как всегда, не отличаешься сообразительностью! - рассмеялся хитроглазый.
Рывком он раздвинул дверь, ведущую в следующий вагон.
- Прошу, мушкетёры!
Четверо мальчишек спрыгнули на пустынный перрон.
- Не останемся? Мне бы не хотелось загорать в этом самом Подгорном, - опасливо проговорил плотный, скуластый парень.
- Не трусь, Арамис, и смотри на светофор, - весело выкрикнул хитроглазый. - Ты же видишь, что он пока закрыт.
- Не опасайтесь, хлопцы, ваш поезд раньше чем через пятнадцать минут не тронется, - сказал проходивший по перрону железнодорожник. - Встречный пропускаем.
- Значит, полный порядок! - обрадовался курносый.
Четверо приятелей вприпрыжку подбежали к дверям вокзала, но дорогу им преградила сердитая тётка в синем халате и с веником:
- Куда?! Не видите - уборка!
- Простите, мадмуазель!
Тоненький парнишка церемонно отставил ногу, сорвал с себя клетчатую кепчонку и, нагнувшись, помахал ею у самой земли.
- Артист! - рассмеялась тётка. - А ну, брысь отсюда! Не мешайте убирать!
- Ещё минута - и доблестный д’Артаньян был бы сражён веником, - сказал курносый.
- Мушкетёры! За мной! - скомандовал д’Артаньян. И, нахлобучив на затылок свою клетчатую кепку, насвистывая, направился к калитке с надписью "Выход".
Конечно, четверо приятелей родились не на французской земле, а в небольшом приволжском городке, славящемся своими химическими заводами. И имена у них были самые обыкновенные, русские: курносого звали Славкой Ивановым, тоненького, в клетчатой кепке, - Андреем Зубовым, рыжеволосого здоровяка - Сергеем Быковым, а скуластого, медлительного весь шестой "г" называл девчачьим именем - Зина. В классном журнале он был записан как Зиновий Охлопков. Однако, прочитав книгу "Три мушкетёра" и высидев восемь сеансов кинокартины того же названия, друзья стали мушкетёрами - Атосом, д’Артаньяном, Портосом и Арамисом. Впрочем, всех четырёх роднила с настоящими мушкетёрами любовь к приключениям.
Жажда приключений и сейчас тянула мушкетёров в самую гущу дремучих кустов сирени, растущей в привокзальном скверике. И даже осторожный Сергей, который до этого всё время косился на семафор, как только нырнул в кусты, сразу забыл обо всех опасениях.
Мальчишки гуськом пробирались по узкому зелёному коридорчику, проложенному не то местными мальчишками, не то просто козами. Крупные капли росы скатывались с листьев и ледяными дробинками падали мушкетёрам на голые шеи. Но от этого зелёный коридор, проложенный в кустах, становился ещё привлекательнее.
Впереди появилось залитое оранжевыми лучами утреннего солнца открытое пространство и большие, ярко-красные цветы. Шагавший первым Андрей-д’Артаньян хотел спросить, что это за цветы, как вдруг в солнечной тишине прозвучали злые, мрачные слова:
- Нет, его всё-таки придётся убить! - проговорил чей-то бесстрастный, негромкий голос.
- Ну, что ты, Виталий! - возразил другой голос, - Ведь это же прекрасный человек!
- И всё же у меня нет другого выхода… Я его убью. Только я ещё не решил, как это сделать…
Оттого, что эти страшные слова говорились без злобы, немного лениво и бесстрастно, они были особенно жестокими. Мушкетёры почувствовали, как ледяные мурашки пробежали по их спинам.
Андрей оглянулся, и его друзья увидели сразу ставшее строгим побледневшее лицо д’Артаньяна.
- Тс-с! - еле слышно проговорил Андрей, прикладывая к губам кончики пальцев. - Стоять всем на… месте… Я посмотрю, кто это…
Осторожно раздвигая ветки, он начал пробираться вперёд.
- Неужели нет иного выхода? - спросил второй голос, басистый и мягкий. - Ты пойми, жалко мне Стёпку. Уж очень он чистый, хороший человек!
- Другого выхода нет! - по-прежнему бесстрастно сказал первый голос. - Стёпка слишком много знает. И если его не убить, весь замысел рухнет…
Андрей-д’Артаньян осторожно приподнял ветку.
Возле клумбы красных цветов на скамейке сидело двое - очень крупный, толстый и рыхлый человек в сером костюме, в яркой тюбетейке, с тяжёлой палкой в руках, и коротко остриженный, седой, мускулистый, в синем спортивном костюме. Возле скамейки стояло несколько чемоданов.
- Ну, где же автобус? - спросил толстый.
И Андрей сразу узнал его бесстрастный голос.
Седой взглянул на часы:
- Будет через десять минут.
Андрей нырнул в кусты и ещё издали замахал рукой приятелям, давая знак двигаться назад.
Мушкетёры сошлись на опушке сквера, возле железной решётки, отгораживающей перрон. Семафор всё еще был закрыт, и поезд зелёной гусеницей, казалось дремал у перрона.
- Сколько их там? - спросил Зина-Арамис.
- Двое… - Андрей решительно надвинул кепку на лоб. - Бандиты проклятые! Ну, что будем делать, мушкетёры?
- Надо пойти и заявить! - подсказал Славка-Атос. - Тут должен быть милиционер.
- Так он тебе и поверит! - усмехнулся Сергей-Портос. - Скажет; приснилось вам всё это, пацаны.
- Решено, точка! - Андрей рубанул воздух ребром ладони. - Мы должны их выследить… Едем с ними - я и Атос. Скорее выкладывайте луидоры, у кого сколько есть!
Славка вздохнул, с сожалением взглянул на дремлющий поезд, но, спорить не решился.
Сергей-Портос достал из кармашка своей полосатой рубашки три рубля и двадцать копеек. У Славки-Атоса оказалось в наличии всего два рубля и какая-то мелочь.
- Маловато! - вздохнул Андрей. - Ведь нам ещё предстоит добираться до лагеря… Кто его знает, куда нас завезёт этот самый автобус…
- Может, занять у кого?
Сергей окинул взглядом пустынный перрон. Железнодорожник в красной фуражке, затенив ладонью глаза от солнца, всматривался вдаль. Две девушки-проводницы разговаривали около поезда. Из одного окна выглядывал беловолосый заспанный мальчишка.
- Вон наш парень! - указал на него Сергей. - Тоже в "Спутник" едет. Пошли, у него взаймы попросим.
Мушкетёры мячиками перелетели через невысокую решётку и побежали к вагону.
- Здорово, друг! - широко улыбаясь, окликнул мальчишку Андрей. - Ты ведь тоже в "Спутник" едешь?
- Ну, в "Спутник"…
- Как тебя зовут?
- Ну, Алексей Комов… А что?
- А меня - Андреем Зубовым… Слушай. У нас тут дело одно есть… - Я вот вместе со Славкой хочу на денёк к своей тётке смотаться, она здесь, рядом с Подгорным в деревне живёт. А денег маловато. Одолжи рубля три до лагеря.
Алексей насмешливо прищурил серые глаза.
- Может быть, тебе ещё ключи от сейфа одолжить? - спросил он.
- Да отдадим ведь, чудак! Честное пионерское, отдадим!
Алексей сплюнул на перрон.
- Шагай, шагай! Тоже мне, нашёл дурака! Тётка у него в деревне! А ты знаешь, что здесь, на Кубани, и деревень-то нет…
Андрей сжал кулаки и хотел обругать этого недоверчивого мальчишку. Но откуда-то издалека донёсся протяжный гудок тепловоза. И сейчас же, словно откликаясь, резко вскрикнул автобус за вокзалом.
- Бежим, Атос! Автобус уйдёт! - проговорил Андрей.
Алексей удивлённо таращил глаза на двух мальчишек, которых он не раз видел в соседнем вагоне. Сейчас они почему-то убегали от поезда и скрылись за красным зданием вокзала. А на первый путь с грохотом вкатился длинный поезд из серых вагонов-ледников.
Алексей хотел спросить их товарищей, куда они удирали. Но в этот момент раздался тонкий прерывистый свисток кондуктора, коротко рыкнул тепловоз, и пассажирский поезд мягко тронулся с места. Кирпичный домик вокзала, вершины тополей - всё поплыло назад…
2. Конец пути
И снова деловито стучали колёса вагонов на стыках. И как в чудесной, цветной кинокартине, всё новые и новые кадры проносились перед окном вагона. Вот голубая лента речушки, вот зелёная гора, поросшая лесом, вот домики, весело сверкающие красноватыми отблесками окон.
И вдруг по вагону разнёсся удивлённый крик:
- Ой, ребята! Индюки! Смотрите. Целое стадо индюков!
Кричал тощий синеглазый парнишка, свесившийся с верхней полки одного из купе.
Вагон проснулся от этого крика.
- Чего ты кричишь, Игорь? - очень спокойно спросил широкоплечий белокурый Альберт Мяги. - Зачем не даёшь людям спать!
А смуглый крепыш Витька Олейников диким, восторженным голосом в тон Игорю завопил:
- Ой, ребята! Осёл! Смотрите! Целый одиночный осёл!
По вагону прокатился дружный хохот.
- Зачем же так грубо, Олейников? - послышался мягкий, уверенный голос Лидии Павловны, воспитательницы. - Зачем ты обидел товарища?
Лидия Павловна, седая, но крепкая и румяная женщина, вошла в третье купе и укоризненно покачала головой.
Сидевший у окна Витька Олейников сделал невинное лицо.
- Кого я обидел, Лидия Павловна? - неестественно удивлённым голосом спросил он. - Посмотрите в окно! Вон он, осёл, самый настоящий! Стоит и щиплет травку…
- Правда - осёл! - восторженно закричала Верочка Сидоренко из четвёртого купе.
Лидия Павловна бросила взгляд в окно. Вдалеке, у опушки леса пасся маленький коричневый ослик.
- Я хорошо понимаю тебя, Олейников! - усмехнулась Лидия Павловна. - И ты меня понял. - Она деловито взглянула на часики. - Дежурные! Четвёртое купе! Готовить к раздаче завтрак! Всем вставать и умываться, через час мы будем в Пещерной…
- Как? Уже Пещерная? Значит, мы уже приехали? А где же море? - закричали ребята.
И сразу же началась беготня, суматоха, шум. В коридорчике около умывальных выстроились нетерпеливые очереди - одна девчачья, и другая мальчишечья.
Зина Симакова, староста четвёртого купе, захлопотала около кипятильника. Один только Альберт Мяги - мускулистый, широкоплечий паренёк, неторопливо, методично складывал вещи в рюкзак.
Смуглая, тоненькая Вера Сидоренко по обыкновению искала своё зеркальце и попискивала:
- Девочки! Кто взял зеркало? Девочки!
- Забудь ты хоть на минуту о своём зеркале, Верка! - строго прикрикнула на подругу Зина. - Режь хлеб, готовь колбасу! Не успеем накормить ребят…
Пионервожатая Алла в коридоре прервала поединок мальчишек, хлеставших друг друга полотенцами.
Потом Алла прошла по купе и проверила, как ребята убрали постели. Альберт Мяги завязывал рюкзак.
- Ты уже умывался, Альберт?
Альберт неторопливо ответил:
- Нет! Я ещё не умывался.
Русские слова он выговаривал очень старательно, выделяя каждую букву.
- Так чего же ты ждёшь? Сейчас будет завтрак!
- Я успею, Алла… Сейчас умываться немножко очередь… А скоро будет свободно.
Глаза Альберта, серые, почти прозрачные, цвета балтийской волны, спокойно и невозмутимо смотрели с широкого, круглого лица. А руки, крепкие, сильные руки туго затягивали рюкзак.
"Аккуратный, положительный парень!" - подумала Алла.
Всех ребят она делила на три категории - положительные, неустойчивые и лоботрясы. Конечно, эти свои педагогические определения Алла никому не высказывала, но была уверена в их точности.
А вообще восемнадцатилетняя Алла Зеленская быта убеждена, что она самая разнесчастная неудачница. Ещё совсем недавно, в десятом классе, когда все ребята писали сочинения на тему "Кем я хочу быть", Алла Зеленская определила:
"Хочу быть космонавтом. Пусть двадцатым, пусть пятидесятым, но космонавтом. Хочу открывать новые звёздные миры, летать на далёкие, неизвестные планеты…
И это была не минутная девчоночья блажь, а глубоко продуманное намерение. Ещё с восьмого класса Алка Зеленская готовилась к осуществлению своей мечты. Она до одурения учила физику и математику, которые совершенно необходимо знать космонавтам. И по этим предметам все три последних года у неё были только пятёрки. Она упорно занималась спортом и даже записалась в "секцию моржей". Поздней осенью, когда Волга покрывалась тонкой ледяной корочкой, Алка вместе с другими "моржами", стискивая цокающие зубы, самоотверженно плюхалась в отвратительно холодную тёмную воду…
Здесь-то и поджидала её беда. Как-то она поспорила с девчонками-одноклассницами на коробку шоколада, что высидит в ледяной воде не минуту, а три. Все "моржи" уже вылезли из проруби и блаженствовали за горячим чаем в тёплой раздевалке, а она всё ещё плескалась в студёной воде. Потом появился разъярённый тренер и вытащил Алку из проруби.
Шоколад она проиграла. И через день её отвезли в больницу с двусторонним воспалением лёгких. Два месяца она вылежала на больничной койке. От экзаменов её освободили по состоянию здоровья.
А когда она, зелёная и худущая, явилась в приёмочную комиссию аэроклуба ДОСАФ, грубоватая врачиха прямо сказала ей:
- О полётах, деточка, пока и не думайте. Вам необходимо южное солнце, свежий морской воздух, фрукты. Может быть, потом, когда окрепнете…
Алка подала документы на геологический факультет - ведь геологи будут нужны в любой экспедиции на другие планеты.
По тем предметам, которые казались Алке главными - по математике, физике, химии, - она получила на экзаменах высший балл. К экзамену по русскому языку и литературе Алла готовилась не особенно старательно. Грамматические правила она знала. По литературе - она думала, что тема будет или о Маяковском или о Горьком. И вдруг - "Мёртвые души" Гоголя! Алка понадеялась на память и уверенно принялась за работу. И спутала Коробочку с Плюшкиным…