Женька было направился к двери, оставляя за собой на полу мокрые полосы. Штаны у него совсем волочились по полу, как две мокрые тряпки. Валерка оттолкнул его.
- Куда лезешь? - зашикал он на Женьку. - Ведь там чисто.
Он хорошо знал, что тётя Лена ни за что не разрешила бы ему в таком виде пройти дальше порога, а здесь их почти целый класс. Женька остановился и заморгал белыми ресницами.
- Мы не пойдём, мы ненадолго - только узнать, - сказал Вова Смольников. - Мы думали, что вы заболели.
- Проходите, проходите, вы будете моими первыми гостями, - сказала Дарья Емельяновна. - Я здорова, а не пришла в школу потому, что мне нужно было переезжать на новую квартиру.
- А вы завтра придёте?
- Обязательно приду.
- А собрание будет? - спросила Старостина.
- Какое собрание?
- Валя, наша вожатая, сказала, что нужно проработать Новикову и Ощеулова.
- Завтра я поговорю с Валей. Только кажется мне, что их надо не прорабатывать, а просто поговорить с ними по-товарищески и, может быть, сходить к ним домой.
- Я был у Новиковой много раз, - сказал Валерка.
- Так ты, наверное, приходил к ней просто так.
- Нет, я помогал ей.
- А мама Новиковой об этом знает?
- Нет, Нина просила не говорить.
- Значит, плохо ты помогаешь Новиковой, - сказала Дарья Емельяновна. - Давайте завтра после уроков договоримся, как помочь Новиковой и Ощеулову, А сейчас я буду вас угощать чаем с конфетами, больше у меня ничего нет. Я не ждала сегодня столько гостей.
Дарья Емельяновна несколько раз ставила электрический чайник и разливала чай в чашки, разрисованные красными ягодками. Чай был горячий, а конфеты очень вкусные.
- Как хорошо, что вы пришли! - сказала Дарья Емельяновна.
Ребята согрелись.
Валерка никак не мог вспомнить, кто первый предложил пойти к Дарье Емельяновне.
И всё же, несмотря на хорошее настроение, возвращаясь от Дарьи Емельяновны, Валерка думал: почему она так сказала, что он плохо помогал Новиковой? Ведь он очень старался. Неужели он опять допустил какую-то ошибку?
ТРУДНЫЙ ЧЕЛОВЕК
Дядя Саша без устали может говорить о своей работе. Даже просматривая газеты, он то и дело кричит:
- Леночка, ты только послушай, что пишут в "Ангарском нефтянике" про нашего Славина! - и начинает читать.
Потом он находит ещё что-нибудь, на его взгляд, интересное и тоже читает вслух. Дядя Саша утверждает, что это домашняя политинформация и она хорошо прочищает мозги. Но Валерка только смеётся. Скажет же дядя Саша - "прочищает мозги"! Как будто можно прочистить мозги?!
После чтения газеты дядя Саша начинает рассказывать о цехе.
Когда говорят просто о цехе, Валерка ничего не понимает, потому что то и дело они повторяют незнакомые слова. Ну что это значит: "термоотстойники", "режим", "дренаж", "фракция", "Элоу"?
Зато когда говорят о людях, тут ему почти всё понятно. Ещё бы: многих из них он уже знает! С одними ему приходилось встречаться, а других представляет себе по рассказам дяди Саши.
Много хороших людей работает с дядей Сашей, но есть и плохие. Особенно дядю Сашу беспокоит Анянов.
- Трудный, очень трудный парень. И кто меня тогда за язык тянул?
Валерка понимает, о чём говорит дядя Саша.
Пришёл как-то дядя Саша к директору завода по делам цеха, а у директора сидит паренёк, такой на вид скромный и тихий. Директор его отчитывает: "Чего, - говорит, - ты добиваешься, Анянов? Выгоним мы тебя с завода. Сколько можно с тобой нянчиться?"
Парень низко опустил голову и молчит. Директор возмущается:
- Ну, что ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь.
- А что мне говорить? Виноват, наказывайте.
Директор даже привскочил на стуле.
- Сколько можно тебя наказывать? Ты у нас работаешь всего три месяца и каждый месяц прогуливаешь. Ежемесячно мы тебя наказываем, а с тебя как с гуся вода. Ведь ты же давал мне обещание не прогуливать и даже слова сдержать не можешь. Что мне прикажешь делать? Ещё брать с тебя обещание? Ты посмотри, до чего ты докатился: от тебя коллектив цеха уже отказывается! До сих пор ты мне жаловался на начальника цеха, что он строго с тобой разговаривает, не понимает тебя. А люди, с которыми ты работаешь, тоже не угодили тебе?
- Люди здесь ни при чём, я их обманул, и они правы.
Директор облегчённо вздохнул:
- Слава богу, хоть это ты понял.
Долго прислушивался к их разговору дядя Саша.
"Понравился мне парень этот, - рассказывал он потом тёте Лене, - понравился чем-то, и всё тут. Показалось, что у него есть совесть и рано записывать такого парня в пропащие".
И вот тут дядю Сашу потянули за язык.
- Извините, Михаил Иванович, что я вмешиваюсь, - сказал дядя Саша, - давайте сделаем еще одну попытку.
- Какую? - спросил директор.
- Направьте его к нам в цех.
Парень вроде обрадовался, а директор досадливо махнул рукой и недовольно сказал:
- Несерьёзно всё это. Зачем вам прогульщик? Покончили вы у себя в цехе с прогулами и будьте довольны.
- А по-моему, уволить с завода его никогда не поздно, - возразил дядя Саша.
Директор задумался:
- А куда вы его пристроите?
- На выгрузку. Пусть начнёт с выгрузки, а дальше всё будет зависеть от него самого. Покажет себя хорошо - посложнее работу дадим. - Дядя Саша обратился к парню: - Ну, а вы сами-то, товарищ Анянов, как смотрите на моё предложение?
- Возьмёте меня в свой цех - я буду стараться.
Директор строго посмотрел на него через очки, но возражать не стал.
- Ладно, я согласен, только смотрите, Александр Максимович, я вам его не навязывал, сами и будете за него в ответе.
Так появился Анянов в цехе у дяди Саши.
Целый месяц он работал очень хорошо. Дядя Саша даже говорил, что из этого парня толковый рабочий будет. Но вдруг у Анянова появилась новая "болезнь": он стал спать на работе. Стоит отвернуться от него начальнику смены, как он моментально смастерит лежанку и укладывается спать. А на днях взялся за старое - опоздал на работу на два часа.
- Почему ты опоздал? - спросил его дядя Саша.
- Я забыл попросить дежурную общежития, чтобы она меня разбудила.
И дядя Саша не перестаёт теперь жаловаться дома:
- Замучился я с ним. И кто меня тогда за язык тянул?
- Ну что ты хочешь? - говорит тётя Лена. - Перестал же он у вас прогуливать, значит, и от этих недостатков его можно отучить.
- Я просто начинаю сомневаться в этом. Нет дня, чтобы его не обсуждали в цехе. Он уже три раза проспал заполнение ёмкостей. У меня такое впечатление, что он дома не высыпается: вид у него какой-то замученный. Начинаешь спрашивать - молчит, как в рот воды набрал.
Тётя Лена советует:
- А вы сходите к нему в общежитие.
- Ходили уже. Обстановка там неприглядная, в комнате грязь. Их же на самообслуживание перевели, а там подобрались такие лентяи, что веник в руки взять боятся. Хочу перевести его в наше общежитие, там надёжные ребята живут.
- Попробуй, мне кажется, что это поможет.
Несколько дней дядя Саша не вспоминал об Анянове, и Валерка решил, что тот исправился. Он даже собирался задать этот вопрос дяде Саше, как вдруг позвонили по телефону.
- Слушаю, - ответил дядя Саша. - Что? Опять Анянов? Ну что ты с ним будешь делать! Возьмите с него объяснение, и завтра пусть явится ко мне.
- Что там случилось? - спросила тётя Лена, когда дядя Саши положил трубку.
- Анянов снова спал на работе и чуть не устроил аварию. Нет, я не знаю, что с ним делать, он просто неисправим!
- Да, - соглашается тётя Лена, - действительно трудный человек.
Дядя Саша непривычно горячится:
- Ещё какой трудный! Ну, я понимаю: ошибся раз, два, в конце концов, три, а он же систематически допускает одни и те же ошибки. Я начинаю думать, что мы действительно превращаемся в нянек, когда имеем дело с такими типами.
Валерка слушает дядю Сашу и тоже сердится. "Конечно, - думает он, - одни и те же ошибки можно делать только нарочно". У Валерки тоже бывают ошибки, но он их старается сразу исправлять. Плохой человек этот Анянов, если добрых слов не понимает.
- А может быть, Саша, директор был прав? - замечает тётя Лена. - Сколько можно с ним возиться?
- Да не могу я так поступить! - ещё больше горячится дядя Саша. - Ну, выгоним мы его из цеха, а дальше что? Кому он нужен такой? И, черт возьми, ведь кто-то так или иначе должен его перевоспитать. Он же молодой парень, легко с пути может сбиться. Жалко мне его, дурня…
- Ну, раз так, то нечего плакаться, - говорит тётя Лена.
- Да я просто советуюсь. С чего ты взяла, что я плачусь?
- Потому что ты каждый день жалуешься, каешься и каждый день сомневаешься. А мне кажется, что ты правильно сделал, когда взял Анянова в цех. Только ты напрасно думал, что он так быстро исправится. С ним надо повозиться. А ты думал, это так просто?!
- Ничего я не думал, - обиженно говорят дядя Саша, - и вовсе не собираюсь от него отступаться. Мы из него всё же сделаем человека. Или я ничего не понимаю в людях, или…
Дядя Саша замолкает.
Нет, что ни говори - плохой человек этот Анянов!
И зря дядя Саша возится с таким.
ОХОТНИЧИЙ НОЖ
Каждый месяц запоминается Валерке какими-нибудь радостными событиями. Разве ноябрь ему нечем вспомнить? Ведь это в ноябре выпал настоящий снег и не растаял. В ноябре Валерка впервые встал на лыжи. Наконец, в ноябре были короткие каникулы, и он целыми днями играл на улице и катался с высоких горок, построенных домоуправлением.
А 7 Ноября вместе с классом он шёл в праздничной колонне. На отвороте его шубы алел красный бант, приколотый октябрятской звёздочкой. В руках Валерка держал флажок. На флажке мальчик - Володя Ульянов. Валерка был очень горд, что Дарья Емельяновна доверила ему нести этот флажок.
Если бы его могли сейчас увидеть бабушка и мама, ох и обрадовались бы они!
В дни каникул быстро летит время. Кажется, что они только начались, и вот уже снова надо идти в школу. Нет, Валерке не надоело учиться. Он с охотой ходит в свой класс. Но каникулы оказались очень уж короткими: еще бы денёк или два… Через несколько дней Валерка уже стал забывать о каникулах и, даже приболев, всё равно пошел на занятия. Ему ни за что не хотелось пропускать школу. Дядя Саша тоже больной несколько раз ходил на работу.
Вот такой был ноябрь.
Но этот месяц принёс Валерке и огорчения.
Всё началось с охотничьего ножа, с того самого ножа, который ещё весной выносил Валерка во двор для строительства гаража.
Случилось всё так.
Валерка сидел дома и выстраивал в колонны пустые картонные гильзы. Пришёл Женька и стал усиленно звать на улицу. Но гулять они пошли не сразу, а начали вспоминать, как провели лето. Валерка, наверное, в десятый раз принялся рассказывать про охоту на коз. Чтобы рассказ его был убедительнее, он достал из шкафа нож. У Женьки сразу загорелись глаза.
- Давай возьмём его на улицу, - предложил Женька.
- Нельзя, ещё кто-нибудь увидит.
- А мы никому не будем показывать. Уйдём за дом и выстрогаем там себе пистолеты. У нас в подвале знаешь какие хорошие чурбачки! - уговаривал Женька.
- Говорят тебе - нельзя! Дядя Саша сказал, что этот нож можно брать только на охоту.
- Жалко тебе, вот и всё, а ещё друг! - презрительно бросил Женька.
Это задело Валерку. Он сунул нож под пальто и с вызовом сказал:
- Пошли, показывай, где твои чурбаки.
Сделать пистолеты оказалось не так просто: они никак не получались. Тогда взяли палку, обстругали и начали сражаться прямо у Женькиного подъезда. Один нападал с саблей, другой отбивался ножом. Потом менялись оружием.
Ребята и не заметили, как подошёл Женькин папа.
- Это что у тебя? Где взял? - строго спросил он.
- Это нож, - невинно ответил Женька.
- Вижу. Где взял, я спрашиваю? - ещё строже спросил отец.
- Где взял? - медленно переспросил Женьки. - Нигде не брал. Это Валерка вынес. Давай, говорит, сражаться, ну, а мне-то что - давай, говорю.
- Дай сюда. - И Женькин папа забрал нож. - Безобразие, доверяют детям такие вещи! - возмущался он. - Передай своему отцу, чтобы он ко мне пришёл за ножом. Имей в виду, я потребую от него, чтобы он тебя как следует выпорол.
- Он не будет меня пороть! - возмутился Валерка.
- То-то и видно, что мало тебя порют, поэтому ты и позволяешь себе такие безобразия! Ничего, я позабочусь, чтобы этот фокус тебе даром не прошёл…
Валерка был так огорошен Женькиным враньём, что больше не мог вымолвить ни слова. Такого предательства он от Женьки никогда не ожидал. Когда отец ушёл, Женька начал лебезить и уговаривать Валерку.
- Ну чего ты сердишься, - гнусавил он, - ведь тебя пороть не будут, поругают, и всё! А меня бы обязательно выпороли. Думаешь, это приятно?
Валерке не хотелось с ним разговаривать. Разве мог Женька понять, что предстоящий разговор с дядей Сашей для Валерки был хуже порки?
В этот день на занятиях Валерка был невнимателен, и Дарья Емельяновна несколько раз делала ему замечания.
- Кистенёв, что с тобой происходит, я тебя просто не узнаю. - Она назвала его даже по фамилии, - значит, сильно рассердилась.
Разве могла она догадаться, что у Валерки не выходил из головы этот проклятый нож?
После уроков Валерке не хотелось идти домой. В другой бы раз он бежал со всех ног, потому что в тетради у него стояла пятёрка. Сейчас оценка его не радовала.
Валерка свернул в 55–й квартал и стал кататься с горки. Но и здесь показалось совсем невесело. И тогда Валерка побрёл домой.
Что он скажет о ноже?
Ведь они договорились с дядей Сашей по вечерам честно всё рассказывать друг другу. Дяде Саше, конечно, проще назвать свои промахи. Он приходил и говорил:
- Маханул я сегодня невпопад. Отругал человека, и напрасно. Плохо, когда зря обижаешь человека.
Тут всё предельно ясно: попусту человека ругать нельзя. А каково Валерке? Двоек он не получает, а дядя Саша каждый день делает ему замечания. Валерке даже непонятно: как дядя Саша умудряется узнавать о его промахах?
Шёл Валерка с ребятами из школы. Женька, как обычно, кривлялся и смешил всех. Валерке тоже захотелось сделать что-нибудь смешное. Вдруг он заметил, что навстречу едет голубая "Волга", и, словно его кто толкнул, выскочил на середину дороги и давай выделывать разные крендели ногами. Машина резко затормозила. Валерка испугался - и бежать без оглядки. Шофёр ругнул его вдогонку удивительно знакомым голосом и поехал дальше. А вечером, когда Валерка сказал, что он сегодня не ошибался, дядя Саша подозрительно спросил:
- Ой ли? А кто это на дороге плясал?
Такой уж этот дядя Саша - от него ничего не скроешь!
Перед 7 Ноября задержался Валерка на хоре, пришёл домой и не успел раскрыть рта, а дядя Саша говорит:
- Знаю, знаю, можешь не оправдываться.
- А что вы знаете? - спросил Валерка.
- То, что ты был сегодня на хоре.
И как только он всё узнаёт?!
Валерка заходит в квартиру. Дядя Саша уже дома.
- Опять был на горке? - спрашивает он.
- Я только два раза прокатился, - сразу же сознаётся Валерка и быстро заглядывает в глаза дяди Саши: знает или нет?
- Раздевайся, мой руки и иди за стол, - говорит дядя Саша.
"Значит, ещё не знает", - с облегчением решает Валерка.
Он снимает с себя форму, аккуратно вешает её на стул и надевает пижаму. "А что, если вперёд рассказать тёте Лене? - думает он. - Конечно, лучше ей".
Валерка бежит в комнату и останавливается как вкопанный. На столе лежит нож. Тот самый охотничий нож, из-за которого у Валерки столько неприятностей. Значит, дядя Саша всё знает.
- Садись за стол, - говорит тётя Лена и тихонечко вздыхает.
Ест Валерка без аппетита, и до еды ли ему сейчас! Он готов до бесконечности ковырять вилкой в тарелке, лишь бы оттянуть неприятный разговор, но, сколько ни тяни, начинать объяснение придётся ему самому. Такой уж у них порядок. И Валерка идёт к дяде Саше. Дядя Саша молчит и смотрит требовательно. Сбивчиво и несвязно Валерка рассказывает ему, как пришёл к ним Женька и как они взяли нож.
- Всё? - спрашивает дядя Саша.
- Всё, - отвечает Валерка.
- А теперь слушай меня внимательно, - говорит дядя Саша.
Оказывается, дело не только в том, что Валерка совершил нечестный поступок, но он мог причинить большую неприятность дяде Саше. Нож имеет номер на лезвии под самой рукояткой. Дядя Саша показал Валерке цифры, выбитые на ноже. Этот нож зарегистрирован в милиции, и там все знают, что он принадлежит дяде Саше. На месте Женькиного отца мог оказаться хулиган, отобрать у них нож и совершить какое-нибудь преступление. Милиция бы обязательно поймала этого хулигана и сразу бы по номеру узнала, чей это нож. Тогда, в лучшем случае, дяде Саше пришлось бы краснеть перед судом своих товарищей, а в худшем - отвечать вместе с хулиганом.
Разве мог Валерка такое предположить, когда брал нож?
- Я, конечно, и сам виноват, - тяжело вздохнув, сказал дядя Саша, - Мне следовало подальше от тебя убрать нож. Но разве я мог подумать, что ты такой несерьёзный человек?
Валерке хочется сказать, что он никогда больше так не сделает, но дядя Саша, словно догадываясь, предупреждает его:
- Я сейчас от тебя не требую никаких обещаний. Если ты всё понял, то докажешь это мне своим поведением. Только делом можно восстановить доверие.
Валерка направляется к себе в комнату, а дядя Саша вдруг добавляет:
- А Женьку ты зря считаешь лучшим другом. Плохой он друг.
ЛУЧШИЙ ДРУГ ЖЕНЬКА
Все Валеркины неприятности начались с ножа. Он уже сотни раз пожалел, что поддался тогда на Женькины уговоры. Дядя Саша больше не напоминает о ноже, но, кажется, смотрит с укором.
Много времени потребуется Валерке, чтобы исправить эту ошибку. Не может забыть Валерка и Женькиного лица, когда тот врал отцу. В нём и сейчас закипает обида при одном воспоминании. А он ещё считал Женьку лучшим другом! Разве мог бы Валерка так бессовестно врать, да ещё если бы рядом стоял Женька? Конечно, прав дядя Саша: плохой друг Женька и не стоит с ним больше играть. Удивительно другое. Женька сам не понимает, какой он предатель. Назавтра утром он пришёл к Валерке как ни в чём не бывало и говорит:
- Давай, - говорит, - смотреть телевизор. Сегодня "Застава в горах". Знаешь, какая кинушка?