Рассказы и сказки писателей ГДР.
Полный перевод оригинального сборника, вышедшего в Берлине в 1979 г.
Для дошкольного возраста.
Содержание:
Петер Абрахам - Ветер в лимонадных бутылках 1
Барбара Аугустин - Антонелла и ее Дед Мороз 3
Гюнтер Фойстель - Три Цецилии 4
Ингеборг Фойстель - Утёнок 6
Гельмут Гербер - Великан Арчибальд 6
Гельмут Гербер - Полицейская туба 8
Гюнтер Хессе - Буровой мастер Бенно 9
Герхарт Хольц-Баумерт - Зайчонок Постреленок 9
Ханнес Хюттнер - У пожарных кофе стынет 11
Альфред Кеннер - Заяц-разбойник 12
Альфред Кеннер - Три медвежонка 13
Хильтруд Линд - Великан по имени Эмиль 13
Бенно Плудра - Хайнер и его петушки 15
Фред Родриан - Утиная Лизель 16
Фред Родриан - Облачный барашек 17
Вальдемар Шпендер - Куно, летающий слон 18
Изольда Штарк - Уточка без имени 20
Эва Штриттматтер - Четвероногий братец 20
Примечания 21
Петер Абрахам
Ветер в лимонадных бутылках
Часть летних каникул мы с Карлиной, моей сестрёнкой, всегда проводим на берегу моря, в рыбачьем посёлке Габун, у нашего доброго дяди Амброзиуса Танкгабеля. Наш дядя - смотритель маяка.
От железнодорожной станции до маяка мы идём пешком. Ещё издали мы с Карлиной любуемся красной башней маяка.
И мы знаем, что дядя Амброзиус сидит наверху и протирает огромную лампу или читает свою любимую газету "Вестник смотрителя маяка".
Ни одному человеку на свете не известно, откуда дядя Амброзиус так много знает о ветре. Дядя с ветром на "ты". Когда ветер дует очень сильно и поднимает на берегу чёрные столбы пыли, когда никто из рыбаков не решается выйти в море, дядя Амброзиус становится перед башней и грозит пальцем.
- Эй, Расмус! - говорит он. - Перестань безобразничать, старый проказник.
Расмус - это значит ветер, так зовёт его наш дядя.
- Так он тебя и услышит, - говорит дерзкая Карлина.
- Почему же не услышит, - сердито ворчит дядя Амброзиус. - Услышит.
И тут ветер обрушивает на вышку морскую волну с такой силой, что её брызги долетают до нас.
- Ветер сильнее человека, - говорю я.
- Может быть, и так. Но зато он глупее, - говорит дядя и плюёт в воду.
Ой, зачем он это сделал! Теперь ветер стал выть ещё сильнее.
- А ты когда-нибудь видел этого Расмуса? - спрашивает Карлина. Она, видимо, решила немножко подразнить дядю.
- Видел, и не раз. Посмотри и ты, - говорит дядя Амброзиус и показывает рукой на большую волну.
Карлина испуганно схватила меня за руку. Оказалось, что у волны и вправду есть лицо.
И тут начались чудеса!
- Эй, Амброзиус! - кричит волна и разбивается о башню маяка.
Дядя смеётся.
- Расмус, старый проказник! - кричит он. - Если ты такой сильный, попробуй сдуй нас!
Ветер свирепо воет. Но мы стоим и не улетаем. Мы даже смеёмся над ветром. Но Расмус не сдаётся. Он поднимается из волн и упрямо твердит:
- Я быстрее вас! Я быстрее вас!
- Это правда, - соглашаюсь я, хотя чувствую, что признать это мне очень и очень неприятно.
Но дядя Амброзиус приложил ко рту палец: "Тсс!" - и кричит ветру:
- Расмус, старый проказник! Я готов поспорить, что мы быстрей тебя! Если ты победишь, я три дня не буду есть жареной картошки.
- Зачем ты так сказал, дядя? - говорит Карлина. Она очень любит жареную картошку.
- Если ты окажешься быстрее, - смеётся ветер, - я на три дня залезу в мышиную нору! Ну, поспорили?
- Поспорили! - кричит дядя Амброзиус. - Победит тот, кто первый отрясёт сливы с дерева возле дома нашей пожарной команды.
- Согласен! - отвечает ветер.
Теперь он появляется в виде облака и трясётся от смеха.
- Считай до трёх, - говорит мне дядя Амброзиус, - начали!
- Раз, два, два с половиной… - считаю я. - Три!
Ветер уносится с криком:
- Лечу… тороплюсь… бегу быстрее зайца!
Дядя Амброзиус ворчит:
- Если бы Расмус умел сочинять стихи! Если бы он умел рифмовать! Но он такой бестолковый… Он должен бы знать, что со словом "тороплюсь" рифмуется "не боюсь", со словом "бегу" - "поймать могу". Я его, старого проказника, не боюсь! Я его поймать могу!
- Дядя Амброзиус! - кричим мы с Карлиной. - Что же мы стоим? Бежим скорее! А то спор проиграем!
Дядя Амброзиус постучал пальцем по лбу и говорит:
- Ногами этот спор не выиграешь. Тут голова нужна. Подумать надо.
Он берёт нас за руку и ведёт в башню маяка.
- Вот он, наш помощник! - Дядя показывает на телефон и набирает номер. - Пожарная команда? - спрашивает дядя.
- Да, пожарная команда, - отвечает начальник пожарной команды в посёлке.
- Говорит Амброзиус.
- Что у тебя горит, Амброзиус?
- Ничего не горит.
- В таком случае мне некогда с тобой разговаривать, - сердится пожарный.
- Слушай, - говорит дядя Амброзиус, - отрясите побыстрее сливы с дерева.
- Нет у нас времени на такие пустяки! Шторм надвигается!
- Вот и я об этом, - нетерпеливо говорит дядя Амброзиус. - Если вы отрясёте сливы, шторма не будет.
- Что с тобой? - спрашивает главный пожарный. - Это просто чепуха!
- Я три дня не буду есть жареной картошки, если это чепуха, - жалобным голосом говорит дядя.
- Ой! - кричит Карлина. - Ты и Расмусу обещал не есть картошки три дня! Целых шесть дней без жареной картошки!
Дядя продолжает разговаривать по телефону.
- Хорошо, - милостиво соглашается главный пожарный. - Отрясём сливы, если это для тебя так важно.
Дядя Амброзиус кладёт трубку, и мы все втроём прыгаем от радости. И правда, через некоторое время ветер стихает. Последняя волна мягко подкатилась к основанию маяка и медленно поползла обратно.
- Вот так-то, ребята, - говорит дядя Амброзиус. - Давайте-ка нажарим картошечки.
Три дня ветер не дует, и мы на обед и на ужин едим вкусную жареную картошку. По телевизору говорят, что ветер стих по непонятной причине. Мы посмеиваемся в кулак: кому-кому, а нам-то понятно, почему стих ветер.
Рядом с маяком есть холм, а в нём - нора. Мышиная. Дядя Амброзиус, Карлина и я ходим туда каждый день, прикладываем ухо к земле и слушаем, как в норе воет Расмус, старый проказник.
На четвёртый день он появляется снова, а на пятый уже бушует буря. Дядя Амброзиус устал. Целую ночь он просидел на башне. А теперь он лежит в постели, и у него, кажется, начинается насморк. Дует холодный, очень холодный ветер. Курортники на пляже зябнут. Они надели свитера. А волны выбрасывают на берег и пену, и кору, и палки, и обломки досок.
- Знаешь что, - говорит Карлина, - давай-ка сходим в порт. Посмотрим, что там делается.
В порту собрались все спортивные суда и весь рыболовный флот Габуна. Рыбаки сидят на камнях, курят и читают газеты. Некоторые возятся с сетями.
- Если шторм не утихнет, мы не сможем выйти в море, - говорит один.
- А что я буду продавать? - сокрушается продавец из рыбного магазина. - И надо же такому случиться… Как раз сегодня, в пятницу, когда все обычно едят рыбу.
- Карлина, тебе надоел этот шторм? - спрашиваю я.
- Очень, - отвечает Карлина. - Пойдём посмотрим… Может, дядя Амброзиус уже встал…
Мы подходим к домику дяди Амброзиуса, и тут Карлина хватает меня за руку.
- Смотри-ка! Фейерверк!
Над морем взлетает в небо яркий красный шар.
- Никакой это не фейерверк! - говорю я. - Это сигнальная ракета.
- Давай разбудим дядю Амброзиуса, - говорит Карлина и бежит в дом.
- Красная ракета? - спрашивает встревоженный дядя Амброзиус. В пижаме и шлёпанцах он бежит к маяку.
Только мы поднялись на башню, в небо взлетает ещё одна красная ракета. Дядя Амброзиус смотрит в бинокль и говорит:
- Пускают красные ракеты. Помощи просят!..
Он бежит к телефону, чтобы позвонить спасателям. Мы с Карлиной по очереди смотрим в бинокль. Вот среди волн показалась яхта с поваленной мачтой. Вскоре появляется спасательный катер - он спешит на помощь яхте. Катер берёт яхту на буксир и тянет её в порт.
- Смотри, смотри! - кричит Карлина. - Там, на яхте, маленький мальчик!
- Пока ничего страшного не случилось, - говорит дядя Амброзиус. - Но кто знает, что могло бы случиться, если б вы не заметили красную ракету. Молодцы!
Шторм бушует уже третий день.
- Дядя, - прошу я, - сделай, пожалуйста, чтобы шторм утих.
- Правда, дядя, - поддерживает меня Карлина. - Только ты один и можешь утихомирить Расмуса.
- Вы так думаете? - улыбается дядя Амброзиус. - Ну в таком случае пойдёмте.
Мы куда-то идём вслед за дядей. Всю дорогу он молча чему-то улыбается. Наконец дядя Амброзиус останавливается возле лимонадного киоска на берегу.
- Кристина, дай нам три ящика лимонада, - говорит он продавщице.
- Целых три ящика? - спрашивает удивлённая Кристина.
- Да, целых три ящика, - весело отвечает дядя и протягивает ей деньги. - А теперь, ребята, давайте-ка выпьем лимонад.
- Все три ящика? - удивляюсь я.
- Все три, - кивает дядя.
- Ура! - радостно кричит Карлина. Но, выпив две с половиной бутылки, она хватается за живот и морщится от боли.
- Такое море лимонада нам не одолеть! - говорю я в отчаянии.
- Должны одолеть! - возражает обессилевший дядя Амброзиус. - Иначе не одолеем шторм!
- Давайте позовём кого-нибудь на помощь, - предлагает Карлина.
- Хорошая мысль, - хвалит её дядя Амброзиус.
Мы с Карлиной бежим вдоль берега и зовём ребят пить лимонад. Ребята, конечно, рады. Ещё бы! Мигом они опорожняют все бутылки из трёх ящиков. Дядя Амброзиус берёт два ящика с пустыми бутылками на плечо. Третий ящик несём мы с Карлиной.
Бутылки хоть и пустые, но всё-таки очень тяжёлые. Возвращаясь на маяк, мы едва держимся на ногах.
- Будем считать, что одно дело сделано, - говорит дядя Амброзиус. - А теперь…
- Что теперь? - в один голос спрашиваем мы с Карлиной.
- А теперь самое главное, - заявляет дядя Амброзиус. - Расмус - старый проказник. Он с воем проберётся через подворотню, пролетит сквозь туннель, протиснется через трубу, проникнет куда угодно. Если оставить открытой дверь или не закрыть окно, Расмус наделает бед. Он может ворваться в дом, перевернуть всё вверх дном и вылететь с другой стороны.
- Один раз, - кричит Карлина, - он сдул у нас на пол скатерть вместе с вазой.
- Мы его поймаем! - радуюсь я. (Я уже догадался, что собирается сделать дядя Амброзиус.) - Мы устроим ловушку!
- Совершенно верно, - улыбается дядя Амброзиус и потирает руки. - Сделаем, значит, так. В башне откроем наверху люк, а внизу дверь. А когда Расмус проберётся в башню, сразу закроем люк и дверь. И старый проказник у нас в руках!
- Я побегу наверх, - кричу я, - и закрою люк!
- А я тут же закрою дверь, - подхватывает Карлина.
- Не надо спешить, - говорит дядя Амброзиус. - Знаете ли вы, когда нужно закрыть люк и дверь?
- Нет, не знаем.
- А раз так, то всё будем делать по сигналу рожка. - Дядя снимает со стены медный рожок и дует в него изо всех сил. - Когда услышите этот сигнал, сразу же закрывайте и люк, и дверь. Поняли?
Ну, конечно, мы поняли. Я стремглав взлетаю по лестнице на самую верхнюю площадку и открываю люк. Ветер, чуть не выхватив у меня из рук крышку люка, с воем врывается в башню. Он обрушивается на книжную полку, срывает со стола газету "Вестник смотрителя маяка", бешено кружится внутри башни и с рёвом устремляется вниз. Вот тут-то и раздаётся сигнал дяди Амброзиуса. Я быстро закрываю люк изнутри и слышу, как внизу Карлина захлопнула дверь. Теперь слышен только рёв бури. Я спускаюсь вниз и вижу дядю Амброзиуса и Карлину. Вижу, что они хохочут, но смеха не слышу. Его заглушает звук рожка. Но кто же трубит в рожок? Он висит на гвозде, на стенке. А! Видно, бродяга Расмус нашёл своё последнее пристанище и жалобно трубит:
Я пролетаю по морю и суше,
Топлю корабли я с людьми и мышами,
Крыши срываю с домов и конюшен,
Сосны валю, пролетая лесами.
Песни пою я, и песни те страшны,
И не снести мне позора и горя;
Вы заманили меня в эту башню,
Расмус в темнице, и дверь на запоре!
Дядя Амброзиус кивает головой в такт словам ветра.
- Расмус, старый проказник, - говорит он. - Ты когда-нибудь делал что-нибудь полезное?
Ветер отвечает:
По свету цветов семена разношу я,
Луга одеваю я пёстро и ярко,
И мельницы все ветряные верчу я,
И приношу холодок, когда жарко,
Для всех матерей пелёнки сушу я,
Воздушного змея по небу ношу я.
- Послушай, дядя, - говорит Карлина. - Может, отпустим Расмуса, старого проказника? Осенью мы ведь хотим запустить змея. Пусть Расмус носит его по небу!
Я знаю, что без ветра змей не полетит, но всё же возражаю:
- Подумай о кораблях в открытом море, о сорванных крышах… Как же мы отпустим его, Карлина?
- Да нет, мы, конечно, отпустим Расмуса, старого проказника, - говорит дядя Амброзиус. - Но отпускать его будем не сразу, а по частям, маленькими ветерками.
- Может быть, ты разольёшь его по бутылкам? - догадываюсь я.
- Ветер по бутылкам не разольёшь, - отвечает дядя Амброзиус. - Но мы сделаем так, что он сам полезет в бутылку.
- А если он не захочет? - спрашивает Карлина.
- Не захочет - заставим, - отвечает дядя Амброзиус и обращается к ветру: - Эй, Расмус, старый проказник, если ты сейчас же не войдёшь в бутылки, ты вообще никогда отсюда не выйдешь!
Ветер бормочет:
Закрыты все двери, закрыты все щели.
И мне никогда не спастись неужели?
И я просижу в этой башне века?..
Но как без меня поплывут облака?
Придётся смириться, стать маленьким надо,
Забраться в бутылки из-под лимонада…
- Ребята! - кричит дядя Амброзиус. - Закрывайте-ка все бутылки, да покрепче!
Мы закрыли все бутылки и вышли на улицу.
Шторм прекратился. Море успокоилось. Из порта доносится рокот моторов. Это рыбаки Габуна вышли в море ловить рыбу. Тепло. Тихо. Мы упрятали ветер в лимонадные бутылки.
Дядя Амброзиус, Карлина и я возвращаемся в прохладную башню. К дяде Амброзиусу пришёл начальник пожарной команды Габуна. Он следит, чтобы в лесу не разводили костров. В такую жару лес может легко загореться.
- Добрый день, Амброзиус, - говорит главный пожарный Габуна. - Жарища… - Большим носовым платком он вытирает пот со лба.
- Добрый день, - отвечаем мы хором.
- Целых три ящика лимонада! - удивляется пожарный. - Зачем вам столько?
- Да так, на всякий случай, - отвечает дядя.
- Ну, одну-то бутылочку ты мне подаришь, - говорит пожарный.
Карлина хочет что-то сказать, но он открывает бутылку и… падает на стул. Из бутылки с силой вырывается ветер и через дверь мгновенно вылетает на улицу. На пляже он с разбега валит несколько шезлонгов, и все курортники вскрикивают от неожиданности.
- Я так и знал, - говорит пожарный, придя в себя. - Я так и знал, что это ты запер ветер.
- Ну и что же? Разве нельзя? - спрашивает дядя.
- Почему нельзя? Можно, конечно, - говорит пожарный. - Теперь я по крайней мере буду знать, к кому обращаться, когда понадобится ветер.
Главный пожарный Габуна подаёт всем на прощание руку и, весело насвистывая, уходит.
Весть о ветре, запертом в лимонадные бутылки, быстро разнеслась по округе. Из газеты приходили корреспонденты, фотографировали ящики с бутылками. На следующий день об этом знали все. Телефон на маяке звонил непрерывно. Мы трое, дядя Амброзиус, Карлина и я, по очереди подходили к аппарату. Все обращались к нам с просьбой. Где-то нужен ветер, чтобы просушить бельё. Мы откупориваем бутылку. В другом месте должны состояться парусные гонки. Мы, конечно, открываем ещё бутылку. В каком-то городе люди изнывают от жары. Как тут не помочь! Откупориваем очередную бутылку.
С каждым днём бутылок с ветром становится всё меньше и меньше. К сожалению, и прекрасное время каникул тоже подходит к концу. Остался только один день. И осталась лишь одна бутылка с ветром.
Дядя Амброзиус говорит:
- Откроете её только в крайнем случае.
Мы прощаемся с дядей и идём на вокзал. Через каждые два шага мы оглядываемся. Дядя Амброзиус сидит на верху башни и курит свою трубку.
- Жаль, что бутылки так быстро опустели, - печально говорит Карлина.
- Ничего, - говорю я, - на будущее лето мы снова поймаем Расмуса.
- Конечно, - Карлина подпрыгивает от радости. - Мы поймаем ветер! И облака! И солнечные лучи! Мы сделаем погоду такой, как нужно людям!
И в этом нам поможет Амброзиус Танкгабель, наш добрый дядя.
