2.5. Дальнейшее развитие белорусского этноса в условиях складывания рыночных отношений в XIX – начале ХХ в.
2.5.1. Генезис национального самосознания белорусов и идеи белорусского национального возрождения
В европейских странах XIX век был отмечен двумя равнозначными процессами: промышленной революцией и начавшейся политической модернизацией государств. Период европейских революций 1830–1831 гг. и 1848–1849 гг. был важным этапом с точки зрения формирования доктрины "национального самоопределения" (или "принципа национальности"), которая стала идеологической поч вой объединения Германии и Италии, а также борьбы за независимость Польши, Греции и др. В это время формируется представление о национальности, об объективном праве наций на независимое государство. Этническая эмансипация европейских народов требовала завершения процесса оформления национальных государств Европы, что выражалось в усилении революционного движения на протяжении всего столетия. Индивидуальные права, свободы человека и гражданина, провозглашенные Великой французской революцией 1789 г., переносятся на коллективные сообщества – народы, становясь частью общественного сознания. Происходит объединение интересов пролетариата и буржуазии для дальнейших демократических преобразований на почве национализма и либерализма с требованиями создания буржуазной государственности и ликвидации феодально-абсолютистских порядков.
Политическая модернизация наиболее успешно прошла в Великобритании, где в отличие от Франции она проводилась путем реформ. В целом революционное движение первой половины XIX в. не смогло полностью достигнуть успеха: буржуазия не добилась полноты власти, также не были нигде решены задачи национально-государственного строительства. Германия, Италия остались раздробленными, продолжалось национальное угнетение венгерского, румынского, чешского и польского народов. Однако революционные события в Европе всколыхнули либерально-демократические силы на западных землях Российской империи и подтолкнули процессы формирования белорусской нации.
В составе Российской империи большая часть белорусов проживала в сельской местности; еврейское население доминировало в городских поселениях (это объясняется запретом царского правительства 1827 г. на проживание лиц еврейской национальности в сельской местности). Так, например, по данным переписи 1897 г. среди купцов евреи в городах и местечках составляли 85 %, шляхта и магнаты – от 8 до 18 % населения в зависимости от региона. Сократилось количество местечек, так как многие из них перевели в разряд сел, а их население – в крестьянское сословие. Процесс полонизации во второй половине XVIII в. привел к росту местечкового патриотизма. При этнонимическом самоопределении шляхта стала называть себя пинчуками, быховцами, полешуками и т. д. Использование белорусско-литовской шляхтой политонима "литвины" все чаще сочеталось с упоминанием об общем подданстве ("поляки"). Борьба за восстановление независимости Речи Посполитой привела к акцентированию внимания на утраченной государственной принадлежности, и уже вначале XIX в. белорусско-литовская шляхта самоидентифицирует себя как "поляки" и "русские". Следует подчеркнуть, что особенностью белорусского этноса было также его разделение по конфессиональному признаку на католиков, православных и униатов.
Активизация национально-освободительной борьбы против российского царизма в ходе восстаний 1794 г., 1830–1831 гг., а также в рамках тайных обществ филоматов, филаретов, "Военных друзей", "Демократического общества", "Союза свободных братьев" привела к изменению политики российской власти в белорусских губерниях. Был закрыт Виленский университет, делопроизводство и обучение переводились на русский язык, отменялось действие Статута Великого княжества Литовского, гонениям подверглась униатская церковь, выступившая на стороне повстанцев, у участников восстаний конфисковывались земельные владения и т. д.
На процесс формирования национального самосознания повлияла и начавшаяся русификация края, где белорусы признавались западной частью русского этноса. По мнению царской администрации, начавшееся в середине XIX в. изучение быта, культуры, языка и истории белорусов должно было подтвердить "исконно русский характер Северо-Западного края" и оправдать политику его русификации. Однако результаты исследований З. Доленго-Ходаковского, К. и Е. Тышкевичей, М. Без-Корниловича, П. Шпилевского, П. Шейна, М. Бобровского, А. Киркора и других ученых свидетельствовали о том, что белорусы являются самостоятельным этносом, со своим языком и своеобразной культурой. Краеведческая, этнографическая и литературная работа интеллигенции Беларуси давала возможность повысить национальное самосознание белорусов, особенно в условиях русификаторской политики царизма, при полном отсутствии до начала ХХ в. белорусскоязычной печати. Тем не менее в ходе переписи 1897 г. белорусский язык родным назвали: чиновники – 40 %, учителя – 60 %, шляхта – более 50 %, горожане – 14 %, купцы – менее 2 %. Согласно переписи, все население Беларуси насчитывало 6,7 млн человек, из них к белорусам относилось 65,6 %, к евреям – 14, 6 %, русскими считали себя 6 %, поляками – 5,2 %.
Помимо политических факторов, содействующих переходу народности в нацию на белорусских землях, со второй половины XIX в. стали складываться и экономические. К ним можно отнести прежде всего более высокий уровень общности экономической жизни населения при капиталистических отношениях, чем при феодализме, отмену крепостного права, строительство сети железных дорог, развитие торговли, рост городов и численности капиталистических предприятий.
В 1794–1863 гг. белорусское освободительное движение напоминало "движение в себе", так как протекало в рамках польского национального движения. Предпосылки для развития национальной идеи возникли лишь во второй половине XIX в., когда стали появляться культурно-просветительские и общественно-политические организации, проводившие целенаправленную работу по формированию белорусской нации. В 1863–1918 гг. оформились два направления в белорусском национальном движении "для себя": либерально-народническое ("пан, что мужиков не чурался", В. Дунин-Марцинкевич и др.) и революционно-народническое (К. Калиновский и др.). Пришло время для понимания необходимости борьбы за собственно белорусские национальные интересы и создание самостоятельного государства. По мнению К. Калиновского, история выработала для белорусов особую национальность и они владеют всеми условиями для самостоятельного развития. Нахождение Беларуси в составе Российской империи сдерживало проявление белорусской самобытности и тормозило формирование национально-ориентированной интеллектуальной и политической элиты. Такое же влияние ранее оказывала Польша, особенно в сфере культуры. В польском обществе фактически все слои активно проповедовали идею об "историческом праве Польши на Белоруссию", считали белорусов этнической группой польского народа и требовали возрождения польского государства в границах Речи Посполитой 1772 г. После подавления восстания 1863–1864 гг. российские власти закрыли Горы-Горецкий земледельческий институт, провели "разбор" шляхты, отказались проводить земскую реформу, затормозили проведение судебной и городской буржуазных реформ, ввели чрезвычайный режим и продолжили политику русификации. С точки зрения А. Смоленчука, решение российскими властями "польского вопроса" приобрело характер цивилизационного конфликта, от итогов которого зависел выбор вектора развития Беларуси; к тому же к православному белорусу российские власти относились совсем иначе, чем к белорусу-католику.
Оживление белорусского национально-освободительного движения началось только в конце 1870–1880-х гг. Оно было связано с движением народников. В 1884 г. студенты – члены "Народной воли" из белорусской фракции А. Марченко, Х. Ратнер, У. Крупский, М. Стацкевич, С. Костюшко, Л. Носович, Б. Рынкевич и другие издали в Санкт-Петербурге два номера журнала "Гомон", где вполне определенно прозвучала идея о необходимости национально-государственного строительства: "Мы – белорусы и должны бороться за местные интересы белорусского народа и федеративную автономию страны". По своим идеям "гоманаўцы" были близки будущим "нашаніўцам". Номера их изданий дошли до Беларуси и были известны белорусским народникам. Известный белорусский политический и общественный деятель, историк, публицист А. Луцкевич сказал о белорусских народниках: "Кроме политического идеала, народники написали на своем знамени и идеал социальный – трудовой… так эти идеалы оказались связаны неразрывно". И здесь неважно, на каком языке выступали те, кто боролся против полонизации или русификации белорусов – все они принадлежали к белорусскому национальному движению.
В конце XIX – начале XX в. в белорусском общественно-политическом движении, которое являлось мощным фактором консолидации белорусской нации, появилось еще одно новое разделение. Одни – представители национально-демократического течения, выступая с национально-белорусских позиций, отстаивали возможность самоопределения Беларуси на правах автономии в будущем демократическом федеративном Российском государстве. Другие – сторонники западноруссизма (общественное явление XIX в., которое обозначает ориентацию части интеллектуальных кругов Беларуси на Россию и почти полное отрицание ими самобытности белорусов в национальном измерении) рассматривали Беларусь как часть России, так как считали, что в силу разных причин она не может быть самостоятельной, а белорусов относили к одному из славянских племен единого русского народа. Были и сторонники "краёвасцi": выступали за возрождение Великого княжества Литовского на основе "гражданской нации литвинов" с опорой на польскую культуру. Они стремились содействовать формированию нации гражданского (политического) типа, базирующейся на исторической памяти, а не нации этнолингвистичного (этнокультурного) типа на основе языка. У всех у них была одинаковая целевая социальная группа – неэлитарные пласты общества, и в условиях распространения марксизма, событий Февральской революции, Октября 1917 г. и затянувшейся Первой мировой войны были сделаны попытки реализовать данные подходы. Дальнейшую разработку национальной идеи в условиях периода национального подъема у трудовых слоев белорусского народа продолжили А. Луцкевич, А. Станкевич, Д. Жилунович, которые связывали процесс оформления национальной идеи с процессом становления белорусской национальной литературы.
Зарождение и развитие белорусоведения. Первая половина XIX в. стала временем возникновения белорусоведения – науки, которая изучает историю, культуру, традиции, отличительные черты белорусов, их взаимоотношения с соседями и их роль в общности народов. Изучение белорусских земель проводили Российская академия наук, Русское географическое товарищество, Виленский университет (профессоры М. Бобровский, И. Данилович, И. Лелевель) и Московское общество любителей древностей российских, а также созданная по предложению Е. Тышкевича Виленская археологическая комиссия. Историко-этнографическая работа Т. Нарбута ("История литовского народа": в 9 т.), И. Григоровича ("Белорусский архив древних грамот" и "Словарь западнорусского наречия"), М. Без-Корниловича ("Исторические сведения о знаменательных местах в Беларуси") и другие исследования внесли значительный вклад в становление белорусоведения.
Процесс формирования белорусской нации стимулировал интерес к культурно-историческому прошлому Беларуси. Например, братья Е. и К. Тышкевичи занимались сбором историко-этнографических документов, археологического материла, фольклора. В 1855 г. они основали первый в Беларуси и Литве Виленский музей древностей, куда передали коллекции из своих имений. В 1867 г. в Вильне был основан Северо-Западный отдел Русского географического общества, который занимался сбором исторических документов, этнографическим описанием языка, быта, фольклора, обычаев и традиций с помощью местной интеллигенции конкретных населенных пунктов, что сегодня особенно важно для истории белорусской культуры.
Рост революционного и национально-освободительного движения, национального самосознания в середине XIX – начале ХХ в. вызвал еще больший интерес к научным исследованиям в области этнографии, фольклористики, истории. Большой вклад в развитие белорусской этнографии внесли П. Шпилевский ("Путешествие по Полесью и белорусскому краю"), И. Носович (итогом его шестнадцатилетнего самоотверженного труда было издание "Словаря белорусского наречия", за который он был удостоен Демидовской премии Санкт-Петербургской академии наук), П. Шейн, П. Бессонов, А. Сементовский, Е. Романов, Е. Карский, Н. Никифоровский, М. Федоровский, А. Ельский, А. Киркор. В 1903–1922 гг. вышло в свет исследование Е. Карского "Белорусы", в котором были приведены карты расселения белорусов, созданные на основе языкового анализа. Издавались труды историка М. Довнар-Запольского. В 1902 г. в Могилеве по инициативе Е. Романова образовалось "Товарищество по изучению белорусского края". В Вильно в 1910 г. была возобновлена работа "Русского географического общества". Общество издало четыре книги своих записок. В этом же году появилась "Краткая история Беларуси" В. Ластовского. Таким образом, в конце XIX в. исследования ученых – лингвистов, археологов, фольклористов, этнографов, историков, художественное творчество писателей и поэтов содействовали формированию белорусского литературного языка и белорусоведения.
2.5.2. Культура Беларуси XIX – начала XX в.
Становлению белорусской литературы первой половины XIX в. способствовало творчество А. Мицкевича (1798–1855) и Я. Борщевского (1796–1851). А. Мицкевич, уроженец Новогрудчины, использовал в своих произведениях фольклорные образы и темы, связанные с Беларусью (романтическая поэма "Дзяды", "Пан Тадевуш", "Гражына" на польском языке). Писатель Я. Борщевский прославился благодаря циклу легенд на основе белорусского фольклора "Шляхціч Завальня, або Беларусь у фантастычных расказах" в 4 т., который сравнивали с циклом сказок "Тысяча и одна ночь". В. Дунин-Марцинкевич (1808–1884), поэт, писатель и драматург, на глубокой этнографической основе сумел создать ряд романтических произведений на белорусском языке ("Сялянка", "Купалле", "Пінская шляхта" и др.). Последним фольклорным поэтом по праву назван П. Багрим (1812 – ок. 1891). Сохранилось только одно его стихотворение "Зайграй, зайграй, хлопча малы…". В. Сырокомля (1823–1862) был не только замечательным поэтом, но и исследователем-краеведом. В начале XIX в. появились в рукописных списках также две известные анонимные поэмы "Энеіда навыварат" и "Тарас на Парнасе". Первая поэма была напечатана в 1845 г., вторая – только в 1889 г. Они приобрели широкую популярность благодаря меткому пародийному описанию существовавших в то время социальных отношений и использованию сочного народного юмора. Написанная на основе среднебелорусского говора, поэма "Тарас на Парнасе" заложила основы нового белорусского литературного языка.
В XIX в. этнокультурное развитие белорусов осуществлялось в новых социально-политических и экономических условиях, связанных с включением наших земель в состав многонациональной Российской империи. После создания в ней в 1802 г. Министерства народного просвещения стали реформироваться школьная система и появляться военные дворянские училища (Шкловское училище, 1799, позже преобразованное в кадетский корпус). Учитывая недавние разделы Речи Посполитой, царизм шел навстречу местной ополяченной шляхте, и процесс полонизации был по-прежнему ничем не ограничен. Практически образование было латино-польским, за исключением белорусских униатских школ и нескольких десятков русских школ. Только после подавления восстания 1830–1831 гг. начинает активно проводиться политика насаждения православия, идеи "единой русской народности", русификации. С 1836 г. польский язык постепенно вытесняется русским. В 1804 и 1828 гг. были введены новые уставы учебных учреждений, по которым школьная система строилась на сословном принципе. Первая ступень образования состояла из школ для низших сословий (приходские училища) с "одногодичным сроком обучения" (здесь не было предусмотрено преподавание общеобразовательных предметов), а также из уездных училищ с "четырехлетним сроком обучения". Следующая ступень образования была предназначена исключительно для детей чиновников, шляхты, когда после домашнего обучения дети шли учиться в семилетнюю гимназию (в губернских городах), а затем в университет. Из Белорусского учебного округа (создан на базе учебных учреждений Могилевской и Витебской губерний в 1829 г. после отсоединения их от Петербургского учебного округа, куда они были переданы для уменьшения польского влияния в 1824 г.) в университеты Санкт-Петербурга и Москвы было разрешено направлять по 50 гимназистов.