Желудок мой сжимается в комок. Вот уж попала, так попала - мне предстоит опозориться разом перед девчонками, которые терпеть меня не могут, и перед знаменитым режиссером балета.
- Ты знаешь балет "Щелкунчик"?
Я киваю. Мама каждое Рождество заставляет меня смотреть диск с этой записью. Только я обычно сажусь ближе к экрану, спиной к ней, и могу незаметно вздремнуть.
- В этом балете есть такая Фея Драже. Она исполняет просто великолепный танец.
Вероятно, мой страх написан у меня на лице, потому что мистер Лестер смеется и добавляет:
- Честное слово, твой танец будет куда проще. Но музыка останется та же. Понимаешь?
Я пытаюсь потянуть время.
- А разве этот танец не для взрослых? Мистер Лестер улыбается.
- Это ты верно подметила. Понимаешь, когда мисс Деббэ была еще маленькой, ей всегда хотелось станцевать Фею Драже, но роль раз за разом доставалась взрослым. И вот теперь, когда у нее появилась собственная школа, Фею Драже каждый год танцует девочка из старшей группы.
- А почему вы ставите "Щелкунчика" летом? - спрашиваю я, а сама тем временем поглядываю на часы. Протянуть еще двенадцать минут, и я буду спасена.
- Многие из наших девочек танцуют во взрослой постановке "Щелкунчика", поэтому на рождественские праздники нам трудно организовать концерт. Вот мы и включили танец Феи Драже в летнюю программу. - Он приподнимает бровь. - Еще вопросы есть?
Он раскусил мою хитрость. Я качаю головой.
- Отлично. У тебя будет красивое белое платье, все в блестках - твоей маме наверняка понравится, - а твой танец откроет программу выступления старшей группы. Ясно? Тогда начнем.
Я надеюсь, что другие девочки выйдут, но они садятся на пол и не сводят с нас глаз. Эпата скрещивает руки на груди.
Мистер Лестер показывает мне исходную позу: я должна замереть в центре сцены, раскинув руки, в одной руке я буду держать волшебную палочку. Это я могу. Туры у меня получаются плохо, но когда надо стоять неподвижно, тут я просто талантище.
Потом надо сделать шассе налево. Шассе направо. Мистер Лестер показывает мне движения, и я повторяю за ним. Пока все нормально.
- А теперь ты делаешь четыре тур шене налево, - говорит мистер Лестер и, пятясь, отходит подальше. Сразу видно, что он прекрасно помнит, как выглядят туры в моем исполнении.
Я делаю один оборот. Второй. Третий. И падаю вверх тормашками.
Эпата что-то шепчет Бренде. У меня горят щеки. Я беру себя в руки и стараюсь не глядеть на бывших подруг.
- Ты не забываешь держать точку, Александрита? - спрашивает мистер Лестер.
Ничего я не забываю - точки у меня в глазах уже так и прыгают. Я киваю.
- М-да… - говорит он, потирая подбородок, - тут нам придется повозиться. Что ж, пойдем дальше.
К концу занятия мы успеваем пройти первую часть моего танца. Всякий раз, когда дело доходит до туров, у меня начинает кружиться голова и я все делаю неправильно.
- М-да-а… - говорит мистер Лестер, вновь поглаживая бородку. - На сегодня хватит, девочки. Потренируйтесь дома.
Девочки встают. Никто из них на меня не смотрит - никто, кроме Джессики. Она потихоньку улыбается мне, не ехидно, а так, словно ей за меня неловко. Может быть, она из-за своей ноги знает, каково это - делать все неправильно.
С этого дня каждое занятие делится на две части. Вначале мы полчаса работаем у станка и делаем упражнения, а потом разбиваемся на две группы и учим танцы. Чудовища всегда танцуют первыми. У них с каждым разом выходит все лучше.
- Отлично, Джерзи Мэй! - восклицает мистер Лестер. Даже у нее дела идут лучше с каждым днем.
А у меня все наоборот. У меня дела идут все хуже.
Я так и не научилась делать туры. Я могу повторить танец за мистером Лестером, но, танцуя в одиночку, я забываю нужные движения. Если я замечаю на себе взгляд кого-нибудь из девочек, я начинаю нервничать и делаю еще больше ошибок.
- М-да-а… - раз за разом повторяет мистер Лестер и потирает подбородок так часто, что того и гляди, скоро сотрет бородку до основания.
Я пытаюсь репетировать дома. Но как я могу репетировать, если не помню движений?
Мне нужно научиться делать туры на прямой линии, поэтому я пытаюсь проделывать их в нашем коридоре и врезаюсь то в одну, то в другую стену. Когда я сбиваю картину, мама наконец срывается:
- Это что такое, Александрина?!
- Мне нужно репетировать, чтобы подготовиться к концерту, - отвечаю я.
Мама ворчит про себя, но вслух не говорит ничего. В последние дни у нее плохое настроение. Шквала заказов мы так и не дождались. В Нью-Йорке полно театров, да, но и костюмеров, как выяснилось, тоже хватает. По ночам я слышу, как мама тихо разговаривает по телефону с тетей Джеки. Когда я спрашиваю, нельзя ли нам ненадолго слетать в Эппл-Крик, мама отвечает, что мы можем тратить деньги только на самое необходимое. Впрочем, тут же добавляет она, деньги - это ее забота, так что мне не о чем волноваться. И хорошо, потому что мне хватает волнений по поводу танца, и ни на что другое нервов уже не остается.
Субботнее занятие проходит особенно плохо. Мистер Лестер просит меня исполнить весь мой номер с самого начала. Я становлюсь в правильную позу и стою неподвижно, как положено. Но потом я совершаю глупость: я открываю глаза и вижу в зеркале девчонок, сидящих за моей спиной. Они смотрят на меня. Все движения выскакивают из моей головы. Я ничего не помню. Я стою неподвижно.
Мистер Лестер выключает музыку.
- Идите, девочки, нам с Александриной нужно поговорить, - говорит он. Девочки выходят, с любопытством на меня оглядываясь.
- Знаешь, Александрина, я начинаю думать, что мы зря дали тебе роль Феи Драже, - говорит мистер Лестер. - Как по-твоему, ты сумеешь выучить весь танец целиком?
У меня начинает щипать в глазах. Я сердито моргаю.
- Не знаю, - говорю я.
Мистер Лестер участливо на меня смотрит.
- Подумай, пожалуйста, и ответь мне во вторник. Поговори со своей мамой. Если ты не хочешь танцевать фею, мы найдем тебе какую-нибудь другую роль. Например, ты можешь лежать в кроватке во время "Танца чудовищ" вместо девочки из младшей группы.
Я с ужасом думаю о том, что он сказал. Если я соглашусь с ним, вся школа узнает, что мне пришлось отказаться от роли Феи Драже потому, что я отвратительно танцую.
Все будут надо мной смеяться. И мама расстроится. Она-то уже принесла домой наряд феи и ушила его мне по фигуре. И даже спорола старое кружево и блестки, заменив их новыми.
Но если я все же буду танцевать этот номер, то и подавно выставлю себя на всеобщее посмешище. Что бы предпочла мама - чтобы ее дочь была трусихой или чтобы она опозорилась перед полным залом?
- Я подумаю, - обещаю я мистеру Лестеру. Но на самом деле я уже все решила. Надо только как-нибудь сказать об этом маме.
Глава 11
После занятий мама встречает меня с тремя сумками тканей в руках. Она в приподнятом настроении - наконец-то отыскался заказчик, которому нужны броские наряды. Заказчиком этим оказался мужчина, который переодевается женщиной и поет в театре. Прежде маме не доводилось шить на мужчин, но это ее ничуть не беспокоит.
- Если у заказчика есть деньги и ему нужна одежда, я все сделаю, будь он хоть мужчиной, хоть женщиной, хоть крокодилом зеленым! - говорит она, шагая по Сто двадцать пятой улице мимо театра "Аполло". - К тому же этот парень прекрасно понимает, что такое сценический замысел.
Мы останавливаемся и покупаем пиццу, чтобы отпраздновать мамин заказ. Посыпая свой кусок красным перцем, мама что-то мурлычет себе под нос, и я не могу заставить себя рассказать о том, что намерена стать феей-дезертиром. Лучше подожду.
После обеда мама уходит в студию. Она поет во весь голос, а на заднем фоне я слышу стук швейной машинки. Расскажу завтра.
Я включаю свой маленький телевизор и как всегда щелкаю канал за каналом. Баскетбольный матч, глупый мультик, телевикторина… ого, снова "Балет на грани фола".
По сцене скачет человек в трико, я узнаю в нем звезду мыльной оперы. Дама, с которой он танцует, явно нервничает. Интересно, сколько раз он успел наступить ей на ногу? Я уже собираюсь переключить канал, как вдруг вижу знакомое лицо. Камера приближается к женщине со светло-коричневой кожей, короткими темными волосами и ясными зелеными глазами…
Я не верю сама себе - это же Фиби Фитц, моя любимая чемпионка по бегу на коньках! И она исполняет балетный танец! Вместе с партнером она кружится, кружится, кружится на месте - и, похоже, получает от этого удовольствие. Зрители ее обожают.
Когда они заканчивают танец, мужчина в смокинге берет у нее интервью.
- Вы прекрасно справились, Фиби! Но ведь балет и конькобежный спорт - это совсем разные вещи, не так ли?
- Они похожи куда больше, чем кажется. Балет - это равновесие, ритм и умение попасть в такт. Чтобы танцевать в балете, нужна сила и скорость. Я подумываю отправить на занятия балетом всех своих учеников.
Я выключаю телевизор и сижу на краю кровати, пытаясь привести в порядок свои мысли.
Ну что ж, ладно. Если Фиби Фитц считает, что мне следует заниматься балетом - буду заниматься. Я не сдамся. И я выложусь до последней капли, но станцую Фею Драже так хорошо, как только смогу.
Но мне понадобится помощь.
Глава 12
В субботу я прихожу на занятия пораньше. Террела поставила ногу на мусорный бачок и делает растяжку. Эпата лежит на скамье, любуясь блестящими розовыми наклейками в форме сердечек, которыми она украсила свои ногти. Бренда штудирует очередной томище по анатомии.
Я иду прямо к ним. Эпата садится. Террела опускает ногу. Бренда закладывает страницу пальцем и закрывает книжку.
Я делаю глубокий вдох.
- Извините, что наорала на вас. Я была ужас как зла. Моя мама вовсе не встречается с мистером Лестером. И мне вовсе не нужна эта роль. Но мне все равно придется ее исполнять, а у меня получается просто ужасно.
Террела кивает.
- Это да, ужасно. Не обижайся.
Эпата ерзает на скамейке.
- Мы тоже зря на тебя разозлились. Ты получила роль по-честному, никто не подыгрывал. Мистер Лестер не стал бы мошенничать.
Я продолжаю.
- Вы танцуете лучше всех в классе.
Эпата надувает щеки и слегка улыбается.
- Я - нет, - говорит Бренда. - У Джоанны получается лучше.
- Но ты все равно хорошо танцуешь, - быстро говорю я. - И еще ты умная. А мне нужна ваша помощь. Помогите мне выучить танец и не провалить весь концерт! Пожалуйста!
С минуту они молчат. Сердце гулко колотится у меня в груди.
- Ну… - говорит Эпата и смотрит на Террелу и Бренду. Те кивают.
- Нам надо будет репетировать между занятиями, - говорит Эпата. - Где ты живешь?
Я говорю свой адрес.
- А, так это совсем рядом с моим домом, - говорит она. - И Террела живет на нашей улице, только чуть дальше. У нас в ресторане есть большая кладовая, мы можем репетировать там. Приходите все завтра после обеда, о'кей?
Холодный ком у меня в желудке тает.
- Спасибо! - говорю я.
На следующий день мама провожает меня до ресторана "Белла Италия", который принадлежит семье Эпаты. Мы с Эпатой входим, идем мимо столиков, где сидят посетители, пересекаем шумную кухню и попадаем в заднюю комнату. По одной стене тянутся полки, на которых стоят огромные консервные банки с томатным соусом и ящики с макаронами. Нос мне щекочет доносящийся с кухни запах теплой лазаньи и чесночного хлеба.
Террела является с магнитофоном и CD-диском.
- Тройняшки сказали, что у их отца есть запись танца Феи Драже, и одолжили мне ее на время, - объясняет она.
Бренда приносит стопку книг. На этот раз книги посвящены не кровеносным сосудам и костям, а балету.
Террела призывает нас к вниманию.
- У Александрины три проблемы. У нее не получаются туры. Она не умеет танцевать с душой и чувством. И…
Я перебиваю ее:
- Какие тут душа и чувство, когда я не могу запомнить движения!
- Вот именно, - продолжает Террела. - Она не может запомнить движения.
- Мучос проблемас, - говорит мне Эпата. - У тебя куча проблем, подруга.
Как будто я сама этого не знаю.
- Ну, и как мы их станем исправлять? - спрашиваю я у Террелы, стараясь не раскисать.
- Я выучила все движения, пока их показывал тебе мистер Лестер, - говорит Террела, - и тебе их помогу выучить. Эпата поможет тебе танцевать с чувством - она танцует очень экспрессивно. А Бренда разберется, почему у тебя никак не выходят туры.
Я хлопаю глазами. Сейчас Террела похожа на главнокомандующего, который разворачивает войска перед боем. Мне начинает казаться, что все не так уж плохо.
- Начинай ты, Бренда, - говорит Террела.
Бренда выглядывает из-за книги, в которую уже успела погрузиться.
- Так, - говорит она, - туры. Посмотрю я а, шене тур один сделай, Алекс.
Кажется, она хочет, чтобы я сделала один тур шене. Я становлюсь в позицию, раскидываю руки, ступаю наискосок, поворачиваюсь и оказываюсь в нескольких футах от места, где начинала оборот.
Бренда прищуривается и снова сверяется с книгой.
- Порядке в все тебя у техникой с, деле самом на… - начинает она, но тут ее перебивает Террела.
- Бренда, говори по-человечески, чтобы она тебя понимала. У нас и так проблем хватает.
Бренда вздыхает так, словно после пяти минут нормального разговора все ее умственное развитие пойдет под откос.
- Ладно уж. С техникой у тебя все в порядке. Внимательнее следи за руками. Надо, чтобы они помогали тебе делать оборот.
Как приятно понимать Бренду - для разнообразия. Я пробую еще раз.
- А ты точку держишь? - спрашивает она.
- Не могу, - отвечаю я. - Я не успеваю ее найти.
- Ну, ты же не можешь держать вместо точки целую стену. Надо очень тщательно сконцентрироваться на чем-нибудь маленьком. На какой-нибудь небольшой вещи, вроде… - Она оглядывается по сторонам, берет ярко-красную банку маринованных грибов и держит ее перед собой. - Вот, гляди на грибы. Или нет, гляди только на один гриб, - и она показывает на гриб, прижавшийся к стенке банки.
Я концентрируюсь.
- А теперь медленно сделай тур, - продолжает Бренда. - И смотри на гриб столько, сколько сможешь.
Я смотрю на гриб изо всех сил. Я поворачиваюсь и в последний момент делаю оборот головой и снова впиваюсь взглядом в банку.
- Теперь быстрее, - говорит Бренда.
Я поворачиваюсь еще раз, два, три и все это время пристально смотрю на банку. Я налетаю на стоящий в углу ящик с макаронами, но не из-за головокружения, а просто потому, что не смотрю, куда двигаюсь.
- Голова кружится? - спрашивает Бренда. Я прислушиваюсь к себе и покачиваю головой, чтобы проверить.
- Нет! Не кружится!
Мы тренируемся до тех пор, пока я не выучиваюсь делать тур, не налетая при этом на макаронные ящики.
- Брава, белисима! - восклицает Эпата, подходит ко мне и шлепает ладонью о мою ладонь. - Отлично, Бренда! - и она шлепает о ладонь Бренды. Бренда скромно улыбается.
- С одной проблемой справились, - говорит Террела. - Остались еще две.
Глава 13
Мы приходим в ресторан почти каждый день. Иногда за мной заходит Террела с кем-нибудь из братьев, а иногда меня отводит мама. Как-то раз на улице какой-то мужчина спросил нас, как пройти к театру "Аполло". Я успеваю ответить ему прежде, чем мама открывает рот.
- Да ты становишься настоящей нью-йоркской девчонкой, - говорит мне потом она. Я чувствую, что она мною гордится.
В кладовой ресторана Террела разучивает со мной танец. Я запоминаю небольшой кусочек, а Террела заставляет меня повторять его снова и снова. Потом мы добавляем этот кусочек к уже выученному и снова репетируем.
Туры я отрабатываю с Брендой. Она каждый день меняет продукты, которые использует вместо точки для оборота.
- Нам же не нужно, чтобы ты могла делать тур, только когда увидишь маринованный гриб, - объясняет она. Поэтому я верчусь с вермишелью, кручусь с капрезе и делаю туры под тортеллини.
Когда я осваиваю движения, Эпата учит меня вкладывать в них что-то свое. У нее любое шассе превращается в шассе с чувством. Я пытаюсь ей подражать.
- Не повторяй за мной, - говорит она. - Делай по-своему. Найди свой образ Феи Драже!
Интересно, а что это вообще за фея такая? Наверное, она вроде зубной феи. Я закрываю глаза и представляю, что я и есть Фея Драже. Я красивая до невозможности.
Я живу в замке. Я кладу под полушки спящим детям конфеты. А может, за мной следом летает зубная фея, которая собирает выпавшие зубы, застрявшие в ирисках.
- Ага, начинаешь соображать, - удовлетворенно говорит Эпата. - Ты теперь не просто выполняешь заученные движения, ты танцуешь.
Эпата, Бренда и Террела танцуют со мной. Эпата становится слева от меня, Террела и Бренда - справа. Когда мы танцуем вместе, я совершенно спокойна и совсем не путаюсь. На самом деле… этого не может быть, но… мне весело!
Мистер Лестер подбадривает меня.
- У тебя прекрасно получается, Александрии! - восклицает он, когда я танцую. Я, конечно, забываю иногда движения, но Террела следит за мной со своего места и подсказывает или показывает, куда надо двигаться.
Эпата, Бренда, Террела и я все время торчим в ресторане. У Эпаты замечательные родители. Они не заглядывают в кладовую каждые две минуты, как некоторые, нет - они оставляют нас в покое. Закончив репетицию, мы забираемся в какую-нибудь из задних комнаток. Нонна - низенькая полная итальянка, Эпатина бабушка, одетая в неизменное черное платье, белый передник и черные чулки до колен, - приносит нам большие тарелки спагетти.
- Это куда лучше пуэрториканской еды, - говорит она, бросая через всю комнату взгляды на Абуэлу, вторую бабушку Эпаты.
- Ммм-гммм, - отвечает Эпата.
Высокая элегантная Абуэла, пуэрториканская бабушка Эпаты, готовит нам флан - политые карамелью холмики заварного крема.
- Это куда лучше итальянских макарон, - говорит она, подмигивая нам.
- А то! - отвечает Эпата. Остальные улыбаются и знай подчищают тарелки.