– Старцева! – добавил Васечкин.
– Хорошо, – серьёзно сказала Манана, – всем буду говорить, что она самая красивая. И во дворе, и в школе. Пусть все знают.
Друзья оседлали велосипеды и помчались на поиски новых приключений. А Манана почему-то ещё долго и печально смотрела им вслед.
Глава 13. Подвиг № 4
Горная дорога сделала крутой поворот.
На всём ходу рыцарь и его оруженосец вписались в него и, обогнув скалу, нависшую над шоссе, оказались лицом к лицу с другой скалой, стоящей в стороне от дороги.
Она вся была увешена верёвками, по которым карабкались парни и девушки в разноцветных спортивных костюмах…
Ребята затормозили.
– Скалолазы! – с завистью сказал Васечкин. – Вот здорово!
– Да! – вздохнул Петров и вопросительно посмотрел на Васечкина.
Но Васечкин, будучи убеждённым противником всяких задержек и промедлений, на этот раз и сам горел желанием оказаться поближе к этим замечательным смелым людям.
– Пошли! – скомандовал он. – Мало ли что… – Он многозначительно кивнул на скалу, где скалолазы совершали чудеса ловкости. – Может, наша помощь потребуется…
– Есть! – гаркнул Петров, с радостью сворачивая с пыльного шоссе.
– А может, нам стоит насовсем в скалолазы податься? – размышлял по дороге Васечкин. – У них жизнь – сплошной подвиг. Вырастем и станем горноспасателями. А, Петров?
– Можно, – одобрительно кивнул Петров, не сводя глаз с тренирующихся.
С кошачьей ловкостью, пользуясь малейшим выступом, каждой крошечной трещиной, они поднимались вверх по скале, казавшейся совсем неприступной.
Один из них, в белом, сверкающем на солнце тренировочном костюме, был ближе всех к вершине. Когда до неё оставалось несколько метров, он неожиданно сделал рывок и, намного опередив остальных, застыл на верху скалы, высоко подняв руки.
– Есть! – поглядев на секундомер, закричал ему стоящий внизу седой человек, который страховал парня в белом костюме. – Спускайся, пройдём ещё разок до темноты!
– Хорошо! – махнул рукой скалолаз.
Седой отошёл в сторону и заговорил со стройной девушкой в голубой майке, которая проверяла снаряжение, перед тем как взбираться на скалу.
– Главное, не волнуйся! – наставлял он её. – Лучше потерять секунду, чем сорваться. Впрочем, секунды терять тоже особенно не советую, их не так-то много…
Петров толкнул в бок Васечкина, слыхал, мол, но тот не обратил на него никакого внимания, так как был полностью поглощён тем, чем занимался на вершине скалы парень в белом костюме.
А скалолаз что-то делал с верёвками. Потом, зажав одну из них между ног, защёлкнул на ней кольцо карабина и, сделав два небольших шага спиной назад, вдруг…
У Васечкина вырвался отчаянный крик.
Вслед за ним закричал и Петров.
…скалолаз, очевидно оступившись, летел со всё увеличивающейся скоростью головой вниз.
Никто не успел оглянуться, как Васечкин подскочил к страховочному концу, разматывающемуся с большой скоростью и, схватив его, попытался удержать…
…но скорость и тяжесть падающего скалолаза была слишком велика, и…
…в мгновение ока Васечкин, судорожно схватившийся за канат, взлетел высоко вверх.
Скалолаз тоже не добрался до земли и беспомощно вращался в нескольких метрах от неё.
– Ты что, с ума сошёл?! – заорал седой.
Скалолаз беспомощно развёл руками.
Положение создалось критическое. Васечкин висел высоко над землёй, цепляясь за канат из последних сил…
Глава 14. "Красота – великая сила!"
"Виллис" подкатил к глиняному забору, за которым девочка распевала песню Васечкина о рыцарях.
– Здравствуй! – окликнула её Инна Андреевна.
– Здравствуйте! – ответила девочка.
– Как тебя зовут? – спросила Инна Андреевна.
– Манана…
– Слушай, Манана, тут не проезжали два мальчика на велосипедах? – продолжала расспрашивать Инна Андреевна.
– Проезжали… – обрадовалась девочка. – Только они не мальчики, они рыцари…
– Понятно… – кивнула Инна Андреевна.
– Во дают! – восхитился Гусь.
– Их всё время за кого-то принимают, – вмешался Филипп, – то за хулиганов, то за рыцарей…
– А вот и неправда! Они настоящие! – оборвала его девочка. – Они нам помогли, а один сегодня великана победил и волка и с нашей Земфирой сражался…
– С кем, с кем? – заинтересовался Гусь.
– С нашей коровой!
– Подумаешь… – Гусь презрительно сплюнул. – С коровой и я могу! Так что, я рыцарь?
В этот момент раздалось протяжное мычание, и над забором возникла добродушная коровья морда.
– Ну ты, не очень! – испугался Гусь. – Я тебя что, трогал?!
– Не бойся! – успокоила его Манана. – Она не бодается!
– Очень надо бояться… – с опаской косясь на корову, сказал Гусь. – Пусть только попробует, как дам по рогам!
Корова вновь замычала.
Гусь отпрянул. Все рассмеялись.
– А давно они уехали? – спросила Инна Андреевна.
– Нет… Час назад…
– Спасибо! – поблагодарила Инна Андреевна. – До свидания! – Она махнула девочке рукой.
Машина тронулась с места.
– Постойте! – крикнула девочка вдогонку.
Инна Андреевна затормозила.
– Они велели передать… – начала девочка.
– Что?!
– Что в мире нет прекраснее Маши Старцевой! – выпалила девочка.
– Чего?! – удивился Гусь. – Это тебя, что ли? – повернулся он к Маше. – Так вот же она! – сказал он Манане. – Чего в ней хорошего?
– Ты Маша Старцева? – с завистью спросила девочка.
Маша кивнула и покраснела.
– Спасибо, Манана! – сказала Инна Андреевна. – Ты нам очень помогла…
Машина отъехала.
Девочка махала ей вслед, пока она не скрылась за поворотом, а потом достала из кармана зеркальце и стала смотреться в него, очевидно сравнивая себя с только что уехавшей красавицей.
Глава 15. Цветок для Дульсинеи
Васечкин держался за верёвку из последних сил.
– Петров! – крикнул он. – Сними меня отсюда!
Петров, выведенный этим отчаянным криком из оцепенения, опреметью бросился к скале. И не успел никто из взрослых опомниться, как он начал карабкаться вверх.
– Куда? – заорал седой.
Но Петров был уже высоко. Ещё рывок, и он оказался на уровне скалолаза в белом костюме. Оттолкнувшись от скалы, он прыгнул и повис у него на ногах.
Васечкин тут же с криком "Мама!" взлетел ещё выше.
Но зато Петров и скалолаз были уже на земле.
Седой бросился к ним, мгновенно отстегнул карабин, перехватил верёвку и осторожно, но быстро начал спускать Васечкина вниз.
Через несколько секунд перепуганный, но целый и невредимый Васечкин был уже в объятиях Петрова.
– Молодец! – седой хлопнул Петрова по плечу. – А ты зачем схватился за верёвку? – сердито спросил он Васечкина.
– Как зачем? – обиделся Васечкин. – Он же, – Васечкин кивнул на скалолаза в белом, – убиться мог!
– Правда! – подтвердил Петров. – Я уже думал – всё! Если б не Васечкин… Я и моргнуть не успел! Это он молодец!
Васечкин скромно потупился.
Скалолазы, переглянувшись, расхохотались.
Ребята недоуменно уставились на них.
– Слава! – сказал седой. – Объясни им.
– Это называется спускаться "дюльфером"… – сказал Слава. – Вот, смотрите! – Он показал наверх.
Там, на скале, несколько скалолазов, проделав те же манипуляции с верёвками, которые до этого произвёл Слава, как по команде, ринулись вниз.
– Ой! – вырвалось у Васечкина.
– Мама! – поддержал его Петров.
Но скалолазы как ни в чём не бывало, целые и невредимые, через несколько секунд очутились на земле.
– Ну как, Геннадий Павлович? – спросил один из них.
– Ничего… – одобрительно сказал седой. – Получше.
– Ещё разок успеем пройти? – спросила девушка.
Геннадий Павлович поглядел на садящееся солнце и сказал с сожалением:
– Вообще-то, надо бы… Завтра соревнования… – Он ещё раз взглянул на солнце. – Нет, не успеем… Собирайте снаряжение! – приказал он. – И все в лагерь отдыхать!
Сказав это, он двинулся к палаткам, стоявшим неподалёку.
– Жаль… – сказал Слава. – Я, когда лез, эдельвейс видел.
– Где? – заинтересовалась девушка.
– Вон там! – Слава указал вверх. – Сразу за расщелиной. Видишь?
– Ага… – кивнула девушка.
– Знаешь, – сказал Слава шутливо, – есть такой древний обычай дарить эдельвейсы самой красивой девушке. Я бы сорвал его для тебя, Леночка…
– Ты бы свалился! – улыбнулась Леночка и начала сматывать верёвку.
Скалолазы разошлись, собирая снаряжение.
– Слыхал? – тихо спросил Васечкин.
– Ага… – кивнул Петров.
– Я полез! – решительно заявил Васечкин.
– А может, не надо? – неуверенно сказал Петров.
– Надо, Вася! – Васечкин хлопнул Петрова по плечу. – Надо!
Он окинул взглядом путь до расщелины, огляделся вокруг и начал карабкаться на скалу. Довольно ловко и быстро он преодолел треть расстояния до заветного места, но тут угол скалы изменился, и Васечкин вдруг почувствовал себя мухой, которая ползёт по потолку. Он в страхе глянул вниз…
…Там, далеко внизу, стоял крошечный Петров и смотрел на него. Васечкину стало не по себе. Он ещё раз безнадёжно глянул наверх, где в последних лучах солнца был хорошо виден вожделенный цветок, и… медленно и осторожно пополз вниз.
– Знаешь, что я подумал? – сказал он Петрову, очутившись на земле и снова почувствовав себя уверенно. – Чего его рвать? Мы когда ещё назад в лагерь попадём, всё равно он завянет… Чего цветок портить? Мы лучше Маше роз нарвём, она розы очень любит…
– Точно! – кивнул Петров.
– Розы ведь тоже опасно рвать… – убеждая самого себя, продолжал Васечкин. – Во-первых, они колючие, а во-вторых, на сторожа нарваться можно…
– Запросто… – по доброте душевной кивнул Петров.
Тут к ним подошёл Слава.
– Эй! – сказал он. – Вы откуда, герои?
– Мы? – смутился Петров.
– Оттуда… – неопределённо махнул рукой Васечкин.
Слава понимающе кивнул.
– Есть хотите? – спросил он.
– Само собой! – выпалил Петров.
– Ну, пошли… – Он обнял ребят за плечи. – Тебя как зовут, спасатель? – спросил он у Васечкина…
Глава 16. Время рыцарей…
В лагере уже пылал костёр, на котором что-то варилось. На одеяле были разложены продукты, а вокруг собрались скалолазы. Васечкин, стоя в центре, в который раз за сегодня рассказывал историю своих подвигов. А так как обстановка была располагающая – костёр, гитара, то он, попросив Славу подыграть, начал петь под его негромкий аккомпанемент:
Говорят, что нам не повезло
В том, что время рыцарей прошло,
Что исчезли смелость и отвага.
Безнаказанно вокруг гуляет зло,
Застоялись кони под седлом,
И ржавеют в ножнах меч и шпага!
Несите мне доспехи!
Седлайте мне коня!
И даже не желайте мне удачи!
Мне это ни к чему,
Поскольку у меня
Не может просто в жизни
Быть иначе!
Пусть проходит время – не беда!
Остаются рыцари всегда
И всегда готовы ногу в стремя!
Их не замечают иногда,
Но, хотя проносятся года,
Рыцари нужны в любое время!
Несите мне доспехи!
Седлайте мне коня!
И даже не желайте мне удачи!
Мне это ни к чему,
поскольку у меня
Не может просто, просто,
просто в жизни
Быть иначе!
Васечкин пел очень вдохновенно.
А Петров совсем даже не пел.
Он сидел у костра, уставившись невидящим взглядом в огонь, и в который раз за этот день писал в уме письмо Маше Старцевой.
"Дорогая Маша! Мы с Васечкиным живы-здоровы и тебе того же желаем! Желаем тебе также успехов в учёбе и в личной жизни… – Петров задумался. – Нет, пожалуй, только в учёбе… Дело в том, дорогая Маша, что я давно хотел тебе сказать…"
Глава 17. Куда уходят настоящие мальчишки?
А в это время прекрасный адресат тоже сидел у костра в каких-нибудь нескольких километрах от лагеря скалолазов и тоже внимательно глядел на костёр.
Рядом с Машей сидела Инна Андреевна, также задумавшаяся о чем-то своём и не отрывавшая глаз от огня.
На сиденье "виллиса", тщательно укутанный, крепко спал Филипп…
Гусь, преисполненный сознанием возложенного на него доверия, нёс караульную службу…
Мы не знаем, о чём думали Маша и Инна Андреевна, но, судя по всему, об одном и том же, так как, не сговариваясь, они вдруг запели практически одну и ту же песню.
ИННА АНДРЕЕВНА. Зачем вы, мужчины, стремитесь из дома?
МАША. Мальчишки, зачем не сидите на месте?
ИННА АНДРЕЕВНА. И страх, и отчаянье вам незнакомы!
МАША. Бросаете дом ради славы и чести!
ИННА АНДРЕЕВНА. И где найти ответ?
В какой, скажите, книжке?
МАША. Как докопаться нам
До истинной причины?
Куда уходят настоящие мальчишки?
ИННА АНДРЕЕВНА. К чему стремятся
Настоящие мужчины?
МАША. Коней загоняют!
ИННА АНДРЕЕВНА. Сжимают штурвалы!
Подводные рифы
Царапают днище!
МАША. Но нет им покоя!
ИННА АНДРЕЕВНА. И всё-то им мало!
МАША. Чего же им надо?
ИННА АНДРЕЕВНА. Чего они ищут?
МАША. И где найти ответ?
В какой, скажите, книжке?
ИННА АНДРЕЕВНА. Как докопаться нам
До истинной причины?
МАША. Куда уходят настоящие мальчишки?
ИННА АНДРЕЕВНА. К чему стремятся
Настоящие мужчины?
МАША. Мы ждём их,
Слезу вытирая украдкой!
ИННА АНДРЕЕВНА. И тяжесть разлуки
Ложится на плечи!
МАША. Мальчишкам…
ИННА АНДРЕЕВНА. Мужчинам…
ВМЕСТЕ. Живётся несладко,
Но жить, ожидая,
Поверьте, не легче!
МАША. И где найти ответ,
В какой, скажите, книжке?
ИННА АНДРЕЕВНА. Как докопаться нам
До истинной причины?
МАША. Куда уходят настоящие мальчишки?
ИННА АНДРЕЕВНА. К чему стремятся
настоящие мужчины?
И так это у них красиво и душевно получалось, что Гусь заслушался, а в середине песни даже растрогался…
– Нет! – вздохнул он. – Всё-таки Маша Старцева очень красивая… – И, стараясь быть справедливым до конца, добавил: – И Инна Андреевна тоже…
– Да… – согласился проснувшийся Филипп. – Только чуть-чуть пожилая…
Глава 18. Эдельвейс
Край неба уже начал светлеть, когда Петров, ёжась от холода, вынырнул из палатки.
Тихо проскользнул он по лагерю и лёгкой рысью побежал к скале…
Возле скалы Петров остановился и посмотрел вверх. Первые лучи солнца уже осветили трещину, возле которой рос эдельвейс.
У Петрова зуб на зуб не попадал то ли от холода, то ли от страха. Он глубоко вздохнул и полез на скалу.
Несколько раз его сандалии скользили по мокрому от утренней росы камню, но это не остановило его…
Он упрямо продолжал лезть вверх.
Вот он уже преодолел то место, до которого вчера долез Васечкин…
Вот ещё треть пути…
Вот и трещина…
Подтянувшись на руках, Петров вдруг увидел… скромный, ничем не примечательный цветок…
И тем не менее это был знаменитый эдельвейс!
Глава 19. "Сюрпри!"
Петров осторожно пробрался обратно в палатку. Васечкин по-прежнему мирно спал. Петров аккуратно пристроил эдельвейс в уголке и только было собрался юркнуть обратно в спальный мешок, как вдруг услышал какой-то подозрительный шорох. Шорох стал тем более подозрительным, что вслед за ним раздался… шёпот.
Петров напрягся, прислушался. Шёпот раздавался совсем близко, но, к удивлению Петрова, он не мог разобрать ни слова, разговор явно шёл на чужом языке. Это было уже совсем странно, тем более что какие-то звуки и интонации в чужеземном говоре были определённо знакомы Петрову, казалось, ещё чуть-чуть, и он поймёт, о чём речь. Но – увы! – он ничего не понимал. И Петров решил разбудить Васечкина.
Однако осуществить эту затею оказалось не так-то просто. Петрову пришлось пойти на крайнюю меру – он зажал ему нос, а чтобы Васечкин не заорал спросонья, в последний момент отпустил нос и зажал ему рот. И пока возмущённый Васечкин трепыхался под мощной петровской ладонью, Петров нагнулся прямо к его уху и прошептал.
– Тс-с-с-с!..
Васечкин притих, удивлённо глядя на Петрова.
– Слушай! – зашептал Петров, вытягивая палец в направлении подозрительных звуков.
Васечкин прислушался.
– Фэ атансьон! – сказал один голос. – Нэ фэ па де брюи!
– Пардон! – отвечает другой. – Тю тэ не рапель па де кэль кулер э люр тант?
– Да это же французский! – удивился Васечкин.
– Я слышу, что-то знакомое! – обрадовался Петров.
– Тс-с-с-с!.. – на этот раз прошептал Васечкин. – Дай послушать!
– Са сэра ун гран сюрпри! – сказал один голос совсем близко от палатки.
– Тю э сюр ке ле рюс эм ле сюрпри? – спросил другой.
– Абсолюман! – отвечал первый.
– "Ле рюс" – это что-то знакомое! – прошептал Петров.
– "Ле рюс" – это "русские", – сказал Васечкин.
– А, – опять обрадовался Петров, – я чувствую, что-то родное…
– А что ж такое "сюрпри"? – размышлял Васечкин. – Тоже что-то очень знакомое… А, вспомнил! "Сюрпри" – это "захватить врасплох". Точно! Нам Инна Андреевна ещё рассказ переводила! Как это я сразу не сообразил!
Французская речь и шуршание тем временем стали удаляться от палатки.
– Погоди, погоди! – продолжал раздумья Васечкин. – Французы ночью хотят русских захватить врасплох? Это что ж получается?! Мало им Бородина!!! Шпионы проклятые! Чего задумали?! Ночью!!! Русских!!! Врасплох!!!
Васечкин мигом выскочил из мешка и стал шарить вокруг в поисках оружия.
– Вот оно, Петров! – возбуждённо говорил он. – Вот оно!!! Теперь все узнают, чего мы стоим! Наконец-то! Я не зря верил! – Васечкин нащупал свой зонт и взял его наизготовку. – Мы им все планы сорвём! Вперёд, Петров! За мной! Во имя!..
И прежде чем Петров успел что-то сказать, Васечкин выскочил из палатки. Петрову ничего не оставалось, как только последовать за ним.
Восходящее солнце осветило спящий лагерь. Петров вслед за Васечкиным крался между палатками. Неожиданно тот остановился.
– Вот они! – прошептал он. – Тихо!