Рассказ о мальчике по имени Тип Леви, у которого есть сестра Мария и маленький братишка. Все считали его ленивым и непослушным, но однажды на уроке воскресной школы он услышал историю о другом мальчике Генрихе, семья которого тоже была неблагополучной, как и у Типа, но жизнь которого изменилась после того, как он принял Иисуса Христа в свое сердце. После этой истории мальчик задумался и о своей жизни и захотел, чтобы она тоже изменилась, и чтобы люди говорили: "Тип Леви - самый лучший мальчик в городе!"
Содержание:
Тип и его светильник 1
Глава 1 1
Глава 2 2
Глава 3 2
Глава 4 3
Глава 5 4
Глава 6 4
Глава 7 5
Глава 8 6
Глава 9 8
Глава 10 9
Глава 11 9
Глава 12 10
Глава 13 11
Глава 14 12
Глава 15 12
Глава 16 13
Глава 17 14
Глава 18 15
Глава 19 16
Глава 20 17
Глава 21 18
Глава 22 18
Глава 23 19
Глава 24 19
Глава 25 20
Глава 26 21
Глава 27 22
Вместо эпилога 22
Тип и его светильник
Глава 1
Отпускай хлеб твой по водам, потому что по прошествии многих дней опять найдешь его.
(Екклез. 11:1)
Было прекрасное июльское утро. Большой зал воскресной школы казался более полным и оживленным, чем обыкновенно.
Дети всех возрастов, начиная с маленьких и кончая почти взрослыми девушками и молодыми людьми, занимали все скамейки. Все они только что пропели гимн: "Издали нам сияет страна". Директор, медленно продвигаясь между рядами, отмечал группы учеников и преподавателей и передавал списки учителям, собравшимся в стороне.
При входе в зал невольно привлекла внимание длинная скамейка, занятая несколькими грязными, оборванными, босоногими мальчиками. Место преподавателя было пусто, а выражение лиц учеников ясно доказывало, что они пришли сюда с твердым намерением как можно лучше позабавиться. Сколько живости, лукавства и шаловливости было в этих маленьких слушателях!
По их оборванным курткам, растрепанным волосам и хитрым глазам, сразу же можно было узнать в них "группу бродяг". Прозвище это, как нельзя лучше, подходило к ним. Даже как- то странно было видеть их в этом зале, где солнечные лучи освещали чисто и опрятно одетых девочек и мальчиков с белоснежными воротниками и кокетливо завязанными бантиками.
На скамейке оборванцев царствовало веселое настроение: мальчики свистели, дергали друг друга за волосы и непрестанно ерзали, не зная покоя.
Директор остановился перед ними и приветливо сказал:
- Здравствуйте, друзья! Я очень рад, что вас сегодня так много! Где же ваша учительница?
- Ее нет, - сказал один.
- Уехала в Калифорнию! - перебил другой.
- Она нас испугалась, - решил третий.
- Неудивительно! В прошлое воскресенье Тип ногой разорвал ей оборку на платье. Он ведь у нас бедовый!
Громкий взрыв хохота последовал за этим замечанием. Мальчики соседней группы обернулись, чтобы посмотреть, что там происходит. А Тип засунул руки в волосы, разделяя общую веселость…
- Я приведу вам другую учительницу, которой вы, вероятно, будете довольны, и надеюсь, постараетесь все быть вежливыми с ней.
На скамейке посетителей осталась только одна молоденькая девушка, кроткая и застенчивая на вид.
- Господин Гольбрук! - воскликнула она, когда директор воскресной школы обратился к ней со своей просьбой. - Я вас уверяю, что не могу взять эту группу! Я еще никогда не работала в воскресной школе! И потом, я наблюдала за этими мальчиками - они не перестают смеяться и шалить и не намерены прекратить свои занятия.
- Вот именно! Потому- то я и прошу вас поговорить с ними, чтобы помешать им дальше забавляться.
- О нет! Там нужен кто- нибудь другой, способный их заинтересовать.
- Но у нас ведь нет выбора! И если вы не займетесь этой группой, она останется без учителя.
Девушка все еще не соглашалась. Тогда господин Гольбрук тихо произнес:
- "…Так как вы не сделали это одному из сих меньших, то не сделали Мне".
Всякое колебание исчезло. Девушка тотчас встала.
- Хорошо! Если никого другого нет, то я пойду.
Пройдя мимо внимательных и приличных учеников, разделенных на многочисленные группы, она решительно направилась к скамейке у входа.
- Вот, друзья мои, - сказал директор, - представляю вам вашу учительницу. Не правда ли, вы будете вести себя, как хорошо воспитанные люди?
Девушка заняла место учительницы, внутренне прося Бога благословить этот первый шаг ее работы. Шесть пар лукавых и веселых глаз устремились в немом ожидании на нее.
- Можете ли вы повторить заданный вам стих? - ласково спросила она.
- Сегодня не можем! - ответил Боб Тернер, который всегда отвечал первым.
- Мы стихи вообще не учим, - объяснил его сосед, - а приходим сюда только тогда, когда на улице слишком жарко и мы не можем ловить рыбу или собирать орехи.
- А вот Тип зашел только потому, что ему лень было идти дальше, - прибавил третий, толкая соседа в бок.
- Неправда! - закричал Тип. - Я пришел потому, что дома сильно жарко, и я не мог больше там оставаться!
При этом замечании все трое громко засмеялись.
- Очень хорошо, что вы пришли! - сказала учительница. - Вы, наверное, любите слушать рассказы? Хотите, я расскажу что- нибудь?
Ребята согласились.
- Я расскажу вам, что однажды случилось с одним из моих знакомых.
Его зовут Генрих. В то время ему, как и вам, было тринадцать лет.
Как- то раз он медленно шел по главной улице своей деревни…
- Где же это было? - прервал ее Боб Тернер.
- В одной деревне, за несколько миль отсюда, - терпеливо поясняла учительница. - В тот день Генрих чувствовал себя несчастным: ему было скучно, он не знал, чем заняться. Дойдя до места, где дороги расходились в разные стороны, он остановился и стал лениво рассуждать: что же делать? Пойти домой и бездельничать, ожидая, когда настанет время ложиться спать, или отправиться погулять по берегу реки?
Дома Генриху жилось плохо - мать умерла, а отец пил, мало обращая внимания на сына.
Пока он стоял, так рассуждая, его окликнул друг, проходивший мимо.
- Ты куда, Генрих, домой?
- Не знаю, - неуверенно ответил тот. - Мне скучно.
- Так пойдем с нами играть в мяч! - предложил товарищ.
Генрих не двигался. Обычно он охотно играл с ребятами и не любил уединения. Но в этот день какое- то непонятное чувство влекло его к безлюдной тропинке на берегу реки. Он как бы слышал внутренний голос, говоривший ему: "Поверни направо и спустись к реке". Наконец Генрих решился, - Нет! Я пойду гулять! - сказал он и, резко повернувшись, зашагал в противоположную сторону.
- А куда пошел его друг? - перебив учительницу, спросил Тип.
- Другие мальчики уже играли в мяч, и он присоединился к ним.
Генрих же спустился к реке. Под большой ивой он увидел незнакомого человека, сидящего с полузакрытой книгой в руках, по- видимому, любующегося заходом солнца.
- Добрый вечер, молодой человек, - обратился незнакомец, услышав шаги. - Не хочешь ли ты присесть около меня?
Генрих опустился на траву.
- Я только что слышал ваш разговор, - негромко сказал господин. - Это ты говорил: "идешь ли домой"?
- Нет, мой товарищ.
- Так это он спрашивал у тебя? Понятно… Я спрошу то же самое:
идешь ли ты домой?
- Нет, я иду оттуда.
- Да, но идешь ли ты туда? - продолжал господин, показывая на небо.
- Я говорю о небесном жилище. А знаешь ли ты, что там есть море, похожее на кристалл? Вот эта река заставляет меня думать о небе. В Библии сказано, что в том прекрасном городе жемчужные ворота и улицы из золота, а все жители одеты в белые одежды и имеют на голове венцы. Больше всего в этот жаркий вечер меня радует то, что там мы не будем страдать ни от солнца, ни от жары. Скажи мне, разве ты не желал бы идти к этому жилищу?
- Не знаю, - смутившись, ответил удивленный Генрих.
- Царь этого небесного города, - продолжал незнакомец, - Сам Иисус, благодаря Которому мы можем быть в том чудесном золотом чертоге. Хочешь ли и ты быть там вместе со всеми святыми? Иисус любит тебя и зовет к Себе, обещая вечную жизнь в Его селениях…
В эту минуту звонок прервал рассказчицу, и она поторопилась закончить начатую историю.
- К сожалению, не хватает времени передать вам подробно все, что говорил Генриху тот господин. Скажу только, что с того дня мальчик стал много думать о слышанном и вскоре принялся читать Библию и молиться. А сейчас ему уже пятьдесят лет. Теперь он - пастор, и я часто слушаю его проповеди. Он сказал мне, что именно в тот вечер, когда он встретился с этим господином, Иисус постучал в его сердце, и он, отдавшись Ему, решился идти по дороге, ведущей в жизнь вечную.
Громкое "а-ай!" прервало ее рассказ.
- Это меня Вильям ущипнул! - объяснил Тип причину восклицания.
Учительница была крайне смущена и недовольна собой. Она видела, что ребята, не переставая, суетились и забавлялись, не обращая на нее и малейшего внимания, но ничего не могла сделать. Она продолжала рассказывать, не видя другого выхода и не находя никакого способа заинтересовать своих учеников.
- Господин Гольбрук! - грустно сказала она, когда маленькие разбойники выскочили из класса кто в дверь, кто в окно. - Я сделала, что могла, но, по-моему, ни малейшей пользы им не принесла!
- Бог ведь не требует от вас большего, - утешил ее директор воскресной школы. - И впредь делайте во славу Его все, что можете, и Он благословит ваши старания!
Глава 2
Иное упало на добрую землю и принесло плод: одно во сто крат, а другое в шестьдесят, иное же в тридцать.
(Матф.13:8)
В понедельник утром, когда Тип Леви открыл глаза, солнце было уже высоко.
- Какая скука! - зевая и потягиваясь, произнес он. - Стоит ли ложиться вечером спать, если каждое утро нужно вставать?
Он лениво вылез из постели и через несколько минут, не подумав даже причесать всклоченные волосы, был уже одет в свои лохмотья. Постель его, как и он сам, была грязна и не прибрана. В комнате царил беспорядок. Пыль, нищета были полными хозяевами этого неуютного жилища.
Тип спустился по ветхой и скрипучей лестнице в кухню, один вид которой наводил тоску. Здесь было невыносимо жарко и от ослепительного солнца, и от топившейся печки, В углу, прислоненный к стене, кое-как держась на трех ножках, стоял стол. Скатерть на нем, вероятно, была когда - то белая, но теперь можно было сомневаться в ее первоначальном цвете. На столе лежал хлеб, а возле него, на тарелке масло, полурастопленное яркими солнечными лучами. Целый рой мух осаждал как хлеб, так и тарелку.
Будто сонный, Тип споткнулся за отцовские сапоги, стоящие у двери.
- Наконец-то встал! - встретила его мать, что-то делавшая у плиты.
- Валяешься в кровати до сих пор! Как тебе не стыдно! А я должна колоть дрова, таскать воду и готовить тебе завтрак!
- Ты ведь и для себя его готовишь, не так ли? - лукаво произнес Тип.
- А где отец?
- Там же где и ты был… О, как я устала уже от такой жизни и от всех вас!
Отойдя от плиты, она вытерла передником лицо. Женщина казалась измученной и сердитой. На самом же деле она не была злой. Если бы Тип знал, как тяжело было на сердце его бедной матери сегодня утром! В глубине души она нисколько не осуждала мужа за то, что он спал в такой поздний час. Более того, она была рада, что он мог успокоиться после долгой ночи, проведенной в страданиях. Сама она была на ногах с рассвета - прикладывала компрессы к горячему лбу мужа, поправляла его подушки, укачивала грудного ребенка, чтобы он криком не мешал больному. Без всякого сомнения, госпожа Леви не была ни злой женщиной, ни злой матерью. Однако в это утро жизнь для нее казалась невыносимым крестом.
Чтобы обеспечить семью самым необходимым, она работала не покладая рук. Неудивительно поэтому, что ее голос был резок и слова не совсем справедливы - ведь госпожа Леви несла свою ношу сама, не научившись возлагать ее на Того, Кто сказал: "Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас".
В этот момент она думала о шаловливом и ленивом сыне, о дерзкой и непослушной дочери, о грудном ребенке, крепком и здоровом, но отнимающем у нее столько времени, о муже, жизнь которого так быстро угасала. И хотя он никогда не говорил о смерти, она видела все и понимала. Ждать помощи было неоткуда…
Плач ребенка прервал ее размышления. Переживая, что его крик может разбудить только что уснувшего мужа, госпожа Леви быстро подняла голову. Дверь в его комнату оказалась закрытой.
- Мария! - крикнула она. - Неужели так трудно успокоить и укачать ребенка?
- Легко сказать, да нелегко сделать, - проворчала Мария. - Я никак не могу с ним сладить!
Как будто в подтверждение ее слов, плач малютки усилился и вскоре перешел в отчаянный крик. Ему удалось-таки заставить мать прибежать.
- Какая ты злая девочка! - в сердцах сказала она дочери. - Ну, покачала бы его! Отец едва заснул, всю ночь промучился, а тебе все равно!
- Я качала, - угрюмо ответила Мария. - Его невозможно заставить закрыть глаза!
В эту минуту на кухне что-то с грохотом упало. Госпожа Леви, с ребенком на руках, бросилась туда.
Пока матери не было, Тип не терял даром времени. Отрезав большой ломоть хлеба, он потянулся за маслом и столкнул кувшин с водой. Конечно же, он разбился… Успев намазать маслом кусок хлеба и схватив кепку, он стремительно выскочил на улицу.
Бедная мать, совсем потеряв терпение, закричала вдогонку сыну:
- Не смей показываться мне на глаза сегодня, негодный мальчишка!
До открытия школы оставался час. Впрочем, Тип мог распоряжаться своим временем, как хотел, потому что ходил в школу только по собственному желанию. Он направился к любимому убежищу на берегу большого глубокого пруда и, следя глазами за рыбками, играющими в воде, улегся на траве, "Как им хорошо! - думал он. - Счастливые рыбы! Там, в глубине, они не чувствуют солнечный жар… Если бы у меня была с собой удочка, я поймал бы на обед одну из них. Между прочим, сегодня слишком жарко даже для того, чтобы удить. По правде сказать, мне просто жаль вытаскивать их из воды в такую погоду… "
Из всех вчерашних слушателей в знакомой нам группе воскресной школы, Тип был, конечно, самый невнимательный на вид. Но, между тем, он не пропустил ни одного слова. Теперь, лежа под большим тенистым деревом и глядя на воду, он мысленно повторял: "… не будет палить их солнце и никакой зной…"
"Это было бы неплохо, - рассуждал он, поудобнее устраиваясь. - И вообще, история про этого мальчика мне понравилась. Он ничем не отличался от нас - его отец был пьяницей, и жили они очень бедно… А как он переменился с тех пор, как господин с ним поговорил! Теперь он - пастор… Все его любят… Я хочу, чтобы про меня тоже говорили:
"Тип Леви - самый лучший мальчик в городе!" Однако не думаю, чтобы это было возможно. Все так привыкли считать меня негодным, ленивым и ни к чему неспособным. И все-таки, я хочу измениться!"
Тип повернулся на спину и продолжал размышлять, глядя в синее небо. Первый раз в жизни его занимали серьезные мысли. Он медленно поднялся и направился к школе со смутным чувством, что с ним что-то происходит, он как будто вступает на новый, неизвестный путь. Что ему делать дальше, он не знал, но рассказ, услышанный накануне, запечатлелся в его сердце. Мысли его были несвязные, однако семя, упавшее на добрую почву, дало росток.
Глава 3
…так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне.
(Матф. 25:40)
В самом начале улицы, где жил Тип, стоял большой белый дом, который все считали лучшим в городе. Тип разделял общее мнение и часто останавливался перед его оградой, чтобы полюбоваться красивым садом и фонтаном. Несмотря на свой буйный нрав, Тип в глубине души очень любил все красивое. Ему так хотелось когда-нибудь вблизи увидеть этот прелестный фонтан!
Это было четвертого июля, в день большого народного праздника. С семи часов утра Тип был уже на ногах, чтобы не пропустить никакого мероприятия из общественного веселья.
К десяти часам на городской площади стало многолюдно и шумно. Взрослые и дети, смешавшись в одной толпе, наблюдали за скачками. Преодолевая различные препятствия, все в мыле, лошади проносились мимо, доставляя удовольствие зрителям. Немного в стороне продавалось мороженое и разные лакомства. Еще дальше - поскрипывали карусели для самых маленьких. Все было к услугам гуляющих.
И только у Типа скоро пропало настроение: он растратил все деньги, а надежды на новую добычу не было. Он еще ничего не ел и знал, что дома в это время завтрака ему не достанется. К тому же Тип потерял в толпе своих товарищей и теперь, сидя на старой бочке вдали от веселящейся толпы, грустно размышлял о том, что ему дальше делать. Да, праздник, которого он с нетерпением ждал, оказался совсем неудачным.
Наконец Тип спрыгнул со своего "трона" и, засунув руки в карманы, насвистывая какую - то песенку, отправился искать новых приключений. Свернув с главной улицы, он вдруг увидел господина Минтурна, владельца белого прекрасного дома. Он нес множество разных пакетов и кульков, задумчиво глядя перед собой. К великому изумлению Типа, господин Минтурн вдруг остановился и, внимательно посмотрев на него, спросил:
- Как зовут твоего отца?
- Джон Леви.
- А где вы живете?
- На том берегу пруда, у мельницы.
- А-а - а, так твой отец плотник? Помню, помню… Как тебя зовут?
- Тип.
- Тип? Какое смешное имя! Разве у тебя другого нет?
- Может быть и есть, да его никто не знает. Меня, кажется, окрестили Эдуардом, но я не привык к этому имени.
- Что ты будешь делать сегодня вечером?
- Не знаю. Может быть, пойду гулять по городу…