Десятилетний мальчик из приюта существует в двух разных мирах - реальном и фэнтезийном. В первом мире он - никому не нужный сирота, во втором - сильный и смелый ученик Великого Мага, сражающийся с врагами и защищающий друзей. Два мира сплетаются все теснее…
Содержание:
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. За бортом 1
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Люди и нелюди 25
Примечания 57
Анна Овчинникова
Сламона
(детский роман, фэнтези-быль)
с рисунками автора
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. За бортом
ГЛАВА ПЕРВАЯ. Предел. Госхольн, Сиротский дом для мальчиков
Да, свалился я с неба
темной слякотной ночью,
мне сейчас еще снится,
как я падал, крича,
как пытался вцепиться
в снежно-белые клочья…
Не сердитесь, ребята,
что ору по ночам!Нет, мне с вами не плохо -
ведь и хуже бывает,
я давно понимаю
ваш престранный язык,
и к ругательствам вашим,
и к деньгам, и к трамваям
разговорам и песням
я почти что привык.Я люблю эту Землю -
только часто ночами
я слова неземные
все кричу наизусть
и по облачным спинам
все бегу к своей маме…
Я родился на небе,
и на небо вернусь!А пока я бродяжу
и рассветы встречаю,
на Земле не имея
ни двора, ни кола,
и на ваши вопросы
я, смеясь, отвечаю:
"Да, я с неба свалился -
вот такие дела!"Эрик Снайгерс, "Мальчик с неба"
В конце августа в Шеке и Лиме начинают желтеть на деревьях листья, и трава в городах покрывается серой пылью. На Тысячу Островов накатывают с севера низкие тучи, маяки утробно гудят в тумане, под их печальное пение от берегов уходят косяки рыб. В Палангуте жнут хлеб, над Джамблом оголтело мечутся чайки, в северных номах прочищают дымоходы и чинят камины - а по всей стране сиротские дома готовятся передать своих старших воспитанников в приюты.
Вечером двадцать шестого августа на втором этаже сиротского дома Госхольна царил небывалый порядок. В спальне старших все подушки лежали на своих местах, все книги аккуратно стояли на полках, в углу сиротливо скучали игрушки, - а девятилетние ветераны смирно сидели на кроватях и ждали, когда их позовут в директорский кабинет.
Сегодня должно было случиться то, о чем им талдычили много лет, но что всегда казалось им таким же далеким, как ужин в самом начале дня: сегодня столичные дядьки решат, кто из них останется в Госхольне, а кого отправят в другие города, где есть школы для юных физиков, химиков и даже - обалдеть можно! - фи-ло-ло-гов. Ну, и для всяких других ненормальных типов. Но даже те везунчики, которые останутся в Госхольне, никогда больше не увидят ни этой комнаты, ни футбольной площадки на заднем дворе, ни уютного убежища под крыльцом между двумя кленами, - словом, ничего из того, что всю жизнь было их единственным обжитым и незыблемым миром… А там, в приюте, все будет уже не так, как здесь, и там они будут уже не САМЫМИ СТАРШИМИ, а, наоборот, самыми младшими - целый огромный, длиннющий, бесконечный год! А городская школа, куда им придется ходить с настоящими Домашними Детьми? А свирепые приютские воспитатели? А незнакомые взрослые ребята в приюте?
Неудивительно, что этим вечером даже сорванцы вроде Кейти или Билли Хольма не швырялись подушками, а тихо-смирно сидели на аккуратно застеленных постелях…
Только Джонни Мильн как ни в чем не бывало развалился на подоконнике, и, беззаботно болтая свесившейся ногой, в сотый раз перечитывал затрепанную книгу сказок. Этого счастливчика вот-вот должна была усыновить его тетка Магда, поэтому ему плевать было на все на свете спецшколы, приюты и тесты! Ну почему не у каждого сироты есть бездетные близкие родственники? А если даже они и есть, почему они не всегда спешат усыновить мальчишку из сиротского дома?
Все-таки мир устроен кошмарно несправедливо, что бы там ни бубнил отец Эндрюс на своих воскресных уроках. Если его бог и вправду такой добрый и щедрый, почему он не даст каждому по папе с мамой? Или хотя бы по доброй бездетной тетке? Только каждому, а не одному своему любимчику Джонни Мильну!
- …Эй, а вот было бы здорово найти волшебное кольцо, как в этой сказке! - вдруг громко воскликнул Мильн. - Такое, чтобы оно исполняло любое желание!
Многие мальчишки аж подскочили от неожиданности, так пронзительно прозвучал его голос в глухой гробовой тишине. А Джонни Мильн уже снова закрылся книгой и утонул в следующей сказке - самоуверенный, беззаботный и неуязвимый, как сказочный принц… И такой же бестолковый!
- Тебе-то зачем волшебное кольцо? - сердито буркнул Билли Хольм. - Тебя же все равно забирает тетка! А вот Олле ка-ак зашлют в приют для дурачков или еще куда подальше… К фи-ло-ло-гам!
Его брат-близнец Олле, вчера перепутавший все картинки-загадки, а сегодня не ответивший на три вопроса из шести, снова горестно взвыл, и Билл сердито пихнул его локтем в бок:
- Хватит выть! Может, все еще обойдется! Перестань реветь, кому говорю!
Олле послушно умолк - он привык во всем слушаться Билла, к тому же после двух часов непрерывного рева совсем осип и ослабел.
- Е-если бы у меня было волшебное кольцо, - прохлюпал он, размазывая мокрыми ладонями грязные разводы по щекам, - я бы сделал так, чтобы мама прям сегодня нас нашла…
- Как же, размечтался! - ехидно подал голос с кровати у окна Кейти Шенк. - А вот вас ка-ак разошлют в разные школы по разным городам! Пусть тогда мамочка вас поищет! Ха!
Олле громко взвыл, и Билл, шлепнув брата по лохматому затылку, грозно крикнул Кейти, чтобы тот заткнулся, не то сейчас схлопочет!
- Да не разошлют вас, Билли, не бойся! - утешил со своей кровати Дэнни Альтус. - Господин Пак говорил, что в другой город будут отправлять только тех, кто вчера бросался вилками в столовой!
- Не-а! - помотал головой Кейти. - В другие города будут отправлять тех, кто еще не выучил таблицу умножения! Слышь, Том, я бы на твоем месте начал складывать вещички!
- Вот еще! Меня никуда не отправят, у меня ж тут папин племянник живет на Кленовой Аллее!
- Ну и что?
- Как - "что"? Если меня отправят в другой город, как он тогда будет ко мне приходить?
- Как будто он сейчас к тебе приходит, Томми!
- Не-е, он просто болел, а вот скоро выйдет из больницы и тогда будет приходить, он обещал!
- Подумаешь! А у меня старший брат живет в кассизском приюте! Вот куда я бы поехал…
- Фиг тебя туда пошлют, Рич!
- Почему - "фиг"?
- Потому что туда посылают только тех, кто хорошо считает, а ты скажи давай, сколько будет семью три?
- Подумаешь, брат меня научит…
- Врешь ты, нет у тебя никакого брата!
- Это ты врешь! И про папиного племянника ты все наврал!
- Нет, не наврал!
- Нет, наврал! Брехун! Брехун!
- Сам ты брехун собачий!..
- …ЭГЕЙ! СТОП! А ну, прекратить! - воскликнул господин Пак, появляясь среди взъерошенных гомонящих мальчишек и отпихивая Томми от Рича. - Тише! Перестали толкаться! Том, эт-то еще что за слова?! Чтобы я никогда больше от тебя такого не слышал!
- Нам уже идти вниз, господин Пак? - звенящим голосом бесстрашно спросил Билли - и комнату мгновенно накрыла тишина.
Все мальчишки замерли и затаили дыхание в ожидании ответа, даже Томми и Рич перестали исподтишка пинать друг друга и одинаковыми круглыми глазами уставились на воспитателя. Господин Пак всегда напоминал пригревшегося на солнышке полусонного бегемота и говорил всегда так же, как ходил - вразвалочку, неспеша… Но сегодня он был просто до ужаса неторопливый!
- Нет, подождите еще полчасика, - невыносимо растягивая слова, благодушно ответил воспитатель. - Берите пока пример с Джонни, вот кого тут не видно и не слышно… Джон… Эй, Джонни, очнись! Там к тебе тетя пришла, она сейчас в кабинете директора… Беги скорее! А вы будьте умниками, не ругайтесь, скоро я за вами зайду…
А никто больше и не ругался! Теперь все молча смотрели на Мильна, и под завистливыми взглядами пятнадцати пар глаз Джон положил книгу, с неторопливым достоинством слез с подоконника и пошел к двери, за которой уже скрылся господин Пак.
- Джонни, если она принесла жвачку, чур, одну мне! - умильным голосом попросил Рич.
- Ладно, - небрежно ответил Мильн.
- А мне… Если шоколадные конфеты, - по привычке напомнил Дэнни, хотя сейчас ему было не до шоколадных конфет.
- Ладно!
- Так я потом приду к тебе в гости, Джонни? Если меня никуда не ушлют…
- И я тоже… Можно?
- Конечно, приходите, я скажу тете…
Но больше сегодня никто ни о чем не попросил и даже не прошептал: "Везет же некоторым!"; только закрывая за собой дверь, Мильн услышал сиплый голос Олле:
- А наша мама тоже скоро за нами приедет, правда, Билли, да?
Первые десять шагов Джон прошел по коридору со сдержанной важностью наследного принца, неспеша завернул за угол - и только тогда рванул вперед, как торпеда. Он съехал по перилам, растолкал путающуюся под ногами малышню и выбил оглушительную дробь на двери директорского кабинета.
- Теть Магда, это я! Здрастье, господин Роткер…
Директор сиротского дома приподнялся и кивнул Мильну из-за громоздящихся на столе бумажных гор.
Этот тощий лохматый бородач был похож на снежного человека из многосерийного мультика "Йетти - дитя Гималаев", и однажды у Мильна даже придумалась сказка о том, что их директор - самый настоящий снежный человек, который верхом на снежной лавине сверзился с высокой горы, долго бродил по разным странам и наконец поселился в этом кабинете, потому что здешние бумажные сугробы напоминали ему снег в родных Гималаях… У господина Роткера и вправду частенько бывал такой вид, словно он только что рухнул с горы, но сегодня он выглядел встрепанным и замороченным даже больше, чем обычно.
- А, Джонни! - буркнул директор, плюхаясь обратно в кресло. - Проходи, проходи, садись…. Возьми тот стул, только сперва сними с него книги… Осторожнее, осто… Ладно, не поднимай! Ох, грехи наши тяжкие… Так что, госпожа Доррис… М-м-м, простите, госпожа Синджон… Вы окончательно все решили?
- Кажется, мы с вами уже обсудили этот вопрос, господин Роткер! - ответила директору тетя Магда. - Да-да, Джонни, здравствуй, садись, не маячь! Так давайте не будем начинать все сначала, сегодня у меня еще масса дел! Джонни, завяжи-ка шнурок на ботинке! И посмотри, что я тебе принесла…
- Спасибо… - прошептал Мильн.
Кольт в настоящей кожаной кобуре, с широким ковбойским ремнем, был просто обалденным, все ребята рухнут на месте от зависти! Но тетя Магда в синем платье с белым кружевным воротником, на который кольцами падали черные волосы, была еще красивее кольта - вот такими и бывают сказочные королевы…
Мильн покраснел до ушей, когда тетя Магда, пахнув знакомым ароматом сиреневых духов, застегнула на нем ремень с кобурой.
- Ну как, тебе нравится, Джонни?
- Ага… - прошептал Мильн.
Вот вечно он при ней терялся и начинал мычать всякую чушь, особенно здесь, в кабинете директора! Ну ничего, сегодня они, наверное, опять пойдут в городской в парк - и тогда он расскажет ей о братьях Хольм, которых могут разослать по разным городам, о последней серии мультика "Дэвид в стране Оберона", о привидении, недавно объявившемся на чердаке сиротского дома - и обо всем остальном! А может, наконец-то расхрабрится и впервые хоть шепотом назовет ее мамой…
- …Так что, Джон, - мрачно сказал директор, подбирая упавшие со стула книги, - поедем в Мурленбург, как ты считаешь?
- Кто? - спросил Мильн, по-прежнему не спуская глаз с тети Магды.
- Что - "кто"? Охо-хо, - вздохнул директор. - Ну и субботка нынче выдалась - хуже понедельника! Послушай, Джонни… Ты ведь любишь читать? Вот и господин Пак говорит, что тебя за уши не вытащить из книжек, да и по тестам видно, что, наверное, математика из тебя не выйдет, зато с гуманитарными предметами у тебя не будет проблем… Словом, что ты скажешь насчет Мурленбургской филологической спецшколы? Знаешь, какая там библиотека, книг в ней - читать не перечитать! И совсем рядом столица, а в ней - музеи, зоопарки, метро и… и… Хммм… Мда… Госпожа Синджон, может быть, вы скажете ему пару слов?
Мильн, вежливо улыбавшийся в ответ на глупые директорские шуточки, перестал улыбаться и тревожно взглянул на тетю Магду. Почему директор все время называет ее "госпожа Синджон", ведь она - госпожа Доррис?
- Разумеется, я скажу! - по-королевски отрезала тетя Магда (Джон снова улыбнулся, когда директор спрятался от королевского гнева за расчерченным бумажным листом). - Слава богу, он уже большой и умный мальчик и отлично сможет меня понять. Послушай-ка, Джонни, - тетя Магда сказала это как раз таким тоном, каким говорят с Очень Маленькими и Глупыми Мальчиками - и тревога зазвенела в Мильне сперва тихонько, потом все громче и громче, пока наконец не заполнила всю комнату оглушительным пожарным звоном. - Видишь ли, обстоятельства сложились так, что мне нужно уехать за границу, года на два, а может быть, на три. Э-э-э, как бы тебе объяснить… Понимаешь, жизнь - это сложная штука, в ней не всегда все идет так гладко, как нам бы того хотелось… Ты меня понимаешь, Джон?
- Не…
- "Не"? Что ж, твое счастье, козленок! Хотела бы я быть таким же беззаботным малышом! Ничего, вырастешь - все поймешь, а сейчас… - тетя Магда вдруг запнулась и посмотрела на директора, словно ожидая от него подсказки, но господин Роткер каменно молчал за своим листом, и она снова повернулась к Мильну:
- Не крути головой, послушай меня внимательно: я вышла замуж за господина Синджона, а он должен по контракту отработать два года в Куртэ. Потом, возможно, контракт будет продлен еще на пару лет… Ну, да ты пока в этом не разбираешься, и не надо! Но ты понял, что мне обязательно нужно уехать? Я, конечно, буду тебе писать, а если ты будешь умницей, мы с дядей Синджоном привезем тебе подарок…
На директорском столе оглушительно грянул телефон, директор вздрогнул, схватил трубку и стал отрывисто говорить:
- Да… Слушаю… Да… Нет… Пока не знаю… Перезвоните, пожалуйста, я сейчас очень занят! Нет… Нет… НЕТ!
- Так что, Джон, мы договорились? - откинувшись на спинку кресла, благосклонно спросила племянника госпожа Синджон. - Я буду ждать твоего письма! Ты слышишь? ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ, ДЖОН?!
Мильн ее слышал, но словно издалека - все вокруг него звенело и качалось, все кружилось в душных волнах сиреневого аромата, и единственно прочным и надежным предметом в комнате был стул, за сиденье которого он крепко держался обеими руками.
Так и не дождавшись ответа, тетя Магда укоризненно покачала головой.
- А я-то думала, ты большой и умный мальчик! И господину Синджону сказала: "Джонни - умный мальчик, он обязательно поймет!" А ты ведешь себя, как трехмесячный младенец… Эх ты, козленок! Мне бы сейчас твои огорчения и заботы… И не надо дуться и так на меня смотреть! Лучше поцелуй меня и расстанемся друзьями… Да, Джонни? Я НЕ СЛЫШУ ОТВЕТА, ДЖОН!
Директор швырнул трубку на телефон, с грохотом выдвинул ящик стола и, копаясь в нем, сказал:
- Мне бы не хотелось вас торопить, госпожа Синджон, но сегодня у нас завершение тестов, такой суматошный день!
- У меня сегодня тоже куча дел, но я ведь должна была зайти попрощаться с ребенком? Что ж, если вы меня выгоняете… - тетя Магда взъерошила Мильну волосы острыми красными ногтями и быстро встала. - Тогда не буду вам больше мешать! Может, все-таки поцелуешь меня на прощание, племянник? Или хотя бы скажешь "до свиданья"? Нет? Ох, и характер! Ты меня удивляешь, честное слово, Джонни! Хотя, если вспомнить твоего отца… Всего хорошего, господин Роткер, возможно, я еще забегу к вам перед отъездом… А тебе, Джон, я все-таки напишу!
Мильн молча проводил госпожу Синджон глазами и так же молча вздрогнул, когда за ней захлопнулась дверь.
Директор осторожно задвинул ящик и не сразу отважился взглянуть на своего воспитанника. А когда взглянул, увидел только светлый разлохмаченный затылок - вцепившись обеими руками в сиденье стула, Джонни опустил голову ниже плеч и, похоже, внимательно рассматривал свои коленки.
- Что ж, Джонни, - кашлянув, нерешительно проговорил директор. - Что ж поделать, если все так обернулось! А может, оно и к лучшему, а? Подожди, ты еще увидишь, как тебе понравится в Мурленбурге! Давай-ка позовем сейчас господина Пака и…
Дверь открылась, впустив в кабинет коридорный гвалт, и на пороге возник господин Пак - чуть более оживленный, чем обычно.
- Мои шалопаи, кажется, напоследок решили еще разок меня развлечь, - воспитатель прихлопнул дверью вопли и топот беззаботной малышни.
- А? Что такое?
- По-моему, братцы Хольм сбежали.
- Как - сбежали?!
Директор резко привстал. Бумажные горы на краю стола угрожающе качнулись.
- Куда?!
- Кейти Шенк считает - в столицу, искать пропавшую мамочку. Рич думает, что они подались к ковбоям в штат Техас, а юный господин Альтус по секрету поведал мне, что Билл хотел добраться до Торнихоза и сделаться лесным колдуном, как Кевин в мультике "Дэвид в стране Оберона"…
- Подождите, сейчас не до шуток, господин Пак! Вы позвонили в полицию?
- Само собой, позвонил. А еще звякнул на Сиреневую Аллею, их отцу и мачехе, - господин Пак протопал к столу и опустился в кресло тети Магды, заполнив его до краев. - На Сиреневой Аллее братцы не появлялись, но меня заверили, что в случае чего их сразу сцапают и приведут сюда…
- Только этого нам не хватало для полного счастья! - закинув руки за голову, горько пожаловался директор портрету какой-то бородатой очкастой знаменитости. - Нет, нынче не август, а просто подарок судьбы!
- Само собой, как всегда, - вздохнул господин Пак.
Директор перевел загнанный взгляд с портрета на господина Пака.
- Что значит - "само собой, как всегда"?
- Да ведь у нас уже пятый год не август, а подарок судьбы… Хммм, Джон, а твоя тетя уже ушла? Что-то она быстро сегодня!
- Ах, да! - спохватился директор. - Господи, до чего же все некстати! Знаешь, Джонни, ты иди пока, а я, как только освобожусь, сразу к тебе загляну, хорошо? Так о чем вы говорили, господин Пак?
Мильн сполз со стула и медленно побрел к двери.
- Да я давно уже об этом твержу: с тех пор, как к нам повадились столичные комиссии, у нас ни один август не обходится без чрезвычайных происшествий. Вспомните вот, как в прошлом году Эрве Лундсен сбежал, чтобы не ехать в математическую школу в Кете! А теперь Билли, должно быть, смекнул, что их с братом могут разослать по разным городам - ну, и принял меры… Раньше, когда не было этих охотников за вундеркиндами с их премудрыми тестами, талантливых детей было ничуть не меньше, зато было куда меньше побегов и слез, как вы считаете?
- С одной стороны, вы правы, но с другой… Господин Пак!
Воспитатель с удивительным проворством выплеснулся из кресла, но опоздал: Джон Мильн, не дойдя трех шагов до двери, вдруг без звука и безо всякого предупреждения рухнул ничком на пол.