- Когда в Соноре было собрание бывших участников Сопротивления, тамошние ребята развозили пригласительные билеты, переписывали листовки, рисовали плакаты…
- Ну что ж, это нужная работа, - кивнул Рамо. - И это вовсе не так легко! Ведь нельзя же просто отдать пригласительный билет и уйти. Надо рассказать, для какой цели собирается народ, рассказать о борьбе за мир, за независимость Франции…
- Тогда с билетами должна поехать Клэр. Уж она-то умеет говорить, - заявили в один голос Жорж и Витамин.
- А кого будут приглашать на собрание? - спросил Ксавье.
- Наверное, будет составлен список, - предположил Корасон. - Так приглашали в Соноре.
Грачи тут же начали вспоминать, кого из участников Сопротивления они знают. Одни из них бывали в Гнезде, других они встречали в городе или знали понаслышке.
- Вероятно, для вас найдется еще одно дело, - сказал Рамо. - Товарищи говорили, что хотят отыскать поблизости от Гнезда просторное ущелье в горах, где можно было бы собраться. Ведь ожидают, что прибудет несколько тысяч человек. Нужно найти такое место, чтобы была естественная выемка, вроде амфитеатра, и трибуна для выступающих, и еще большое ровное пространство, куда можно было бы поставить повозки и автомобили.
- Я знаю, знаю такое место! - воскликнула Клэр. - Это возле Синих озер!
- И я знаю. Только мое место находится поблизости от Чертовой впадины, - сказал Корасон. - Очень подходящее местечко!
- Я тоже знаю. Там и амфитеатр и трибуна! - захлебнулся Жорж. - Совсем рядом с Гнездом. Не знаю, как оно называется, но мы туда ходим за валежником…
- Наметьте пока несколько мест, а потом товарищи осмотрят их и выберут самое удобное, - сказал Рамо, который увлекся не меньше грачей.
- Вот пойдем в горный поход и будем заодно присматривать подходящие места, - предложила Витамин.
- А как же наши гости американцы? - воскликнул Жорж. - Ведь они непременно увяжутся в поход с нами? Они вон ни на шаг от нас не отходят.
- Ну что же, можете взять их с собой, - сказал Рамо. - Я буду руководить походом и сам предложу им пойти с нами.
Грачи хмуро переглянулись. Не очень-то улыбалось им идти в такой поход с Фэйни, Роем и Хомером.
- А когда же начнется подготовка? - нетерпеливо справилась Клэр.
- Как только будет известен день собрания, - отвечал Рамо. - Его хотят приурочить к приезду Фонтенака.
Все в Гнезде уже знали о том, что готовится собрание, на котором будут говорить о мире, о независимости Франции, о том, чтобы в правительстве не было впредь сторонников военных договоров вроде Фонтенака. Даже малыши об этом пронюхали и по пятам ходили за старшими, стараясь разузнать все получше. Все Гнездо было охвачено скрытым волнением. Теперь грачи почти не обращали внимания на Хомера и его школьников. Те делали, что хотели: слонялись по всему Гнезду, бродили по окрестностям, а Хомер вдруг оказался страстным любителем альпинистских прогулок и иногда до темноты пропадал в горах.
Как-то, вернувшись довольно поздно с прогулки, он направился к Марселине. Наверху, в спальнях грачей, было уже темно: ребята спали. Только из-под двери Марселины выползал желтый световой лучик. За дверью слышались голоса, но говорили слишком тихо. Хомер досадливо пожал плечами, быстро постучал и, не дожидаясь ответа, вошел, В комнате, кроме Марселины, был Рамо. Оба они сидели за столом, что-то записывая или проверяя. Хомер пронзительно глянул на них: заговорщики? Однако ни на лице Рамо, ни на лице Марселины он не уловил ни малейшего смятения. Оба - начальница и учитель - спокойно его приветствовали.
Хомер извинился за поздний приход. Он уже говорил госпоже Берто, что в городе, в пансионе Кассиньоль, воспитывается сестра одного из его учеников. Так вот, бедный мальчик очень скучает без сестры. Конечно, Хомер отпустил бы его в город, но ходят слухи, что в воскресенье грачи готовят какое-то празднество. Им всем, и Мэйсону в том числе, не хотелось бы уезжать. Будет ли госпожа Берто возражать, если сестра мальчугана вместе с несколькими подругами приедут сюда, в Гнездо? Это вполне благовоспитанные молодые особы. Он ручается за них и прочее и т. п.
Говоря, Хомер обшаривал глазами комнату. Книги, портрет, о котором говорил Фэйни. Письменный столик. Под рукавом Рамо пачки бумаг. Перед Марселиной ученические тетрадки. Рядом лист, на котором мелким почерком выписаны какие-то имена. Хомер даже вспотел, так ему хотелось разобрать, что там написано. Сверху какая-то фамилия - не то Пламар, не то Фламар. Во всяком случае, надо запомнить.
- Ну, сомневаюсь, чтобы госпожа Кассиньоль отпустила к нам своих овечек, - засмеялся Рамо, показывая все свои ослепительные зубы. - Я сам слышал, как она говорила мэру Лотреку, что у нас не школа, а разбойничий притон, что школу нужно закрыть!
Хомер замахал руками. Наверное, это было давно. Госпожа Кассиньоль успела переменить свое мнение. Еще вчера она говорила Хомеру в городе, какая обаятельная особа госпожа Берто. Она с удовольствием пришлет сюда своих питомиц…
- Мы всегда рады гостям, - прервала его красноречие Марселина. - Пускай приезжают, мы поместим их с нашими девочками.
Хомер медлил. Ему хотелось бы остаться в этой комнате подольше, рассмотреть и запомнить все подробнее. Однако предлога, чтобы продлить посещение, не было. Пришлось откланяться.
ПРИЕХАЛИ ДЕВОЧКИ
Красный городской автобус привез в Гнездо воспитанниц госпожи Кассиньоль. К несказанному удивлению госпожи Кассиньоль, Хомер очень настаивал, чтобы вместе с Алисой и ее подругой Мари начальница отпустила в Гнездо и Лисси Бойм - "дочь того знаменитого немецкого ученого-профессора". Вот когда госпожа Кассиньоль пожалела о рекламе, которую сама создала дочери бедного врача! Однако дело было сделано, и она велела Лисси собираться. Пансионерок сопровождала Засуха. Младшая сестра должна была неусыпно наблюдать за поведением воспитанниц, а главное - привезти госпоже Кассиньоль самый подробный отчет о Гнезде и о Марселине Берто.
- Наблюдай за всем, замечай все мелочи, - напутствовала она сестру. - Я должна доказать мэру, что все это заведение - сплошное шарлатанство, что Берто - самозванка, а не педагог.
Какое это было мучение для Засухи - трястись по горам в автобусе и слушать беспрерывное хихиканье Алисы и Мари! Злые девчонки всю дорогу издевались над ее шляпкой.
В самом деле, Засуха так редко выезжала куда-нибудь, что шляпка залежалась у нее еще с довоенных времен. Впрочем, это была даже не шляпка, а скорее зеленый пропеллер, вывернутый наизнанку и кокетливо изогнутый. Может быть, когда Засуха была молодой, розовощекой девушкой - да полно, была ли? - пропеллер и шел к ней. Но сейчас, когда из-под него выглядывало крохотное серое, высушенное личико, никто не мог бы придумать злейшей карикатуры. Всю дорогу Алиса и Мари развлекались, играя в "сравнения": отвечали на вопрос, на что похожа Засуха в своей шляпке? Ответы были, разумеется, самые нелепые: "На ветряную мельницу", "На сковырнувшийся самолет". "На скелет с вертелом", "На половник", "На швабру с плюмажем" и тому подобное. Чем нелепее было сравнение, тем громче хохотали девчонки, глядя прямо в глаза Засухе и бесцеремонно тыкая пальцами в злосчастный головной убор.
Лисси пробовала их урезонить. Куда там! В ответ они хохотали еще громче и придумывали сравнения, одно обиднее другого.
В Гнездо Засуха приехала до такой степени измученная и затравленная, что у нее еле хватило сил выбраться из автобуса. Она боязливо огляделась и вдруг увидела перед собой приветливо улыбающуюся худенькую женщину. Разумеется. Засуха знала госпожу Берто, видела ее несколько раз мельком на улице и в мэрии. Но только сегодня она разглядела как следует ее лицо, ее глаза, услышала мягкий голос, который участливо спрашивал, не растрясло ли ее в дороге, не устала ли она.
Никто никогда в жизни не спрашивал бедную Засуху о ее самочувствии. Горячая волна прилила к сердцу старой девы, выгнала слезу на бесцветные глаза. Марселина смотрела на нее. "Эх, бедняга ты, бедняга. Невесело же тебе живется на свете", - говорил этот взгляд.
- Извините меня, госпожа Берто, это так… от пыли… - бормотала Засуха, смахивая слезу и продолжая исподтишка рассматривать Марселину.
Так вот она, эта страшная женщина, злейшая конкурентка сестры, эта коммунистка, к которой нельзя подпускать воспитанниц! И против желания в Засухе зашевелилась симпатия к этой худышке с чудесным голосом, которая обошлась с ней так приветливо. Она придумывала, что бы такое сказать Марселине любезное и не слишком официальное, когда вдруг послышались тяжелые шаги и по наружной лестнице дома спустился Хомер.
- О, молодые мисс приехали?! Очень рад, очень рад! - воскликнул он, совершенно не обращая внимания на Засуху, как будто ее и не было. - Мои мальчики будут в восторге!
Хомер держал себя так, точно был хозяином Гнезда. Развязно и шумно показывал гостям все строения, объяснял все, что им было незнакомо. Засуха была так подавлена его громким голосом и манерами, так устала от поездки, что почти ни на что не смотрела. Ей хотелось одного - уйти куда-нибудь подальше, сесть и отдохнуть в тишине.
Девочки тоже осматривали дом и службы без особого интереса: Алиса и Мари заранее решили, что Гнездо - гадость и поедут они только, чтобы повидать своих ребят. А Лисси уже все знала о Гнезде по рассказам Клэр. Пансионерки с нетерпением ждали возвращения грачей и американских школьников. Они, объяснила Марселина, ушли с господином Рамо в горы собирать образцы пород и заниматься их геологической классификацией.
- К обеду все вернутся, - сказала она, заходя вместе с гостями в столовую. - А вы пока позавтракайте. Наверное, проголодались с дороги. Мистер Хомер, конечно, составит вам компанию.
- Охотно. У меня, знаете ли, аппетит неплохой. Бывало, еще в колледже я съедал на пари пять кур сразу, - похвастал Хомер, надеясь заслужить улыбку Марселины. Но она только взглянула в его сторону и ничего не сказала.
В столовой было пусто, тихо и солнечно. Косые квадраты солнца, как циновки, лежали на желтом вымытом полу.
- Девочки приготовили все с вечера, а Лолоту, мою главную помощницу по хозяйственной части, я отпустила в деревню повидать родню, - объяснила Марселина, доставая из буфета холодный пирог с мясом, салат, компот из слив.
Засуха внимательно следила за ее гибкой фигурой. Лисси не выдержала и стала помогать - нарезала хлеб, принесла масло.
- Начинаешь, я вижу, приучаться к нашим порядкам, - сказала Мать, одарив ее такой улыбкой, что Лисси готова была кинуться ей на шею.
- А теперь извините меня, - обратилась Марселина к Засухе, когда гости позавтракали, - я должна до обеда еще просмотреть метки на белье, которые вышили девочки, и прочитать несколько сочинений наших старших. Сами понимаете, когда столько детей…
- Вы… вы, может быть, разрешите мне помочь вам? - робко поднялась Засуха. - Я… видите ли, не привыкла сидеть так… без дела… А девочки пока могут пойти поиграть в баскетбол, - добавила она уже тверже. - Кажется, я видела у вас площадку?
Марселина взглянула на нее.
- Что ж, мадемуазель, я буду вам только благодарна за помощь. Пойдемте, - и она повела Засуху наверх.
Хомер остался доедать завтрак. Он был очень не в духе.
"Смотри, пожалуйста, повела к себе эту старую тряпичную куклу. А я вот уже который день предлагаю ей мою помощь, а она не желает, отказывается", - бормотал он себе под нос.
…К обеду вернулись все грачи и уходившие вместе с ними в горы американские школьники. В этот день было, наконец, найдено в горах место, будто нарочно созданное природой для большого народного собрания. Находилось это место совсем неподалеку от Гнезда, у подножья Волчьего Зуба. Долина в форме подковы, поросшая низкой изумрудной травой, а кругом невысокие каменистые холмы с возвышающейся над ними скалой, до того похожей на трибуну, что старшие грачи, увидев ее, выразительно переглянулись. Долина была достаточно просторна для того, чтобы вместить не только несколько тысяч людей, но и их транспорт.
Пока гости и хозяева собирали растения, цветы и образцы пород, Корасон, по просьбе Рамо, набросал план долины, чтобы показать Матери.
Нашли огромный зеленый зал! Нашли великолепное помещение под голубым куполом неба! Старшие грачи были в восторге и заразили своим настроением Рамо. Из похода возвращались с песнями. Впереди ребят бежал, подняв хвост торчком, Мутон: он тоже ходил в поход.
В Гнездо грачи примчались загорелые, исцарапанные, растрепанные, но веселые и голодные, как черти. Все притащили огромные букеты альпийских цветов, срезанные по дороге ореховые палки, целые рюкзаки различных минералов. Буквально у всех были приключения. Тэд поскользнулся, переправляясь через горную речку, и расквасил нос. Дэв упустил в ту же речку рубашку. Клэр нашла ежа. Витамин видела живую змею, но не испугалась. Корасон спугнул дикую козу. С Жюжю ничего такого не случилось, но болтал он и смеялся чуть не громче всех.
И только трое не принимали участия в общем оживлении. Рой был страшно не в духе. Во-первых, отыскивая по поручению Хомера пещеры, он исцарапал колючим кустарником лицо и руки, которые очень холил; во-вторых, разорвал в нескольких местах свой новенький спортивный костюм; в-третьих, еле дышал от усталости и жары и сознавал себя красным, потным и некрасивым; в-четвертых, - это было самое главное! - Клэр, с которой он надеялся в этом походе поговорить и наладить отношения, все время шла с Корасоном и Рамо и не сказала с ним и двух слов.
Фэйни тоже ходил надутый. На привале он начал хвастать своими мускулами и победами в борьбе. Тогда Жорж предложил ему померяться силами. Вмиг выбрали Рамо судьей, вмиг встали плечом к плечу, образовав широкий круг. Оба соперника скинули куртки, а через две минуты Фэйни уже лежал на земле, стиснутый, точно железными обручами, руками и ногами Жоржа, который восседал на нем верхом. Грачи бешено аплодировали, и Рамо сказал что-то ироническое по адресу Фэйни. С трудом поднялся на ноги побитый чемпион борьбы, с трудом и с помощью своего неизменного адъютанта Лори Миллса пустился он в обратный путь. Мысленно он клял и Гнездо, и Жоржа, и всех грачей, а главное - Хомера, который затеял всю эту поездку. Он дал себе слово во что бы то ни стало "насолить" грачам, отомстить за свое поражение и с ненавистью посматривал белесыми глазками на Рамо и Жоржа.
- Увидишь, как я с ними за все рассчитаюсь, - шептал он Лори Миллсу, который из солидарности тоже шел мрачный и злой.
Рамо первый заметил приехавших девочек. Они стояли в дверях столовой с Хомером.
- А вот и гости, которых мы ждали! - приветливо воскликнул он. - Здоровайтесь, друзья, да ведите их в столовую, поделимся с ними нашим обедом!
- Нет, нет, мы уже ушпели пожавтракать до ваш! - Мари кокетливо замахала ручками. - Мы шовшем шыты!
Послышался смех. Это Жорж не выдержал.
Грачи, как были, с букетами и рюкзаками, окружили девочек. Они с любопытством разглядывали баранью мордочку Мари, нарядную, красивую и очень надменную Алису и облаченную все в тот же старенький джемпер Лисси Бойм, которая кого-то выискивала в их веселой толпе.
Мутон подошел понюхать приезжих: стоит или не стоит на них ворчать? Нет, кажется, не стоит…
- Какие чумазые! - прошептала на ухо Мари Алиса. - Ты только взгляни на руки девочек! Прямо огородницы какие-то…
Хомер принялся представлять пансионерок.
- К нам прибыли воспитанницы госпожи Кассиньоль, - провозгласил он. - Вот эта молодая особа, - он выдвинул вперед Лисси, - дочь знаменитого немецкого ученого, владельца многих лечебных заведений.
Снова раздалось приглушенное фырканье. Лисси обернулась и увидела Тэда Маллори, который вместе с Дэвом подавал ей знаки и уморительно гримасничал.
- Ба, да это Лисси приехала! - Клэр, загоревшая, со сбившейся на ухо косынкой, протиснулась сквозь толпу. - Нам говорили, что приедут пансионерки, но тебя я никак не ждала! Вот уж не думала, что Кассиньольша отпустит тебя к нам! - продолжала она, по-мальчишески хлопая Лисси по спине и всячески выказывая ей свою радость. - Ну, теперь ты обязательно должна пойти со мной, и я сама тебе все покажу! В спальне твою кровать придвинем к моей. Вот-то наговоримся!..
- У меня куча новостей, - тихо и быстро сказала подруге Лисси. - Во-первых, я достала еще немного светящейся краски, как тогда. Дал тот же папин приятель. Помнишь, я тебе рассказывала? Так что, если тебе или Корасону понадобится для надписей, у меня есть. Во-вторых, привезла тетрадь с подписями. Знаешь, наши поставщики - мясник и молочник - тоже подписались и даже написали там, почему они против войны. Оказывается, у молочника погиб на войне младший брат…
- Молодчина! - похвалила Клэр. - Краску мы дадим на всякий случай Этьенну, пусть пока спрячет. А тетрадь отнесем Матери. Я уже сказала ей про тебя.
- О, правда? - прошептала Лисси. - Я так хотела бы с ней поговорить…
Пока они перешептывались, Хомер внимательно приглядывался к ним.
- Ага, я вижу, вы уже знакомы, мисс? - сказал он. - Виделись в городе?
- В церкви, - кивнула Лисси.
- Не в церкви, а у церкви. Мадемуазель Бойм должна точнее выбирать выражения, - язвительно вмешалась Алиса, делая ударения на "у". - Я очень хорошо помню. Это было в тот самый день, когда мадемуазель Бойм удрала от обедни. Отец Дюшен после говорил нам проповедь о заблудшей овце.
- А тебя об этом не спрашивают! - Лисси уже готова была вступить в поединок, но в этот опасный момент на арене появились Фэйни и Рой.
Рой успел заклеить пластырем царапину на щеке и вновь обрел свою обычную самоуверенность.
- Мисс Алиса, вот замечательный сюрприз! - подобострастно воскликнул Фэйни. - Очень, очень приятно!
- Алиса, сестренка, это ты здесь воюешь? - шутливо окликнул сестру Рой. - Клэр, это моя единственная, обожаемая сестра, - продолжал он тем же тоном. - Знакомьтесь.
Алиса холодно оглядела выгоревшие штаны Клэр, сбившуюся косынку, из-под которой торчали растрепанные темные пряди, смуглые ноги в стоптанных сандалиях. Она не спешила подавать руку.
Клэр медленно сказала:
- Я уже давно догадалась, что это ваша сестра. Вы очень похожи.
- Да, это все говорят, - согласился Рой, гадая, что таится в словах Клэр - одобрение или насмешка.
- Мисс Алиса, видели вы наше здешнее жилье? Пойдемте, я могу вам все показать, - предложил Фэйни.
- Как, опять? - воскликнула Алиса. - Но мы уже все обошли, уверяю вас. И сколько раз можно осматривать один и тот же обыкновенный дом?
- Вам у нас не нравится? - прямо спросила ее Клэр.
Глаза девочек встретились. Алиса первая отвела свой взгляд и пожала плечами.
- Нет, почему же? Видимо, для вас и для ваших… э… друзей здесь вполне хорошо. И потом, эти горы… - она подыскивала слова.
- Видите ли, Клэр, наша Алиса еще не привыкла к здешней жизни, - поспешил прийти на помощь сестре Рой. - У нас на юге совсем другая природа, другой климат. У нас очень большой дом, большие плантации, негры. - Рой изо всех сил старался выправить положение.
- Понимаю. К счастью, ни черных, ни белых рабов вы здесь не найдете, - все так же медленно сказала Клэр. - Мы все делаем для себя сами.
И, не обращая больше ни малейшего внимания на Алису и ее брата, она взяла под руку Лисси Бойм и отошла.