- В "Баржу и шлем", с вашего позволения. Нет, не заметил. Приятель подбросил меня домой на своей машине где-то около четверти двенадцатого, и я обратил внимание, что у Леоноры все еще горит свет. Он пробивался сквозь шторы. Когда живешь в такой тесноте, поневоле знаешь все друг о друге, я уже вам говорил!
- И вы никогда не видели Леонору с мужчиной? Допустим, с ее работы? Никто не подвозил ее на машине домой?.
- Нет, на работу и с работы она ходила со своей подружкой Дороти. Даже отгулы они брали в одни и те же дни.
- Похоже, мистер Боррингс, вы хорошо знали Леонору Дэвидсон, верно?
Фред нахмурился.
- Дело в том, миссис, что она мне нравилась. Очень нравилась! И ничего плохого в этом нет. Как по-вашему? Я просто обязан помочь вам отыскать убийцу. Все, что я вам сказал, можете проверить. Многие ночью видели меня в "Барже", я там частенько бываю.
- Нет, мистер Боррингс, в проверке нет надобности. - Кэйт знала, что любая информация нуждается в проверке, но у нее хватило такта умолчать об этом. - Знаете, мистер Боррингс, бывает, что кажущееся люди выдают за действительное. Один, допустим, утверждает, что грабитель банка был в черном свитере, другая - что в сером. То же самое и с цветом волос. Каждый все воспринимает по-своему.
- Я, миссис, отлично вас понимаю, - ответил Фред холодно, - но я не из тех, кто бросает слова на ветер. Я говорю то, что думаю, и думаю, что говорю. Наш чертов мир стал бы, возможно, намного лучше, если бы все поступали, как я.
- Вы правы. А теперь мне пора. Да и у вас, мистер Боррингс, я отняла много времени. Большое спасибо, вы очень нам помогли.
Боррингс встал, попрощался вежливым кивком головы. Куда девалась его приветливость! Сразу видно, что он человек властный, привык подчинять себе других. Видимо, и на Леонору Дэвидсон оказывал влияние. Это Кэйт поняла из той скупой информации, которую получила от Фреда. Он напоминал школьника, который, дрожа от возбуждения, нетерпеливо тянет руку, чтобы ответить учителю, а учитель его не замечает. В данном случае в роли учителя выступала Кэйт.
- Если вам нужен человек для опознания тела погибшей миссис, я готов выполнить эту формальность. Ее бывший муж не то в Канаде, не то еще где-то. В общем, далеко.
- Большое спасибо. В случае надобности дадим вам знать.
От Боррингса Кэйт поехала в больницу на вскрытие и там первым делом заглянула в палату к Дороти Смит. Дороти уже сделали укол диазепама, и Кэйт заметила, что глаза у нее какие-то тусклые. Увидев, как приветливо улыбается Кэйт, Дороти попыталась сосредоточиться.
- Добрый день, я - инспектор полиции Барроуз. Хотела бы, чтобы вы ответили мне на несколько вопросов, если, конечно, вам позволит ваше состояние.
Дороти кивнула.
- Вы уверены, что вам это не повредит? Я могу прийти и попозже.
- Нет-нет, я отвечу на все ваши вопросы. В конечном счете это мой долг. И пожалуйста, самое лучшее - покончить с этим сейчас же, пока у меня все свежо в памяти.
- Скажите, говорила когда-нибудь Леонора о ком-нибудь из своих друзей? Я имею в виду мужчин. Может быть, не друзей, а просто знакомых, например сослуживцев, проявлявших к ней повышенный интерес?
Дороти затрясла головой:
- Нет, никогда! Она не очень-то жаловала мужчин. И довольствовалась собственным обществом, одиночество не тяготило ее. Заведись у нее дружок, я узнала бы об этом. Все эти пятнадцать лет мы ничего не скрывали друг от друга. - Глаза Дороти наполнились слезами. - Леонора была такой хорошей, такой доброй, такой рассудительной! Кому могло прийти в голову сотворить с ней такое?! Ну кому?
Вместо ответа Кэйт слегка пожала руку этой уже немолодой женщине, и та разрыдалась.
- А что вы можете сказать о Фреде Боррингсе? - продолжала расспрашивать Кэйт, когда Дороти успокоилась.
- Он заглядывался на Леонору, вот и все, - ответила женщина, высвободив руку. - Насколько я понимаю, он был не прочь стать ей больше чем другом, понимаете? Но Леонора… - голос у Дороти снова дрогнул, - Леонора не захотела. Достаточно с нее было мужа-грубияна. Она зареклась впредь связываться с кем-нибудь.
Кэйт смотрела на Дороти невидящим взглядом и размышляла.
Как же, черт побери, убийца проник к Леоноре в квартиру? Не переоделся ли рабочим из жилищной конторы? Преступники нередко прибегают к подобным трюкам. Постучат в дверь, скажут: это газовщик или электрик. Ну, их, конечно, впускают. Но все равно, должен же был хоть кто-то его заметить? Необходимо ознакомиться с показаниями соседей. И тогда, может быть, появится та самая ниточка, за которую можно ухватиться.
Пусть крохотная, тоненькая - какая-нибудь деталь! В домах подобного типа живут обычно отбросы общества: токсикоманы, нюхающие клей, потребители героина. Да, но даже их показания могли бы сдвинуть расследование с мертвой точки.
Как только началось вскрытие, Кэйт и Кэйтлин подумали об одном и тот же: ну вот, опять этот тип ушел незамеченным.
Впервые за годы службы Кэйт скрестила два пальца на счастье. Должно же ей наконец повезти!
О Леоноре Дэвидсон Патрик узнал от своего старого приятеля, старшего констебля. И тот заверил Келли, что в ближайшие сутки ему предоставят всю имеющуюся по этому делу информацию. Сидя у себя в гостиной, Келли предался размышлениям. Кэйт - прелестная женщина, она нравится Патрику, очень нравится, но детектив из нее получился неважный. До сих пор дело не сдвинулось с мертвой точки. Впрочем, и его людям ничего не удалось сделать.
Келли хватило бы одной ниточки, совсем тоненькой, чтобы распутать ведь узел. Он знал, что Кэйт из сил выбивается в поисках убийцы. Но этот подонок просто неуловим, всех перехитрил и наверняка смеется над ними. Но не тот человек Патрик, чтобы спокойно об этом думать. Сама мысль об убийце вызывали в нем ярость.
Свою доченьку он похоронит в гробу, обитом внутри темно-красным атласом, с залитыми свинцом щелями, чтобы ни воздух, ни насекомые не могли проникнуть в него. Он буквально заболевал, стоило ему подумать, что его дорогую девочку засыпят холодной сырой землей и по ее лицу, по ее светлым волосам будут ползать сороконожки, забираться в рот, в уши. Этого гада надо сгноить, и не просто сгноить, а позаботиться, чтобы он подыхал в мучениях, как и его жертвы.
Келли опять потер веки. Сказывалось напряжение последних недель. Он подошел к той черте, за которой следует взрыв. Над камином висела фотография Мэнди. Снимок был сделан ее подружкой за несколько недель до гибели Мэнди, на дне рождения. Девушка потом увеличила фото, вставила в рамку и послала ему - Келли был до того тронут, что даже расплакался. На фотографии Мэнди смеялась, показывая свои прекрасные зубы-жемчужины, запрокинув голову и прикрыв глаза. Снимок был любительский, сделанный дешевой камерой, но удачный и очень нравился Келли.
В дверь осторожно постучал Уилли.
- Там к тебе Кевин Косгроув. - Брови Келли удивленно поползли вверх. - Может, врезать ему и послать ко всем чертям? - спросил Уилли.
- Не надо, - мотнул головой Келли, - пусть войдет.
Ощутив в груди боль, Келли подумал было, что это барахлит сердце, но тут же прогнал эту мысль.
Появился Кевин. Похудевший, неряшливый, с взлохмаченными волосами, весь заросший щетиной.
- Боже милостивый, ну ты прямо как старая керосиновая лампа! - не поверил своим глазам Патрик.
Кевин стоял в дверях, переминаясь с ноги на ногу. В лице ни кровинки.
- Я, сэр, пришел узнать насчет похорон Мэнди.
А смелый он парень, подумал Патрик. Не всякий осмелился бы прийти после того, как его здесь так отделали. Для этого нужно иметь мужество.
- Насчет похорон? - мягко переспросил Келли.
Глаза Кевина блуждали по комнате и наконец остановились на вазе.
- Можно мне прийти? Пожалуйста! - спросил он, набравшись духу.
Это "пожалуйста" прозвучало едва слышно.
Келли пристально поглядел на парня, стараясь преодолеть враждебность к нему.
- Ладно, приходи, только держись подальше от меня и моих близких! Надеюсь, ты понял? В том, что случилось с Мэнди, я считаю виновным тебя. Только тебя. И всегда так буду считать. Не брось ты ее одну… - Голос Патрика дрогнул, и он вновь ощутил боль в груди. - Ладно, вали! Убирайся отсюда, пока я опять не сорвался! И держись от меня подальше. Запомнил? Не дай Бог попадешься на глаза во время похорон, растерзаю!
Кевин повернулся и, понурившись, вышел из комнаты, а Патрик так и сидел, глядя на дверь, пока не вошел Уилли. Он принес кофе, поставил поднос на маленький столик в стиле эпохи Короля Эдуарда, наполнил две чашки - себе и Келли. Затем плеснул туда изрядное количество бренди. Келли забавно было смотреть, как неуклюже пытается этот здоровяк играть роль дворецкого.
- Давай потрепемся, Пэт, тебе это просто необходимо. А то ты все один да один. Слова не с кем сказать. Ну, твое здоровье! - Уилли приподнял чашку и глотнул обжигающе горячего кофе. - Черт бы побрал эту миссис Мэннерс! Видно, решила ошпарить мне глотку! А, Пэт?
Патрик расхохотался.
Уилли и не подозревает, что действует как хорошее тонизирующее средство.
С формальностями было покончено, и теперь предстояло обсудить дела, касающиеся бизнеса. Оба хорошо понимали друг друга, и в случае необходимости Келли всегда мог передать Уилли бразды правления. Они уже давно шли по жизни вдвоем.
- Пока особых новостей нет, - сказал Келли. - А, вот завтра я, возможно, получу всю имеющуюся информацию об очередном убийстве.
- И как только у этого сопляка хватило наглости явиться сюда? У меня так и чесались руки поучить его маленько! Для его же пользы!
Патрик пренебрежительно махнул рукой:
- Забудь о нем! Когда-нибудь он получит свое: если не от Господа Бога, то от меня наверняка!
- Я было подумал, Пэт…
Келли смежил веки. Уилли подумал? Это уже что-то новое!
- Ну, эта пташка легавая, та, с которой ты трахаешься… Я хотел сказать, с которой ты развлекаешься…
Келли кивнул, приготовившись к обороне.
- Ну так что там с ней, с этой пташкой? - Сегодня Патрику было не до харизматических наставлений!
- Так вот, я слышал на днях, как она сказала тебе что-то насчет анализа крови на какое-то там ДПН. Верно?
- Не ДПН, а ДНК. Дэ-эн-ка, понял? А ДПН - это Дирекция публичных наказаний! Ладно, ну и что из этого?
Уилли окончательно растерялся:
- Ну пусть ДНК. А что это такое?
- Откуда, черт побери, мне знать? - вышел из себя Келли. - Что я, ученый?
- Ладно-ладно, Пэт, не горячись!
- Нет, ты мне скажи, чего ты добиваешься.
- Она говорила, что можно сделать все здесь, только денег на это нет.
- Что сделать?
- Анализы крови. Будь я проклят, Пэт, но, похоже, ты ни черта не слушаешь, что тебе говорят!
Келли глянул в открытое лицо Уилли, и наконец до него дошло, что тот дело говорит!
Однажды за ужином Кэйт ему рассказала про ДНК - генетический код, что-то вроде отпечатков пальцев. Вещь это элементарная, даже в газетах об этом пишут, но только сегодня до его сознания дошел смысл ее слов.
- Слушай-ка Уилли, сделай одолжение, дозвонись до старшего констебля и скажи, чтобы прислал мне перечень всех случаев, когда преступление было раскрыто на основании анализа ДНК. Только запомни хорошенько: ДНК, а не ДПН! Иначе нам придется изучать папки с делами всех несчастных ублюдков, в то или иное время попадавших в руки легавых.
- Я пошел звонить, Пэт! - И Уилли направился к дверям.
- Погоди! - остановил его Патрик. - Огромное тебе спасибо, старина! Ты мне чертовски помог своей идеей!
Уилли ухмыльнулся и, идя к двери, без конца бормотал: "ДНК… ДНК…" - опасаясь забыть, пока дойдет до телефона.
Патрик отпил из чашки кофе, и на языке остался привкус бренди.
Может быть, удастся осуществить замысел Кэйт и они сумеют хоть чего-то добиться?!
На столе лежали сведенные в одно целое данные по последнему убийству. Просматривая их, Кэйтлин и Кэйт испытывали отчаяние. В данных не было ничего, что могло бы навести на след убийцы.
Вскрытие показало, что непосредственной причиной смерти Леоноры было не удушение, а разрыв влагалища, что привело к болевому шоку.
- Ну вот, опять убийство и опять никаких улик! Но, черт побери, должен же был хоть кто-нибудь видеть убийцу! Иного просто быть не могло!
Кэйтлин кивнул:
- Допустим, улики будут. Но ведь не каждая представляет для нас интерес! Может, кто-то и видел убийцу, но не зафиксировал этого в памяти, как это часто бывает. Кто-то из опрошенных наверняка сталкивался с преступником, но ему и в голову не пришло запомнить его.
Убийца либо из местных и попросту примелькался, либо вообще не привлек к себе никакого внимания. И тот, кто видел его, никак не свяжет этот факт со случившимся. Вряд ли убийца теперь пользуется собственной машиной. Скорее всего, он берет такси. Или ходит пешком, если живет поблизости.
- Автобус ты исключаешь?
- Нет, В этом случае его должны были видеть пассажиры. И если удастся разыскать хоть кого-то, кто, возвращаясь с работы, заметил в автобусе какого-то странного типа, считай, что нам здорово повезло!
Спенсер уже связался с таксопарками, чтобы выявить всех, кто брал такси между девятью и двенадцатью в ночь убийства Леоноры. Пока что обнаружены лишь имевшие место недоразумения, драки, ссоры. Не более того.
- Преступник весь город держит в напряжении. Для этого достаточно одного убийства, от силы двух. Но чтобы четыре подряд! Невольно возникает вопрос, справляемся ли мы со своей работой и не окажется ли очередной жертвой тот, кого мы сегодня опрашиваем.
- Плохо, когда приходится иметь дело с болванами! Вот что, сейчас я скажу Уиллису, пусть поговорит с водителями автобусов, может, они скажут что-нибудь нужное?
Кэйт кивнула.
- Значит, разрыв влагалища, говорите? Какой ужас!
- Меня так просто выворачивает! Ладно, Кэйти, ступай домой, а я еще немного посижу. Иди-иди! Тебе надо поспать!
Кэйт встала, одернула юбку.
- А ножки у тебя, Кэйт, отличные! - сказал Кэйтлин и, прежде чем она успела отбрить его, спросил: - Как твоя девочка?.
- Кто? Лиззи? Неплохо. Я как раз собираюсь к ней съездить. Прямо сейчас!
- Что ж, даст Бог, она скоро будет в порядке! Да, Кэйт, пока ты не ушла! Будь так любезна, найди мне папки на букву "В"!
Кэйт подошла к бюро и вытащила один из ящиков, где была припрятана бутылка "Тичерс".
- Ужасная страна, правда? - сказал Кэйтлин, когда Кэйт принесла ему бутылку. - Ирландцу приходится довольствоваться шотландским виски! - Он покачал головой. - Боже милостивый, ну пожалуйста, помоги мне найти магазин, где торгуют ирландским "Бушмиллом"!
- Вы рассуждаете, как моя мать!
- Вполне возможно. Значит, она умная женщина.
Кэйт подхватила со стула сумку и куртку.
- Ладно, Кэннет, увидимся утром.
- Кэнни!
Улыбнувшись ему, Кэйт пошла к выходу, стараясь не смотреть на фотопортреты жертв, прикрепленные к стене.
- Ну как? Есть что-нибудь? - спросила она, задержавшись у стола Аманды.
- Ничего, - мотнула головой Аманда.
- Ладно, до завтра. - Кэйт вздохнула.
- Спокойной ночи! - ответила Аманда.
Вечер только начинался, движение на улицах еще не стало интенсивным, и через двадцать минут Кэйт приехала в больницу. Стоило ей взглянуть на большой старинный корпус, как к горлу подкатил комок. Надо радоваться, что Лиззи жива и все еще может наладиться, говорит Патрик. Пожалуй, он прав. Трудно себе представить, что было бы, если бы ей пришлось, как Рональду Батлеру, опознать труп дочери!
Последнее убийство до предела усилило напряженность в работе полиции. Считается, что после троих суток с момента совершения убийства вероятность поимки преступника резко падает. В принципе, это верно. Однако в случае, о котором идет речь, все по-другому. Тут преступник все больше и больше входит во вкус и не может остановиться. Потому и совершает убийство за убийством.
Пока Кэйт шла по коридору к палате Лиззи, откуда-то доносилась знакомая песня "Если ты еще не знаешь меня" в исполнении Симпли Реда. Кэйт слегка улыбнулась: хорошо, что здесь не больничная обстановка, можно слушать музыку, носить собственную одежду, не говоря уже о персонале, специально вышколенном, опытном, терпеливом к больным.
Собравшись с силами и изобразив на лице улыбку, Кэйт вошла в палату и поцеловала Лиззи, сидевшую за столом еще с двумя девушками.
- Привет, мама! - Лиззи выглядела великолепно - недельное пребывание в больнице явно пошло ей на пользу.
Кэйт тоже села к столу и кивком головы поздоровалась с девушками. Одна из них, широкая в кости, поднялась и спросила:
- Сварить вам кофе?
- Спасибо, только без сахара, пожалуйста.
- Я, мам, слышала в "Новостях" об очередном убийстве - кошмар какой-то! Мы как раз говорили об этом.
Кэйт пришла в замешательство: видимо, Лиззи все же разболтала о том, что ее мать служит в полиции, хотя сама просила Кэйт даже не заикаться об этом.
Блондинка с большими зеленоватыми глазами и крупным перманентом покачала головой:
- У вас на работе, должно быть, сплошные стрессы! Шутка ли! Чуть не каждый день видеть мертвецов! Мне и подумать страшно!
Кэйт усмехнулась: значит, ее работа впечатляет!
- Признаться, занятие не из приятных. Но кто-то должен это делать!
- Мама расследовала столько дел об убийствах! Правда, мам?
Вот теперь Кэйт и в самом деле испытала неловкость.
- Не скажу, чтобы "столько". В конце концов, убийства не так уж часто случаются!
- Кто же этот "Потрошитель из Грэнтли"? Есть у вас какая-нибудь гипотеза?
Глядя девушке прямо в глаза, Кэйт ответила:
- В том-то и дело, что гипотезы пока никакой нет. Но мы над этим работаем.
Тут первая девушка принесла чашку кофе для Кэйт и вместе с блондинкой вышла. Кэйт оценила их деликатность: они оставили мать и дочь вдвоем.
- У нас так принято, мам! Если к моей соседке придут, я тоже выйду.
- А с чем эти девушки попали сюда? - спросила Кэйт, потягивая маленькими глотками кофе.
- Андреа, та, у которой темные волосы, покушалась на самоубийство. У нее целая куча проблем! И с учебой, и со всем прочим… Она славная, по-настоящему славная.
- А с блондиночкой что?
- Да это же медсестра, мам! И не догадаешься. Верно?
- Пожалуй, - рассмеялась Кэйт. - Ну ладно, ты-то сама как?
Лиззи вздохнула, откинула со лба волосы:
- Нормально. Сегодня разговаривала с психиатром. Он, мам, очень симпатичный. Говорит, что у меня конфликт личностного характера. Что я пыталась кого-то изобразить из себя, потому что страдала комплексом незащищенности. Я старалась быть хорошей со всеми и в то же время против всего и всех восставала.
- Ну и как, по-твоему, прав он?
Глядя в глаза матери, Лиззи кивнула: