Ах, как здорово жить в старое время! У каждого своя лошадь! Не игрушечная, не деревянная - живая! С большими умными глазами. И с гривой. И с длинным хвостом. Сел и поскакал. Куда хочешь, туда и помчался. Быстро, ужасно скоро. Как птица. Пригнулся к гриве и полетел, копыта - цок-цок-цок! Всё мелькает, ветер свистит… И в детсад на коне, и в кино, и в магазин.
- А когда это было?
- Что было?
- Ну, старое время. Когда у всех были кони?
- Очень давно. Тогда вон та большая сосна была ещё маленькая. Лес был дикий, жили тут медведи да лоси. Приезжал летом дёгтевар, варил дёготь, а по Берёзовому логу ходил коростель и кричал.
- Тот самый коростель?
- Какой "тот самый"?
- Ну, который кричал, когда мы приходили весной? Помнишь?
- Нет, не тот. Может быть, его прадедушка. Или дедушка его прадедушки.
Охотник задумался: дедушка, прадедушка, старое время…
- А где я был в старое время?
- Ты? Тебя ещё не было.
Как же не было? Было небо, сосны, ветер шумел, и жуки летали, а его не было!
- Совсем-совсем не было?
- Ну, может быть, только начинался… в каком-нибудь моём прадедушке…
Так бы и сказал: был маленький. Как пылинка. Только начинался. Очень-очень давно начинался и был совсем малюсенький. А потом родился. И вот уже большой. Всё понимает. Вон старая большая сосна, вон сорока полетела. Сосна была когда-то маленькая, как травинка. А у сороки тоже был дедушка и прадедушка. Вон хвоинка кружится в воздухе. Воткнулась в снег, торчат два остреньких шильца.
Жили тут медведи и лоси, а теперь пришёл он и слышит, как пахнет дёгтем, который гнал в старое-престарое время старичок - дёгтевар в войлочной шляпе.
Доктор Длинная Седая Борода
Лес кончился, и с горы стало очень далеко видно. А там, где небо можно потрогать рукой, торчали, будто палки, воткнутые в снег, заводские трубы. Это город. Из труб по небу протянулись длинные дымы.
А под горой деревня. В деревне живут ребятишки, собаки и коровы. Ребятишки катаются с горы на санках, а коровы ходят по улицам.
И уже видна сине-голубая даль Берёзового лога. Увалы, пади, глинистые обрывы. Между березняков и сосновых рощ петляет в низине речка Росянка. Только сейчас её не видно: она под снегом. Всё под снегом: перекаты речные, водопады, омута, где живёт рыба хариус.
До Берёзового лога ещё один переход, а пока привал. Начальник экспедиции и носильщик хрустят сухарями, размышляют каждый о своём.
- А что было на земле в старое-престарое время?
- В какое старое-престарое?
- Совсем в старое. Тыщу миллионов лет назад.
- Море было. Океан. Огромный тёплый океан без конца и края.
- И тут был океан? И киты тут плавали?
- Наверное, и киты плавали.
- И пускали фонтаны?
- Раз плавали, значит, и фонтаны пускали.
- Ага. И акулы, и меч-рыба плавали. А по дну ползали каракатицы и осьминоги. И раки-отшельники, и морские звёзды, и медузы.
Охотник живо представил, как над деревней плывёт огромный кит, а рядом маленькие китята. И у каждого китёнка маленький фонтан. А по деревне, где катаются сейчас ребятишки, ползёт осьминог с круглым, как фара, глазом и загнутым птичьим клювом.
- А где оно, море? - огляделся сын. - Куда делось?
- Море? Ушло море, высохло. Потом вырос лес. Только не такой, как сейчас, а древний. Папоротники, огромные хвощи.
- А где они, огромные хвощи?
- Замёрзли. Погибли.
- Почему погибли?
- Потому что стало очень холодно. Вся земля покрылась льдом.
- И был морозище?
- Конечно, страшный мороз. И вьюги, и северное сияние.
- А потом что было?
- Потом снова стало тепло, лёд растаял.
- Весь до капельки?
- Как видишь. Действительно, льда не было.
- А потом что сделалось? После льда?
- Я думаю, степь. Паслись тут антилопы - сайгаки, а за ними охотились красные волки. В травах гуляли большие красивые птицы - дрофы. И журавли. Кроме птиц и зверей, никого тут не было. Небо, трава, ветер. А над степью пели жаворонки.
- А потом?
- А потом вырос, как видишь, лес, и стали тут жить белки и коростели.
- А кто всё это переменял?
- Что переменял? - не понял отец.
- Ну, всё, всё. Сначала - море, потом - древний лес, потом всё замёрзло. А теперь стало опять тепло и хорошо. Кто это переменяет?
- Как тебе сказать? Это… время переменяет. И ещё - солнце.
Охотник посмотрел на солнце и не поверил. Такое оно маленькое, далёкое и тусклое. И оно может всё переменять? Чтобы океан был и киты, и вдруг не стало океана?
- Нет, это не солнце переменяет, - твёрдо сказал охотник и спросил: - А время, оно где? Какое оно?
- Это очень трудно объяснить, что такое время. Оно нигде и везде. Его никто не видел и не слышал.
Никто не видел и не слышал, а всё переменяет!.. Непонятно. Только что же тут непонятного? Время - это сегодня лёг, у тебя болит живот, а завтра проснулся - всё прошло. Это такой Доктор невидимый. Доктор, который всё умеет. Человека нет, а потом он родится. Был как пылинка, а потом делается большой. И сосна маленькая, а потом вон какая! Сейчас снег, а весной везде цветы. Откуда они? Их посеет Доктор невидимый. И птиц петь учит он.
- Ладно, пусть Доктор невидимый, - смеётся отец. - Значит, он ещё и агроном. И учитель пения.
- Ага. А откуда прилетели птицы?
- Птицы не прилетели, а сделались из больших ящериц. Только не из таких, которых ты видел, а из других. Из летающих ящеров. Они были страшные, зубастые и не умели петь.
- А потом Доктор всё переменил, и они научились петь. Хорошие стали свиристелями, а плохие - лунями. А откуда пришёл самый-самый первый человек?
- Знаешь, я начинаю замерзать. Пойдём, а то мы никогда не доберёмся до Берёзового лога. Человек ниоткуда не пришёл. Он в конце концов сделался из рыб, из птиц. Всё живое - его родня.
- Всё-всё? И глухарь, и слон, и скворец, и крокодил?
- Дальняя родня. Всё живое - дальняя родня человеку.
Значит, человек был птицей! И умел летать. И был деревом-баобабом. И осьминогом - ползал по дну океана. И у него было три сердца. Человек был всем-всем! Это его переменял волшебник - Доктор Длинная Седая Борода, который живёт всегда.
- А сможет он снова переменить человека в птицу? В дерево?
- Кто? - удивился отец.
- Доктор Длинная Седая Борода.
- Какая Длинная Седая Борода?
Отец ничего не понимал. Ведь он ничего не знал про Доктора Длинная Седая Борода! Про него никто не знает. И сам он про Доктора узнал только сегодня. Только сейчас!
Охотник был взволнован: это было его первое великое открытие. Никто ещё не знал про Доктора Длинная Седая Борода, а он знал. Один во всем свете!
И никто, даже отец, не догадывается, что Доктор живёт на их Луне. На серебряной луне Берёзового лога. Он живёт там в большой серебряной пещере, а на землю приходит, чтобы всё переменять.
И сегодня они увидят его! Потому ведь они и идут в Берёзовый лог…
Краснокожие у костра
Он сразу узнал Лунную гору: старые сосны поднимались по её склонам до самой вершины. Из-за этих сосен и взошла тогда луна. Он помнит: Берёзовый лог затопило потоками света, луна сияла огромная, в полнеба, а по траве протянулись длинные тени. Теперь он точно знает: в тот вечер в Берёзовый лог приходил Доктор Длинная Седая Борода. Спустился по Лунной горе к речке Росянке и напился. И стал думать, что переменить, чтобы стало всем лучше. Людям, зверям, деревьям, речкам. Доктор всегда приходит вечером и начинает всё переменять.
У Доктора есть большая книга, там всё записано. Когда птицам вить гнёзда, когда медведю вылезать из берлоги. И как пахнуть каждому цветку, тоже записано в этой книге. И какой вышины делаться горам. Горы тоже строит он, Доктор Длинная Седая Борода. И речке Росянке он приказал течь по Берёзовому логу и научил её звенеть и булькать. Это она так разговаривает. Он всех научил: майских жуков - жужжать, кузнечиков - ковать, деревья - шептаться, а гром - греметь, как огромный барабан. Доктор знает все языки, даже мысли знает, что ты подумал. Плохое или хорошее.
Когда Доктор приходит, лешачки-лесовички ему всё рассказывают. Они живут здесь, и каждый лешачок - хозяин своему лесу. Лешачки - помощники Доктора, а коростель - его сигнальщик.
"Дыр-дыр! - кричит он. - Дыр-дыр!"
Это он говорит: пришёл Доктор Длинная Седая Борода. Кто больной, становитесь в очередь. Доктор вылечит. Только не озорничайте - вот что кричит коростель-сигнальщик.
Солнце коснулось уже дальнего леса, когда экспедиция достигла наконец Берёзового лога. Близился вечер, надо было становиться лагерем.
- Лагерь - на той стороне Росянки, - приказал начальник экспедиции. - Чтобы ближе. Ждать будем там.
- Чего ждать? - удивился носильщик.
Ну вот, всё надо объяснить! Понятно чего: когда стемнеет. Луна же всходит вечером. И весной, когда сюда, в Берёзовый лог, приходил Доктор Длинная Седая Борода, луна взошла вечером, когда зажглись звёзды. Доктор всегда приходит вечером. Отец этого не знает. Взрослые ужасно непонятливые. Вот если бы Таня, она бы поняла сразу, кого ждать.
Под старым осокорем на крутом берегу Росянки разложили костёр, сварили лесной чай с шиповником.
Охотники пили из кружек чай, когда в лагере появились индейцы. Двое вооружённых индейцев. Один - в заячьей шубе, подпоясанный военным ремнём с медной бляхой. За спиной самодельный лук, за поясом - стрелы. А другой держал на плече копьё - длинную палку с заострённым концом. Он был в лохматой шапке, которая лезла ему на глаза.
Никто не слышал, когда индейцы подошли. Они будто из-под земли выросли и молчали, шмыгая носами.
- Хотите чаю, чингачгуки? - спросил носильщик индейцев.
Индейцы не ответили, а стрелок с луком вытер рукавом нос. Они тайно осмотрели всё в лагере, повернулись и бесшумно исчезли в кустах. И уже издали спросили, не видели ли охотники бурую корову.
Бурую корову? При чём тут бурая корова? Индейцы понимали по-русски, но были краснокожие. Лица у них были красные.
После индейцев никто не приходил, а на Лунную гору, на сосны наползла животастая туча. Луна не всходила. Стало ещё темнее. Было тихо, только в логу кто-то тоненько спрашивал:
"Чь-и вы? Чь-и вы?"
Какая-то птица спрашивала: кто пришёл и как зовут пришельцев. В бору, на той стороне речки, долбил дятел: постукает, послушает тишину и опять:
"Тук-тук-тук! Тук-тук! Тук-тук-тук-тук! Тук-тук!.."
Может быть, он не просто тукает, а рассказывает про Доктора Длинная Седая Борода? Дятел - тоже сигнальщик Доктора. Он всегда живёт в Берёзовом логу и знает, где сейчас ходит Доктор, что делает.
Сумерки до краёв заполнили Берёзовый лог синей мглой. Охотник отошёл от костра и тихо спросил:
- Дятел, а дятел! Скоро придёт Доктор Длинная Седая Борода? Я пришёл, а его всё нет. И луна не всходит, а я уже замёрз. Мне надо поговорить с Доктором. Очень, очень нужно…
"Тук-тук-тук! - настойчиво застучал дятел. - Тук-тук-тук!.."
Очень громко! Оглушительно. Так ведь он же говорит: пришёл уже Доктор Длинная Седая Борода! Вчера ещё пришёл, и кому надо - ищите его сами. Нечего сидеть и мёрзнуть без толку, самим пора догадаться. А луна не всходит, потому что тучи и снег.
Ну вот, Доктор, оказывается, уже в Берёзовом логу! И нечего ждать у моря погоды, чаи распивать. Не будет же Доктор сам всех разыскивать - вот что говорил сигнальщик-дятел. Дятел - сигнальщик Доктора зимой, а коростель - летом.
Вернувшись к костру, он сказал носильщику:
- Я ухожу. А ты останешься караулить лагерь.
- Есть караулить лагерь, - ответил носильщик. - Ты надолго?
- Не знаю.
Он действительно не знал, когда вернётся. Вернётся, когда найдёт Доктора, но когда и где он его найдёт? Берёзовый лог ого какой большой!
- Разве в ночном походе тебе не нужен носильщик? - спросил отец. - Ночь, темно…
В лесу и правда стало совсем темно, шёл снег. С носильщиком, конечно, лучше, но это же невозможно - искать Доктора вдвоём! И как при носильщике разговаривать с Доктором, если это великая тайна? Доктор не любит, чтобы про него знали все, особенно взрослые, - какая же будет тайна?!
Нет, искать Доктора надо в одиночестве и разговаривать, чтобы никто не слышал.
- Я пойду один, а ты будешь охранять лагерь. Меня не ищи. И далеко не уходи.
Сын надел лыжи, решительно закинул за спину ружьё и шагнул в темноту. Отец видел, как фигурка в капюшоне исчезла в чаще. Раз и два скрипнули лыжи, шевельнулась ветка, охотник скрылся в серой завесе редкого снегопада.
Таинственные следы в долине речки Росянки
Шёл снег. Охотник чутко ловил каждый шорох. Вдруг что-то мелькнуло в сумерках и бесшумно исчезло под обрывом. Лишь качнулась таловая ветка.
Он осторожно приблизился к кусту. На снегу какие-то чёрточки. Короткие стрелки-полоски. Одна, две, три - и все указывают в одну сторону! Как стрелки-указатели! Для кого они?
Не тайный ли это знак ему, куда идти? Все полоски прочерчены в одном направлении - в сторону Росянки. Кто-то был здесь: он видел, как только что мелькнуло, и вот знак - идти руслом Росянки…
Охотник взглянул на компас - стрелка показывала на север. Но ведь Лунная гора тоже строго на север! Сейчас за чащей её не видно, но она там, куда протянулись полоски-указатели на снегу.
Всё понятно: спуститься - и вперёд, руслом речки. Он глянул вниз. Берег крутой, почти отвесный, речка далеко внизу. Нет, на лыжах опасно. Снять лыжи, спускаться потихоньку.
Над обрывом стоял таловый куст. Охотник, держась за ветку, стал понемногу съезжать, но зацепилось ружьё. Он потянулся рукой освободить стволы, но ветка, за которую он держался, вдруг с треском сломалась, и охотник, гремя оружием, покатился вниз. Вместе с лыжами и сугробом снега…
Долго кувыркало его по откосу, всё перепуталось - где голова, где ноги! - наконец брякнуло о землю, завалило с головой.
Он лежал затаившись: вдруг кто-то выскочит из-под обрыва, зарычит ужасно, сердито: "Р-р-р-ы! А-а-ав!"
Но не зарычало, и вдруг: тинь-тинь-тинь! Дон-дон-дон!
Так ведь это же речка! Он лежит на льду, а речка тинькает подо льдом. Это она разговаривает, речка. Она умеет говорить, хотя зима и вся она подо льдом. Речка что-то говорила ему: тинь-тинь-тинь! Дон-дон-дон!
- Тинь-тинь-тинь! Здравствуй! - сказал он речке. - Буль-буль-буль! Речка, а речка, где Доктор Длинная Седая Борода? Ты говоришь, а я не понимаю. Если знаешь, где Доктор, пожалуйста, скажи. Мне идти на север, ага?
Дон-дон-дон! - залопотала весело речка. Тинь-тинь-тинь! Буль-буль!..
"Тинь" да "буль", заладила! Ничего не поймёшь. Ладно, пойдём, как показывали стрелки - на север, руслом Росянки. Может, это речка и говорит: иди прямо, никуда не сворачивай".
Охотник выпростал голову из сугроба, огляделся. Было темно, падал снег. Насыпалось за шиворот, в рукава и даже в уши, однако упал он удачно. Всё было цело: лыжи, палки, компас. И револьвер за поясом, и патронташ. Экспедиция продолжается!
Он двинулся дальше. Ничего, что сорвался с обрыва. Когда путешествуешь, везде опасности и враги. Надеть лыжи и дальше!..
Оглядываясь, охотник видел: сзади чернела в снегу ниточка его лыжни. И ничего больше - темнота. И впереди темнота. Речка виляет в кустах: то вправо вильнёт, то влево, вдруг повернёт совсем назад, а кругом - чаща. Заросли смыкались над головой, и тогда путешественник шёл, как в тёмном глухом коридоре. Лишь мигнёт и погаснет среди веток звёздочка.
Хватало за капюшон, за стволы ружья. Вдруг сильно толкнуло в спину. Кто это? Путешественник быстро оглянулся. Почудилось: кто-то идёт по его следам, слышалось даже чьё-то сиплое дыхание.
Он долго вглядывался в темноту. Никого. Это кусты хватают и толкают. Сзади никого нет. И никого он не боится. Вот оно, ружьё. И револьвер. И ножик есть.
Охотник шёл по-таёжному строжко, прислушиваясь к звукам леса. Далеко уже от лагеря, а сколько ещё идти, никому не известно. Слева обрыв, он вырос неожиданно. Берег отвесной стеной поднимался до неба. Среди туч мигала над обрывом одинокая звёздочка. Путник разглядел: чернели по обрыву круглые дырочки - стрижиные норки. "Стрижиный обрыв, - отметил про себя путешественник. - Надо занести на карту".
И вдруг - стоп! Речку перегородило: обрушился вместе с кустами берег. Всё переплелось, руку не просунешь. И не обойти проклятый завал: кругом непролазная чаща.
Остаётся - проползти. Путешественник снял лыжи и пополз на животе, как ящерица. Иногда он с головой утопал в снегу, вдоволь его наглотался. И за шею набилось, и в нос, и в рукава, а когда выбрался, оказалось, нет варежки. Потерялась, противная. Пришлось поворачивать и ползти обратно по своему следу. Вот она, затоптанная в снегу, дурочка. Больно поколотил её о сук: не теряйся, растрёпа. А озябшую руку погрел сначала за пазухой.
Готовясь продолжать путь, он надевал лыжи, когда где-то в глубине чащи раздался оглушительный рёв: "И-ух! И-ух! М-мма!"
Тяжко вздохнуло, зашумело, затопало: кто-то ломился сквозь чащу.
Охотник затаился, ожидая нападения. А в кустах - шумное дыхание, треск сучьев, тяжёлое: туп-туп-туп! Ближе, ближе… Зверь прошёл совсем рядом, шумно вздохнул над самой головой. Было слышно, как шевельнулись ветки, на голову охотника посыпался снег…
Сжавшись под берегом в комок, путешественник ждал. Прошла, кажется, целая вечность. Зверь стоял на берегу, шумно дышал, топал. Решал - напасть или не напасть. И вдруг снова: туп-туп-туп. Зверь удалялся. Трещали сучья под тяжёлыми шагами. Зверь уходил. На берегу стихло. Опасность, кажется, миновала.
Кто это был? Что за зверь?
Охотник ждал, готовый ко всему. Вдруг зверь вернётся? Но чаща молчала. Зверь ушёл своей дорогой.
Ну и ступай себе, не очень испугались. Реви и топай. Пусть кругом звери и опасности. Мы не боимся никого! Мы разыскиваем Доктора Длинная Седая Борода! Мы идём по тайному знаку - три стрелки-полоски.