– Спасибо, очень плохо, – пробормотала Миссис Сноу, вновь впадая в свою обычную апатию. – Нынче утром я никак не могла уснуть. Моя соседка Нелли Хиггинс теперь стала брать уроки музыки, и меня от этих её занятий просто трясёт. А сегодня она играла всё утро, не переставая! Даже не знаю, что мне теперь делать!
Поллианна сочувственно кивнула.
– Я прекрасно вас понимаю. Это просто кошмар! У Миссис Уайт тоже однажды такое было. Ну, вы поняли, она из благотворительного комитета. Она меня воспитывала. Так вот, однажды у моей Миссис Уайт случился приступ ревматизма, ну и, в общем, она просто лежала, лежала и даже не могла пошевелиться. Она потом рассказывала, что если бы только она могла, это было бы не так ужасно. Так что вы можете радоваться, потому что вам повезло гораздо больше, чем ей!
– Ты что имеешь в виду?
– Ну, вы ведь можете как-то двигаться, ну, то есть переворачиваться с боку на бок, когда становится совсем невыносимо, правда?
Миссис Сноу изумлённо уставилась на Поллианну.
– Ну да, я могу двигаться, но только здесь, на кровати, – не без раздражения ответила она.
– Вот видите! Я же говорю, что вам есть чему радоваться! – кивнула Поллианна. – Миссис Уайт было намного хуже. Когда у тебя ревматизм, это значит, что ты вообще не можешь двигаться – хотя, как она мне потом рассказывала, ужасно хочется! А ещё она рассказывала, что если бы не глухая сестра Мистера Уайта, то у неё бы и вовсе крыша поехала!
– Глухая сестра? Причём здесь одно к другому?
Поллианна рассмеялась.
– Ах, погодите, Миссис Сноу, я вам сейчас всё объясню. Я ведь позабыла, что вы не знакомы с семейством Уайт! Видите ли, сестра Мистера Уайта, Мисс Уайт, не очень хорошо слышит. Вернее, она глуха как пень. А когда Миссис Уайт заболела, она, ну, то есть Мисс Уайт, приехала к ним погостить. Ну, и заодно помочь по дому. Ведь должен же кто-то готовить еду для Мистера Уайта! И они так всё время мучились, пытаясь до неё докричаться, что потом каждый раз, как только у соседей начинало играть пианино, Миссис Уайт так радовалась, что она может его слышать, что ей уже было уже всё равно, что оно играет, потому что она всё время думала о том, как было бы ужасно, если бы она была глуха и вообще не могла бы ничего слышать, как Мисс Уайт. Это она играла в мою игру, о которой я ей рассказала.
– Игру?
Поллианна захлопала в ладоши.
– Ах, да, чуть не забыла! Я ведь всё-таки нашла, Миссис Сноу, чему вы можете радоваться!
– Радоваться! О чём ты, детка?!
– Ну, я ведь вам обещала как следует над этим подумать! Как, вы не помните? Вы просили меня найти, чему вы можете радоваться – ну, радоваться, даже если вы много дней прикованы к постели.
– Ах, это? – с горькой насмешкой произнесла больная. – Да нет, я помню; просто я не думала, что ты примешь это всерьёз.
– А как же иначе? – победоносно кивнула Поллианна. – И я нашла ответ! Правда, это было невероятно трудно! Но чем труднее, тем ведь интереснее! И признаюсь вам честно, сперва я вообще ничего не могла придумать. Но потом у меня получилось!
– Как, в самом деле? И каков же исход ваших изысканий? – голос Миссис Сноу звучал издевательски вежливо.
Поллианна сделала глубокий вдох.
– Я подумала… что вы можете радоваться… тому, что другие люди не знают ваших страданий. Что они не прикованы к постели, как вы, – торжественным голосом произнесла она.
Миссис Сноу бросила на неё неприязненный взгляд.
– А я, дурёха, и не додумалась! – с горькой иронией воскликнула она.
– А теперь позвольте мне рассказать вам, что это за игра, – не заметив её злобы, в счастливом неведении продолжала Поллианна. – Для вас она просто клад. Конечно, вам будет нелегко в неё играть. Но зато так интереснее! В общем, дело было так…
И она принялась рассказывать о том, как ей хотелось, чтобы среди церковных пожертвований попалась кукла, о костылях и обо всём, что из этого вышло.
Её рассказ как раз подошёл к концу, когда в дверях появилась Милли.
– Мисс Поллианна, вас ищет ваша тётя, – бесцветным от привычной тоски голосом сообщила она и добавила: – Мисс Полли только что звонила нашим соседям, Мистеру и Миссис Харлоу, и просила передать, что вам нужно спешить, потому что скоро вечер, а вы ещё сегодня не занимались на пианино.
Поллианна нехотя встала.
– Ладно, – вздохнула она. – Придётся поспешить.
И вдруг рассмеялась:
– Я думаю, мне можно радоваться тому, что у меня есть чем спешить, ну, то есть ноги, правда, Миссис Сноу?
Но ответа не последовало. Глаза Миссис Сноу были плотно закрыты. И только Милли удивлённо распахнула свои глаза, увидев, что по исхудалым щекам матери текут слёзы.
– До свиданья! – бросила Поллианна через плечо, открывая дверь. – Мне так жаль, что мы не успели с причёской! Ужасно хотелось её сделать. Но, может быть, в следующий раз…
Один за другим миновали жаркие июльские дни. Поллианна была счастлива. Не раз и не два она радостно признавалась в этом тёте, которая обычно устало отвечала:
– Это, конечно, очень хорошо, Поллианна. Мне приятно слышать, что вы счастливы. Однако я надеюсь, что в и счастье вы всё же не забудете о том, что время надо проводить с пользой, ибо в противном случае можно будет с уверенностью считать, что я пренебрегла своим долгом!
В ответ на это Поллианна обычно заключала тётю в объятия и покрывала её лицо поцелуями, что по-прежнему приводило Мисс Полли в замешательство. Но как-то раз за шитьём она решилась возразить.
– Так значит, вы хотите сказать, тётя Полли, что, кроме счастья, нужно что-то ещё? – задумчиво спросила она.
– Именно это я и имею в виду, Поллианна.
– И время надо проводить с пользой?
– Разумеется.
– А что такое польза?
– Ах, ну польза – это просто польза, что-то полезное, чему вы посвятили время. И что вы за странный ребёнок, Поллианна!
– Выходит, просто радоваться – это не польза? – с едва уловимой тревогой в голосе спросила малышка.
– Нет, конечно.
– Какая жалость! Боюсь, что в таком случае вам совсем не понравится моя игра, Мисс Полли.
– Игра? Что за игра?
– Ну, игра, которую придумали мы с па… – Поллианна закрыла себе рот ладонью. – Ах, нет, ничего, – пролепетала она.
Мисс Полли нахмурилась.
– На сегодня довольно, – только и сказала она. И урок шитья был окончен.
В тот самый день после обеда Поллианна, спускаясь со своего чердака, столкнулась с тётей на лестнице.
– Ах, тётя Полли, как это мило с вашей стороны! – воскликнула она. – Вы решили меня навестить! Входите же поскорее, входите! Обожаю принимать гостей! – ликовала малышка, взбегая вверх по ступенькам и распахивая свою дверь.
Надо сказать, что навещать племянницу в планы Мисс Полли вовсе не входило. Причиной её появления на чердаке была всего лишь некая белая шерстяная шаль, которую она намеревалась взять из стоявшего под восточным окном сундука. Однако совершенно неожиданно для самой себя она вдруг обнаружила, что вместо того, чтобы искать в сундуке шаль, она сидит на жёстком деревянном стуле в комнате Поллианны. Подобное случалось уже не впервые. С тех пор, как в её доме поселился этот странный ребёнок, Мисс Полли уже неоднократно ловила себя на том, что поступает совершенно неожиданным, необъяснимым и ничуть не свойственным ей образом, делая то, чего вовсе и не собиралась!
– Обожаю гостей, – повторила Поллианна, порхая по своей комнатушке с таким видом, как будто это не убогий чердак, а дворец. – Особенно с тех пор, как у меня появилась собственная комната! Конечно, у меня всегда были комнаты, но они были съёмные, а это совсем не то, что своя собственная! Ведь это же моя собственная комната, правда, тётя?
– Д-да, разумеется, – пробормотала Мисс Полли, с трудом понимая, почему она продолжает здесь сидеть вместо того, чтобы встать и пойти за шалью.
– И, конечно же, я её очень люблю, хотя в ней и нет ни ковров, ни штор, ни картин, о которых я так мечта…
Залившись жгучей краской, она остановилась. Пытаясь замять неловкость, она тотчас же принялась болтать о чём-то постороннем, но тётя резко её перебила:
– Так вы, кажется, о чём-то мечтали, Поллианна?
– Ах, нет, тётя Полли, ни о чём, честное слово. Просто вырвалось…
– Предположим, что так, – холодно ответила Мисс Полли. – Однако будьте добры, договаривайте, раз начали!
– Ну, просто… Просто я размечталась, что у меня в комнате будут красивые ковры, шторы и картины. Но, конечно…
– Вы размечтались! – снова резко перебила её Мисс Полли.
Щёки Поллианны запылали пуще прежнего.
– Я знаю, тётя Полли, я не права, – опустив глаза, пролепетала она. – Просто… Просто мне всегда хотелось иметь много красивых вещей… Но их не было… Конечно, когда-то среди церковных пожертвований нам попались два маленьких коврика, но на одном из них были чернильные пятна, а на другом дырки. И картин тоже было всего две: одну па… я хочу сказать, одну, ту, которая была получше, нам пришлось продать, ну, а другая разбилась. Ну, то есть стекло, вы поняли… Знаете, тётя, мне кажется, что будь у меня хоть что-нибудь красивое, я бы… Я бы не стала мечтать о коврах и картинах. И в тот самый день, когда я к вам приехала и мы с вами шли по лестнице, я бы не размечталась так о том, какая красивая у меня будет комната! Но, клянусь вам, тётя Полли, это была всего лишь минута, ну, то есть, несколько минут… А потом я почти сразу обрадовалась, что комод без зеркала, потому что так я не буду каждый день видеть с утра свои веснушки; и что картина за окном прекраснее всех картин на свете; и вы оказались так добры ко мне, что…
Мисс Полли вдруг поднялась со стула. Кровь бросилась ей в лицо.
– Хватит, Поллианна – сухо сказала она. – С меня хватит. – И с видом оскорблённого достоинства удалилась.
Лишь оказавшись внизу, она вспомнила, что ходила на чердак за белой шерстяной шалью, которая так и осталась лежать в сундуке.
Прошло менее суток, когда Мисс Полли решительно велела Нэнси:
– Я желаю, чтобы не далее как нынче утром вы снесли вещи Мисс Поллианны вниз, в комнату, которая находится под той, что на чердаке. Отныне моя племянница будет жить там.
– Да, мэм, – сказала Нэнси вслух.
– Силы небесные! – сказала она про себя.
Войдя через несколько минут к Поллианне, она радостно воскликнула:
– Мисс Поллианна, вы только послушайте, что я вам расскажу! Теперь вы будете жить внизу – в комнате под этой! Да, да, да!
Поллианна побелела.
– Как?.. Нэнси… Честно-честно?
– Честнее не бывает! – воскликнула, кивнув головой, ликующая Нэнси. В руках она держала охапку вынутых из шкафа платьев Поллианны. – Мне приказано снести туда ваши вещи, и я их снесу, чёрт подери, пока она не передумала!
Поллианна не дослушала до конца. Перескакивая через две ступеньки сразу, она помчалась вниз и чуть было не скатилась с лестницы.
Хлопнув двумя дверями и перевернув один стул, малышка наконец достигла своей цели – тёти Полли.
– Ах, тётя Полли, тётя Полли, а вы меня не обманываете? Ведь в той комнате есть всё, о чём я мечтала – и ковры, и шторы, и целых три картины, да что я говорю! – пять, ведь окна выходят туда же! Ах, тётя Полли!
– Очень хорошо, Поллианна. Конечно же, мне очень приятно, что вы довольны переменой. Но коль скоро вы такая ценительница красивых вещей, я надеюсь, что вы будете их должным образом беречь. На этом всё. А теперь, Поллианна, будьте добры, поставьте этот стул как следует. Да, ещё: за последние полминуты вы дважды хлопнули дверями.
Поллианна не догадывалась, что сегодня голос Мисс Полли был так суров оттого, что по какой-то совершенно необъяснимой причине ей хотелось плакать – а надо сказать, что плакать она давным-давно отвыкла.
Поллианна поставила стул.
– Да, мэм, я знаю, что я ими хлопнула – этими дверями, – с радостной готовностью признала она свою вину. – Но видите ли, я ведь только что узнала про комнату, и мне кажется, что и вы бы хлопнули дверью, если бы…
Поллианна вдруг остановилась. В глазах её вспыхнуло любопытство:
– Тётя Полли, а вы когда-нибудь хлопали дверью?
– Надеюсь, что нет! – возмущённо ответила Мисс Полли.
– Ах, тётя Полли, как мне жаль! – лицо Поллианны выражало лишь искреннюю заботу и сочувствие.
– Жаль?! – тётя Полли была слишком потрясена, чтобы что-либо добавить.
– Да, жаль. Видите ли, я думаю, что если вы ни разу в своей жизни не хлопнули дверью, то значит, вам никогда и не хотелось этого делать. А если так, то выходит, что вы никогда ничему не радовались – а иначе вы бы просто не удержались! И мне жаль, что вы никогда ничему не радовались!
– Поллианна! – только и смогла выговорить окончательно шокированная Мисс Полли.
Но Поллианны уже и след простыл. Она убежала помогать возившейся с вещами Нэнси. Лишь где-то наверху, на чердачной лестнице, оглушительно хлопнула ещё одна дверь.
Оставшись в гостиной одна, Мисс Полли вдруг почувствовала смутное волнение. "Да кто она такая, – растревоженная и задетая за живое, думала она, – кто она такая, чтобы утверждать, что в моей жизни не было радостей?!"
Глава 11
Встреча с Джимми
Настал август. Он принёс с собой некоторые перемены и парочку сюрпризов – но только не для Нэнси! Уж ей ли было не знать, что с тех пор как в доме поселилась Поллианна, всё встало с ног на голову!
Сначала появился котёнок.
Поллианна нашла его, жалобно мяукающего, на дороге. Когда в результате тщательнейшего опроса всех соседей выяснилось, что котёнок ничей, Поллианна тотчас же ничтоже сумняшеся принесла его домой.
– Ах, честно говоря, я даже рада, что он оказался ничейный! – в счастливой уверенности заявила она своей тёте. – Мне с самого начала хотелось забрать его себе! Я так люблю котиков! Да я и не сомневалась, что вы тоже ему обрадуетесь, и он будет у нас жить!
Мисс Полли поглядела на жалкий крошечный серый комочек, отчаянно жавшийся к Поллианне – и её бросило в дрожь: дело в том, что она терпеть не могла кошек – даже красивых, здоровых и чистых!
– Фу, Поллианна! Что за мерзкий зверёныш! Да он же болен, смотри, у него парша и блохи!
– Ой, знаю, знаю… Бедняжечка! – нежно пропела Поллианна, глядя в его испуганные глазки. – Видите, как он весь дрожит? Боится! Он ведь ещё не знает, что мы заберём его к себе!
– Никто его не заберёт! – решительно отрезала Мисс Полли.
– Конечно же, никто, – кивнула Поллианна, тотчас же истолковав слова тёти так, как ей хотелось. – Я ведь уже всем рассказала, что если я не найду хозяина, то он наш! Я знала, что вы ему обрадуетесь! Ах, бедный маленький сиротинушка!
Мисс Полли открыла было рот, пытаясь что-то возразить. Но тщетно. Всё та же странная беспомощность, так часто охватывавшая её с тех пор, как в доме появилась Поллианна, теперь в очередной раз железной рукой сжала её сердце.
– Конечно же, я знала, – с благодарностью в глазах захлёбывалась тем временем малышка, – я знала, что вы не позволите такому славному маленькому сиротке идти искать пристанища у чужих людей! Вы, которая приютили меня! А знаете, ведь Миссис Форд ещё и спросила у меня, позволит ли тётя держать в доме кошку! Так я ей так и сказала! У меня-то хоть дамы из комитета были, а у этого котика не было совсем-совсем никого на свете! Да, я знала, что вы его в беде не оставите! – радостно кивнула она и выбежала из комнаты.
– Но Поллианна, Поллианна! – напрасно пыталась возразить тётя Полли. – Я не…
Однако Поллианна уже ворвалась в кухню и кричала:
– Нэнси, Нэнси! Ты только посмотри, какой славный маленький котик! Тётя Полли и его тоже будет воспитывать!
А тем временем в гостиной с трудом опустилась на стул охваченная отчаянием тётя Полли. Да, она терпеть не могла кошек. Но что-либо сделать она была не в силах.
На следующий день Поллианна притащила домой щенка. Был он ещё грязнее и ещё несчастнее, чем котёнок. И снова Мисс Полли к собственному безграничному изумлению обнаружила, что ей приписывают роль милосердной благодетельницы – роль, которую Поллианна навязала ей так ловко, что она, ненавидевшая собак ещё больше, чем кошек, снова не нашла в себе сил сказать нет.
Однако когда менее чем через неделю Поллианна привела домой оборванного мальчишку и теми же методами стала уверенно претендовать на то, чтобы и его тоже приютили, Мисс Полли эти самые силы всё же нашла. Вот как это произошло.
Был четверг, и тихим солнечным утром Поллианна возвращалась от Миссис Сноу, которой в очередной раз относила телячий студень. Миссис Сноу и Поллианна теперь стали настоящими подругами. Их дружба возникла с третьего визита Поллианны, сразу после того, как она рассказала Миссис Сноу о своей игре. Теперь Миссис Сноу и сама играла в эту игру с Поллианной. Правда, играла она пока не очень хорошо. Она так много лет истратила на бесполезные сожаления, что заново научиться радоваться ей было очень и очень трудно. Однако под чутким руководством Поллианны, которая всегда хвалила её за успехи и весело смеялась над её ошибками, она всё же кое-чему научилась. Например, сегодня, к величайшему восторгу Поллианны, она сказала, что рада телячьему студню, потому что это было именно то, чего ей хотелось (она не знала, что Милли на улице рассказала Поллианне о том, что жена священника с утра уже прислала ей громадную миску точно такого же студня!)
И вот идя по улице и размышляя обо всём этом, Поллианна вдруг увидела какого-то мальчишку.
Он с унылым видом сидел у дороги и обстругивал ножиком маленькую палочку.
– Привет! – очаровательно улыбнулась ему Поллианна.
Мальчик поднял на неё глаза, но тотчас отвернулся.
– Пока! – нагрубил он.
Поллианна расхохоталась.
– Да, тебя, похоже, даже телячьим студнем не развеселишь, – сквозь смех сказала она и подошла ближе.
Мальчишка слегка застеснялся, затем смерил её презрительным взглядом и снова принялся строгать. Ножик у него был тупой и с надломанным лезвием.
Немного подумав, Поллианна всё же присела с ним рядом. Ведь как бы она ни убеждала всех, что она "привыкла к своим дамам из благотворительного комитета" и что отсутствие детей в округе её "не огорчает", временами она всё же втайне мечтала о том, чтобы дружить со сверстниками. Поэтому она решила не упускать свой шанс.
– Меня зовут Поллианна Уиттиэр, – вежливо начала она. – А тебя?
Мальчишка снова застеснялся. Он даже хотел было встать и уйти, однако передумал.
– Джимми Бин, – неприветливо пробормотал он.
– Очень приятно! Теперь мы знакомы. Как я рада, что ты не забыл назвать мне своё имя! А то некоторые забывают… Я живу в доме Мисс Полли Хэррингтон. А ты где живёшь?
– Нигде.
– Нигде?! Но ведь так не бывает! Все где-нибудь живут! – заявила Поллианна.
– Ну, а я – нет. Пока. Я ищу новый дом.
– Ах! И где же он?
Мальчишка смерил её презрительным взглядом.
– Дура! Я что, искал бы, если б знал?!
Поллианна слегка вскинула подбородок. Её задело, что он обозвал её "дурой". Какой невоспитанный мальчишка! И всё же он был единственным ребёнком из всех, кого ей довелось встретить в этом городе.
– А где ты жил раньше? – поинтересовалась Поллианна.
– Ты что, нанялась? – нетерпеливо отмахнулся он.