Теперь уже Бринн внимательнее присмотрелась к нему. Серьезное лицо, серые глаза, темные волосы, длинные и сухие. Кожа на лице бугристая. Школьницей ее мучили подростковые прыщи, но от них и следа не осталось, когда она пошла в колледж. Он не был хорош собой, определенно нет, но в нем было своеобразное обаяние уверенности и силы.
- Бринн, - задумчиво протянул он.
Откуда ему известно ее имя? Гэнди сообщил перед смертью? Едва ли. Но они побывали в спальне дома номер два по Лейк-Вью. Он прочитал его на табличке, пришпиленной к ее форменной сорочке.
- А вы - Харт.
Он кивнул с кривой усмешкой.
- Мой приятель слишком много чесал языком. И выболтал, как меня зовут.
- А как его имя, не напомните?
Еще одна улыбка вместо ответа.
- А где девочка сейчас? - спросила Бринн.
- В своем уголке в доме на колесах, - ответил Харт. - Она в постельке с куклой Честер. Мне пришлось поискать ее. Кажется, это кролик. Но могу ошибаться.
- И вы оставили ее там одну? - рассердилась Бринн. - А если она выглянет наружу и увидит тело своей матери?
- Не увидит. Мой друг уже перетаскивает трупы в лес. Девочке я велел оставаться на месте. Утром на квадратный ярд этого заповедника копов будет больше, чем в полицейской академии. Они позаботятся о ней.
- Она мертва, ведь так? Вы убили и ее тоже?
Он посуровел лицом, явно недовольный, что она усомнилась в его словах.
- Я не убивал ее. Она в постели со своим Честером, как я и сказал.
Бринн решила на этот раз ему поверить.
- Так что произошло? - спросил он. - Вы повстречали этого деятеля в лесу, и он предложил вам воспользоваться телефоном. А угодили вы прямиком в нарколабораторию.
- Я догадалась, куда мы попали, чуть раньше, но не успела что-то предпринять.
- Почувствовали запах, верно? Аммиака?
- Да. И хлора. И горящего пропана.
- Точно так же нашел их и я, - сказал Харт. - Еще внизу у озера учуял, чем попахивает.
- Видимо, изменилось направление ветра, - предположила она. - Мне этот запах ударил в нос, только когда мы уже подошли вплотную.
Харт потянулся.
- Ух! Ну и ночка! Держу пари, у вас такие выдаются не часто в этом вашем округе… Как бишь его?
- Кеноша.
Харт снова бросил взгляд на рану в ее щеке. Он наверняка заметил воспаление и теперь прикидывает, как долго она продержится, прежде чем выдаст местонахождение Мишель.
Хоть вечность.
Но сама сомневалась, сможет ли.
И, словно угадав ее мысли, он небрежно спросил:
- Кстати, а где ваша подружка Мишель?
- Это мне неизвестно.
Она помнила, что они нашли сумочку девушки и знали не только, кто она такая, но и где живет.
Харт слегка сменил позу и поморщился, вероятно, от боли в раненой руке.
- Что это за имя такое - Бринн?
- Норвежское.
Он задумчиво кивнул.
- А вот насчет Мишель вы лжете. Вам прекрасно известно, где она.
Он казался обиженным. Даже уязвленным. И после недолгой паузы произнес:
- Я тут, знаете ли, кое с кем побеседовал сегодня вечером. По телефону.
- С кем же?
- С вашим супругом.
Она промолчала. Подумала, что он блефует. Но потом вспомнила, что они завладели ее мобильным. Грэм мог позвонить, а Харт - ответить.
- Я притворился офицером полиции. Сказал ему, что вы задерживаетесь. И он купился. Я такие вещи чувствую. Никто не спешит к вам на выручку. И чтобы у вас не было лишних иллюзий, скажу сразу: я вынул из телефона аккумулятор. Его теперь не отследить. Так что говорите, где она? Где Мишель?
Они смотрели друг другу прямо в глаза. Ее поразило, как легко удалось выдержать его взгляд.
- Вы убили ее друзей. Так зачем мне помогать вам найти Мишель? Чтобы вы прикончили и ее тоже?
- Вот как, - покачал он головой. - Значит, Мишель была другом семьи? И потому оказалась замешана во все это. - И со странным смешком продолжил: - Вот что называется оказаться не в то время не в том месте. Нынче ночью это происходит постоянно.
- Нам надо обсудить сложившееся положение.
- Готов поспорить, у вас это впервые. Лично мне такое в новинку.
- Что именно?
- Игра, в которую мы играли сегодня. Это как покер. Блеф и тому подобное. Вы одурачили меня, я обманул вас.
Покер…
- Мой приятель поведал мне об одном персонаже. Его мать или бабка, я уже забыл, кто именно, рассказала ему о Ловкаче. Это что-то из мифологии или сказок. Он все время стремится тебе навредить. Так я называл всю нынешнюю ночь вас, Бринн.
"Ловкач", - повторила она про себя.
- Тот трюк с телевизором во втором доме по Лейк-Вью, когда вы включили его на канал для женщин. Это было ловко. И ведро с аммиаком над дверью… Но, знаете, как я теперь понимаю, ловушку вы не устанавливали. Побоялись, что какой-нибудь спасатель или один из ваших друзей копов окажется там раньше и лишится глаз. Забавно, но ваша неспособность на коварную затею… вызывает у меня симпатию, что ли?
Бринн сдержала улыбку и постаралась не показать, что ей польстили его слова.
- А потом это каноэ. И кровь на выступе скалы.
- И вы с вашим отъездом на трехколесной машине, - вставила она.
- Но на это-то вы не клюнули, верно?
- А что толку? В конце концов, вы здесь. Вы меня поймали.
Он оглядел ее снова.
- Кровь на выступе. Вам ведь пришлось себя порезать, чтобы оставить кровавое пятно?
- Кетчупа с собой не захватила.
Она откинула голову, чтобы он увидел полоску запекшейся крови у нее под волосами.
Потом призналась:
- Зато трюк с фонариком у скалы ввел меня в заблуждение. Что вы сделали? Свили веревку из футболки?
- Точно. Позаимствовал у своего дружка. Помимо воли насмотрелся на выставку татуировок на его торсе. А потом использовал ветку, чтобы луч бил в нужном направлении, и менял его на ветру.
- Но как вы нас нашли?
- "Блэкберри".
Она покачала головой с горькой усмешкой. "У него спутниковая техника, у меня игрушечный компас-самоделка… Впрочем, сработали-то они одинаково", - подумала Бринн.
- Управлению шерифа на это денег не выделяют.
- Я догадался, что вы пойдете по тропе "Джолиет", а потом свернете к северу. И будете добираться либо до магистрального шоссе, либо до Пойнт-оф-Рокса.
- Я собиралась выйти на шоссе. Там чертовски тяжелый подъем, но зато это ближе. К тому времени, когда мы достигли бы дороги, грузовики по ней шли бы уже косяком.
- Как вы вообще не заблудились?
- Я хорошо ориентируюсь на местности.
Она вгляделась в его лицо.
- Зачем вам это, Харт? - спросила она. - Дело-то безнадежное.
- Бросьте, Бринн, мы с вами слишком искушенные люди, чтобы вести переговоры об освобождении заложников с глазу на глаз.
Но она упрямо продолжала:
- Только двум процентам преступников убийства сходят с рук, и то в большинстве случаев среди наркоманов, где до жертвы никому нет дела, или там, где подозреваемых такое количество, что не стоит и браться за расследование. Но случившееся сегодня ночью… Они не остановятся, пока не доберутся до вас… Вы же не глупый человек, Харт.
И снова он как будто был уязвлен.
- Какая снисходительность… Не тратьте на меня эту дешевку. Я-то отнесся к вам с уважением.
И ведь он прав.
Он потянулся и потер раненую руку. Пулевое отверстие приходилось на край рукава куртки. Пуля не задела ни кость, ни жизненно важную артерию.
- Сумасшедшая у нас с вами работенка, а, Бринн? - заметил он.
- Ну, работа у нас с вами все-таки разная, - не удержавшись, съязвила она.
- Я бы так не сказал… Взять, к примеру, нынешнюю ночь. Мы оба явились сюда, чтобы сделать дело, на которое пошли добровольно. И цели у нас до сих пор одинаковые. Не дать другому выбраться живым из этой проклятой чащобы. Кто платит вам зарплату, а кто выписывает чек для меня - вопрос чисто технический. И не слишком важно, почему мы оказались здесь. Важно лишь, что оказались.
Она невольно рассмеялась.
Но он словно был уверен, что она уловила логику в его словах. И, оживившись, глядя ей в глаза, сказал:
- Подумайте сами - разве не это придает смысл всему? Даже несмотря на неприятности сегодняшней ночи, на все это дерьмо. Я всегда думал именно так. Не променял бы свою нынешнюю жизнь ни на что другое. Бросьте взгляд на остальной мир - это же ходячие мертвецы. Они же просто трупы, Бринн. Сидят, бубнят, сердятся на что-то, показанное по ящику, хотя лично к ним оно не имеет ни малейшего отношения. Ходят на службу, возвращаются домой, толкуют между собой о вещах, в которых ничего не понимают или на которые им плевать… Боже! Да от одной только скуки подохнуть можно! Я бы точно сдох. Мне нужно нечто большее, Бринн. А разве вам - нет?
Здоровой рукой он помассировал себе шею.
- Скажите мне, где она. Пожалуйста. Иначе будет плохо.
- Если скажу, оставите меня в живых?
Помолчав немного, он ответил:
- Нет. Этого я сделать не могу. Но мне известен ваш номер телефона. Я знаю, что у вас есть муж и, вероятно, дети. Если скажете, с ними ничего не случится.
- Назовите мне свое полное имя.
Он покачал головой и усмехнулся.
- Хорошо, пусть будет так. Господин Харт, независимо от того, имя это или фамилия, с настоящего момента вы находитесь под арестом.
И она объяснила ему его права от первого до последнего слова по правилу Миранды. Она никогда не пользовалась закатанными в пластик карточками, как некоторые другие офицеры, - запомнила наизусть много лет назад.
- Вы меня арестовали?
- Вам понятны ваши права?
Повеселившись над ее словами, он сказал:
- Я уверен, вы знаете, где она. Вы ведь договорились о месте встречи, не так ли? Точно договорились. Потому что это в вашем стиле.
Последовало молчание, которое нарушил Харт:
- Жизнь - смешная штука, не правда ли? Кажется, все великолепно. Разработан план, изучено место, произведена разведка, учтены все детали. Ты мог даже принять во внимание такую странную штуку, как человеческий фактор. Путь чист, способ отхода ясен, ты отвлек внимание всех, кого нужно, и вдруг вмешивается какая-то мелочь. Слишком много красных сигналов на светофорах, прокол шины, дорога, перекрытая из-за аварии. Или какой-нибудь полудурок из охранников, которому только что выдали "дезерт игл 44" и ему не терпится пустить его в ход, явится на работу десятью минутами раньше, потому что до звонка будильника его разбудил лай собаки, вспугнувшей белку в двух кварталах от дома…
Голос его постепенно слабел. Он сложил вместе кончики затянутых в перчатки пальцев, поморщившись от боли, когда потревожил при этом левую руку.
- И все твои планы летят к черту. Планы, обязанные сработать, не срабатывают. Именно это и произошло с нами сегодня, Бринн. И с вами, и со мной.
- Развяжите мне руки и сдайте оружие.
- Неужели вы серьезно думаете, будто сможете меня арестовать подобным образом?
- Вы кое-что пропустили. Я вас уже арестовала.
Харт снова потянулся.
- Жаль, я уже не так молод.
Он помассировал свою левую руку.
- Вы давно замужем?
Она не ответила, но невольно посмотрела на его руку в перчатке.
- Семейная жизнь не по мне. А вас она устраивает, Бринн?.. Бросьте, что такое для вас Мишель?
- Моя работа. Вот что она такое.
- И насколько важной может быть работа?
Бринн сдвинула брови, почувствовав при этом боль.
- Вам известен ответ на этот вопрос.
Он хотел что-то сказать, но передумал. Склонил голову, словно признавая ее правоту.
- Возможно, вы и говорили с моим мужем, но вы ведь его не знаете. Он наверняка уже поднял тревогу. Он не из тех, кто ложится спать после десятичасовых новостей.
И снова на его лице отразилось разочарование.
- Это ложь, Бринн.
Она тяжело вздохнула и признала:
- Может, и так. Хорошо. Договорились. Больше никакой лжи, Харт. Грэм действительно мог отправиться спать. Но в четыре утра он встанет, чтобы пойти в туалет. Он это делает каждую ночь в одно и то же время. И увидев, что меня до сих пор нет, позвонит моему шефу, а тот поднимет на ноги всю полицию штата. У вас есть время, но очень немного. И его точно не хватит, чтобы заставить меня сказать, где она. И вот это уже не ложь.
- О'кей, тогда мы могли бы… - начал Харт, но осекся.
Бринн рассмеялась.
- Собирались мне соврать?
- Собирался, - ухмыльнулся он.
- Хотели подкинуть надежду на спасение, верно?
- Да. Но понял, что номер не пройдет. - Он вытащил из кармана карту и расстелил ее между ними. Нашел тонкую ниточку, обозначавшую проселок, на котором они находились. Включил освещение салона.
- Где она, Бринн?
- Этого я вам не скажу, - ответила она.
Он покачал головой.
- Пытать я вас не буду. Это унизительно. И вашей семье ничто не угрожает.
- Я знаю.
Он достал пистолет. Посмотрел на него.
- Но… Вы же понимаете?
Она вдруг с удивлением осознала, что он не хочет в нее стрелять. И, тем не менее, выстрелит. Хотя у нее возникло странное чувство, что эту партию в их игре она выиграла. Но в то же время она с пронзительной душевной болью понимала, что потерпела поражение. Не потому, что должна умереть. А по множеству других причин, существовавших далеко от этого микроавтобуса, этого леса, этого заповедника.
Затянувшееся молчание становилось неловким, словно у молоденькой парочки к концу первого свидания.
- Харт, у вас есть последний шанс.
Он только рассмеялся.
- Позвоните девятьсот одиннадцать. Я ведь говорю серьезно. Я попрошу окружного прокурора проявить к вам снисхождение. Между нами не будет больше никакого вранья, Харт. Верьте мне.
Он сидел с опущенной головой, рассеянно поглаживая пальцами свой пистолет.
- Так вы сдадитесь или нет? - настаивала Бринн.
- Вы же понимаете, что я не могу этого сделать.
Они обменялись грустными улыбками.
Затем Харт посмотрел через лобовое стекло, и лицо его мгновенно изменилось.
- Что за…
Микроавтобус пришел в движение. Он катился вниз и быстро набирал скорость.
В тот момент, когда он только собирался забраться в фургон, Бринн связанными руками перевела коробку передач на "нейтралку", сняла ручной тормоз и откинулась назад, чтобы он не мог этого видеть. И весь их разговор она держала ногу на тормозной педали. Когда же стало окончательно ясно, что уговорить его сдаться невозможно, отпустила педаль. Автобус, стоявший под уклон, рванулся вперед. Легко перескочив через железнодорожную шпалу, обозначавшую границы парковки, он помчался вниз по крутому склону сквозь мелкие кусты и заросли травы.
- О, боже! - пробормотал Харт, хватаясь за руль и рычаг переключения передач, но Бринн резким движением плеча ударила его по раненой руке. Он закричал от боли. Неуправляемый микроавтобус влетел на камни и развернулся влево, потом все еще на приличной скорости опрокинулся набок, и стекла разбившегося окна со стороны пассажирского сиденья полетели внутрь. Бринн с силой швырнуло на грудь Харту, а машина продолжила головокружительное скольжение по бесконечному склону холма.
К тому времени, когда Том Даль подвез Грэма Бойда к дому Фельдманов, к нему уже сворачивали, сверкая проблесковыми маячками и поднимая тучи пыли, две патрульные машины полиции штата. Из них вышли шестеро офицеров.
Насупленный Грэм пожал Далю руку и побрел к своему пикапу, на ходу доставая из кармана телефон. А шериф подошел к командиру ночной смены полиции штата Висконсин Арлену Таннеру, крупному усачу. Они работали бок о бок многие годы. Даль посвятил его и остальных полицейских в детали дела.
- Эксперты-криминалисты будут здесь через полчаса, - сказал Таннер. - А для нас, значит, поисково-спасательная?
- Точно так, Арлен. Сюда уже направляются группы из Гумбольдта и человек шесть из Гарденера. Подъедут и из округа Барлоу.
- А я вытащил из постелей двух наших ныряльщиков. Они тоже в пути.
- Теперь я уже не уверен, что они нам так срочно нужны. По всей видимости, моя помощница сумела выбраться из затонувшей машины и сбежала вместе с подругой убитых. Они где-то в окрестных лесах. И все указывает на то, что двое вооруженных бандитов преследуют их.
У Даля зазвонил телефон. Судя по определителю, звонили из одного из районов Кеноши. Он нахмурился. Ответить или нет?
А, черт с ними! Лучше поговорить.
- Шериф Даль на связи.
- Здравствуйте, шериф. С вами говорит Эндрю Шеридан. - Сказано это было так, словно Далю имя должно быть знакомо.
- Слушаю вас, сэр, - отозвался шериф не слишком уверенно.
- Я работал с Эммой Фельдман. Мне только что сообщили.
Ах, вот это кто! Обнаружив тела погибших, Даль позвонил секретарю юридической фирмы и запросил имена партнеров, с которыми работала Эмма Фельдман. Он тяжело вздохнул и сообщил секретарю печальную новость. А в тех кругах все и всем становится известно очень быстро.
- Я сожалею, сэр. Примите искренние соболезнования в связи с вашей утратой.
- Благодарю вас.
И Даль посвятил собеседника в те немногие детали, которые мог не скрывать. А потом к делу перешел уже Шеридан.
- Это тяжкие времена для всех нас, шериф. Но я должен спросить вас кое о чем. Речь идет о бумагах Эммы. Она ведь привезла некоторые из них с собой, не так ли?
- Так точно, сэр. Привезла.
- И они будут приобщены к делу как улики?
- Да, их необходимо исследовать. Похоже, кто-то в них покопался.
- Что? Кто это мог быть?
Даль сделал извиняющийся жест в сторону Арлена Таннера.
- Прости, это на минутку, - прошептал он ему.
Потом в трубку телефона:
- Мы пока не знаем, сэр.
- То есть забрать их мы не можем?
- Нет. Пока нет.
- А когда примерно это станет возможным?
- На данный момент не готов вам этого сказать.
- Тогда могу я попросить вас обеспечить их сохранность?
- Как любые улики, они будут храниться под замком, сэр.
Последовала заминка.
- Там нет ничего особенного, но нас волнуют некоторые профессиональные секреты и все такое. Ну, вы же понимаете?
Шериф не понимал, но ответил:
- Не беспокойтесь, у нас они будут в безопасности.
- Что же, спасибо, шериф. Если я могу чем-то помочь, чем угодно, только позвоните.
"Можешь, если дашь мне спокойно работать".
Они разъединились. Даль раздражился, но ему трудно было винить собеседника. Его практичный подход к делу не означал, что он не скорбел по погибшей. Как и у Даля, у Шеридана были свои обязанности по работе.