– Тайандье твой друг? – спросил он Сильви.
– Да, а что?
– Славный малый. Досадно, что Морен путается у не го под ногами.
Мобильник снова зазвонил. Лин Ли все так же бесстрастно наблюдала, как они распутывают головоломку Из Интерпола по секрету сообщили надежные координаты некоего Юрия, служащего ФСБ, именно он сообщил об исчезновении в Москве. Сильви спешно ему позвонила. Ожидая, пока ее соединят с информатором, еще раз спросила у Натана, что такого интересного в списке имен.
– Сосредоточься пока на своем разговоре.
Внимание Сильви переключилось на русскую речь, послышавшуюся из телефона. Она наклонилась вперед, скрыв лицо под дождем волос, и ответила по-английски. Общий язык был найден, во всяком случае, пока она старалась говорить помедленнее. Бросив по-русски "спасибо", она выпрямилась и взъерошила волосы.
– Исчезновение квалифицируется как сверхъестественное. Дело замяли, поскольку жертва – любовница кремлевского босса.
– Как это произошло?
– Девица испарилась из примерочной кабинки шикарного магазина в Москве. На глазах у продавщиц.
– Как ее звали?
– Ивана Невская.
– Значит, мы кое-чем располагаем.
– И чем же?
– У всех жертв в имени есть слог "ан".
63
Капитан Юкико Санако приготовил им на токийском вокзале отменную встречу. Припомнил и побег задержанной, и нападение на силы правопорядка, и трехдневное отсутствие, и сокрытие информации. Наручники надели прямо на сходе с поезда. И по дороге в участок Санако не проронил ни слова. Сильви безуспешно пыталась оправдать их с Натаном поведение. Они оказались в камерах и проторчали там до тех пор, пока капитан не решил положить конец своему злопамятству.
– Вы теряете время, – сказал Натан, оказавшись в его кабинете.
– Ваши действия неприемлемы и требуют примерного наказания.
– Вы ошиблись целью.
– Вы устроили побег главной свидетельнице, которая к тому же подозревается в соучастии.
– Лин Ли никакая не свидетельница и того меньше соучастница.
– Вы не дали мне возможности допросить ее, чтобы составить на этот счет собственное мнение.
– Она бы ничего не сказала.
– Это вы так думаете.
– Она не доверяет никому, особенно полиции. Ваша демонстрация силы только подтвердила ее опасения.
– Демонстрация силы? Напоминаю вам, что вы ранили двоих моих людей.
– Двоих? – удивился Натан.
– Отпираетесь?
– Шестерых, а не двоих. Двоих перед больницей и четверых в проулке.
– Я никого туда не посылал.
– На нас там набросились четверо полицейских.
– Что вы мне тут за сказки рассказываете?
– Раз вы об этом ничего не знаете, делаю вывод, что имел дело с ряжеными, которые хотели заполучить Лин Ли.
– Ряжеными?
– Полицейские машины у них были настоящие. Побег Лин Ли заставил невидимок показаться.
– У нас ничего такого не отмечено.
– Найдете на видеопленке.
– Так и быть, вас я отпущу, но девицу оставлю.
– Ее надо поместить в надежное место.
– Тут она ничем не рискует.
– Если те, кто на нее охотится, способны выдать себя за полицейских, они уже давно обложили эти стены. Они нас сейчас даже видят и слышат.
Санако поднял взгляд к застекленной перегородке своего кабинета.
– Только без паранойи, ладно?
– Предпочитаю сам позаботиться о ее безопасности.
– Не вам это решать. Мы по-прежнему ничего о ней не знаем, кроме имени, возможно, фальшивого.
– Она кочевница.
– Что вы предлагаете?
– Раз вы готовы слушать, то перед нами два следа. Первый – Токийский банк. Надо выяснить, у кого есть возможность открыть дверь аварийного выхода.
– А второй?
– "Мицубиси". Название этой компании что-то уж слишком часто мелькает в деле.
– Токийский банк и "Мицубиси" – всего-навсего?
– Те, кто скрывается за этими похищениями, могущественны.
– "Мицубиси" и Токийский банк – одно и то же. Одна промышленно-финансовая группа.
Мир становился все теснее.
64
Натан вышел на станции "Юракушо" и зашагал к "Мицубиси Содзи-билдинг", возвышавшемуся над мостом Нихонбаси. Там наверху находилась одна из штаб-квартир "Мицубиси корпорейшн" – крупнейшей японской коммерческой организации, образованной для внутреннего финансирования многоотраслевой группы, состоящей из пятисот с лишним компаний, представленных в восьмидесяти странах. Сорок восемь тысяч человек во всех секторах промышленности. Натан навел справки об этом дзайбацу,как собирают информацию о подозреваемом, прежде чем приступить к допросу.
Основанная в 1850 году Ятаро Ивасаки, компания с эмблемой из трех ромбов была сначала морским транспортным предприятием, но по воле своего основателя стала одной из самых мощных промышленно-финансовых групп в Японии. В конце XIX века компания, осуществлявшая половину японских морских перевозок, занялась освоением новых сфер деятельности и создала три подразделения: банк "Мицубиси", который, как ему сказал Санако, в 1996 году слился с Токийским банком, чтобы стать первым банком Японии, "Мицубиси корпорейшн" для финансирования группы и "Мицубиси хэви индастриз", объединяющей промышленные предприятия группы, самые известные из которых – "Мицубиси моторе" и "Никон". Каждый из них владеет множеством филиалов и субподрядных организаций. В конце Второй мировой войны Соединенные Штаты хотели уничтожить дзайбацу, сыгравшие активную роль в конфликте: так, например, "Мицубиси" произвела среди прочего истребители "Зеро". Страной тогда управлял генерал Мак-Артур, и глобализация еще не значилась в повестке дня. В 1946 году было объявлено о ликвидации группы. Различным компаниям звездного скопления "Мицубиси" было предписано разорвать с ним всякую финансовую связь и избавиться от эмблемы с тремя ромбами. Но с годами монстр возродился. Президенты отрезанных от пуповины компаний регулярно встречались, чтобы раздавать субсидии политическим партиям и жаловать три ромба заслуживавшим того филиалам. Перегруппировки, сближения, слияния, приобретения постепенно восстановили дзайбацу, сделав его одной из пяти крупнейших мировых транснациональных компаний. Американцы, бывшие последовательно то врагами, то оккупантами, то конкурентами, стали отныне партнерами.
Натан поднял голову, чтобы охватить целиком этот генеральный штаб мировой экономики. Казалось, что небоскреб отпечатался в стальном небе. Отпечатался ли он также в судьбе Суйани Камацу? У Натана была назначена встреча с Такаши Анко, номером два в отделе маркетинга.
Вестибюль больше походил на выставочный зал, прославляющий компанию и ее основателя. На огромном какемоно были каллиграфически выписаны три принципа "Мицубиси", завещанных Коятой Ивасаки, четвертым президентом компании: "Шоки Хоко, Шоджи Коме, Рицугио Боэки" – кредо, которое можно свести к рекламному слогану большинства транснациональных монстров: "Способствовать улучшению мира".
Натан прошел через раму металлоискателя и поднялся на пятьдесят шестой этаж, где размещалась служба маркетинга. Прямо под дирекцией. Шесть встречающих посетителей сотрудниц, каждая с телефонным наушником, выполняли роль заслона. Натан направился к самой молодой и улыбчивой. Попросил известить о своем приходе Такаши Анко и воспользовался ожиданием, чтобы задать несколько вопросов. Та оказалась просто неиссякаема, расхваливая Суйани – всегда такую вежливую, милую, простую. "Настоящее сокровище и даже самого босса не боялась".
Такаши Анко появился между разъехавшимися створками стеклянной двери. Альпаковый костюм антрацитного оттенка, маленькие очечки с невидимой оправой, туфли "Вестой", часы "Ролекс", модная прическа. Он был вдвое старше Суйани и буквально источал запах денег. Отвесив поклон, не нанесший урона его костюмчику, и обронив неискреннее "Хадзимемасите", он повел Натана в кабинет. От вида на сады императорского дворца захватывало дух. Оправившись от шока, можно было оценить и размеры помещения – примерно сотня квадратных метров. Две другие, не стеклянные, стены были густо увешаны картинами с подписями Того Сейдзи, Густава Климта, Отто Дикса, Маке.
– Мы в кабинете Суйани Камацу, – сказал Анко, удобно устроившись в ее кресле.
– Почему?
– В ее отсутствие я занимаюсь делами здесь.
__ у Суйани Камацу были средства, чтобы позволить себе такие картины?
– Это собственность босса. Кроме вон той, с неряшливой женщиной, которая принадлежит лично ей. Босс подарил. У него не самый лучший вкус.
Он кивнул на чертовски эротичную "Роковую женщину" Климта – полуобнаженная грудь, полузакрытые глаза, приоткрытые губы.
– Госпожа Камацу любит живопись?
– Не надо быть великим детективом, чтобы догадаться об этом. Она предпочитала, чтобы ей платили натурой. Я хочу сказать – картинами.
– А музыку слушала?
– Она любила тишину.
– Большая часть ее времени проходила здесь?
– Восемнадцать часов в день. Иногда вечером она уходила чуть пораньше, чтобы заглянуть в "Хоулинг Джек", это паб, где играют джазовые и блюзовые группы.
– Всемирная выставка в Айши наверняка отдалила ее от этого кабинета?
– Она необычайно много вложила в концепцию нашего павильона.
– Можете рассказать об этом подробнее?
– Что вы хотите узнать?
– Какой была его тема?
– Мудрость природы.
– Как природа может быть мудрой?
– Выставка в Айши была гигантской лабораторией, направленной на установление новых отношений между человеком и природой. Технология, которую обычно рассматривают как фактор разрушения окружающей среды, может сыграть решающую роль для улучшения планеты и условий нашей жизни на ней. А поскольку природа не знает границ, это дело можно успешно выполнить только в общепланетном масштабе.
– Под словом "мудрая" вы понимаете "покорная".
– Не доверяйте словам. Разве не используют к месту и не к месту слово "дзен" в рекламе – что, право, чересчур?
– Что представила "Мицубиси"?
– В нашем павильоне "Мицубиси@Земля" был устроен первый кинозал IFX со спецэффектами, предназначенными стимулировать интерес посетителей. Миллионы людей, развлекаясь, открыли для себя, как устроена Земля, и ощутили важность ее защиты…
Анко упомянул еще спиралевидную конструкцию павильона, внешние стены, выложенные из камней, пластиковых бутылок и растений, водоемы и заросли, оставленные в естественном состоянии, растущий бамбук, используемый как защита от солнца, орошенные очищенными водами крыши, играющие роль кондиционера, электричество, выработанное из мусора, оставленного посетителями и преобразованного в горючее, транспортировку умными автобусами без водителя, встречи посетителей роботами. Масса примеров, показывающих, что у природы многому можно поучиться, а человеку предстоит еще многое изобрести.
– Человек и природа вполне могут сосуществовать в гармонии, – заключил Анко стандартную речь, достойную информационного стенда.
– Я не чувствую в вас слишком уж большой убежденности, – признался Натан.
– Окружающая среда – блажь Суйани.
– Но не ваша?
– Я в отделе маркетинга "Мицубиси" не для того, чтобы сажать деревья.
– А Суйани?
– Послушайте, господин Лав. Мир пережил необратимые изменения. Огромный научно-технический прогресс, развитие высокоскоростных транспортных средств, эволюция в области связи ускорили глобальный оборот людских и материальных ресурсов, а также информации. В основе этих изменений наша неутолимая жажда роста, обладания, контроля над окружающей средой. Homo sapiens взлетает по эволюционной лестнице, словно у него земля под ногами горит. И спускаться не желает никто, кроме нескольких наивных простачков и горстки фанатиков.
– Суйани была наивна или фанатична?
– И то и другое.
– Как вы объясните, что в двадцать четыре года ей была доверена в компании такая власть?
– У нее есть то, чего нет у меня.
Горечь все-таки прорвалась.
– Престижные дипломы?
– Женские прелести. Приглянулась боссу, вот и получила это место.
– Которое предназначалось вам.
– Я уже двадцать лет тружусь в этой лавочке.
После горечи – злость.
– И какому же боссу она приглянулась?
– Президенту МК.
– Почему вы не называете его по имени?
– Потому что у него его нет.
Сознавая, что Лав не удовлетворится этим ответом, он пояснил:
– Лучше избегать намеков на членов династии Ивасаки, которая руководит группой с самого ее создания. Они живут скрытно, поскольку не желают выставлять себя напоказ.
– Если у босса "Мицубиси корпорейшн" нет имени, его нельзя за это упрекать.
– МК – словно анонимная нация, которая управляется административным советом и президентом, еще более невидимым, чем сам император.
Оба невольно посмотрели на императорский дворец, окруженный зеленью, стенами, рвами у самого подножия "Мицубиси Содзи-билдинг".
– Как можно сравнивать предприятие со страной?
– Сегодня у транснациональных компаний больше финансовых активов, чем у большинства государств. Они стали новыми нациями, свободными от национальных ограничений.
– А сами вы "мицубисиец" или японец?
– Вам знакома концепция Амае?
– Нет, – солгал Натан.
– Круги зависимости. Японец зависит в первую очередь от круга матери, которая дала ему жизнь. Потом от второго, чуть большего, – от предприятия, с которым он связан пожизненно. Потом идет третий, еще более широкий круг его страны. Все, что находится вне, называется сото и не налагает никаких обязательств. Эта концепция, развитая социологами, неплохо действовала у нас некоторое время. Но, беспрестанно колеблясь и отступая, политики мало-помалу утратили свою легитимность и авторитет.
– И третий круг развалился.
– В пользу второго. Предприятие дает решения простые и радикальные. Оно обещает рай на земле и прямо сейчас.
– Многие люди не верят в экономический либерализм.
– Как фарисеи не верили в христианство.
– И кто же новоявленный Иисус?
– В этот раз распинать будет некого.
– Босс M К один из апостолов?
– Вероятно.
– У Суйани была с ним связь.
– Возможно.
– И ее похитили как раз для того, чтобы нанести удар по невидимому президенту?
– Ваша догадка не лишена логики.
– Мне надо с ним встретиться.
– Я же вам говорю, труднее встретиться с императором. С тех пор как я здесь работаю, я его ни разу не видел. Понятия не имею, как он выглядит. Впору задаться вопросом – а существует ли он вообще?
65
Поздно вечером Натан и Сильви присоединились к Санако в его кабинете. Вкратце подвели итоги. К удивлению Сильви, капитан бегло говорил на английском. Согласно показаниям работников Токийского банка, аварийный выход не открывался со времени пожара, случившегося год назад. Затем Сильви сообщила о проблемах Тайандье и Музеса. У первого на руках оказалось сразу два дела и куча начальства в придачу, вплоть до президента республики. У второго, похоже, дело пытался оттягать сам директор ФБР. Музеса особенно интересовал "Чейз Манхэттен банк" и еще "Билдерберг-груп", самая могущественная из сетей влияния. Натан в свою очередь подытожил все, что оказалось общего у шести жертв, похищенных в Париже, Вашингтоне, Токио, Нью-Йорке, Каире и Москве: дождь, красивая внешность, заботы о мире, адюльтер, имена со слогом "ан", живопись, блюз, доступ во влиятельные круги, престижные дипломы, экология…
Санако допил свое саке и взял слово:
– Означает ли это, что, слушая прогноз погоды, надо приглядывать за блестящими, симпатичными и привлекательными молодыми женщинами, которые крутятся в сферах власти, страстно увлечены искусством и у которых в имени есть слог "ан"?
– Интересны не сами жертвы.
– Кто же тогда, похитители?
– Те, кто пускает их в свою постель.
– Поясните.
– У нас президенты трех из пяти стран, имеющих постоянное членство в Совете Безопасности ООН, президент одной из пяти самых крупных транснациональных компаний, президент "Билдерберг-груп" и "Чейз Манхэттен банка". Только Кэтлин Моргенсен не президент, но она вполне способна однажды им стать.
– Нет никаких доказательств, что все эти девицы побывали в их постели. В частности, у Кэтлин Моргенсен.
– Это доказано насчет Элианы Кортес и Иваны Невской.
– Почему вы думаете, что и с остальными то же самое?
Все они – неотразимые обольстительницы.
– Что предлагаете?
– Есть еще две страны, постоянные члены Совета Безопасности ООН. Надо побольше разузнать о частной жизни их руководителей. Составить список самых крупных транснациональных компаний и проверить, не работают ли там такие девицы, как Суйани или Элиана. А главное, собрать всех шестерых президентов, которых затронули эти исчезновения, чтобы сопоставить их показания.
– Даже Генеральному секретарю ООН не удалось бы собрать их вместе.
– Он прав, Натан, – согласилась Сильви.
– Думаю, мы слишком рано забросили еще один след – тех двоих мотоциклистов, – сказал Санако. – Задирая голову вверх, забыли про улицу.
– Что еще вы хотите из них вытянуть? – спросил Натан.
– Хочу быть уверен, что они – не та пара деревьев, за которой прячется лес.
66
Винченцо завязал платок на глазах Стефании и скользнул дрожащими руками по обнаженным плечам молодой женщины.
– Не шевелись, – приказал он.
Тишина окружала уединенную ферму в сицилийской глуши, к востоку от Корлеоне. Стефания различила звук шагов, шорох, запах туалетной воды, металлические звуки.
– Что там?…
– Тсс! – сказал Винченцо, сжимая затылок той, что теперь целиком оказалась в его власти.
Преследуемый четырьмя сотнями полицейских и карабинеров, заочно осужденный уже более сорока лет назад, Винченцо Баррано был, по словам судьи Фальконе, "одной из самых кровавых тварей в коза ностра". А после шумного ареста Тито Риины, он стал капо ди mymmu копи – крестным отцом всех прочих главарей. Агрессивный, нахальный, грубый, жестокий, мстительный, но осторожный. Он был в бегах с 1963 года, что не помешало ему усердно трудиться над усилением организации, чтобы сделать спрута еще более грозным. Регулярно менял укрытия, лицо, имя, группу крови. Известен был только его возраст – что-то около семидесяти одного года, Интерпол располагал лишь старым фото, обработанным на компьютере, от чего было мало проку, поскольку программа не учитывала изменения из-за пластических операций. Никто не знал, как Винченцо Баррано выглядит сегодня. Никто, кроме его сына Эмилиано, любовницы Стефании и троих подручных, которые сейчас суетились перед ним.