Мокрая Сильви метнулась к зазвонившему мобильнику. Звонил комиссар Тайандье. Он уже несколько дней копался в сводках Центрального отдела по расследованию подозрительных исчезновений Интерпола. Тысячи имен и никаких зацепок. Анализ волос и волокон ткани из леса Фонтенбло установил всего лишь, что образцы принадлежали светловолосому человеку белой расы, одетому в вязаную шапочку черной шерсти. ДНК в базе данных не значится. Тайандье был в отчаянии, опустошен, измотан, разочарован. Когда Сильви сообщила ему о том, что они обнаружили в Токио, он взорвался:
– Что еще за дурацкая история со светом?
– По словам свидетеля, Суйани поглотило некое свечение.
Уж не собираешься ли ты мне сказать, что веришь в эти бредни?
– Из всех версий инопланетяне пока самая предпочтительная.
Тайандье бросил трубку.
– Наехал на меня, а я не знала, что ему сказать, – пожаловалась она Натану.
Стоя голышом и бессильно опустив руки, она не знала также, что думать.
– Натан, ты должен вытащить нас из этого тупика.
– Выход из тупика там же, где вход.
– То есть?
– Надо повернуть назад.
– К какому месту?
– К нулю. Тайандье и Музес тебе симпатизируют. Запроси у них максимум информации о жертвах.
– Какого рода?
– Кто настоящие родители Аннабель, Николь, Галан? Любила ли и Николь живопись и блюз? Почему Аннабель назвала своего пса Баришем? Надо отыскать такую связь между четырьмя женщинами, которая бы по-настоящему что-нибудь означала. Пока у нас ничего такого нет.
Сидя в позе лотоса, Натан смотрел на Сильви снизу вверх, и этот вид доставлял ему удовольствие. Ее волосы вились по плечам, большие голубые глаза лучились морщинками к вискам, капли воды блестели на золотистой коже, которую, должно быть, ласкало много мужчин. Он расцепил ноги, соединил ступни и попросил ее сесть к нему на бедра. Пятьдесят кило Сильви напрягли его приводящие мышцы, пригибая колени к полу на каждом выдохе. Обычно он делал это упражнение один, но зрелище, которым он наслаждался в этот миг, стоило любых дзенских поучений. Он откинулся назад, Сильви потеряла равновесие и упала на него.
– Это что, часть упражнения?
– Да, заставляет работать половые органы.
– Думаешь, сейчас подходящее время?
– Заниматься любовью с тобой – опыт вне времени.
33
Натан посвятил утро просмотру того, что две камеры наблюдения, расположенные на подступах к проулку, запечатлели со времени исчезновения Суйани. Внезапно вкус его чая перебил всплеск адреналина.
– Прокрутите-ка еще разок пленку на правом экране, – сказал он оператору.
В проулок вошел какой-то тип в куртке с капюшоном. Поскольку камера на выходе его не засекла, Натан попросил, чтобы запись прокрутили вперед. Человек в капюшоне вышел наконец… с той же стороны. Время, проведенное в проулке, – одиннадцать минут. Они отобрали самые четкие кадры. На субъекте были серая спортивная кофта с капюшоном, джинсы большого размера и черные кроссовки. Видеозапись вчерашняя, сделана в 18.42.
– Можете отправить эту запись по Интернету?
– Легко.
Натан набрал домашний номер Тайандье. Во Франции было три часа утра. Он был уверен, что застанет его дома.
– Взгляните на типа, которого тут засекла камера наблюдения, и скажите мне, не тот ли это, которого вы застали у Аннабель. Запись сейчас пришлю.
Тайандье мгновенно проснулся и продиктовал свой электронный адрес.
Через полчаса капитан Санако получил сообщение на свой компьютер. Его французский коллега подтверждал сходство. Тот же рост, та же манера ходить мелкими шагами, прижимаясь к стенам, опустив голову и пряча лицо под капюшоном. Тайандье даже предложил лично приехать в Японию, чтобы помочь с опознанием, но капитан отговорил. Пока подозреваемый не арестован, его присутствие было бы тут бесполезным. У Натана вдруг мелькнула идея:
– А можно отследить его на видеозаписях с других камер города?
– Разумеется. Это вполне выполнимо, – сказал Санако.
– Я хочу знать, куда он направился, выйдя из проулка. Санако монополизировал всех операторов, задействованных в системе видеоконтроля за Токио. Натан обошелся без завтрака и наблюдал за методичной работой программы поиска, пытавшейся идентифицировать человека по изображению, которое в нее запустили. Наконец компьютер выдал список с перечнем всех мест, где тот был заснят, с указанием точного времени. Мало-помалу перед ними выстраивался маршрут человека в капюшоне. Только теперь Натан осознал, под каким колпаком жили тут люди. Так что стоило этим воспользоваться и подтолкнуть машину сделать еще шаг.
– А можно определить, где он в настоящее время?
Операторы застучали по клавишам. Главный компьютер не обнаружил никаких соответствий.
– Подозреваемый не на улице, во всяком случае, вне поля зрения какой-либо камеры.
– Где его засекли в последний раз?
– Вчера вечером, в квартале Синдзуку, – сказал оператор. – В 22.58 он вошел в гостиницу "Тории". С тех пор не выходил.
34
Полицейские сорвали дверь тридцать восьмого номера отеля "Тории" легко, словно театральный занавес. Группа захвата устремилась в искореженный дверной проем. Прежде чем лежащий на кровати субъект успел приподнялся, в его висок ткнулся автоматный ствол, а руки были заломлены за спину. Боль в затылке не давала ему двигаться, в ухо орали приказы.
Подозреваемый оказался бородатым японцем лет шестидесяти. У него были стеклянный глаз и одеревеневшая с похмелья глотка. Капитан Санако засыпал его вопросами. Тот назвался Юичи Матабе, бомжом. Накануне его разбудили, когда он мирно дрых в своей палатке. Какой-то тип, чье лицо было скрыто капюшоном, а голос с сильным иностранным акцентом звучал как-то странно, предложил ему одежду, номер в гостинице и бутылку саке.
– Нас провели, – признал Санако.
– Пусть покажет, где встретил своего благодетеля.
Включив мигалки и сирены, они помчались в сторону муниципальных высоток. У подножия небоскребов, под нагромождением автострад и железнодорожных путей, вырос поселок из палаток и картонных коробок. Квартал бездомных.
Помощник сообщил капитану сведения, которые только что получил насчет бомжа. Тот раньше держал ресторан, но в результате несчастного случая потерял глаз, жену и свое дело. Депрессия, алкоголизм – накатанная дорожка в картонную коробку. Юичи Матабе никогда не выезжал за пределы Японии. У него даже паспорта не было. Прежде чем залезть в свою палатку, бомж снял обувь. Натан тоже разулся и последовал за ним. В палатке был грязный спальный мешок, барахло с помоек и зловонный дух.
– Почему голос того типа в капюшоне показался вам странным?
– Писклявый какой-то. Неестественный. Доносился из-под капюшона, где не было лица.
– Вы упомянули еще сильный акцент.
– Он говорил так, будто ни слова не знает по-японски. Я сперва даже не понял, что он там лопочет. Пришлось несколько раз переспрашивать.
– Почему вы согласились на его предложение?
Бомж усмехнулся:
– Думаете, я тут живу, потому что мне нравится?
Натан попросил хозяина вылезти наружу, чтобы обследовать его тошнотворное жилище. Под парой заскорузлых от грязи носков он обнаружил газетный сверток с протухшими суши. И среди этой гниющей массы – ключ. Он показал его Юичи. Тот понятия не имел, откуда он тут взялся.
– Это от автоматической камеры хранения, – сказал Санако. – Один из соседей видел типа в капюшоне, который проскользнул ночью в палатку. Может, он как раз и искал этот ключ.
– Значит, не нашел.
– А где он был спрятан?
– Под запахом.
– Это с вокзала Синдзуку, – сказал капитан, внимательно осмотрев ключ.
– Тогда давайте глянем, что он отопрет.
Зона камер хранения располагалась в стороне от главного зала и была обширнее футбольного поля. Сотни ячеек тянулись рядами, насколько хватало глаз. Они направились к триста двадцать седьмой ячейке – этот номер был выбит на ключе. Санако приоткрыл дверцу на миллиметр, просунул пластиковую карточку в щель и, казалось, успокоился.
– Не заминировано.
Он раскрыл ее полностью.
Металлический ящичек содержал три бутылки саке, пачки зерновых хлебцев, печенье, сушеные фрукты, йены.
– Что это значит? – воскликнул Санако.
Капитан подозвал Матабе, и тот ошалел при виде трех литров саке. Похоже, бомж обнаружил эти сокровища только сейчас под упаковками печенья лежал надорванный клочок бумаги с адресом.
– Это в квартале Асакуса, – сказал Санако. – На другом конце города. Едем.
– Он никуда нас не приведет, – сказал Натан.
– Откуда вы знаете?
Тип в капюшоне водит нас за нос.
– Зачем же тогда он ищет ключ?
– Он его не ищет. Он его сам и подложил.
– С какой целью?
– Связать нам руки, пока он занят чем-то другим.
– Чем?
– Я – человек в капюшоне.
– Что-о-о?
– Я возвращаюсь на места исчезновений. Я провел в квартире Аннабель по крайней мере три четверти часа. Я прочесал лес Фонтенбло в том месте, где была похищена Николь. В Токио сложнее, повсюду камеры слежения. Я вынужден отвлечь внимание полиции. Я сбиваю противника с толку обманными действиями, заставляю сосредоточить силы на одном фронте. "Обмануть на востоке, ударить на западе". Отель "Тории", бомж, ключ от камеры хранения, этот клочок бумаги с липовым адресом – приманки. А я тем временем действую…
Капитан Санако не был близко знаком с эмпатической техникой, когда охотник отождествляет себя с преступником. Но не перебивал, надеясь услышать в конце монолога, куда ему надлежит ринуться.
– …Мне нужно время, как в Париже или в Фонтенбло. Пока легавые играют в мою игру, я вернусь туда, где была похищена Суйани. Одиннадцати минут, которые я посвятил этому вчера, мне не хватило.
Натан снова надел на себя личину сыщика и в упор посмотрел на капитана:
– Подозреваемый сейчас там, где похитили Суйани.
35
Вцепившись одной рукой в руль, Санако объезжал препятствия, другой держал микрофон, созывая по тревоге все патрульные машины Гиндзы. Вой сирены оглашал закупоренный автомобильными пробками квартал. Он сделал крутой зигзаг, увертываясь от дорожного указателя и перепуганного пешехода, потом понесся против движения. Натан развернул карту города, чтобы изучить топографию района, к которому они мчались. Вспомнил детали рассказа Тайандье о том, как подозреваемый ускользнул от него.
– Где в Гиндзе больше всего бывает народу?
– В Сукьябаси-кроссинг, в больших магазинах…
– Если он заметит погоню, постарается раствориться в толпе.
– Самые многолюдные – "Мацуя" и "Мицукоси". И еще "Прентан". Они ближе всего к тому проулку.
Один из полицейских сообщил по рации, что уже прибыл на место. Никакого типа в капюшоне не видит. Ив центра связи подтвердили, что камеры наблюдения тоже его не засекли.
– Думаю, вы дали маху, Лав, – сказал Санако, подрезав автобус.
– Не надо искать человека в капюшоне.
– Что?
– Капюшон – часть игры.
Натан связался с оператором, наблюдавшим за проулком.
– Есть там кто-нибудь?
– Какой-то пешеход. Описать невозможно, он под зонтиком.
Натан уперся обеими руками в панель управления, чтобы смягчить убийственное торможение, и ткнулся лбом в карту.
– Это он.
36
Натан перебежал через улицу среди скрипа колес, гудков и свистков. Он ни за кем не гнался. Его целью был сам Сукьябаси-кроссинг. Он растолкал стайку неотехнопанков и выскочил на огромный перекресток, очутившись перед целым полчищем созданий женского пола с черным макияжем, затянутых в мундиры Третьего рейха. Сидящая за кассой толстуха злобно на них орала. Дальше какой-то истеричный тип скандировал ксенофобские лозунги перед толпой зевак и ностальгирующих по националистической Японии. Другой призывал к возвращению императору статуса живого бога. Натан мысленно притенил эти пассивные сборища экстремистов, пытаясь засечь чье-нибудь бегство. В сторону здания компании "Сони" бежал полицейский. Он догнал задыхающегося стража порядка.
– Как выглядит беглец?
– Черная бейсболка, светлый плащ. Кеды. Рост примерно метр семьдесят пять. Свернул в Шуодори между двумя депато.
Он имел в виду большие магазины "Вако" и "Мицукоси". Сразу за ними был и третий – "Мацуя". Натан выбрал его – из-за наибольшего скопления народа.
Несколько подземных и два десятка надземных этажей под гигантским прозрачным сводом. Эскалаторы и снующие вверх-вниз застекленные лифты. Три огромные матерчатые полосы, объявляющие о скидках, свисали, казалось, прямо с неба. Публика в основном из подростков и женщин. Натан засек черную бейсболку на голове какого-то юнца и два светлых плаща на мужчинах, которые, похоже, никуда не убегали. Поднялся в лифте, чтобы получить более полный обзор. Возможно, подозреваемый уже избавился от своего плаща Натан отбросил старых, толстых, слишком высоких и маленьких и сосредоточился на одиночках без корзинки, без тележки, без ребенка. Кого из них выдает подозрительное поведение?
Не привлекать к себе внимания. Полицейский все еще гонится за мной. Решение – лифт. Пока я восстанавливаю силы, он отвезет меня на последний этаж.
Двадцатый уровень был отведен под досуговый центр – детская игровая площадка, выставка бонсай, рестораны, маленький храм… Южный и северный углы соединял стеклянный мост. Натану требовалось, чтобы беглец выдал себя: "Бей по траве, если хочешь вспугнуть змей". Он приблизился к охраннику, ткнул ему пальцами в горло и прежде чем тот рухнул, завладел его пистолетом и выстрелил в бетонную арматуру, поддерживавшую купол. Три выстрела. Три фонтана штукатурки. Паника и крики. Толпа мгновенно рассеялась во все стороны, словно на пол высыпали мешок шариков. Но один из этих шариков оказался проворнее других – выскочил из бассейна с мячами, расположенного на игровой площадке, и бросился вниз по идущему вверх эскалатору. Натан устремился по мосту в северный угол, чтобы напасть на него с тыла. Отброшенный механической лестницей, подозреваемый метнулся к выставке золотых рыбок, куда как раз приближалась кабина лифта. Натан прицелился в аквариум, расположенный на пути беглеца. Пуля взорвала стеклянную перегородку, пол превратился в каток.
Создать опасность, давить на противника, мешать ему думать, лишить душевного равновесия. Натан вдохновлялся путем тактики Миямото Мусаси.
Беглец свернул к лифту. Натан сунул оружие за пояс, перешагнул через перила и прыгнул в пустоту. На лету обхватил руками полосу материи и заскользил вниз. Через восемьдесят метров с грохотом приземлился на полотняную палатку продавца пирожков. Прямо перед ним открылись двери лифта, выпуская одного мужчину и четырех женщин. Рискованным ударом ноги он загнал мужчину обратно; четыре женщины с визгом брызнули врассыпную. Натан слишком поздно сообразил, что на мужчине не кеды, а грубые ботинки. В углу валялись бейсболка и парик. Беглец был среди женщин, разбежавшихся у него под носом. Беглец был беглянкой.
Четыре женщины рассеялись веером. Какая из них опередила прочих? Дверь тамбура крутилась слишком уж быстро, выбросив оттуда пожилую даму. Беглянка покинула здание. Натан отстранил продавца пирожков, требовавшего заплатить за разгром, и позаимствовал пистолет у очередного охранника, закачавшегося от сабельного удара ребром ладони.
Оказавшись снаружи, он обострил свои чувства до предела. Приметил стайку школьниц, разлетевшихся в стороны, как кегли после удара, пешехода, отброшенного к стене, разъяренного автомобилиста. Он словно шел по белым камешкам, которые беглянка оставляла за собой. "Женщина в черных шортах, вернитесь, пожалуйста, на тротуар!" – прокричал полицейских в мегафон. Натан увидел ее между двумя цепочками машин, вне переполненных тротуаров. Еще в шоке от выстрелов, она отдала предпочтение быстроте перед камуфляжем и думала теперь больше о том, чтобы сбежать, нежели раствориться в толпе. Он наддал ходу, чтобы не потерять ее из виду. Черные шорты на длинных ногах, черные кеды, белая майка, коротко остриженные черные волосы. Она бежала быстро, так что вряд ли могла долго выдержать такой темп. На это он и рассчитывал, чтобы догнать ее. Она подрезала путь автобусу, нырнула под землю. Метро. Беглянка перемахнула через барьер и ворвалась в последний вагон. Натан едва успел проскочить меж двух закрывавшихся дверей. Их разделял десяток перегородок. Бегунья воспользовалась передышкой, чтобы набраться сил. Пока по крайней мере расстояние между ними не увеличивалось. Он приготовился соскочить на следующей остановке.
"Нихонбаси десу", – объявили по громкоговорителю. Едва только двери открылись, из плотной человеческой массы вырвалась стрела и упорхнула по лестнице к выходу. Вынырнув следом на поверхность, Натан увидел, как она улепетывает вдоль реки и снова исчезает под землей. Новая станция, новая линия. "Тоеи Асакуса-лайн". Какое направление она выбрала? Северное или южное? Северное, по словам контролера, который не успел преградить ей путь. Натан втиснулся в переполненный поезд. В такой густой толпе ее отыскать невозможно. Срочно требовалось все остановить, иначе он ее потеряет.
Пистолет, которым он воспользовался в торговом центре, был у него за спиной. Он незаметно передвинул его вперед, поближе к тому, который отнял у второго охранника, и взялся за рукоятки.
"Нингиоко десу". Двери открылись. Он попятился к выходу, раскинул руки в стороны и открыл огонь над головами пассажиров, готовых выплеснуться на перрон. Потом крикнул:
– Дерните стоп-кран!
Он остановил мгновение. Крики и плач выдавали крайнюю напряженность ситуации, которую он создал. И среди этой неподвижности затаилась беглянка. По коридорам раскатился эхом топот сапог – к месту происшествия уже спешила в немалом количестве служба безопасности. Он уловил движение слева. Вопли. Толкотня. Кто-то метнулся к выходу. Натан вновь приклеился к своей цели. Вынырнув на дневной свет, он увидел, как она вскочила на капот такси, перепрыгнула через мопед и приземлилась на проезжей части, лицом к машинам, которые огибали ее, захлебываясь гудками.