Фошар, направив самолет прямо между двумя машинами неприятеля, злорадно ухмыльнулся. В этот момент он очень хотел показать членам своего семейства, что он думает об их безумной и тщетной попытке остановить его. Вскоре он уже мог разглядеть пилотов обоих самолетов. В одном из них – том, который оказался слева от "Моран-Солнье", – рядом с пилотом сидел пассажир. Мужчина поднял какую-то палку, сверкнула вспышка. В ту же секунду грудную клетку Фошара обожгло огнем, как будто кто-то воткнул раскаленные вилы. Фошар подался вперед. Вдруг он сообразил, что пассажир во вражеском самолете взял на вооружение простую, но самую надежную технику – он выстрелил в Фошара из карабина.
Фошар невольно дернул рычаг управления, и его ноги пронзила острая боль. Оба вражеских самолета пронеслись мимо. Фошар с трудом удерживал равновесие машины, чувствуя, как липкая кровь впитывается в ткань, стекает на кожаное сиденье. Во рту появился солоноватый привкус, а взгляд с трудом фокусировался на окружающих его предметах.
Он медленно снял перчатки, расстегнул ремень безопасности и просунул руку под сиденье. Слабеющими пальцами нащупал внизу холодный металлический ящик и с трудом извлек его из-под сиденья, положил на колени, а потом пристегнул ручку к своему запястью.
Собрав остатки сил, Фошар поднялся на ноги, облокотился на спинку сиденья, а потом медленно перегнулся через край кабины и вывалился из аэроплана. Его пальцы привычно нащупали кольцо на большой подушке, на которой он сидел во время полета, та раскрылась с громким хлопком, и над головой зашуршала прочная шелковая ткань парашюта.
Но глаза уже застилала темная пелена. Он увидел под собой голубую гладь озера, сверкающую белизну ледника.
"У меня не получилось".
В этот момент ему было очень больно, но не от самой боли, а от ощущения злости и досады.
"Миллионы людей погибнут".
Он выплюнул сгусток крови и потерял сознание. Безжизненное тело, повисшее на парашюте над ледником, было удобной мишенью для умелого стрелка из "авиатика", который зашел на второй круг.
Фошар не почувствовал, как вторая пуля врезалась в его шлем, пробила его и вошла в голову.
Лучи солнца отражались на сверкающей поверхности металлического шлема, когда погибший медленно опускался вниз. Горы заключили его в свои объятия.
Глава 1
Оркнейские острова. Шотландия, наши дни
Джоди Майклсон кипела от ярости.
Этим вечером ей вместе с тремя оставшимися участниками телевизионного шоу "Изгои" пришлось перебираться в тяжелых ботинках по толстому канату, протянутому вдоль "обрыва" высотой три фута, сооруженному из навороченных кусков скал. Этот спортивный трюк был представлен публике под интригующим названием "Испытание огнем викингов". Два ряда факелов освещали пространство с обеих сторон канатной дороги, делая представление драматичным и рискованным, хотя на самом деле линия освещения находилась на расстоянии шести футов от обрыва. Телекамеры были нацелены на идущего снизу под острым углом, из-за чего продвижение по канату казалось более опасным, чем было на самом деле.
Что действительно не было фальшивым в этой передаче, так это попытка продюсеров поставить участников состязания в условия реальной опасности. Телешоу "Изгои" было последней находкой в жанре "реалити-шоу", популярность которого резко пошла вверх после успеха таких телепрограмм, как "Последний герой" и "Фактор страха". А этот цикл должен был представлять собой усложненную комбинацию двух предыдущих форматов с отдельными элементами "Джерри Спрингера".
Формат передачи был очень прост. Десять участников должны в течение трех недель пройти серию рискованных испытаний, а те, кто потерпит поражение или будет изгнан остальными в результате голосования, обязаны немедленно покинуть остров.
Предполагалось, что победитель получит миллион долларов вместе с призовыми баллами. Количество этих самых баллов зависело от того, насколько скверно и мерзко люди относились друг к другу во время испытаний.
Это шоу должно было стать максимально ожесточенным, и продюсеры сделали все возможное, чтобы обострить обстановку. Если предыдущие телешоу были главным образом соревновательными в спортивном смысле этого слова, то это представление мыслилось как откровенно воинственное и жестокое.
Формат шоу был частично основан на программе "Пределы внешнего мира", участники которой демонстрировали способность выживать в любых условиях. В отличие от остальных программ, посвященных выживанию в экстремальных условиях, которые обычно снимались на тропических островах, окруженных бирюзовыми океанскими водами и высокими живописными пальмами, организаторы "Изгоев" предпочли довольно суровые Оркнейские острова в Шотландии. При этом участников состязания высадили на берег на точной копии судна викингов, а на самом острове их встретили только стаи горластых морских птиц да голые камни.
Две мили в длину и миля в ширину – вот и вся суша, большая часть которой была скалой, исковерканной каким-то страшным природным катаклизмом много миллионов лет назад. Изредка здесь встречались скрюченные деревья. А на диком пляже с грубым песком обычно снимались фильмы в стиле экшен. Погода на острове была мягкой, за исключением довольно прохладных ночей, но в покрытых шкурами палатках было вполне терпимо.
Скалистое пятно на фоне безбрежного моря было таким маленьким, что местные жители часто называли его островом Коротышек. Это неблаговидное обстоятельство вызвало ожесточенные споры между продюсером Саем Пэрисом и его ассистентом Ренди Эндлманом.
Пэрис, по обыкновению, впал в состояние безудержного гнева.
– Господи, мы не можем снимать приключенческое шоу на острове с таким идиотским названием. Нужно придумать что-нибудь более подходящее. – Его лицо просияло. – Назовем его остров Черепов!
– Но он совсем не похож на черепную коробку, – заупрямился Эндлман. – Скорее уж на пережаренную яичницу.
– Да, очень похоже, – хмыкнул Пэрис перед тем, как удалиться.
Джоди, которая была свидетельницей этой перепалки, не могла сдержать язвительную ухмылку, которая очень понравилась Эндлману.
– Мне кажется, – ехидно заметила она, – больше всего он похож на череп тупого продюсера.
Состязания представляли собой в основном испытания на прочность нервов и включали в себя такие неприятные вещи, как, например, поедание живых крабов, которых нужно было предварительно разорвать на мелкие части, или погружение в емкость с кишащими там угрями. У телезрителей это должно вызывать рвотные позывы и непреодолимое желание узнать, чем все закончится. При этом некоторые участники шоу, похоже, были подобраны именно по причине своей врожденной агрессивности и общей озлобленности.
Высший накал страстей должен наступить в тот момент, когда два полуфиналиста вынуждены будут провести беспокойную ночь, охотясь друг на друга с помощью приборов ночного видения и ружей типа пейнтбол. Эта часть состязаний была основана на известной передаче "Самая опасная игра", а победитель получал право претендовать на еще один миллион долларов.
Джоди была инструктором в фитнес-клубе в округе Оранж, что в Калифорнии. Она обладала крепким телом, которое потрясающе смотрелось в бикини, но, к сожалению, утрачивало привлекательность из-за слишком длинной одежды свободного покроя. У нее были длинные светлые волосы и живой, острый ум, который пришлось тщательно скрывать, чтобы получить доступ к участию в шоу. Все участники состязаний вполне соответствовали поставленным перед программой задачам, однако Джоди наотрез отказывалась играть роль послушного исполнителя, уготованную ей настырным продюсером.
Во время последнего опроса, касающегося недостатков и предпочтений участников телешоу, ее и остальных спросили, что в наибольшей степени соответствует понятию "раковина" – рыба, моллюск или автомобиль. Исполняя роль типичной тупой блондинки, она должна была выбрать "автомобиль".
Господи, ни за что на свете она не станет жить так, как сейчас, когда вернется наконец обратно в лоно цивилизации. После той викторины продюсеры постоянно намекали Джоди, чтобы она ушла подобру-поздорову. Кстати, она сама предоставила им вполне реальный шанс убрать ее из передачи, когда зола попала в глаза и она в конечном итоге не смогла преодолеть огненное препятствие. Остальные участники группы собрались вокруг костра с угрюмыми выражениями на лицах, а Сай Пэрис драматическим тоном приказал ей покинуть место съемки и отправиться в Валгаллу. Боже, какой кошмар.
Медленно направляясь в сторону от лагерного костра, Джоди проклинала себя за унизительное поражение, но не забывала и успокаивать тем, что после нескольких недель, проведенных с этими психопатами, наконец-то сможет вернуться домой. Иногда она даже радовалась тому, что покинет кошмарный остров. Впрочем, сам по себе остров был довольно приятным, и первозданная красота производила впечатление. Но Джоди порядком устала от постоянных нападок, упреков и той атмосферы всеобщего озлобления, которая установилась в лагере среди тех, кто почитал за честь играть роль беззащитных кроликов, преследуемых злобными хищниками.
Позади импровизированного сооружения из костей китов, получившего название "Врата Валгаллы", стоял огромный трейлер, временное жилище продюсерской группы. В то время как участники состязаний спали в палатках и спальных мешках, члены съемочной группы наслаждались теплым помещением и горячей едой. Если кто-нибудь из участников выбывал из игры и становился изгоем, он или она могли провести последнюю ночь в трейлере. На следующее утро вертолет увозил неудачников с острова.
– Не повезло тебе, – сочувственно встретил ее Эндлман на пороге. Он был хорошим парнем и полной противоположностью своему упрямому боссу.
– Да уж, действительно. Теплый душ, горячая еда и мобильный телефон.
– Черт возьми, все это здесь в нашем распоряжении.
Джоди придирчиво оглядела весьма комфортабельную обстановку в трейлере.
– Я заметила.
– Вот твоя койка, – показал он. – Возьми в баре чего-нибудь выпить, в холодильнике найдешь немного ужасного патэ. Это поможет тебе прийти в себя, а я должен помочь Саю. Отоспись немного.
– Непременно.
Она подошла к бару, налила в высокий стакан "Бифитер" и выпила, ничем не разбавляя. Что же до патэ, оно оказалось на вкус именно таким, каким его и назвали. Джоди с нетерпением стала ждать момента, когда вернется домой. Все бывшие участники телешоу сочувствовали тем, кто оставался на острове и все еще тешил себя иллюзиями о легких деньгах. Джоди устроилась в мягком кресле и вытянула ноги. Через несколько минут она задремала под воздействием алкоголя.
Проснулась она неожиданно от какого-то странного шума. Поначалу показалось, что во сне она слышала резкий крик, похожий на звуки потревоженных морских птиц или ребячий визг, который сопровождался завываниями и душераздирающими воплями.
Странно.
Девушка встала, подошла к двери и прислушалась. Судя по всему, этот ненормальный Сай снова набросился на своих подопечных с упреками, а может, просто заставил бедняг плясать вокруг костра с дикими воплями.
Джоди вышла из трейлера и направилась по тропинке к берегу моря. Шум становился все громче, и в нем отчетливо слышались нотки отчаяния. Там действительно происходило что-то странное, если не сказать страшное. Это были леденящие кровь вопли страха и боли – ничего похожего на обычное возбуждение по ходу игры. Джоди ускорила шаг и буквально ворвалась сквозь "Врата Валгаллы" на поляну, которую оставила некоторое время назад. Представшая перед ее глазами сцена напоминала изображение ада на картине Иеронима Босха.
Участники состязаний и съемочная группа подверглись нападению странных существ, которые внешним видом напоминали полулюдей, полузверей. Эти дикие животные – все-таки животные! – набрасывались на людей и рвали их на части острыми клыками и мощными когтями.
Она видела, как первым на землю упал Сай, а потом Ренди. Окровавленные тела остальных уже лежали на пляжном песке. Некоторые шевелились, издавая крики о помощи. В мерцающих бликах догорающего костра Джоди разглядела длинные белые волосы тварей, спадающие на мощные обнаженные плечи. Они были грязные, всклокоченные, лица напоминали ужасные маски, перекошенные от злобы и ярости. Один из монстров поднял оторванную окровавленную руку и поднес ее ко рту. Джоди не выдержала и вскрикнула. Чудовища вдруг притихли, прервали свою кровавую трапезу и уставились на нее налитыми кровью глазами.
Ее чуть не стошнило, но вид приближающихся тварей пробудил инстинкт самосохранения. Джоди бросилась прочь, думая только о том, как спастись.
Сперва она припустилась к трейлеру, надеясь укрыться за дверями, но сообразила, что там она окажется в западне и будет обречена. Тогда она помчалась к скалистой горе, слыша за собой прерывистое сопение чудовищ, которые преследовали ее, как стая кровожадных собак. В темноте она потеряла обувь и вскоре провалилась в какую-то расселину. Именно это и спасло ей жизнь. Преследователи потеряли ее из виду, промчавшись мимо. А Джоди ударилась головой о камни и на какое-то время потеряла сознание. Через некоторое время она пришла в себя, услышала, как ей показалось, какие-то крики, за которыми последовали выстрелы, и снова погрузилась в беспамятство.
Когда на следующее утро над островом появился вертолет, она все еще лежала без сознания в небольшом ущелье, а когда члены экипажа прочесали весь остров и в конце концов обнаружили девушку среди камней, она вдруг сделала для себя одно ужасное открытие.
Все остальные участники телешоу бесследно исчезли.
Глава 2
Монемвассия, Пелопоннес, Греция
В нескончаемом кошмаре Ангус Маклин видел себя беззащитной жертвой, которую загнал в западню голодный свирепый тигр. Хищник вперился в него желтыми глазами из зарослей. Злобное рычание нарастало с каждой минутой, затем тигр прыгнул на него. Ангус отчетливо услышал мерзкое дыхание зверя и почти физически ощутил, как острые когти впиваются в его шею. Он начал дергаться в тщетной попытке убежать и застонал, пока стон не превратился в душераздирающий крик В этот момент он проснулся в холодном поту, тяжело дыша и нервно комкая влажную от пота простыню.
Маклин с трудом поднялся с узкой кровати и открыл деревянные ставни на окнах. Лучи яркого солнца Греции мгновенно пролились сквозь окно и осветили стену монашеской кельи. Он быстро надел шорты, натянул майку, просунул ноги в сандалии и вышел наружу, щурясь от яркого света. Дыхание постепенно пришло в норму.
Ангус глубоко вдохнул свежий воздух, наслаждаясь приятным запахом дикорастущих цветов, заросли которых окружали приземистое двухэтажное, тщательно оштукатуренное здание монастыря. Немного подождав, пока руки перестали дрожать после недавнего кошмара, он отправился на обычную утреннюю прогулку, которая всегда служила для него самым лучшим и эффективным средством от нервного перенапряжения.
Монастырь был выстроен на высоте нескольких сотен футов под массивной скалой, которую местные туристические путеводители часто величали "греческим Гибралтаром". Чтобы подняться на вершину, ему пришлось взбираться по крутой тропе, проложенной по какой-то древней стене. Много веков назад жители расположенного внизу городка часто пользовались этой тропой, чтобы укрыться на вершине горы от захватчиков. Сейчас от городка, в котором некогда проживало множество людей, остались лишь живописные развалины.
С вершины горы, сохранившей руины древнего византийского храма, Маклин мог видеть окрестности на много миль вокруг. На темной глади моря виднелось несколько небольших, необыкновенно красивых лодок. Все вокруг располагало к умиротворению, однако Маклин хорошо понимал, что привычный утренний ритуал порождал в душе лишь иллюзорное чувство безопасности и что люди, которые уже давно охотятся за ним, не обнаружат себя, пока не прикончат его.
Он обошел вокруг живописных руин, как неприкаянный дух, потом отправился назад к двухэтажному зданию монастыря. Обитель была построена еще в XV веке, а сейчас правительство Греции сделало здание одним из многочисленных туристических объектов, разбросанных по всей стране. Маклин специально задержался в пути, чтобы явиться на завтрак после того, как остальные посетители монастыря закончат утреннюю трапезу и отправятся на экскурсию.
Убиравший помещение кухни молодой человек улыбнулся ему и кивнул.
– Kali niera, доктор Маклин, – пожелал он гостю доброго утра по-гречески.
– Kali niera, Анжело, – так же дружелюбно ответил Маклин и постучал пальцем по голове. – Опять забыл?
Глаза парня потемнели от досады.
– Да, извините, мистер Маклин.
– Ничего страшного, – сказал тот с протяжным шотландским акцентом. – Это ты извини, что досаждаю своими глупыми просьбами. Я уже говорил тебе, – мне очень не хочется, чтобы они думали, будто я могу лечить расстройство желудка и все прочие желудочные болячки.
– Да, конечно, мистер Маклин, я все прекрасно понимаю.
Анжело принес ему большую миску со свежей клубникой, сладкую, как мед, дыню и кремовый греческий йогурт с греческим медом и греческими орехами. А потом на столе появилась чашка горячего крепкого черного кофе. Анжело был молодым монахом, который с некоторых пор исполнял нелегкие, но вместе с тем приятные обязанности гостеприимного хозяина в этом монастыре. Ему было чуть больше двадцати лет. На смуглом красивом лице, обрамленном курчавыми темными волосами, всегда сияла добродушная улыбка. На самом деле он выполнял здесь обязанности консьержа, повара, официанта, администратора и хозяина гостиницы. При этом одет он был в обыкновенную рабочую одежду, и только тугая веревка, опоясывавшая талию молодого человека, напоминала о его духовном статусе.
Маклин крепко подружился с парнем за те несколько недель, которые провел здесь в качестве постояльца. Каждый день, после того как Анжело заканчивал привычную работу по уборке помещения после завтрака, они погружались в длительную беседу на интересующую обоих тему – о сущности и историческом значении византийской цивилизации.
Маклин погружался в исследование древней истории, чтобы хоть как-то отвлечься от привычных занятий химией. Неистребимый интерес к прошлому привел его несколько лет назад к изучению Мистры – древнего центра Византии. Он исследовал почти весь полуостров Пелопоннес и в конце концов добрался до городка Монемвассия, который был отделен от моря и скалистых гор узкой полоской живописного берега. Это был единственный путь к городку, который представлял собой сочетание узких средневековых улочек и тенистых аллей. Сам же городок получил название от сочетания "единственные ворота". Маклин с первого взгляда был очарован этим местом и решил, что непременно возвратится сюда. Правда, ему и в страшном сне не могло привидеться, что вернется он не ради любопытства, а ради спасения собственной жизни.