Хулиган повел их в тамбур перед стерильной зоной, где велел облачиться в одноразовые белые комбинезоны и капюшоны. Найт застонал, но подчинился. Все прошли через шлюз в стерильную комнату. Хулиган приблизился к терминалу с электронным микроскопом и новейшим спектрографом, взял у Поуп конверт и заглянул внутрь.
- В файл положили вы или пришло в таком виде?
Через наушники, встроенные в капюшон, голоса звучали как переговоры в открытом космосе.
- Я положила, - ответила Поуп. - Сразу подумала, что надо сохранить все отпечатки.
- Умно! - сказал Хулиган, наставил на нее палец в перчатке и взглянул на Найта и Джека. - Очень умно.
Несмотря на свою неприязнь к Поуп, Найт не мог не согласиться.
- Кто прикасался к письму до того, как вы положили его в файл? - спросил он.
- Только я, - ответила журналистка, пока Хулиган вынимал письмо. - И соответственно убийца. Он представился, вы в тексте увидите. Называет себя Кроносом.
ГЛАВА 15
Через несколько секунд из открытки зазвучала заунывная мелодия флейты. У Найта, просматривавшего письмо и документы, отчего-то возникло ощущение, что убийца играет с ними.
Музыка, видимо, действовала на нервы всем - Джек резко закрыл открытку.
- Этот тип явно двинутый.
- Скорее уж хитрый как лиса, - возразила Поуп, - особенно в тех местах, где он пишет о Маршалле и Гилдере. Документы как будто подтверждают его обвинения.
- Не верю я этим документам, - сказал Найт. - Я знал Дентона Маршалла как в высшей степени честного человека, но даже если документы содержат реальные факты, ничто не может оправдать зверское убийство. У этого субъекта серьезные нарушения психики и непомерная гордыня. Его тон насмешлив. Он утверждает, что нам не остановить его и что все еще только начинается.
Джек кивнул.
- Если начал с того, что отрубил голову, значит, уже далеко зашел по улице Маньяков.
- Начнем, пожалуй. - Хулиган взглянул на музыкальную открытку. - Такие чипы есть во многих поздравительных открытках, можно узнать производителя и модель.
- А я пока перечитаю письмо, - сказал Найт.
Поуп и Джек смотрели, как Хулиган разрезает рабочие компоненты музыкальной открытки. Найт начал читать под звуки электронной флейты, которые, впрочем, скоро стихли.
Первую фразу, состоявшую из незнакомых символов и букв, писали, наверное, на греческом. Дальше шел текст на английском.
Древние Олимпийские игры осквернены коррупцией. Современные Олимпиады перестали быть прославлением богов и мужчин. Они даже не демонстрируют добрую волю. Олимпийские игры превратились в глумливый ярмарочный фарс, проводимый раз в четыре года, и сделали их такими воры, мошенники, убийцы и чудовища.
Взять хоть возвеличенного сэра Дентона Маршалла и его корпулентного партнера Ричарда Гилдера. Семь лет назад сэр Маршалл продал олимпийское движение как способ честного соревнования. Из документов, приложенных к этому письму, вы увидите - чтобы выбор пал на Лондон как на столицу Олимпиады-2012, сэр Маршалл и мистер Гилдер ловко пилили фонды своих клиентов и тайно переводили деньги на счета в иностранных банках, принадлежащие фиктивным корпорациям, в свою очередь принадлежащим членам Международного олимпийского распорядительного комитета. У Парижа, финалиста этого "забега", изначально не было шансов.
Дабы очистить Игры от скверны, сэр Маршалл должен быть умерщвлен за поругание олимпийских идеалов, и время этому пришло. Меня и Фурий остановить нельзя, мы неизмеримо выше вас. Мы видим коррупцию там, где вы слепы, мы способны разоблачать и истреблять чудовищ во благо Олимпийских игр там, где вы беспомощны.
Кронос.
ГЛАВА 16
Перечитав письмо, Найт окончательно потерял покой. В свете того, что сделали Кронос с Маршаллом, он представал рациональным безумцем, и от этого по спине бежал холодок.
В довершение всего к Найту привязалась мелодия флейты. Что за человек способен придумать подобную музыку и это письмо? Как удалось Кроносу добиться такого сочетания, вызывающего ощущение надвигающейся неотвратимой угрозы?
Или Найт принял случившееся слишком близко к сердцу?
Он взял фотоаппарат и начал снимать крупным планом письмо и приложенные документы. Подошел Джек.
- Что скажешь, Питер?
- Много шансов за то, что одна из его "сестер", Фурий, как он их называет, пыталась сегодня сбить Лансера машиной. Та баба за рулем.
- Что? - возмутилась Поуп. - Почему вы мне об этом не сказали?
- Вот, говорю, - ответил Найт. - Но на меня не ссылайтесь.
- А вот это он зря! - вдруг заорал Хулиган.
Все обернулись. Он что-то держал пинцетом.
- Что нашел? - спросил Джек.
- Волос! - торжествующе воскликнул Хулиган. - В клее на клапане конверта.
- ДНК, да? - возбужденно заговорила Поуп. - Теперь можно найти человека?
- Попробуем.
- И сколько это займет времени?
- Полный рекомбинантный анализ - день или около того.
Поуп покачала головой:
- Вы не можете держать улики так долго. Мой редактор высказался четко: мы обязаны передать письмо Скотленд-Ярду до публикации статьи.
- Хулиган возьмет образец и передаст им остальное, - пообещал Джек.
Найт пошел к двери.
- Куда это вы? - требовательно спросила Поуп.
- Думаю, первое предложение на греческом или даже древнегреческом, - ответил Найт, - поэтому хочу позвонить Джеймсу Дерингу, который ведет "Секреты прошлого" по "Скай-нетворк", и попросить перевести.
- Я знаю его, - фыркнула Поуп. - Трепливый дурак, возомнивший себя Индианой Джонсом.
- Этот трепливый дурак, как вы выразились, получил в Оксфорде докторскую степень по антропологии и археологии, - отпарировал Хулиган, - и курирует отдел античной Греции в Британском музее. - Он взглянул на Найта. - Деринг стопроцентно знает, что здесь написано, Питер, и подскажет что-нибудь дельное о Кроносе и Фуриях. Это ты хорошо придумал.
Сквозь пластиковый щиток капюшона Найт видел, как поморщилась журналистка, будто отпив уксуса.
- А потом? - требовательно осведомилась она.
- Поеду к Гилдеру.
- К партнеру Маршалла? - воскликнула Поуп. - Тогда я с вами.
- Нет! - отрезал Найт. - Я работаю один.
- Но я клиент, - настаивала она, глядя на Джека. - Я имею право падать на хвост!
Джек колебался. Найт знал, как нелегко приходится владельцу "Прайвит интернэшнл". Он потерял пятерых лучших агентов в странной авиакатастрофе, причем все, как нарочно, курировали участие "Прайвит" в обеспечении безопасности Олимпиады. А теперь еще смерть сэра Маршалла и этот чокнутый Кронос.
Зная, что пожалеет об этом, Найт сказал:
- Особого вреда не вижу… Ладно, на этот раз я изменю своим правилам. Пускай… падает на хвост.
- Спасибо, Питер, - устало улыбнулся американец. - За это я тоже твой должник.
ГЛАВА 17
Глухой ночью 1995 года, спустя сорок восемь часов после того как я уложил семерых боснийцев, смуглый тип с бегающими глазками, от которого пахло табаком и гвоздикой, открыл дверь похожей на лачугу мастерской в изуродованном войной пригороде Сараево.
Он тоже был чудовищем, наживавшимся на войне и политической нестабильности, существом теней, меняющим имена и верность своей стране, как змея кожу.
Я знал о существовании спеца по подделке документов от коллеги-миротворца, влюбившегося в местную девицу, у которой не было международного паспорта.
- Как мы вчера договорились, - сказал "маклер", когда я и сербки вошли в мастерскую. - Шесть тысяч за троих плюс тысячу за срочность.
Я кивнул и подал ему конверт. Он сосчитал деньги и принес мне похожий конверт с тремя фальшивыми паспортами - немецким, польским и словенским.
Я с удовольствием полистал паспорта, гордясь новыми именами и биографиями, которые выбрал для девушек. Старшую теперь звали Марта, среднюю - Тиган, а младшую - Петра. Я улыбнулся, думая, что с новыми стрижками и цветом волос никто не узнает в них сестер-сербок, прозванных боснийскими крестьянами Фуриями.
- Отличная работа, - сказал я мошеннику и убрал паспорта в карман. - Где мой автомат?
Я оставлял "стерлинг" в качестве залога, когда заказал паспорта.
- Конечно-конечно, - засуетился "маклер". - Я как раз о нем подумал.
Мошенник отпер вертикальный сейф, достал автомат и, резко повернувшись, навел его на нас.
- На колени! - зарычал он. - Я читал о массовом убийстве в полицейском участке у Сребреницы и о трех молодых сербках, разыскиваемых за военные преступления. Пишут, за них награда объявлена. Солидная.
- Ах ты, хорек! - усмехнулся я, удерживая его внимание на себе и медленно опускаясь на колени. - Мы тебе деньги платим, а ты и нас продать хочешь?
Он ухмыльнулся:
- А чего ж выгоду-то упускать?
Девятимиллиметровая пуля из пистолета с глушителем взыкнула у меня над головой и попала "маклеру" точно между глаз. Он повалился навзничь на свой стол, раскинув руки и выронив автомат. Я подобрал "стерлинг" и повернулся к Марте. У нее появилась круглая дырка в правом кармане куртки.
Я впервые увидел, как ожили глаза Марты. Они остались стеклянными, но в них появилось хмельное упоение, которое я понимал и разделял. Я убил ради нее. Теперь она убила ради меня. Наши судьбы не только сплелись воедино, мы отведали одного отравленного экстракта, который бродит и дистиллируется в бойцах элитных военных подразделений после каждого удачного задания, дурманящего нектара высших существ, властных над жизнью и смертью.
Однако, выходя из сарая "маклера", я впервые осознал, что прошло больше двух дней с тех пор, как взрывом меня выбросило из "лендкрузера". Как сказал наш мошенник, за Фуриями охотятся.
Наверняка уже нашли сгоревшую машину, в которой мы ехали. Кто-то подсчитал обугленные тела и сообразил, что не хватает меня.
А это означало, что меня тоже ищут.
"Ну и пусть найдут рано или поздно", - решил я.
ГЛАВА 18
В двадцать минут четвертого Поуп и Найт поднимались по гранитным ступеням в почтенный Британский музей. Найт едва сдерживал ярость. Он предпочитал работать один, в тишине, чтобы лишний раз все обдумать.
Поуп, как нарочно, трещала без умолку с самого "Прайвит", вывалив массу ненужной информации, включая историю своей карьеры, подлеца Лестера, с которым встречалась в Манчестере, а также то, как сложно быть единственной женщиной в отделе спортивных новостей.
- Представляю, - процедил Найт, размышляя, мог ли он как-то отказаться от общества журналистки, не вызвав недовольства Джека.
Они подошли к столу информации. Найт предъявил удостоверение, сказав, что из "Прайвит" должны были позвонить и договориться о небольшом интервью с доктором Джеймсом Дерингом.
Пожилая женщина с раздражением напомнила о занятости куратора, чья выставка открывается через три часа, но все-таки объяснила, как его найти.
Они поднялись на верхний этаж и долго петляли, пробираясь в глубину огромного здания. Наконец они подошли к арке, над которой висел огромный баннер: "Античные Олимпийские игры: артефакты и радикальная ретроспектива".
Перед темно-красной портьерой стояли два охранника. В зале накрывали столы и устанавливали бар, готовясь к приему по случаю открытия выставки. Найт показал свой значок "Прайвит" и спросил Деринга.
- Доктор Деринг ушел… - начал охранник.
- Да, пообедать, но я уже вернулся, Карл, - нетерпеливо перебил его мужской голос из коридора. - Что происходит? Кто эти люди? Я же четко сказал - до семи часов никого не пускать!
Найт обернулся и увидел знакомого ему красивого, крупного человека в шортах-хаки, сандалиях и рубашке-сафари. В такт шагам за спиной подпрыгивал понитейл. В руке мужчина держал айпад. Быстрые глаза подмечали все вокруг.
Найт много раз видел Джеймса Деринга по телевизору. По какой-то непонятной причине его трехлетний сын Люк обожал смотреть "Тайны прошлого", хотя Найт подозревал, что дело в мелодраматической музыке, сопровождавшей передачу.
- Мои дети - ваши большие поклонники, - начал он, протягивая руку. - Питер Найт, из "Прайвит". Вам звонили по поводу меня…
- А я Карен Поуп, журналистка из "Сан".
Деринг мельком взглянул на нее и сказал:
- Я уже пригласил представителя "Сан" на открытие. Чем могу помочь "Прайвит", мистер Найт?
- Мы с мисс Поуп сейчас работаем вместе, - пояснил Найт. - Убили сэра Дентона Маршалла.
Телеведущий побледнел и растерянно заморгал.
- Убили? Боже, какая трагедия, он же… - Деринг показал на бордовые портьеры, закрывавшие арку. - Без финансовой поддержки Дентона выставки не было бы. Такой щедрый, добрый человек…
На глазах Деринга выступили слезы, одна капля скатилась по щеке.
- Я собирался публично поблагодарить его на сегодняшнем приеме… Кто его убил? За что?
- Убийца называет себя Кроносом, - сообщила Поуп. - Он прислал мне письмо, там есть строки на древнегреческом. Мы надеялись, что вы сможете перевести.
Деринг взглянул на часы и кивнул:
- Могу уделить вам пятнадцать минут. Простите, но…
- Выставка, - перебила его Поуп. - Мы понимаем. Пятнадцать минут - это очень щедро с вашей стороны.
- Тогда пойдемте со мной.
Куратор музея провел их за портьеры к удивительной выставке, рассказывавшей о древних Олимпийских играх и сравнивавшей их с современным воплощением. Экспозицию открывала огромная панорамная аэрофотография развалин греческой Олимпии, где в античную эпоху проводились олимпиады.
Пока Поуп показывала Дерингу копию письма Кроноса, Найт рассматривал фотографию Олимпии и пояснительные чертежи, что и где в этих руинах находилось.
Окруженный оливковыми рощами, возвышался Альтис, огромное святилище Зевса, самого могущественного из греческих богов. На священном месте находились храмы, где во время Игр совершали ритуалы и приносили жертвы. Судя по фотографии, вся Олимпия, включая стадион, была священным местом поклонения.
Более тысячи лет в годины мира и войн греки собирались в Олимпии и устраивали праздник в честь Зевса, состязаясь в Играх. Тогда не существовало бронзовых, серебряных и золотых медалей: венка из ветвей дикой оливы было достаточно, чтобы победитель, его семья и родной город снискали бессмертие.
Дальше рассказывалось об отличиях древних и современных Олимпиад. Найта выставка поразила и вызвала у него большой интерес, но у витрин, где наглядно была показана разница между старым и новым, ему показалось, что в древности Игры были куда лучше.
Он не отходил от экспозиции, пока с другого конца зала его не позвала Поуп:
- Найт, вам стоит послушать.
ГЛАВА 19
Стоя перед витриной с дисками, копьями и терракотовыми вазами, расписанными сценами соревнований атлетов, доктор Деринг показал на первое предложение текста письма.
- Это действительно древнегреческий. Тут сказано: "Жители Олимпии, ваша жизнь в руках богов". Фраза из греческой мифологии, означающая, что судьбой смертных управляют боги. Ее произносили, если смертный совершал неправедное деяние, достаточно серьезное, чтобы разгневать обитателей Олимпа. Хотя… знаете, кого об этом лучше спросить?
- Кого? - поинтересовался Найт.
- Селену Даррел, профессора античной литературы в Кингс-колледже. Эксцентричная, с блестящим умом, раньше работала в составе миссии НАТО на Балканах - там я с ней и познакомился. Обязательно съездите к Фаррел. Очень свободомыслящая дама.
Записав имя, Поуп осведомилась:
- А кто такой Кронос?
Куратор музея взял свой айпад и начал печатать, говоря:
- Титан, один из богов, правивших миром до олимпийцев. Селена Фаррел и это вам лучше объяснит. Скажу только, что Кронос был богом времени, сыном Геи и Урана, древних правителей земли и неба.
Деринг добавил, что по настоянию разгневанной матери Кронос восстал против своего отца и оскопил его серпом.
Длинным изогнутым лезвием, подумал Найт. Не так ли Элайн описывала орудие убийства?
- Согласно мифу, капли крови отца Кроноса упали в море и превратились в трех фурий, - продолжал Деринг. - Они были сводными сестрами, духами мщения, как сказано в этом письме, с волосами-змеями, как у Медузы. Кронос женился на Немезиде и стал отцом двенадцати богов, которых мы знаем как олимпийцев. Когда его жена была беременна двенадцатым ребенком, другие дети Кроноса вступили в заговор, намереваясь свергнуть своего отца, как он когда-то сверг их деда. Однако Кронос узнал об их предательстве… - И тут телезвезда растерянно замолчала.
- И что? - нетерпеливо спросила Поуп.
Деринг сморщился, словно почуяв что-то нечистое.
- Кронос поступил жестоко, узнав о том, что детки объединились против него.
- А именно? - спросил Найт.
Куратор повернул к ним свой айпад. На экране была темная, мрачная картина - всклокоченный бородатый полуобнаженный гигант пожирает руку маленького окровавленного человека. Головы и второй руки у фигурки уже не было.
- Это картина испанца Гойи, - объяснил Деринг. - Называется "Сатурн, пожирающий своих детей". Сатурном римляне называли Кроноса.
Найт с отвращением отшатнулся. Поуп сказала:
- Не понимаю.
- В римских и греческих мифах Кронос послал фурий, чтобы схватить мятежных олимпийцев, - сказал куратор. - И когда этих взрослых детей привели к отцу, он пожрал их одного за другим.
ГЛАВА 20
- Пожрал? - Поуп брезгливо выпятила губу.
Найт взглянул на картину, вспомнил своих детей на игровой площадке, и его слегка замутило.
- Таков миф, уж не взыщите, - отозвался Деринг.
Куратор музея объяснил, что Немезида возненавидела мужа за съеденных детей и поклялась, что двенадцатый, еще не родившийся ребенок не разделит судьбу своих братьев. Немезида скрылась, чтобы родить сына, которого назвала Зевсом. Она спасла Зевса, спрятав его сразу после рождения. Затем напоила Кроноса допьяна и дала ему камень, завернутый в детские пеленки. Кронос съел камень вместо новорожденного сына.
- Гораздо позже, - продолжал Деринг, - Зевс восстал, пленил Кроноса, заставил его отрыгнуть обратно всех проглоченных олимпийцев и низверг своего отца вместе с фуриями в самую темную, бездонную пропасть Тартара. В общем, как-то так. Спросите Фаррел.
- Ладно, - согласился Найт, не зная, поможет ему эта информация и не ложный ли след это письмо. - Доктор, вам нравятся современные Олимпийские игры?
Деринг нахмурился.
- А что?
- Судя по вашей экспозиции, вы питаете больше симпатии к олимпиадам древности.
- Я считаю, что информация изложена совершенно беспристрастно. Соглашусь, однако, что сутью древних Игр были честь и стремление к превосходству ради прославления греческой религии, тогда как современные Игры слишком зависят от корпораций и денег. Даже эта выставка организована на средства частных меценатов.
- Значит, вы в какой-то мере согласны с Кроносом? - спросила Поуп.
Голос куратора дрогнул:
- Возможно, изначальные идеи Олимпийских игр утрачены, но мне претит убийство людей ради "очищения Игр". А теперь, извините, я должен закончить подготовку и переодеться к приему.