9
В школе, на первом этаже, на доске объявлений, появился приказ. Его кнопками приколола Дарья Ивановна.
В приказе было написано, что ученики пятого класса "Ю" (и перечислен список учеников) ввиду катастрофической неуспеваемости по всем основным предметам оставлены на второй год!
Помочь ученикам в их тяжёлом, катастрофическом положении преподаватели не могут, потому что до конца занятий остались считанные дни (ох эти считанные дни!). Пытаться исправить подобное количество плохих оценок невозможно. Следовательно, ученики немедленно остаются на второй год. Копия приказа появилась на фанерных "Сообщениях".
Вся школа чуть не развалилась от таких событий.
Сто колов!
Ну и выветривание!..
0,00 % успеваемости!!!
Что в десятичных дробях, что в простых. Как ни крути. Сколько ни обращай одну дробь в другую. Приказ обсуждали в буфете, в коридорах, в библиотеке, в мастерских, в физкультурном зале. На переменах и даже на уроках.
Пятый "Ю" - на второй год! Так решил педагогический совет на экстренном совещании в ночь с одного трагического для школы дня на другой трагический день. Весь класс на второй год - немедленно!
10
В класс вошёл Алексей Петрович: по расписанию первый урок истории.
Ребята встали, поздоровались. Смотрят на директора.
Что будет? Вдруг скажет, что пошутил, что приказ не настоящий?
Теперь никакой войны. Ни у кого и ни с кем. Война длилась так долго, что можно было бы и забыть, из-за чего она, собственно, началась.
Школа - не только борьба противоположностей, но и единство их.
И Славка даже готов был подрезать свой ёжик или вовсе побриться, чтобы стать наконец одинаковыми, похожими близнецами. Пускай даже и бритыми! Но как убедить в этом директора и преподавателей?
Директор прошёлся вдоль класса. Класс с надеждой наблюдает за ним.
Алексей Петрович взглянул на Славку, на Стаську. Будто сравнил их причёски. Подошёл к окну и взглянул на деда Валерия, на коляски, на Трамвайчика. Трамвайчик теперь часто прибегает к школе и гуляет по двору, ждёт своих хозяев.
Его уже вся школа знает. Все ребята. Даже пожарная команда знает, потому что Трамвайчик бегает в пожарную команду. Он лично знаком с лейтенантом. Один раз ездил с пожарными на тренировку. Катался.
Деду Валерию нравится беседовать с Трамвайчиком, обсуждать текущие дела или сводку погоды.
В слесарной мастерской дед сделал маленькую щёточку из тонкой проволоки. Теперь этой щёточкой причёсывает Трамвайчика. Трамвайчик просто без ума от щётки.
Валится на бок и ждёт, когда дед Валерий будет его чесать.
А потом, чтобы довершить удовольствие, идёт к пожарникам и пьёт холодную воду из-под крана. А кто не любит в жару пить холодную воду!
Алексей Петрович вернулся к учительскому столу и сказал:
- Класс оставлен на второй год. Поэтому продолжать учебную программу дальше не имеет смысла. И хотя сегодня и не первое сентября, но, чтобы не терять попусту времени, мы решили начать программу заново, как со второгодниками. Так что для вас сегодня всё равно что первое сентября.
Первое сентября в мае!
Неужели директор не шутит? Но Алексей Петрович не шутил и вполне серьёзно продолжал:
- Наша тема - "Первобытное стадо собирателей и охотников". Надеюсь, даже вы, обладая самыми низкими оценками по истории - единицами, - припоминаете, что разговор о первобытном стаде происходил у нас в сентябре, когда вы начинали учебный год в пятом классе. Теперь вы второгодники, - директор произнёс эти слова даже с каким-то удовлетворением, - поэтому и начинаете всё сначала.
Класс не шевелился, не дышал от страха. Они настоящие второгодники… Алексей Петрович говорит правду. Значит, и приказ по школе - самая настоящая правда! Не то чтобы воспитательная мера.
- Древнейшие люди, жившие семьсот - шестьсот тысяч лет назад, отличались от людей нашего времени, - продолжал Алексей Петрович невозмутимо. - Они были похожи на крупных обезьян. Лбы у них были низкие и покатые. Пальцы неловкие. Человек мог выполнять своими руками только самую простую работу: хватать, ударять. Люди издавали немногие отрывистые звуки.
Ребята от ужаса, что на самом деле каждый из них оставлен на второй год, опять… онемели. Не в силах произнести ни звука.
Лёлька забыла, что у неё в парте лежит сухой финик, который она собиралась пожевать на уроке. У Тани Фуфаевой, спокойной и выдержанной, открылись изумлённо глаза, и она почти не моргала. Она забыла, что надо моргать.
Вадька Батурин от принципиальности директора забыл о своей собственной принципиальности. И онемел вместе со всеми без всяких принципов.
Славка втянул голову в плечи и даже сгорбился. "Лбы у них были низкие и покатые…"
Стаська всё-таки хотел что-то сказать, спросить у директора (он ведь первый начал ставить единицы в журнале), но слова в горле перепутались. "Люди издавали немногие отрывистые звуки…"
А Маруся даже сама себя дёрнула за косу-петельку. Не иначе, от ужаса. Совсем недавно Алексей Петрович рассказывал о Сиракузах и Македонской фаланге, о произведениях Вергилия и Горация. А теперь всё сначала - "люди похожи на крупных обезьян…"
Братья Шустиковы не знали, что им делать, куда деваться. Случилось по их вине. Так подвести класс, ребят. Школу! Весь микрорайон!
Братья тайно от ребят ходили к директору в часы приёма "по личным вопросам", просили его, чтобы оставили на второй год только их двоих. Но Алексей Петрович сказал: "Единицы у всего класса, и поэтому ответственность за случившееся несёт весь класс. И вся школа. И весь микрорайон. А может быть, и не только микрорайон!"
Следующим уроком была ботаника. В класс вошла Нина Игнатьевна.
- Выкопаем из почвы какое-нибудь растение, цветущее осенью. Например, анютины глазки…
Но за окном весна, а не осень. И ещё будут летние каникулы. Должны быть, во всяком случае.
Нет. Нина Игнатьевна ничего не желала знать о лете, о каникулах.
- Можно выкопать и полевую фиалку. Она тоже цветёт осенью. Внизу - корень. От корня вверх поднимается стебель с листьями. Стебли у растений бывают разные. У кактусов они мясистые…
И Нина Игнатьевна ровным и невозмутимым голосом продолжает объяснять первый осенний урок - чашелистики, тычинки, пестик, цветоложе, пыльник…
После ботаники - арифметика. В класс вошла Клавдия Васильевна.
Ребята смотрят на неё. Клавдия Васильевна - классный руководитель. Она понимает их лучше всех. И они её понимают лучше всех. Никогда больше не заставят лезть на стенку! Не будут разваливать класс и всю школу. Только пускай Клавдия Васильевна попросит директора и педсовет, чтобы отменили приказ и помогли как-то не оставаться на второй год.
Человек человеку друг.
Алексей Петрович говорил когда-то об этом на уроке. Но Клавдия Васильевна сделала вид, что ни о чём таком не догадывается, и, едва взглянув на ребят, приступила к занятиям по программе "Первое сентября":
- Уже в очень отдалённое время людям приходилось считать окружающие их предметы: оружие, членов своей семьи, убитую живность.
Ребята молчат. Это вот они - убитая живность. И члены своей семьи - это тоже они.
Но Клавдия Васильевна ничего такого знать не хочет и продолжает:
- С течением времени люди овладели счётом на пальцах, потом счётом группами и устной нумерацией. Узнали, что такое един на десять.
Когда же этому наступит конец, думают ребята. Вот сейчас Клавдия Васильевна улыбнётся и что-нибудь скажет утешительное о друге, товарище и брате. Она не умеет по-настоящему долго сердиться.
Но голос Клавдии Васильевны звучал неумолимо:
- Счёты представляют собой деревянную четырёхугольную раму…
На переменах ребята почти не разговаривали друг с другом.
Братья Шустиковы держались вместе. Им было стыдно, и они тоже боялись разговаривать друг с другом и с ребятами.
Следующим уроком была география.
Марта Николаевна принесла карту полушарий.
Джавад хотел повесить на доске, но Марта Николаевна вдруг сказала, что вешать полушария не надо. И что вообще никакой карты сейчас не потребуется. Эта карта осталась у неё от предыдущего урока в предыдущем пятом классе, который переходит в шестой класс.
- Ну, а с вами, - проговорила она равнодушно, - которые не переходят в шестой, с вами первый урок - введение. Откройте тетради и запишите: "Землемерные инструменты". Запишите: "Циркуль и…"
Тут вдруг пятый "Ю" весь одновременно закричал, и сразу обо всём, что с ним было на уроках - на ботанике, арифметике, истории, - и теперь вот что будет на уроке географии:
- Опять укроп!
- Опять кожица лука!
- Един на десять!
- Первобытное стадо!
- Циркуль и рулетка!
- Жилкование листьев!
Марта Николаевна подняла глаза, спокойно выслушала и спокойно ответила (Марта Николаевна всегда спокойная):
- Вы, товарищ ученик, встаньте. - И она показала на Стаську. Может быть, на него она показала потому, что он сидел на первой парте, а может быть, просто случайно. - Вы, товарищ ученик, какие высказываете претензии и к кому именно?
Стаська растерянно поднялся: он не знал, к кому именно и какие они высказывают претензии. Он даже сам себя похлопал ладонью по лысой макушке. Это от задумчивости. Потом пожал плечами и ничего не ответил. Просто сегодняшний день измучил их всех до крайности. И вот терпели-терпели и закричали. Так сказать, крик истерзанной души.
Тогда поднялся с места Дима, спросил:
- Мы что же - навсегда?
- Не понимаю вопроса.
- Значит, всё это правда и никто нам не поможет?
- А вы что же - всё ещё сомневаетесь?
- Надеемся, - сказала Маруся.
- Совершенно напрасно надеетесь. Приказ есть приказ.
- И никто не может нам помочь? - спросил Вадька Батурин.
- Выясняйте.
- Мы это…
- Мы сами…
- Вот-вот, - кивнула Марта Николаевна. - Вы сами себя оставили на второй год, сами и выпутывайтесь. А пока что в тетрадях прошу записать то, что вы уже здесь выкрикнули: "Циркуль и рулетка".
11
После уроков ребята не расходились.
Таня сказала:
- Надо устроить сбор.
- О недостатках, - поддержала Таню Искра. - Мы проводили, но не провели. А теперь надо.
- Верно. Годится, - заявил авторитетно Вадька Батурин. Он уже опять собрал растерянные принципы. - Надо отыскать Галю.
- На сборе обо всём поговорим. И Галя нам поможет, - обрадовался Славка. - Ведь это наши недостатки.
Женя молча кивнула. Партий больше не было, а был один класс, один коллектив, в котором человек человеку друг, товарищ и брат. Искра побежала за Галей. Долго не возвращалась. Ребята её ждали. Попутно придумывали, как они могут сами выпутаться из создавшегося положения.
Вадька сказал:
- По общественной линии. Этот… как его… Исполком. Они помогут.
- А народный суд для чего? - вдруг закричал Стаська. - Можно пойти в суд!
- Правильно. В суд, - поддержал брата Славка.
- Там есть истец и ответчик, - вспомнил Джавад. - А мы кем будем?
- Истцами, - сказал Вадька. - Ответчиком будет… - Тут Вадька призадумался: кто же будет ответчиком? Школа, что ли? Нет, не школа, конечно. Получается, ответчиками опять они, пятый "Ю"? - Мы должны быть только истцами, - решительно заявил Вадька. - Ответчиками нам не подходит.
- Адвоката можно нанять, - вставила слово Женя. Молчала, молчала и вставила.
- Верно! - закричал Ковылкин. - Адвокат, он что хочешь сделает. Я знаю, как один знаменитый адвокат в прошлом веке выиграл дело о чайнике и старушке.
- А здесь не чайник, - сказал Стаська. - Здесь похуже.
- "Трагические иероглифы" - это, конечно, не чайники, - кивнул Славка. - Тут не выиграешь, а проиграешь. Вещественное доказательство налицо.
- Вещественное доказательство, оно, конечно… - сказала Лёлька. Она жевала финик.
За окном гулял Трамвайчик. Он поглядывал на школу - поджидал Стаську и Славку. Воробьи его знают и не боятся совсем. Полностью привыкли. Трамвайчик не гавкает. Он любит тихо предаваться размышлениям над жизнью.
Пятый "Ю" сейчас тоже тихо предавался размышлениям над своей жизнью.
- А если всё-таки по общественной линии… Исполком, профком.
- Это не одно и то же. Исполком - это исполнительная власть…
- …ком - не власть. Не получается.
- Тогда комитет.
- А где исполком?
- Он там же, где и райком.
- А профком?
- Не знаю.
- Я знаю! Профком в школе. Дарья Ивановна - председатель профкома.
- Тогда нам это не подходит.
- В школе не профком, а местком.
- Всё равно Дарья Ивановна.
- А я слышала, что исполком штрафует. Нашего соседа на десять рублей оштрафовал за скандал в общественном месте.
- Исполком даёт квартиры, - сказала Таня. - Вот что он делает.
- А нам местком давал квартиру.
- А у нас всё равно что скандал. Вдруг оштрафуют?
Вернулась Искра. Вместе с ней появился в классе Трамвайчик. Он проник в школу. И не мудрено: дед Валерий для него свой человек.
Трамвайчик увидел Стаську, Славку и всех других ребят - обрадовался. Негромко гавкнул. Поприветствовал.
Но Джавад строго помахал ему пальцем. Ребята боялись теперь собственной тени.
Трамвайчик замолк и спрятался под учительский стол.
- Ну что? - кинулись ребята к Искре. - Где Галя? Что сказала?
- Она сказала то же, что и Марта Николаевна. Что все говорят.
- Не придёт, значит?
- Нет. Сами, говорит, проводите сбор о собственных недостатках.
- Да что они заладили - сами и сами! - попробовал было возмутиться Славка, но замолк.
- Фиктивные оценки. Подлог. Вот что ещё сказала.
- Так мы ведь… чтоб хуже, а не лучше, - возразил Стаська. - Мы ведь не пятёрки…
- Всё равно подлог, наверное.
- А если бы всем пятёрки! - размечтался Вовка Зюликов. - Всех через класс вперёд. В седьмой прямо!
- А в четвёртый прямо не хочешь?
- Алексей Петрович всё равно бы что-нибудь придумал. Учись, оправдывай пятёрки. На всю жизнь бы хватило оправдывать!
- Я бы сразу оправдала, - бодро заявила Лёлька.
- Молчи ты!
- А вдруг оштрафуют каждого на десять рублей?
- Почему каждого? - сказал Стаська. - Пускай штрафуют меня и Славку.
- Если будут штрафовать, пускай каждого, - ответил Вадька. - За одно дело боремся.
- Или всех или никого! - закричал Ковылкин.
Лёлька подозвала Трамвайчика и предложила ему кусочек финика. Трамвайчик съел. И в знак благодарности взобрался к Лёльке на колени. Он чувствовал, что ребята чем-то озабочены. И хотел быть рядом. Вдруг потребуется и его помощь. Он - простая собака - многое понимает и умеет.
- А вы знаете, про наш класс известно уже не только в переулке. Скоро по всей Москве узнают.
- Это пожарники ездят и всем небось рассказывают.
- Я теперь в "Юные друзья пожарных" ни за что не запишусь, - сказал Джавад свирепо.
- Никто и приглашать не будет. Мы неуспевающие. А неуспевающих ни в какие кружки и "Друзья" не записывают.
- Всё равно конец года.
- И на будущий год не запишут.
- А для нас не конец года, а уже начало.
В двери заглянула Клавдия Васильевна:
- Вы что сидите?
- Собрание, - ответил Вадька.
- Сбор, - сказала Маруся. - О недостатках.
12
В городе поют петухи. Кудахчут куры. Поют и настоящие канарейки, мастера-вокалисты. Кричат и настоящие попугаи.
Это Птичий рынок.
Но, кроме птиц, здесь продаются кролики, поросята, рыбки для аквариумов, собаки, зайцы, ежи, лисицы. Продаются червяки для корма рыбам, просо и пшено для корма птицам, горох, кукуруза, ячмень. Продаются пустые бутылки удивительных фасонов и размеров, старые книги, спинки от кроватей, удочки, стулья, грабли и лопаты, и опять книги, и опять ежи и лисицы.
Нет такого другого рынка в Москве - крикливого и разнообразного.
Ребята приехали на рынок с определённой и совершенно ясной задачей. Они знали, что им надо купить.
С ними был Трамвайчик. Собственно, Трамвайчик и навёл ребят на мысль о Птичьем рынке. Отец близнецов купил Трамвайчика здесь. И сказал потом дома, что на Птичьем рынке нельзя купить только птичьего молока.
Ребятам не требовалось птичье молоко, а им требовался… классный журнал. Может быть, кто-нибудь продаёт лишний! У кого-нибудь завалялся. Они его купят, отдадут в школу, и всё в порядке - не надо будет нарушать никакую инструкцию, не надо будет допускать подчисток, поправок, зачёркиваний, вырывать или заменять страницы. А надо будет только, не нарушая инструкции, переписать чисто из одного журнала в другой журнал все оценки, кроме "трагических иероглифов". И не будет больше никаких второгодников.
Просто и гениально. Всё простое всегда гениально. Или, кажется, наоборот: всё гениальное часто бывает простым. Но не в этом дело. Дело в классном журнале, который где-то лежит на Птичьем рынке. Его надо найти и купить.
Вот и всё.
Ребята были преисполнены бодрости и надежд. Только Трамвайчик был грустным и каким-то потерянным. Едва плёлся где-то сзади. Он решил, что его привезли на Птичий рынок, чтобы опять выставить на проезжую часть для продажи.
Но потом он успокоился, когда Славка взял его на руки, чтобы Трамвайчика не затоптали в толпе, и даже объяснил ему, зачем они, собственно, приехали на рынок.
Маруся увидела корзинку с кроликами и застыла над ними. Спросила разрешения у хозяина: можно потрогать?
Кроликов продавал паренёк в майке и брюках-джинсах с разными цветными наклейками, отчего брюки были похожи на чемодан путешественника.
- Трогай, - разрешил он великодушно.
Маруся присела на корточки и начала гладить кроликов, подсовывать им листья капусты, которые лежали рядом с корзиной.
И Таня не удержалась и начала гладить и кормить кроликов.
Ковылкин сказал Марусе и Тане, чтобы не задерживались и не отвлекались.
Так дела не делают.
А тут ещё Вовка начал разглядывать наклейки на джинсах паренька. И Дима увидел банку с такой красивой рыбой, что остановился и прямо замер. Тоже начал разглядывать.
Банку держал человек в соломенной шляпе.
- Покупай француза! - весело сказал он.