Глава 31
Луиза вернулась в комнаты Габриэллы и с облегчением прислонилась к тяжелой позолоченной двери. Ей нужно было хоть минуту побыть одной, чтобы привести мысли в порядок. Но не прошло и секунды, как она поняла, что не одна здесь.
- Как вы сюда попали? - вздрогнув, спросила она.
Гленда в темной фиолетовой бархатной накидке с подкладкой кроваво-красного шелка стояла, опираясь на столбик широченной кровати. Длинным сине-зеленым павлиньим пером Гленда почесывала за ушком пушистого серого котенка. Марла была одета в длинное, до пола, платье с корсетом глубокого черного цвета, отделанное по лифу рубиновыми пуговицами. И бросала в рот одну за одной виноградины, которые отщипывала от кисти, лежащей на серебряном блюде на столике с золоченой резьбой.
- Что это еще за приветствие такое? - возмутилась Гленда, сверкнув глазами на Луизу.
- Ты не рада нам? - печально спросила Марла. - Видишь ли, мы решили немного попутешествовать, - добавила она, теребя старинную подвеску с пуделем, которую она, похоже, носила на шее не снимая.
- Поверьте, я всегда рада вас видеть! - выпалила Луиза. - Будьте добры, посоветуйте, как мне заставить дофину понять серьезность того, что происходит за воротами дворца? Может быть, мы сумеем остановить революцию, если только убедим ее обратить внимание на бедность и страдания, которые происходят прямо у нее на глазах?
- Порой труднее увидеть именно то, что у тебя перед носом, - загадочно ответила Марла.
- Как же я тогда смогу ей это объяснить? - спросила Луиза дрогнувшим голосом. - Если мы ничего не предпримем, французский народ будет страдать от голода, а вся королевская семья погибнет!
- Вмешательство в историю - довольно опасное занятие! - воскликнула Гленда, а котенок, которого она щекотала, громко мяукнул.
- Не будь такой впечатлительной, дорогая. О, у тебя потрясающее платье. Гленда, нам пора собрать новый каталог… - Переведя разговор на другую тему, Марла пощупала зеленовато-коричневую атласную ткань Луизиного платья. - Тебе должно быть уже известно, что прошлое изменить нельзя.
- Почему вы не рассказывали мне про Стеллу и других Модниц? - неожиданно воскликнула Луиза, уставив руки в боки.
- Она хочет, чтобы ей все рассказали, причем немедленно. Но какой в этом интерес? - спросила Гленда своим низким сиплым голосом, от которого перепуганный котенок спрыгнул с расшитого золотом покрывала.
- Мы думали, что дали тебе в письме достаточно информации. Разумеется, кое-что ты должна узнать сама. Так люди и взрослеют. - Марла снова положила в рот фиолетовую ягоду. - Человек меняется, - добавила она, рукавом вытирая сок с подбородка.
- Сколько нас, Модниц? Когда с ними можно познакомиться? - нетерпеливо спросила Луиза и плюхнулась в кресло.
И с чего бы ей вдруг стало казаться, что ей сообщили всего процента два необходимой информации?
- Всему свое время. Хотя на этот раз вышло совсем не то, что мы планировали, - сказала Гленда, резким движением вставая с кровати.
- Простите меня, - сказала Луиза. - Мне нужно было спросить разрешения, прежде чем примерять платье. Но мне вдруг показалось, что оно просто создано для меня. Наверное, мне было суждено отправиться в это путешествие.
- Что ж, милочка, конечно, приятно почувствовать вдруг, что ты не такая, как все, а относишься к избранным. Но между прочим, ты бросила бедную Брук А она считалась твоей лучшей подругой, - осторожно напомнила ей Марла.
При мысли о том, что она забыла о Брук, Луиза едва не расплакалась.
- С этой девочкой произошло что-то удивительное. Когда мы заставили ее снять тот кошмарный костюм и одели подобающим образом, то готовы были сделать ее нашим почетным членом, - заявила Гленда, вынимая из эбонитовой шкатулки Габриэллы, стоявшей на туалетном столике, один из ее потрясающих браслетов с сапфирами и бриллиантами.
- Я соскучилась по Брук Хочу обратно в свою жизнь.
- Теперь ты входишь в крут самых избранных. В него не каждый может попасть, - продолжила Марла, явно игнорируя просьбу Луизы. - Может быть, когда ты вернешься, мы однажды закатим для всех наших Модниц потрясающую вечеринку. Тогда вы, девчонки, сможете поболтать. Ведь ты всегда хотела общаться с девочками, которые понимают разницу между Версаче и Живанши. И кто еще может одолжить тебе мини-платье от Пуччи для очередной вечеринки?
Это было именно то, чего хотела Луиза, но это также означало, что она сомневалась, насколько в эту компанию впишется Брук Если Луиза когда-нибудь вернется в Фэрвью, то все уже будет по-другому. Ей не хотелось взрослеть врозь с лучшей подругой, но, возможно, так и должно быть. Уже одна мысль об этом причиняла боль.
- Разумеется, это означает, что вначале ты должна вернуться, - вполголоса напомнила ей Марла, как будто она нуждалась в напоминаниях. - А Франция, похоже, действительно на пороге революции.
- Дорогая моя, у нас связаны руки. На этот раз ты по-настоящему влипла, - заявила Гленда.
- Сбежать тайком. Мы отвернулись на минутку, и фьють! - Марла щелкнула пальцами.
- Да ладно, Марла, она уже почти подросток Они, бывает, и из дома могут сбежать.
- И Мария Антуанетта, вероятно, влияет на нее не лучшим образом, - заключила Марла, осуждающе присвистнув.
- Но ведь ты находчивая девочка. Раз сумела до сих пор обходиться здесь без нашей помощи, то наверняка сможешь и вернуться назад. Будем надеяться, ты начнешь иначе оценивать свою жизнь, - пророческим тоном заметила Гленда.
- Прошлое может многому научить, дорогая. Ну вот, я уже становлюсь похожа на заезженную пластинку. - Марла проглотила очередную виноградину, и в тот же миг верхняя рубиновая пуговица оторвалась от ее лифа и пролетела через всю комнату, как ракета. - Упс! - воскликнула Марла, и щеки у нее стали того же густо-красного цвета, что и улетевшая пуговица.
- В конце концов, возможно, твои новые проблемы вроде той, что твой отец потерял работу, вовсе не новы. Финансовый кризис? Думаешь, в предреволюционной Франции не было финансового кризиса? В наши дни даже по улицам Парижа не пройдешь без того, чтобы кто-то не попытался сорвать рубины прямо с твоего корсажа, - сказала Гленда, бросив на Марлу острый взгляд.
- Думаю, с тех пор, как в последний раз его надевала, я набрала пару кило, - покачала головой Марла.
- Теперь у тебя появились проблемы, я бы сказала, более серьезные по сравнению с тем, что ты не попала на экскурсию в Европу, - добавила Гленда, зловеще проведя по горлу длинным красным ногтем.
Жест был понятным и без слов. Но сейчас он обрел совершенно новый, ужасающе реальный смысл.
Неожиданно в дверь спальни негромко, но отчетливо постучали.
- Не можете ли вы, дорогие мои спрятаться, черт возьми? - спросила Луиза в панике, поднимая покрывало тяжелого красного атласа.
- Неужели ты нас стесняешься? - пробормотала Гленда. - Ну и детки пошли…
Когда Луиза, расправив платье в тщетной попытке успокоиться, повернулась, чтобы открыть дверь, она ощутила сильный запах французских мускусных духов и, обернувшись, увидела, что ее гиды по межгалактическому туру исчезли в огромном фиолетовом облаке с ароматом фиалок. Она покачала головой, озадаченная их театральным уходом.
Не успела она дотянуться до дверной ручки, как две личные горничные Габриэллы, мисс Жердь и мисс Тумба, как окрестила их про себя Луиза, торжественно внесли великолепное ярко-розовое платье с темно-розовой гофрированной отделкой. Зачем они утруждали себя стуком, осталось для нее загадкой.
- Пора переодеваться к ужину, - объявила мисс Жердь, хлопнув в ладоши.
У Луизы сразу пропал аппетит. Она думала только о том, как ей найти Стеллу и, пока еще не поздно, вернуться в двадцать первый век.
Мисс Тумба с неуклюжим реверансом подала Луизе свернутый листок почтовой бумаги цвета слоновой кости, который вынула из выреза на своей необъятной груди.
Записка была без подписи, но написать ее мог лишь один человек. Кажется, Стелла сама ее нашла. Луиза улыбнулась и положила бумагу на край стола. Именно такую записку она и надеялась получить.
Глава 32
Обед в тот вечер проходил в новом, недавно построенном крыле дворца, за длинным столом, установленным в центре огромного, пышно украшенного зала. Темнота, когда Луиза смогла бы наконец толком поговорить со Стеллой, никак не наступала. Беседа с Марлой и Глендой оставила ощущение разочарования. Почему они не могли ей сказать все прямо, вместо того чтобы придумывать бесконечные головоломки, которые не имели к ней никакого отношения?
Нервничая, она едва дотронулась до своего желе, принесенного одним из лакеев, которых тут была целая армия. Похоже, в Версале нашли работу не меньше тысячи человек. Только что поданное блюдо представляло собой янтарного цвета шарики желе с кусочками мелко рубленного мяса и овощей. Даже ее мать не сумела бы приготовить такую гадость, подумала Луиза, касаясь ложечкой дрожащего шарика. После всех восхитительных лакомств, которые Луиза к тому времени успела попробовать здесь, она даже удивилась тому, что обед не отличался изысканностью.
Она сидела рядом с принцессой де Ламбаль, единственной, кто ей был знаком за столом, а та любезно поддерживала беседу с другими гостями и деликатно расправлялась с поданным мясом. У Марии Антуанетты разболелась голова, объяснила принцесса, и она ужинает у себя. Отсутствовала и Аделаида, и всякий раз, когда в зал входил новый гость, Луиза вытягивала шею. Но приходил кто угодно, только не та, которая на самом деле была Стеллой. Где же она?
Вскоре со стола убрали посуду, раздались тягучие звуки клавесина, и неулыбчивые официанты торжественно внесли блюда с десертами.
Луизе уже поднадоели все эти излишества, и сладости, и платья. Впрочем, возможно, интерес к платьям не пропал. К моде она относилась по-прежнему благоговейно. Но сейчас она была способна думать лишь о встрече со Стеллой, где бы та ни находилась. Луиза была готова вернуться домой.
- Excusez-moi, можно ли пригласить вас на этот танец? - спросил усатый мужчина в расшитом фраке принцессу де Ламбаль, коснувшись ее плеча.
- Да, - ответила та и, слегка покраснев, приняла протянутую ей руку, позволяя повести себя в зал, уже заполненный танцующими.
Луиза, не теряя времени, воспользовалась возможностью улизнуть, так как такие застолья, судя по всему, устраивались в Версале ежедневно и никто ни на кого не обращал особенного внимания. Она вышла на террасу.
Было темно, и зеркальные пруды перед дворцом красиво серебрились при лунном свете.
Вскоре она поняла, что стоит там не одна. Рука в черной перчатке неожиданно крепко взяла ее за локоть.
- Иди за мной, - прошептали у нее за спиной.
Луиза, вздрогнув, обернулась и увидела неясные очертания бледного женского лица под темным бархатным капюшоном. Прежде чем она успела его рассмотреть, женщина повернулась и быстро зашагала по сумрачной садовой тропинке.
- Э-э, Стелла, там немного жутковато. Нельзя ли поговорить здесь, где светло от свечей?
Фигура в плаще жестом приказала Луизе следовать за ней.
- Как хочешь, - вздохнула Луиза, стараясь сохранять спокойствие, и нерешительно шагнула в темноту за своей провожатой.
Наконец они вышли на середину лужайки, и девушка остановилась и откинула капюшон. Это была не Стелла!
- Я хочу, чтобы ты знала: мне пришлось отправить Аделаиду в Вену по делам. По-моему, она за мной шпионила, - спокойно заявила Мария Антуанетта, придерживая на плечах темный бархатный капюшон.
- Что-что вы сделали? - спросила совершенно потрясенная Луиза, поняв, что единственное звено, связывавшее ее с реальной жизнью, исчезло. - Но… но зачем?
- Она так странно себя вела в последнее время. Как будто совершенно чужой человек! Подробно выспрашивала о каждой рюшке на моих платьях. Я знаю, она обо всем докладывала моей матери. Всякие мелочи в ее письмах доказывали мне, что она приставила ко мне кого-то из моих приближенных. Я никогда не доверяла Аделаиде, а я хочу быть уверенной, что если я кого-то к себе приблизила, то этому человеку можно доверять. Могу ли я верить тебе, Габриэлла? Теперь ты у меня самая близкая подруга… Ведь так?
Вопрос почти угрозой повис в прохладном вечернем воздухе.
- Конечно, - неуверенно ответила Луиза. Она судорожно соображала. Стелла могла знать, куда подевалось голубое платье, и теперь ее нет! - Но мне нужно найти Аделаиду. Я абсолютно уверена, что это чудовищная ошибка.
- Это бесполезно, - сказала Мария Антуанетта, равнодушно пожав плечами. - К этому часу она должна быть почти на границе.
- Простите, извините меня, пожалуйста, мне… мне нужно идти.
Перебежав огромную лужайку, Луиза снова ринулась во дворец. Ей непременно нужно было разыскать Стеллу. А она даже не имела понятия, с чего начать! Что, если они обе теперь навсегда застряли в прошлом? Она притормозила и спросила у одного из верных стражей, стоявших на лестнице, не видел ли он, как мадам Аделаида отъезжала в карете. Он ничего не ответил и лишь уставился на нее холодным неподвижным взглядом.
Луиза помчалась дальше и ворвалась в третью комнату слева - спальню Стеллы, вернее, Аделаиды. Две горничные молча снимали простыни.
- Аделаида здесь? - запыхавшись, спросила Луиза.
- Нет, мадемуазель, ей пришлось срочно выехать в Австрию. Какой-то дипломатический вопрос государственной важности.
Она опоздала.
- Когда она уехала? - в отчаянии спросила Луиза.
- Перед ужином. Но она оставила вам вот эту записку. Горничная протянула ей лежавшее на прикроватной тумбочке запечатанное письмо, на котором изысканным почерком было выведено: "Герцогине де Полиньяк". Луиза дрожащими пальцами тут же его вскрыла.
Записка была написана небрежным почерком подростка, не имевшим ничего общего с безупречной каллиграфией на кремовом конверте. Наверняка Стелла писала в спешке. В нижнем углу расплылось темное чернильное пятно.
Но как без голубого платья попасть на другую сторону? Почему Стелла не прислала платье вместо дурацкой записки? Луиза схватилась за голову и села в изножье огромной кровати. И что значит "перевести назад часы"? Часы ничего не изменят! Девочка обвела глазами комнату, и ее взгляд упал на золотые часы под стеклянным колпаком, стоящие в дальнем конце комнаты на каминной полке. Не в них ли ключ к разгадке? Луиза подбежала к камину и осторожно приподняла часы, надеясь найти под ними другую записку. Записки не было. Луиза медленно опустилась на пол в своем широком розовом кринолине, чувствуя, что надежды больше нет.
И тут она заметила в глубине камина голубое пятно цвета яйца малиновки. Не веря глазам, она отодвинула решетку и увидела свое пропавшее платье, скатанное в комок Луиза готова была его расцеловать! Стелла его нашла! Одна Странствующая Модница помогла другой.
Держа в руках волшебное голубое платье, Луиза вдруг растерялась, не зная, что делать. Добилась ли она вообще чего-либо в этом путешествии? Она не думала, что способна пробудить у Марии Антуанетты интерес к жестокой реальности, в которой пребывал ее народ, к тому же чем дольше она будет здесь оставаться, тем это будет для нее рискованнее. Наверное, Стелла была права в том, что революция неизбежна и необходима, что французский народ нуждается в переменах.
Луиза услышала повизгивание собаки, которая неслась по просторному мраморному коридору Мгновение спустя Бисквит, толкнув головой дверь спальни, подбежал к Луизе, прыгнул на платье, которое было у нее в руках, и вцепился в шелковую ткань.
- Лежать, - засмеялась она, пытаясь вытащить платье из крошечных, но на удивление сильных зубов.
Бисквит сжал их еще крепче, и Луизе пришлось вступить в схватку с избалованным песиком.
- Отпусти, - как можно любезнее шепотом попросила Луиза.
Пес в ответ зарычал.
- Бисквит! - позвал из коридора высокий знакомый голос. - Где ты, мой драгоценный?
Белый пушистый песик навострил уши, замер и посмотрел на дверь, дав Луизе секунду, которой хватило, чтобы освободить платье. Теперь она в самом деле была готова вернуться.
- Бисквит!
Голос принцессы приближался, и пес с громким лаем бросился к двери.
Луиза быстро сняла розовое платье, в спешке разорвав нежную ткань, и быстро шагнула в голубой кринолин. Едва она успела натянуть на себя узкий лиф, как золотая дверная ручка повернулась и в спальню вошла Мария Антуанетта, еще не снявшая темный бархатный плащ.
- Вот ты где, маленький…
Луиза увидела перед собой удивленные голубые глаза дофины и тут почувствовала, как паркетный пол разверзся под ней и ее мгновенно понесло вниз и вниз в ворохе нижних юбок.
Пока Луиза падала, перед глазами у нее проносились образы, как кадры замедленной съемки в 3D фильме: Мария Антуанетта, в поту, слабая, лежит в кровати, держа на руках орущего инфанта, а вокруг стоит целая толпа; и другая толпа - разгневанных женщин с мясницкими ножами перед Версалем; взрослая испуганная Мария Антуанетта бежит через потайную дверь своей спальни; печальная королева Франции, исхудавшая, измученная, в простом платье из мешковины, сидит в тюремной камере на тощем матрасе; прекрасная голова принцессы де Ламбаль, отделенная от тела; немолодая хрупкая женщина, в которой почти не узнать Марию Антуанетту, в тонкой белой ночной рубашке поднимается по деревянным ступеням туда, где ее ждет смерть. И под конец Луиза увидела объятый пламенем Версаль, вспышки выстрелов из разбитых огромных окон и рушащийся мраморный фасад, превратившийся в груду пепла и обгоревших камней.