- Литература! - как зазывала на ярмарке, выкрикнула девушка, которую мы приметили в вестибюле института в очереди за стипендией.
К ней подошла пожилая преподавательница.
- Оля, - представилась ей девушка.
- История, - прошептала трусиха Валя Кулешева и ойкнула, когда к ней подошла местная преподавательница истории.
- Что вы так волнуетесь? У нас не страшно.
- Я знаю, но ничего не могу с собой поделать.
- Тогда меняйте профессию.
- Нет, я должна себя переломить, - твердо заявила Валя и проглотила очередную таблетку.
- Как вы уже знаете - физик! - представился Юра Рябинин Наталье Ивановне.
- Очень приятно, - ответила женщина без улыбки.
- Не попали в университет? - спросил Юра.
- Попала, - ответила Наталья Ивановна и показала на университетский значок.
- Ого! - изумился Юра.
- Биология! - сказала Лена.
Заведующая учебной частью с удивлением посмотрела на нее.
- Вы? Вот бы не подумала. Ну, значит, мы коллеги. Я тоже преподаю биологию.
***
Огромный кабинет биологии представлял собой своеобразный музей. В стеклянных шкафах, доступных для обзора с четырех сторон, помещались чучела птиц и животных. Птицы сидели на ветках, животные прятались в искусно нарисованных зарослях и натуральных сухих камышах. На стендах под стеклом располагались богатейшие коллекции насекомых. Красочные плакаты наглядно рассказывали о пищеварительной, нервной, кровеносной и других системах гомо сапиенс.
Когда в кабинете появились Галина Петровна и Лена, им пришлось пройти довольно сложный путь между стеклянными шкафами, прежде чем они добрались до столов, расставленных возле огромных окон кабинета-музея. По дороге Галина Петровна шепнула Лене, показывая на окружающее их великолепие:
- Моя гордость.
Когда учительницы приблизились к веренице столов, ребята встали.
- Здравствуйте, дети! - сказала Галина Петровна. - С сегодняшнего дня биологию у вас будет вести Елена…
- Федоровна, - подсказала Лена.
- Ой! - как бы испугалась одна из девочек, сидевших на первой парте. - А вы от нас уходите?
- Не беспокойся, Вика, никуда я от вас не денусь. Это временно. Елена Федоровна также некоторое время будет вашим классным руководителем. Она практикантка, и это что-то вроде опыта.
- А-а, тогда еще ничего, - как бы успокоилась Вика.
- А теперь я познакомлю вас с классом, - обратилась завуч к Лене. - Очень хороший класс. Я не боюсь испортить его похвалой. Со всеми знакомить не буду. Дам общее представление. На первой парте - две отличницы. Милочка Ходзицкая - умница, общественница. И это несмотря на то, что в семье у девочки не все в порядке и здоровье слабенькое.
Ходзицкая произвела на Лену именно то впечатление, которое должны были вызвать слова Галины Петровны. Лена решила про Милу, что она, вероятно, к тому же добрая девочка и не принадлежит к типу зубрил, готовых ради пятерки ночи не спать. Вот только уж очень бледненькая.
- Рядом с ней, - продолжала Галина Петровна, - Вика Сергеева. Волевая натура.
"Оно и видно, - подумала про Вику Лена. - Этой палец в рот не клади".
Лене было не по себе от бесцеремонных характеристик Галины Петровны.
Особенно Лену покоробило замечание завуча о каком-то неблагополучии в семье Милы, сказанное во всеуслышание.
- Ну, Коля Понтрягин, Миша Сидоров, Клава Горелова - это все наша славная когорта. Они не подведут. А на задней парте, как водится, "Камчатка". Ее возглавляет Митя Красиков. Родители такие, что, кажется, лучше и желать нечего, а вот поди ж ты… Но ничего. По Мите ПТУ давно плачет. На будущий год мы от него избавимся. Спотыкайло, Харитонов, Погореловский, бывшие наши ученики, дорожку туда уже проложили. Мы о них не плачем. В профтехучилище с Красиковым нянчиться не будут. Там у станка он все поймет… Не буду больше вас задерживать Елена… Федоровна. Приступайте к занятиям, а я пойду посмотрю, как у остальных идут дела.
И Галина Петровна скрылась за стеклянными шкафами.
А Лена в упор смотрела на Митю Красикова, довольно щуплого подростка, сидевшего в окружении типичных завсегдатаев "Камчатки", эдаких великовозрастных лохматых ребят, верховодить которыми мог только человек с сильной волей. Щуплый подросток был тем самым мальчиком, которого Лена уже видела в "стекляшке" сегодня утром. Там за неопрятным столиком, как очень голодный человек, он ел сосиски, запивая их загадочной желтоватой жидкостью.
***
Галина Петровна, приоткрыв дверь одного из классов, услышала голос Оли, а потом и увидела ее преобразившееся лицо.
И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
Трудно было представить, что это та самая девушка, которая так недавно показалась Галине Петровне чересчур развязной и взбалмошной. Завуч увидела довольное лицо сидевшей на задней парте словесницы и, кивнув ей, прикрыла дверь.
Еще не смолк взволнованный голос Оли, а его уже как бы перекрыли сухие, отточенные формулировки Юры Рябинина и тихое поскрипывание мела. Преобладали слова "отсюда следует" и "приходим к выводу". От столкновения изысканных стихов Блока с этими словами нельзя было не улыбнуться. Галина Петровна только на секунду глянула в щелочку и, увидев сплошь испещренную формулами классную доску, с благоговением прикрыла дверь. Все это было выше ее понимания.
Потом Галина Петровна заглянула в класс, где шел урок английского языка.
Ну что за загляденье был этот урок! Красавица Ира словно дирижировала небольшим вокальным ансамблем. Несколько мальчиков и девочек стояли, а Ира виртуозно направляла их беседу, показывая рукой то на одного, то на другого, бегло поправляя ошибки и убыстряя темп беседы. С каким-то неожиданным артистизмом она "подогревала" завязавшийся разговор, и беседа приняла такой непринужденный характер, что ребята вспоминали неизвестно откуда бравшиеся слова, потому что они были им так необходимы. Один мальчик даже сострил по-английски, и все засмеялись.
Галина Петровна удовлетворенно переглянулась с сияющей пожилой женщиной с очень русским лицом, которая сидела на последней парте, и тихонько прикрыла дверь.
***
А голос трусихи Вали Кулешевой поразил завуча звонкостью и какой-то неожиданно обретенной уверенностью.
- Валентина Ивановна, - поднялась чья-то мальчишеская рука, - а даты вы тоже, как все, будете требовать? Вот я расскажу что хотите, но даты…
- Обязательно, - ответила Валя Кулешева, - какая же история без дат? Ты свою жизнь как помнишь? Без дат или с датами? В каком году родился, помнишь?
- Помню.
- В каком году в школу пошел?
- Конечно. Так это ж всё со мной было.
- А история - со всем человечеством, - ответила Валя, - тоже достойно запоминания.
- Да нет, я почему спрашиваю. Вот вы в бумажку нет-нет, да и поглядывали, а нам небось не позволите.
- Если на ней будет написано то же, что и на моей, то позволю, - ответила практикантка. - Иди-ка сюда.
Мальчик подошел к Валиному столу.
- Возьми, возьми этот листок. И можешь прочесть всему классу. Я разрешаю.
С некоторой опаской мальчик взял со стола лист бумаги, сложенный вдвое.
- "Валя, не волнуйся, никто тебя здесь не укусит", - прочел мальчик. - Это кто вам написал?
- Это я сама себе, чтобы не волноваться во время урока.
- А вы тоже волнуетесь?
- Еще как!
- Почему? Ведь мы же действительно не кусаемся.
Класс захихикал.
- Ты в этом абсолютно уверен? - спросила Валя.
Класс захохотал вместе с учительницей истории и заведующей учебной частью.
"Кажется, нам повезло", - подумала Галина Петровна.
***
С этой мыслью она вернулась в кабинет биологии. Пробираясь между стеклянными шкафами, завуч услышала неимоверный шум. Сквозь искусственные заросли и натуральные камыши Галина Петровна увидела Лену, которая стояла за столом и растерянно стучала карандашом по его крышке. Завуч не поспешила Лене на помощь. Она наблюдала.
Вот Лена прекратила безуспешные попытки успокоить класс таким наивным способом и села.
Как ни странно, класс постепенно умолк.
- Напрасно, ребята, вы набросились на Митю Красикова, - тихо сказала Лена, - я на него не обиделась. Он, вероятно, прав. Действительно, я в своей жизни повидала не слишком много. Правда, если ему так уж не терпелось заявить об этом, он мог высказаться в более пристойной форме. Но от своих слов я все же не отказываюсь. Митя может задать мне любой вопрос, и я на него отвечу прямо и откровенно, а не буду, как он выразился, "юлить, как уж на сковородке".
- Хорошо, я задам, - сказал Митя Красиков. - Скажите, чем человек отличается от животного? Только насчет того, что труд создал человека, нам уже объясняли. Повторять не стоит. Ведь муравьи тоже трудятся, строят жилища и делают запасы. А пчелы? Да что говорить, вы сами знаете. Небось проходили.
- Человек трудится сознательно, а у животных одни рефлексы, как ты не понимаешь! - возмутилась "волевая натура" Вика Сергеева.
Заведующая учебной частью удовлетворенно улыбнулась, выглянув из-за своих искусственных зарослей, - так ей понравилась реплика Вики.
- А что значит "сознательно"? - спросил Митя Красиков, ощущая моральную поддержку "камчатских" соседей.
Все зашумели.
- Тише, ребята, - успокаивала класс Лена. - Мне кажется, у самого Красикова есть ответ на вопрос, который он задал. Правда, Митя?
- Есть. По-моему, между человеком и животным никакой разницы не существует.
Митя сказал это не просто, а с какой-то странной улыбкой превосходства. Его "камчатским" соседям это очень понравилось.
Поднялся такой шум, что Лена с большим трудом успокоила класс. Все это время Галина Петровна наблюдала за происходящим с угрюмым выражением лица. Наконец водворилась тишина, и Лена сказала:
- Я отвечу на твой вопрос, Красиков. Только не сегодня… Хорошо?
- Пожалуйста, мне не к спеху. Я не тороплюсь, - снисходительно ответил Митя Красиков.
***
В учительской "англичанки" - Ира и невысокая женщина с очень русским лицом, разговаривая по-английски, вертели в руках красивую Ирину сумку. Из фраз, сказанных по-русски, можно было понять, что сумку эту Ира привезла из Англии, куда ездила со студенческой делегацией.
- Везет вам: видели Лондон, Тауэр, Пикадилли, Биг-Бен.
- А я всегда в порядке, - сказала свою любимую английскую фразу Ира.
По всему было видно, что контакт между практикантками и местными учителями налаживается.
Только между Леной и заведующей учебной частью Галиной Петровной разговор был трудный, напряженный.
- Надо вести себя так, Елена Федоровна, чтобы всякие Красиковы просто не имели возможности задавать вам подобные вопросы. Ведь у нормальных учеников они не могут даже возникнуть. Вы меня понимаете?
- Понимаю.
- Дай им волю, они вас завтра такое спросят, что и сам Дарвин растерялся бы. Я вас не обидела?
- Нет, что вы! Только у меня к вам просьба.
- Какая, Леночка?
- Не приходите на следующий урок.
- Это почему же?
- Ну, я, когда вы в классе… чувствую себя не совсем свободно.
- Пожалуйста. Но ведь все равно я буду знать обо всем, что творится в классе: у моих ребят от меня нет никаких секретов.
Это было сказано многозначительно.
- Вот как! - не слишком удивилась Лена, и завуч поняла, что ее предупреждение принято к сведению.
Потом Лена добавила:
- Есть еще одна причина…
- Какая?
- У меня тоже иногда возникают вопросы, от которых сам Дарвин мог бы растеряться.
***
После школы Митя Красиков и Лена шли рядом. Они были одинакового роста, и их можно было принять за одноклассников.
- Что вы ко мне прицепились? - сказал Митя грубо, не испытывая никакого трепета перед Леной.
- Хочу побывать у тебя дома, - ответила Лена.
- Зачем?
- Мне интересно.
- А я вас не пущу.
- Пустишь.
- Запру дверь перед самым носом, - не стеснялся в выражениях Митя.
- А я позвоню, и ты откроешь.
- Не открою.
- Откроешь. Галина Петровна мне сказала, что у тебя очень хорошие папа и мама, но сколько их ни вызывали в школу, они ни разу не являлись.
- Им некогда.
- Вот я и хочу на них посмотреть.
- Я тоже хотел бы, но никак не удается, - съязвил Митя.
- По-моему, - сказала Лена, - ты всем на свете недоволен. Класс, например, у тебя хороший, а ты…
Митя перебил девушку:
- Вы еще с ним познакомитесь… поближе…
Он произнес это так многозначительно, что Лена воскликнула:
- Как страшно! И, конечно, всему виной Митя Красиков? Или есть личности посильнее?
- Как сказать.
- Тогда в чем же дело?
- Загадки детской психологии. Я, между прочим, сейчас в магазин пойду.
- В какой?
- В продовольственный.
- И я с тобой. Мне тоже надо.
Они проходили мимо знакомой "стекляшки".
- Может, опять сюда зайдем? - подмигнул Лене Митя.
- Если хочешь, - тотчас же согласилась Лена.
- Ладно, вон гастроном на той стороне, - пожалел Лену Митя.
На той стороне Лена увидела здание гастронома. Но его строительство еще не было закончено: стекла не отмыты от белой краски и, хоть здание уже украшала сверкающая вывеска, внутри него еще шли отделочные работы.
- Не туда смотрите, - и Митя показал на полотнище с надписью "Продмаг", которое висело над окнами первого этажа нового жилого дома.
***
Временный продмаг разместился в двух незаселенных квартирах. На лестничной площадке стрелки указывали, в какой из них находится бакалея, а в какой гастрономия. Митя и Лена зашли в бакалею. Импровизированные прилавки были установлены в двух комнатах квартиры. В дверном проеме квартирной кухни был прилавок штучного отдела, а в дверях ванной комнаты стоял столик с кассой.
Народу здесь оказалось много.
- Я, пожалуй, сюда попозже зайду. Мне ведь только хлеб купить, - сказал Митя и вышел из магазина.
- Я тоже забегу под вечер, - сказала Лена и поспешила за Митей.
- А если я вас начну по всему городу водить?
- Води.
- Пока вы с ног не свалитесь.
- Попробуй.
- Мы уже сейчас от моего дома за пять километров. Ну чего вы в первый же день ко мне привязались? Даже как-то странно. Вы же еще ничего толком про меня не знаете. Может, я вас в такое место заведу…
- В какое?
- В опасное. Думаете, у нас таких нет?
- Заведи.
- Ладно, вот мое парадное. Я на втором этаже живу, - опять сжалился Митя.
Проходя мимо вереницы почтовых ящиков, расположенных на стене вестибюля, Митя остановился у одного из них, настолько переполненного всяческой корреспонденцией, что не уместившиеся газеты торчали из его щели.
- Между прочим, - сказала Лена, - все ребята в твоем классе носят длинные волосы, а ты короткие. Почему?
- Не беспокойтесь, - ответил Митя, - когда они подстригутся, я отпущу до плеч. Вот такие!
- Понятно, - усмехнулась Лена.
Митя открыл ящик, и на пол посыпались письма, открытки, пригласительные билеты.
- Неделю не выгребал? - поинтересовалась Лена.
- У нас каждый день так, - ответил Митя.
Лена, помогая мальчику поднять с пола рассыпавшуюся корреспонденцию, обратила внимание на то, что вся она была официальной, со всевозможными штампами, грифами и тому подобными знаками на конвертах.