– Понюхайте тут как следует, – приказал Барков. – Вызывайте следственную группу, экспертов. Самое важное – это понять, сам он прыгнул или ему помогли.
– А ботинки-то, похоже, отдельно от него прилетели, – неожиданно произнес один из спецназовцев, внимательно разглядывавший из окна лежавшие отдельно от тела башмаки. – Шнурки на обоих развязал. Зачем он их перед прыжком развязал? Или кто-то...
– Ну и зачем? – поинтересовался Барков.
– К примеру, чтобы следы на подоконнике обозначить. Сначала вытолкали парня – силой там или когда он, к примеру, в отключке был. Потом ботинки к подоконнику прижали – вот вам следы, мол, сам на подоконник забрался. А уж потом их вслед за хозяином выбросили – мол, слетели при ударе о землю. Причем оба!
– Возможно, – почесал затылок Барков. – Пусть эксперты поколдуют.
Он вернулся к штабной машине, где по-прежнему находилась Ася, которая ждала звонка от Каленина и боялась до окончания операции оставаться одна.
– Нет его, сбежал. И похоже, заметает следы! – разгоряченно произнес Барков. – Во дворе найдено тело его водителя. Он либо сам выбросился из окна, либо ему помогли – может быть, сам Удачник и помог.
– Я знаю, где он, – тихо произнесла Ася. – Его надо искать там, где сейчас находится Николай Дибаев – советник Президента.
– Не понял?! – удивленно протянул Барков. – При чем тут Дибаев?
Ася коротко, опуская подробности, рассказала все, что ей известно. Она призналась, что до этого умолчала о некоторых деталях их с Калениным появления на даче у Игнатова. В частности, Барков с Гириным не были осведомлены о пленке и о попытке покушения на Каленина. В первоначальной Асиной версии дело выглядело так: Игнатову зачем-то понадобился Каленин, может быть, для того, чтобы через него опять передать какие-то его, Игнатова, условия властям. Посланник Игнатова – Иван Тихоня – обнаружил Каленина на даче в беспомощном состоянии. Привез к Игнатову. А Каленин, в свою очередь, связался с Асей, и она ему рассказала, что ее детей преследуют неизвестные, видимо, в связи с ее служебными делами. На помощь вновь пришел Иван Тихоня.
– Почему же вы сразу ничего не сказали нам про Удачника и Дибаева?
– Мы не были уверены, что сможем сказать о них что-либо вразумительное. Из записанного фрагмента на пленке ничего предосудительного не следует. Там странный диалог про собак и намек Удачника на то, что Дибаев может стать следующим премьером.
– А почему по поводу детей сразу же не заявили в милицию? – настаивал Барков. И сам же ответил: – Ну да, понятно, Удачник сам оттуда. Тогда надо было бежать к нам! А впрочем, теперь уже ничего не вернешь. – Барков укоризненно посмотрел на Асю: – Видите, к чему привела ваша скрытность. Надо было нам довериться, а не самим разбираться с вашими подозрениями. Глядишь, события пошли бы по-другому. Кстати, где Каленин? Почему он не звонит?
– Сама теряюсь в догадках. У него отключен телефон.
Барков включил рацию и приказал кому-то на другом конце связи:
– Срочно узнайте, где сейчас находится советник Президента Николай Дибаев. Только аккуратно! Я тоже по своим каналам уточню! Это важно, очень важно! – повторил Барков. Он достал мобильник и на удивление ловко набрал своими огромными пальцами чей-то номер. – Мне бы Мирослава Викторовича, скажите, очень срочно, это Барков из ФСБ. – И почему-то раздраженно спросил: – Что за манера – делать переадресацию на секретаря?
Мирослав Викторович – эти имя и отчество показались Асе знакомыми, и она, вдруг сообразив, о ком идет речь, тихо спросила Баркова:
– Кротов?
Барков кивнул и тут же заговорил:
– Слава? Здравствуй, дорогой! Что там у вас, в администрации, творится? А? Я тут, понимаешь, террористов ловлю, покой ваш оберегаю, а вы Президенту не можете объяснить, что ему на пару дней надо было в Завидово уехать. По-тихому уехать! Что значит – не слушает? А вы на что? Ты же второе лицо в администрации! Ладно, это я так! На себя обижаюсь! Лучше скажи, как сейчас найти Дибаева. – Барков услышал ответ Кротова и расхохотался. – Твое отношение к нему мне известно, поэтому к тебе и обращаюсь.
Барков пару минут, не перебивая, слушал собеседника, потом что-то быстро записал в блокнот.
– Спасибо, Слава! С меня причитается. – И добавил: – Вы там посерьезнее к этому всему отнеситесь, бдительность не теряйте. То, что он сам журналистов пригласил, – это факт тревожный. Никто не знает, для чего он это сделал. Коли он сам тебе это поручил, держи ухо востро. Игнатов – игрок серьезный. – Барков отключил связь и тут же перезвонил Гирину: – Товарищ генерал, докладываю. Есть предположение, что Удачник ищет контакта с Дибаевым... Потом объясню... Правда ли, что он был на совещании у Президента и уехал вместе с премьером? Так! В офисе на Старой площади он не появлялся. Премьерские также сообщают, что Зуев вернулся на работу один. Я прошу, дайте команду ребятам, которые там вместе с вами, чтобы опросили постовых. Они могут знать, куда он направился. По крайней мере в какую сторону – в Москву или область?..
Последний полет
Удачник ехал на встречу с Дибаевым, с которым успел предварительно переговорить по телефону. Он кожей чувствовал, что ситуация вокруг него накаляется с каждой секундой. Михаила – своего водителя – он задумал убрать сразу, как только увидел его рядом с Барковым. Речь шла, по сути дела, о единственном свидетеле, который мог что-то рассказать о роли Удачника во всей этой истории. Михаил был предан Удачнику как собака, и последние двадцать лет его жизни они практически не расставались. Удачник, даже уезжая в отпуск с семьей, брал его с собой – и как водителя, и как телохранителя. Поэтому у Петра Анатольевича не было колебаний в том, кому поручить деликатное дело по сопровождению Игнатова, о чем его попросили заказчики. То, что Михаила придется убрать как потенциального свидетеля, было для него задачей технического характера.
На этот случай у Удачника была парочка субъектов для исполнения деликатных заданий. Тоже расходный материал. С "таксистом", к примеру, пришлось расстаться, потому что он слишком много знал о многолетних контактах Удачника с Дибаевым, возил Удачнику "наличку", которой Дибаев расплачивался с генералом за добрые советы. А тротиловую шашку под его "Волгу" крепил как раз тот субъект, которого Удачник попросил теперь решить проблему Михаила.
Он сразу же по возвращении с места гибели Тихони пригласил в кабинет Михаила и мрачноватого молодого парня, который исполнял роль охранника его городской квартиры, где сам Удачник и члены его семьи практически не бывали.
– Вот что, ребята! Надо Мишку выручать. Ты, брат, с этим выстрелом оконфузился. Уже сегодня у тебя могут быть серьезные проблемы. Вплоть до ареста. Но буквально через день ситуация изменится. Поэтому делаете так: у меня здесь, в здании, есть тайник. Мрак знает! (Своего охранника по имени Марк Удачник именовал Мраком, что вполне соответствовало его внешнему облику.) Берете там сумку с одеждой, паспорт на другое имя, деньги, документы и ключи на машину, которая стоит на стоянке здесь, недалеко, – на Якиманской набережной. Мрак все покажет. Уезжай из Москвы куда-нибудь в ближайшую губернию. Сними номер в дешевой придорожной гостинице. И жди. Там в тайнике есть телефон. Сам по нему не звони. Я тебе дам сигнал, когда можно будет объявиться. И вот еще что: с вещами через все здание не шлепайте. Выходите через двор, туда как раз удобно спуститься от тайника, не мозоля глаза никому. А там – через задний КПП и в переулок. – Не дожидаясь лишних вопросов, Удачник приобнял Михаила и легонько подтолкнул его к двери: – Ну, с Богом!
...Марк вывел напарника через малоприметную дверь на пожарную лестницу и стал первым уверенно подниматься вверх.
– Далеко еще поинтересовался Михаил, который был существенно старше Марка и не поспевал за его быстрыми и легкими перемещениями по пыльным ступенькам.
– Почти на самый верх.
– А зачем так высоко надо было делать тайник?
– Вот ты бы у шефа сам и спросил! – огрызнулся Марк. – Мне откуда знать? Он попросил сумки отнести в техническую комнату, там, где вентиляционное хозяйство. Я и отнес. Вот, кстати, ключ от нее. – Марк резко остановился, развернулся, показывая Михаилу какой-то предмет на ладони, а когда тот непроизвольно наклонился, чтобы его получше разглядеть, профессионально ударил его по основанию черепа. Михаил охнул и осел на ступеньки. Марк, несмотря на свою внешнюю худобу и хлипкость, легко вскинул обмякшее тело на плечо, пробежал еще один пролет и положил стонущего напарника на пол возле узкого лестничного окна.
Сняв с головы бейсболку, Марк, зажав ее в ладони, ухватился за оконную ручку так, чтобы не оставить на ней следы своих пальцев. Окно поддалось не сразу. С третьего раза оно жалобно затрещало и открылось, обсыпав Марка кусочками засохшей и посеревшей от времени краски. Он подсадил Михаила на подоконник и стал пытаться поставить его ноги так, чтобы остались следы человека, якобы вставшего на подоконник. Задача решению не поддавалась, так как стонущий Михаил сидел спиной к улице. Марк выругался и быстро снял с него ботинки, обозначил ими два четких следа на пыльном подоконнике, предварительно сдвинув ватное тело Михаила в сторону. Потом попытался приладить ботинки назад, как вдруг услышал, что далеко внизу хлопнула дверь. В пустынных и гулких пролетах отчетливо послышались шаги человека, который явно шел по лестнице вверх. В эту же секунду Михаил открыл глаза и мутно уставился на Марка. Тот легко толкнул его, и беспомощное тело, нелепо кувыркаясь, понеслось вниз. Потом раздался глухой удар – будто кто-то со всего маху двинул кулаком по куску сырого мяса... Марк чуть высунулся из окна, примерился и бросил оба ботинка, целя в покойника. Ботинки попали в цель, отрикошетили от тела и разлетелись на приличное расстояние. Марк не стал придавать значения этому обстоятельству. Он, прислушиваясь к приближавшимся шагам, тихо скользнул в нишу за мусоропроводом. Через минуту появился молодой мужчина в рабочей одежде с ящиком для инструментов. Он подошел к двери, ведущей в техническое помещение, и стал ковыряться ключом в замочной скважине.
Легкое дуновение воздуха заставило парня обернуться. Он увидел раскрытое настежь окно, что-то пробурчал себе под нос и пошел к окну с явным намерением его закрыть. Взялся за ручку, но вдруг, поразмышляв о чем-то, высунулся наружу и взглянул вниз.
– Ух, б!.. – громко и отчетливо прозвучало в гулком пространстве. Он отскочил от окна и стал кому-то названивать по телефону. Марк, который достаточно хорошо видел всю картину сквозь щель между трубой мусоропровода и стеной, отметил про себя, что даже у простого работяги мобильник стал неотъемлемым атрибутом повседневной жизни. "Может, пока он не успел ни с кем связаться, отправить его вслед за Мишкой?" – подумал он, но времени на принятие решения уже не было, так как работяга заговорил с кем-то.
– Николаич, бег-г-ги во д-д-двор, – парень был заикой, – т-т-там ч-ч-человек мертвый леж-ж-жит. Из окна в-в-выпал и разбился! Откуда з-з-знаю? Ты спятил, что ли? В-в-вижу! Я возле этого окна как раз и с-с-стою. Да нет, что я, не п-п-понимаю, что ли? Конечно, ничего не т-т-трогаю. Д-д-давай, я сейчас буду.
Мужчина развернулся и быстро побежал по лестнице вниз. Марк выскочил из укрытия и беззвучно двинулся за ним, сохраняя дистанцию в один лестничный пролет...
...Марк пересек Октябрьскую площадь и сел на водительское кресло красного Reing Rover с наглухо затемненными стеклами. Сзади уже сидел Удачник, глубоко откинувшись в удобном кожаном кресле.
– Все сделал как надо?
Марк не ответил на вопрос. Он всем телом развернулся к своему патрону и веско произнес:
– Дядя Петя! Со мной такой номер не пройдет. Я не кабанчик на закланье. Почую, что зачистить меня хотите, нападу первым. Я это умею, вы знаете...
– Знаю, Мрак, знаю. Потому и в мыслях не держу такого, – серьезно ответил Удачник. – Сейчас такое время, что мы друг без друга – никуда. И проверку на прочность мы пройдем, наверное, именно сегодня. Сейчас поедем на встречу с Дибаевым. Что-то мне подсказывает, что разговор будет непростым. Гляди в оба, Марк Семенович! Все может случиться.
Каленин и Дибаев: диалог предпоследний
Каленин выбрался на асфальт и пытался сообразить, где он находится. Машина осталась в лесу. Беркас прикинул, что по лесу он прошел где-то около километра. Его обогнал юный велосипедист, на котором, кроме узких плавок ничего не было. Беркас почувствовал, как нелепо он выглядит в сером костюме с чужого плеча, в белой рубашке и галстуке – все это ему было выдано Тихоней из дачного гардероба. Беркас, который уже тогда задумал прорываться к Президенту, настоял, чтобы ему непременно раздобыли пиджак и галстук. Тихоня непонимающе пожал плечами, исчез и через некоторое время вернулся, предложив к серому костюму ярко-синий галстук.
– Другой расцветки не было? – поинтересовался Каленин.
Тихоня вновь непонимающе уставился на галстук:
– Чем он плох?
– Согласен, Беркас Сергеевич! Выбор неудачный! – неожиданно вмешался в разговор Игнатов. – Цвет не подходит к костюму. Кроме того, ткань чересчур плотная, я бы сказал "зимняя". А у нас на дворе жара. Узел при любом способе завязки получится слишком большим и не подойдет к вороту этой рубашки. Я бы поискал другой галстук. Уверен, в гардеробе хозяина найдется что-нибудь получше.
Тихоня, знавший, с каким тщанием подбирает свой гардероб Игнатов, кинулся было из комнаты, но Беркас остановил его.
– Давайте этот! – потребовал он, раздраженный поучительным тоном Игнатова...
...Мальчик, которого окликнул Каленин, внимательно осмотрел его с ног до головы. Беркас, следуя его взгляду, увидел толстый слой пыли на своих черных ботинках и почему-то испытал неловкость за свой галстук, который светился ультрамариновым светом на ярком солнце.
– А вы заблудились? – поинтересовался мальчик.
– Вроде того, – ответил Беркас и добавил: – Я хотел машину поймать, чтобы до Москвы добраться.
– Тут машины редко ходят. Вам надо прямо идти. Увидите церковь, там еще рядом несколько могил – это родственники Михалкова.
– Режиссера? – автоматически уточнил Беркас.
– Нет, писателя, того, что наш гимн сочинил, – уверенно возразил мальчик. – От церкви пойдете налево – эта дорога ведет на шоссе. Там точно машины будут.
– И куда я попаду?
– А на Можайское шоссе и попадете.
– Спасибо! – поблагодарил Беркас и вдруг в очередной раз ощутил прилив неосознанного страха. Он увидел, а скорее даже почувствовал, что мальчик с интересом смотрит куда-то ему за спину. Беркас резко обернулся и увидел в двадцати шагах позади себя Дибаева в компании двух крепких парней.
– Добрый день, Беркас Сергеевич! – кривя свою знаменитую ухмылку, поздоровался Дибаев. – Замучились мы за вами бегать. А ты давай поезжай домой, – обратился Дибаев к мальчику. – Видишь, нашли мы своего друга. Теперь он не заблудится. – И повторил уже жестко: – Давай, пацан!
Первый порыв Каленина был крикнуть что-нибудь мальчишке: мол, это плохие дяди, – или что-нибудь такое, чтобы тот понял, что Беркасу угрожает серьезная опасность. Но в ту же секунду он сообразил, что тогда мальчишке тоже не поздоровится. Поэтому он ободряюще улыбнулся и сказал:
– Спасибо тебе! Я все понял и теперь точно доберусь до шоссе. Будь здоров! Поезжай к маме с папой.
– А у меня папы нет, – буднично ответил мальчик. – Он на войне погиб. А это взаправду ваши друзья? – настырно уточнил пацан.
– Ну конечно! Спасибо тебе! – Беркас повернулся к мальчику спиной и решительно двинулся на Дибаева и его спутников.
Он услышал, как заскрипела велосипедная цепь, и понял, что остался на дороге один против компании Дибаева.
– Поговорить нам надо, Каленин, – пристально разглядывая Беркаса, процедил Дибаев, и в его интонации Беркас почувствовал плохо скрываемую угрозу. – Да, и сразу одна просьба: дайте-ка мне ваш мобильник.
– Зачем? – спросил Каленин, осознавая всю нелепость своего вопроса.
– А затем, что мы его здесь выбросим, в кустах. Он свою роль радиомаяка выполнил. А как, вы думаете, я вас нашел? – ответил Дибаев на недоуменный взгляд Каленина. – Да-да, Беркас Сергеевич! По сигналам вашего телефона мы вас и нашли. У меня столько хороших знакомых в наших спецслужбах, что они оказали мне эту маленькую услугу. Вам не помогло даже то, что телефон зарегистрирован на другую фамилию. Его сначала запеленговали, пока вы впереди нас на своем серебристом коне мчались, а потом повели по радиосигналу. И это даже здорово, что телефон за чужой фамилией числится. Иначе станет ясно, что я именно вас преследовал. А так расскажу, что хотел поймать хулигана, который зацепил мою машину и попытался скрыться. Как вам этот вариантик?
– Давайте к делу, Дибаев! – ответил Беркас, но голос выдал его нарастающий страх и предательски дрогнул. Это не прошло незамеченным. Дибаев опять скривил свою фирменную презрительную гримасу и решительно указал по направлению к лесу:
– Придется прогуляться к моей машине. Тут недалеко. Если через лес, то мы сократим путь минут на десять... – И, увидев, что Каленин не двигается, добавил: – Вам помочь или сами пойдете?
Дибаев сделал знак своим парням, которые выглядели на удивление мирно и даже мило: никаких бычьих шей, угрюмых взоров и низколобости. Симпатичные молодые парни с открытыми жизнерадостными лицами.
По знаку Дибаева оба двинулись на Беркаса, разворачивая свободный коридор для него в сторону леса. Беркас, с трудом переставляя непокорные ноги, двинулся за Дибаевым.
Молча шли по едва различимой лесной тропинке минут десять.
– Ну вот и пришли. – Дибаев показал на стоявшую на проселке "Волгу", за которой угадывался его служебный "БМВ". – Видите, Каленин, как мы жаждали этой встречи. Машину мою – не узнать. Помяли бок во время гонки. Лобовое стекло треснуло, – Дибаев тяжело вздохнул, – теперь придется ремонтировать.
Присядем... – Он показал на приоткрытую заднюю дверь, за которой угадывалось просторное сиденье, разделенное подлокотником так, что сидеть могли только двое, зато удобно отрегулировав кресло, каждый – под себя. – Сделай прохладнее и иди погуляй, – приказал Дибаев одному из своих спутников.