- Нужно подстраховаться и убрать основного конкурента принца - Михаила Романова, который, по сведениям моего человека, прибыл на Пасху и будет в городе все три дня, вплоть до выборов.
- Проще простого, - с готовностью отреагировал Череп, - давай фото и адрес.
- Если бы всё было так просто, я бы это сделал сам, - недовольно нахмурился генерал ФСБ, - в том-то и дело, что, кроме его имени и фамилии, у нас больше ничего нет. Поэтому ты и понадобился Магистру. С твоими связями мы быстро отыщем нужный объект. Наш человек сказал только, что он остановился в Центральной гостинице под чужой фамилией. К сожалению, номер комнаты он не знает.
- Не вопрос, щас же пущу своих ребят по следу, подниму местную полицию, пацанов. Думаю, через сутки мы будем знать о нём всё, а через двое проблему снимем окончательно, - уверенно тряхнул головой Череп, поднимаясь с места…
…В церковном флигеле всё было приготовлено для встречи церковных иерархов и почтенных старцев. Архиепископ Дармидонт находился в лучшей комнате, отведённой Патриарху. Сам Предстоятель должен был прибыть через два дня непосредственно к Собору, и пока она пустовала. Оставшиеся комнаты предназначались для преподобного Саввы, отца Иоаникия и других старцев, которые наотрез отказались от гостиничных номеров и согласились ночевать только на храмовой территории. Иерей ещё раз решил проверить, как убраны комнаты для гостей, обходя их одну за другой. Проверив второй этаж, он спустился вниз и хотел уже выйти из флигеля, как его окликнул чей-то голос:
- Ваше преосвященство, благословите раба Божьего. - Голос принадлежал майору ФСБ Петру Дроздову, личному помощнику руководителя ФСБ России.
Он сидел в комнате Патриарха в большом мягком кресле и не спешил подниматься навстречу. Священник прошёл в комнату.
- Как вы прошли? - поинтересовался иерей. - У нас же здесь сторож.
- Да видел я вашу угрюмую образину, словно из американского ужастика про живых мертвецов, - засмеялся оперативный сотрудник, - увидел меня с удостоверением и застыл, как камень, наверное в исподнее наложил со страху ваш цербер. Сюда проводил и убежал менять штаны.
- Зачем смеяться над человеком? - Архиепископ попытался перехватить нить разговора в свои руки и дать понять офицеру, что уж он-то - не убогий Квазимодо.
- Вы присаживайтесь, батюшка, нам предстоит серьёзный разговор. - Офицер указал на другое кресло, стоящее напротив него.
Архиепископ Дармидонт внутренне содрогнулся. Фээсбэшник вёл себя как в своём кабинете, а не на храмовой территории. Он его видел всего один раз в кабинете директора ФСБ, тогда генерал поздравлял его с рукоположением.
Отец Дармидонт, а до пострига Дмитрий Калюжный, попался кагэбэшникам в 1980 году, когда восемнадцатилетним юнцом занимался незаконными валютными операциями. Застигнутый с поличным на приличной сумме, он, только что поступивший в духовную семинарию, заинтересовал оперативника ФСБ, который провёл его вербовку в обмен на прекращение уголовного преследования. С той поры семинарист, священник, а затем и монах делал довольно успешную карьеру, поскольку в КГБ существовал отдел, курировавший деятельность Русской Православной Церкви. Служба госбезопасности была заинтересована в контроле над Церковью и старалась повсеместно продвигать сотрудничавших с ними лиц по карьерным ступеням. Таким образом, отец Дармидонт раз в два-три месяца писал сообщения под оперативным псевдонимом "иерей" о делах семинарии, приходских тайнах, а затем, рукоположенный в монашеский сан, по протекции КГБ стал работать в центральном аппарате Русской Православной Церкви, где постепенно, но уверенно строил свою "духовную" карьеру.
- Я, собственно, по поводу предстоящего Собора и выборов царя, - без обиняков приступил к интересующей теме майор ФСБ. - Вы, уважаемый святой отец, не соизволили поставить нас в известность о подробностях данной процедуры.
- Что вас интересует? - Архиепископ оглянулся себе за спину, словно проверяя, не слушает ли кто-нибудь их разговор.
- Кто из претендентов на трон приедет и как будет происходить процедура жеребьёвки, как технически это будет исполнено? - Оперативник включил диктофон, чтобы не полагаться на свою память в получении такой важной информации.
- Претенденты пока не высказали желания лично присутствовать и отправили своих представителей, - несколько настороженно сообщил архиепископ. - Технически это очень просто. В четыре пустотелых шарика в виде пасхальных яиц вкладываются записки с именем Божьего избранника, а барабан, вращаясь, перемешивает шары.
- А почему четыре? - поинтересовался офицер.
- По числу претендентов, - пояснил священник.
- Их уже меньше, - усмехнулся офицер, взглянув в непонимающее лицо архиепископа. - Скоро сами узнаете.
- Моё начальство поручило приготовить восемь форм - четыре на жребий и запасной комплект.
- То есть как в русском лото? - иронично усмехнулся майор. - На волю случая.
- Здесь главное всеобщая молитва, которую в соборе проведёт сам Патриарх, после чего Россия узнает жребий Господа нашего, - несколько торжественно произнёс церковный иерей.
- Кто шар доставать будет? - последовал следующий напряжённый вопрос офицера. - Патриарх?
- Да.
- А имена по шарам раскладывать? - продолжал уточнять процедуру фээсбэшник.
- Дьякон мне подаст записки с именами наследников престола, я положу внутрь шаров, - пояснил служитель церкви.
- А что насчёт Михаила Романова скажете? - жёстко произнёс Дроздов. - Как это вы запамятовали о приезде одного из претендентов на российский престол?
- Это тайна Церкви, не моя. - Архиепископ даже вспотел от напряжения, чувствуя, что надвигается час расплаты за многолетнее сотрудничество с органами. - Мне как на исповеди доведено было.
- Мне помнится, в государственных интересах вы не раз нарушали эту тайну, будучи священником в Краснодарском крае. - Оперативник дал понять, что хорошо изучил его дело. - Благодаря этому нам удалось обезвредить двух опасных преступников. Помните, батюшка? Террориста и серийного маньяка, на счету которого несколько десятков человеческих жизней. Вам же вручили правительственную награду.
- Это особый случай. - Иерею было неприятно напоминание о таких заслугах.
- Ошибаетесь, святой отец, особый случай сейчас, - уверенно произнёс Дроздов.
Алёна радовалась, что командировка от газеты "Молодёжная правда" на Малый Православный Собор в Старославле так удачно совпала с поездкой туда же её матери. Таким образом, они поехали вместе. Мама, она и ещё её шестилетний сынишка Сева. Общественно-религиозная организация её матери "Братья и Сёстры" находилась у истоков и была инициатором проведения Первого Российского Православного Собора, на котором общественное движение верующих России под крылом Церкви решило возродить монархию, призвав на престол самого достойного из потомков рода Романовых. На празднование 400-летия дома Романовых Президент России в своей поздравительной речи не исключил возможности восстановления исторической справедливости, "…тем более что демократия, как форма правления государством, повсеместно изживает себя по всему миру". Эта его завуалированная фраза вселила надежду той части православного общества, для которой государство Российское более не мыслилось без царя и монархии. Далее началась долгая полемика о чистоте рода тех или иных потомков. Власть и Церковь проводили консультации с европейскими королевскими домами и, прежде всего, с потомками дома Романовых.
Каждый кандидат имел как плюсы, так и минусы. В результате светская власть и православная часть общества определили несколько кандидатов из дома Романовых, имевших равную степень родства с венценосными родственниками. Кроме них предварительный отбор прошёл и кандидат от английского королевского двора Виндзоров. Причём до последнего момента было неизвестно, кто из Виндзоров заинтересован в русском престоле. Только со смертью королевы-матери всё встало на свои места, и свою кандидатуру выдвинул Принц Харольд Даньелз Виндзор - Мессия. Это известие всколыхнуло эмоции девушки. Она вспомнила свой английский вояж и все связанные с этим события. Вспомнила погибшего Александра. Всеволод - его сын - был очень похож на отца. Темноволосый, с чётко очерченной линией бровей и карими, как у отца, глазами. Поэтому командировка добавляла ей личной мотивации. Ей было страшно оттого, что принц Харольд - Антихрист, с которым боролся и от рук которого принял свою смерть её любимый, может стать русским императором.
Перед выездом она залезла в Интернет, посмотреть интерактивное голосование по списку соискателей. Четыре кандидата на российский трон. Больше всех голосовали, естественно, за самого известного - принца Харольда Мессию. Уже забылся скандал шестилетней давности с видео, на котором принц вёл диалог с дьяволом. Половина Европы и почти вся Америка поклонялась ему, как Богу. И россиянам льстило, что такой человек может стать их царём. Около пятидесяти процентов проголосовавших! Остальные кандидаты не набирали и пяти. От подобных результатов хотелось выть. Алёну успокаивало и вселяло надежду только то, что жребий не выбирает по этим показателям и принц имеет равные с остальными шансы быть избранным - двадцать пять процентов.
Они приехали вечером. Севка хотел спать, и Алёна осталась вместе с сыном в гостиничном номере. Её мать вместе с Виктором Моховым и другими приехавшими активистами движения, чуть передохнув, отправилась в церковь на праздничное богослужение. Рощина решила как следует выспаться, чтобы назавтра приступить к работе над статьей. Она прилегла к сладко посапывающему сыночку, но потом вспомнила, что не повесила на двери карту "Не беспокоить", и, накинув халат, вышла с табличкой в коридор. В этот момент из номера напротив вышел приятный темноволосый, статный мужчина, который, наоборот, снял свою с дверной ручки. Их взгляды встретились, и они кивнули друг другу в знак приветствия…
…Не успел Михаил Георгиевич занести карточку в номер, как в дверь кто-то постучал. Романов подумал, что это, наверное, та миловидная женщина из соседнего номера. Но на пороге стоял крупный, физически развитый мужчина, державший в руках блокнот и ручку.
- Здравствуйте, я из оргкомитета Православного Собора. Мы переписываем гостей, чтобы организовать праздничный фуршет на всех участников. Ваше имя и фамилия? - Он выпалил заученную фразу, сканируя его навязчивым взглядом.
Шрамы на его лице не вязались с волонтёрской работой. Михаил Георгиевич чувствовал исходящую от него скрытую угрозу: он не тот, за кого себя выдаёт.
- Стоило вам бегать по этажам, если внизу на ресепшн вся информация о постояльцах, - уклонился от ответа Романов.
- Ваш номер забронирован епархией. - Настырный визитёр продолжал буравить его взглядом. - Ну, если вы стыдитесь или скрываете своё имя…
- Михаил Георгиевич Романов, - непроизвольно выпалил наследник, с вызовом бросив взгляд на неприятного собеседника.
Амбал на миг стушевался, затем, не записав ничего в свой блокнот, спешно покинул коридор. Полный дурных предчувствий, Михаил зашёл в номер, закончил последние сборы и уже собрался выйти, как в дверь вновь постучали. Мужчина подумал, что это вернулся недавний гость, но на пороге стоял церковный сторож, который накануне встречал его в аэропорту.
- Я за вами, Михаил Георгиевич, - приветливо улыбнулся он Романову. - Его преосвященство поручил мне быть вашим провожатым в городе. Вы же у нас впервые.
Михаилу Георгиевичу его отталкивающая внешность уже не внушала того дискомфорта, который он испытал поначалу. Наоборот, в отличие от первого визитёра, который привнёс ощущение опасности, церковный служащий вернул ему спокойствие и уверенность…
…Алёна проснулась в три часа утра, когда вернулась мама. Наталья Андреевна тихонько застелила диван в гостиной и осторожно, чтобы не разбудить близких, легла спать. Дочь попыталась уснуть снова, но сон не шёл. Неожиданно где-то по соседству на этаже раздался шум, словно кто-то споткнулся и уронил торшер. Хлопнула дверь в номере напротив, где она накануне видела приятного темноволосого мужчину. В коридоре послышались торопливые шаги. Ведомая любопытством, Рощина подошла к окну и увидела, как выбегающего из гостиницы человека подхватил дорогой чёрный джип. Прежде чем залезть в машину, беглец бросил взгляд на окна гостиницы и пересёкся взглядом с девушкой. Рощина отпрянула от окна, но слишком поздно, он её заметил. Машина отъехала. Женщина не понимала, почему испугалась. Мало ли людей покидают быстро те или иные места? Кто он, этот мужчина? Явно не её сосед, который накануне, одновременно с ней, вешал табличку. Может, его друг? Отчего она так много уделяет этому внимания? Надо ложиться спать. На всякий случай, чтобы прогнать нехорошие мысли, Рощина решила выглянуть в коридор. Дверь в номер соседа была приоткрыта, и оттуда пробивалась тоненькая полоска света. Несмотря на тревогу и страх, она постучала в дверь, а затем, собравшись с духом, заглянула в номер.
Её сосед лежал на полу в неестественной позе, с вывернутой на сто восемьдесят градусов головой. Пульс не прощупывался, и журналистка сняла трубку телефона в номере, вызывая работника ресепшн. Ожидая полицию, Рощина осмотрела фотографию в рамке, на которой были изображены две женщины и этот мужчина, правда, ещё совсем молодой. Юноша. Журналистка без труда догадалась, что рядом с ним бабушка и мать. Лицо пожилой красивой женщины показалось ей знакомым, но она не смогла припомнить, где видела эти серо-зелёные глаза. Прибывшая полиция, следователь и прокурор города долго и подробно опрашивали её как свидетельницу. Мужчина оказался мёртвым. Судебный медик, прикрывая рот, шепнул прокурору предварительную причину смерти. Перелом шеи. Услышав это, Алёна сразу вспомнила лицо выбежавшего из гостиницы мужчины, который встретился с ней взглядом. Ей стало страшно. Кто-то из полицейских, обыскивая вещи, вынул из внутреннего кармана пиджака паспорт покойного.
- Романов Михаил Георгиевич! - присвистнул он от удивления. - Никак один из этих, как их. Кандидатов на престол.
Приглашённая в качестве понятой, пожилая уборщица, заохав, перекрестилась.
Только теперь Алёна вспомнила, кто та пожилая женщина на фотографии. Наследница русского престола по женской линии, урождённая Романова Екатерина Александровна, бабушка убитого в номере Михаила Георгиевича!
- Что, тот самый Романов? - с досадой заметил следователь. - Этого ещё нам не хватало. Нужно позвонить кураторам Собора.
- Не нужно! - раздался громкий голос, от звука которого Рощина вздрогнула.
В номере появился Пётр Дроздов собственной персоной.
- От госбезопасности ничего не скроешь. - Не только Алёна, но и прокурор знал Дроздова лично.
- Рощина?! - отыграл или на самом деле удивился майор ФСБ. - Кто впустил сюда журналистку?
Все испуганно переглянулись.
- Так она заявила о трупе, - опомнился прокурор. - Соседка по этажу оказалась.
- Сенсации караулишь или, может, сама создаёшь? - ухмыльнулся Дроздов. - Каким ветром, как говорится?
- Приехала от "Молодёжки" в командировку, освещать Малый Православный Собор и избрание царя, - нехотя пояснила Алёна, бочком подбираясь к выходу из номера. - Мне бы в номер, у меня там ребёнок.
- Не вздумай писать о том, что здесь произошло, - с угрозой в голосе произнёс майор ФСБ. - Молодой мамочке, я уверен, не нужны неприятности.
Алёна вернулась в номер, но заснуть уже не смогла, лишь немного забылась под утро. После завтрака мать заметила подавленное состояние дочери и поинтересовалась случившимся. Рощина долго колебалась, но потом рассказала всё как на духу.
- Как наследник? - взволновалась Наталья Андреевна. - Как его зовут?
- Михаил Георгиевич Романов.
- Дочь, да это же настоящий, Богом избранный, царь, которого наши старцы пророчат, - заохала пожилая женщина, начиная креститься. - Что же теперь будет?
- А откуда тебе известно, что Богом избран? - Испуг матери передался Алёне.
- Мы в православной общине со старцами нашими дружим, вот по косвенным причинам и дознались, что Царь-победитель будет Богом избран и неожидан для многих тем, что его родство с Романовыми идёт по женской линии. Да и возрастом только он и подходил. А кроме того, до его объявления он для многих будет неизвестен, и мало кто его увидит.
- А мне удалось, и даже дважды, - грустно произнесла Алёна. - И живым видела, и мёртвым.
- Крушение надежд, - подытожила Наталья Андреевна. - Неужели Антихриста английского на российский престол посадим?
- А другие Романовы? - с надеждой напомнила матери Рощина.
Женщина не успела ответить, их беседу прервал Виктор Мохов, бегавший по всей гостинице в поисках своей единомышленницы по "Братьям и Сёстрам".
- Наталья Андреевна, как хорошо, что я вас нашел. - Руководитель общественно-религиозной организации был весь мокрым от пота.
В его глазах читались растерянность и страх. Уравновешенный и спокойный, он впервые пребывал в таком состоянии.
- Только сейчас получено сообщение, что в Дании погиб в автомобильной аварии один из кандидатов на российский престол князь Кирилл Дмитриевич Романов.
- Как так! - переглянулись женщины.
- Но это ещё не все, - продолжал заикаясь говорить Мохов. - Только что на Малый Собор пришла телеграмма Патриарха, в которой сообщается, что греческий принц прислал отказное письмо, иначе говоря, снял свою кандидатуру. Таким образом, выбирать придётся между двумя кандидатами. Как вы считаете, это добрый знак? Может, Господь простирает Свою десницу, чтобы облегчить призвание на царство давно избранного им истинного царя - императора.
Мохов наконец замолчал, увидев во взглядах матери с дочерью нечто такое, от чего ему стало ещё тревожней.
- Что?
Алёна рассказала Мохову о ночных событиях.
- Отчего он умер? - прервал её Мохов.
- Я слышала, ему свернули шею, - поделилась журналистка. - Вероятно, тот убегающий мужчина и есть убийца. Значит, остался только один претендент на царский престол - принц Харольд Виндзор Мессия, попросту Антихрист.
После этого все замолчали, осмысливая происходящее. Первым очнулся Мохов.
- Нет, так не может быть, поскольку в Библии и в пророчествах старцев сказано, что русского царя-победителя будет бояться сам Антихрист, значит, принц не станет царём.
- Или не будет Антихристом. - Алёна произнесла крамольную фразу и испуганно перекрестилась.
- Если его изберут на российский престол, никто не посмеет называть его так, - продолжала развивать тему дочери Наталья Андреевна. - Ведь он и сейчас для подавляющей части человечества не Антихрист, а Мессия, посланец Бога.
- А тех, кто считает его Антихристом, ждёт печальная судьба, - подвёл итог редактор газеты "Братья и Сёстры" Виктор Мохов. - Ты напишешь об этом статью?