Медбрат застонал. Слоун заткнул ему рот полой рубахи и натянул простыню по самый его нос. Он схватил со стула лежавший на нем пюпитр и, уже направляясь к двери, увидел в зеркале отражение охранника, глядевшего в затянутое проволочной сеткой оконце-глазок.
34
Их вновь прервал телефонный звонок. Найт досадливо потянулась за трубкой.
- Простите. Прошу меня извинить. Мне казалось, я переключила звонки. Минуточку.
Она взяла трубку.
- Доктор Найт слушает.
Откинувшись в кресле, Тина следила за черным пятнышком птицы, парящей на волнах снежно-белого тумана, никак не желавшего отступать от берега.
- Дэвид Слоун? Да, это мой пациент.
При упоминании фамилии Дэвида Тина тут же оторвалась от созерцания пейзажа и переключила все внимание на Бренду Найт. Лицо докторши сморщилось, как от боли. Она махнула ей рукой, словно извиняясь, и вновь принялась постукивать острием ручки по блокноту.
- Верно. Никаких посетителей ему не разрешено. Так это и записано. - Ее голос раздраженно повысился. - Это детектив Гордон? А кто это? - Она нахмурилась. - Подождите секунду.
Найт прикрыла трубку ладонью.
- Что-то случилось? - спросила Тина.
- Это с вахты. Говорят, что к вашему мужу пришел посетитель, а они нечаянно сообщили ему номер палаты, прежде чем увидели мой запрет на посещения.
- Кто он такой? - спросила Тина.
- Вот здесь какая-то неувязка. Вы же, кажется, говорили, что у вашего мужа нет родных, не так ли?
Тина внезапно почувствовала, как ее живот сводит судорогой страха.
- Так он говорил.
- Ну а дежурный на вахте утверждает, что мужчина оказался братом вашего мужа.
Тина даже привстала.
- Кем он оказался?
- Братом вашего мужа, прибывшим из Индианы. Он заявил, что только что с самолета и...
Ноги Тины прилипли к полу.
- Но муж вовсе не из Индианы. Он вырос в Южной Калифорнии!
Она чувствовала, как немеют плечо и шея. В голове еще звучало эхо того, что говорил Слоун.
Мельда описала этого человека. Она сказала, что он маленького роста, коренастый, коротко стриженный. Сказала, что на предплечье у него татуировка - орел. Это тот самый мужчина, которого я видел вчера вечером. Когда я вернулся из офиса, он был в доме.
Она рванула дверь кабинета.
- Вызовите охрану! - крикнула она и бросилась в холл.
35
Слоун встал так, чтобы охранник не видел его лица. Дверь в палату распахнулась.
- Здесь все в порядке? - осведомился полицейский.
Слоун, царапая что-то на пюпитре, украдкой бросил взгляд на медбрата и, стараясь говорить его голосом, врастяжку произнес:
- Угу. Все тип-топ. Спит сном праведника.
Ему показалось, что полицейский медлит уйти. Потом дверь захлопнулась.
Слоун перевел дух, зная, что облегчение долго не продлится. Миновать охранника, пройти по коридору и выйти из здания клиники будет нелегко. Он подозревал, что дверей в психиатрическом отделении не так уж много, а так как привезли его без сознания, он понятия не имел, где они находятся. Кружа по этажу, он лишь привлечет к себе внимание. Значит, надо идти целенаправленно. А уж куда - это дело другое.
Он шагнул к двери и поглядел в глазок, но охранника не увидел. Приоткрыв в двери щель, он кинул взгляд в холл. От успокоительного предметы расплывались перед глазами, но он все же различил охранника - тот сидел, опершись на конторку дежурных сестер на площадке, где пересекались два коридора. По-видимому, там же находились и лифты. Он взглянул в другую сторону. Там был тупик. Медбрат застонал громче. У Слоуна не было ни времени, ни выбора. С пюпитром в руках он открыл дверь и вышел.
Каждый шаг отдавался болью в лодыжке, но, приближаясь к конторке, он заставлял себя не хромать; у конторки охранник любезничал с сестрой, чем и объяснялось нарушение графика: еще бы, славненькая блондинка.
"Только продолжайте любезничать, - шептал, приближаясь к ним, Слоун. - Не поднимайте на меня глаз, не глядите ни вверх, ни вниз".
Охранник повернул голову, но на Слоуна не взглянул, а посмотрел мимо, окинув взглядом холл. После чего возобновил свой флирт. Проходя мимо поста дежурных сестер, Слоун загородился пюпитром. Дальше была площадка, где сходились два коридора.
Из-за угла выглянула Тина, голова ее была опущена, она споткнулась, но не упала и, не заметив его, бросилась в холл. В нескольких шагах от нее бежала раскрасневшаяся и запыхавшаяся Бренда Найт, полы белого халата развевались, доктор пыталась нагнать Тину. Остановившись у конторки, Найт бросила охраннику, тыча пальцем в удалявшуюся фигуру:
- Вы! За нею! Живо!
Полицейский расправил плечи.
- Все в порядке. Я лишь недавно проверял. Он спит. И медбрат у него в палате.
Выйдя на площадку, Слоун увидел лифты и нажал на кнопку вызова, одновременно оглядываясь в поисках лестницы и не находя ее.
В холле Найт спрашивала сестру, которая вместе с полицейским уже направлялась в палату:
- Еще кто-нибудь здесь был?
- Нет, - сердито отвечала девушка. - Майкл, а больше никто.
Не имея времени дожидаться лифта, Слоун продолжал искать выход на лестницу. Когда он оглянулся на дежурный пост, то перехватил взгляд сестры: та глядела на него в замешательстве, словно не узнавая. От стен коридора гулко отдавалось эхо взволнованных голосов. И тут же мигнула лампочка, и сестра закричала, тыча пальцем:
- Эй! Он возле лифта! Он возле лифта!
Послышался звонок - лифт прибыл. Шаги. Кто-то бежит.
Дверцы лифта раздвинулись. Тина бросилась к конторке, ее настигал охранник, она метнулась к лифту:
- Дэвид!
Навстречу Слоуну шагнул мужчина.
Ростом поменьше вашего. Мускулистый такой. Коротко стрижен. На макушке гладко.
Оба узнали друг друга одновременно. Мужчина схватил Слоуна за рубашку, в то время как тот втолкнул его обратно в лифт. Дверцы сомкнулись, их отбросило к задней стенке лифтовой кабины. Кабина дрогнула. Сцепившись, они боролись, мотаясь от стенки к стенке. Слоун удерживал руку, в которой был пистолет. Другая рука мужчины сжимала горло Слоуна, его большой палец упирался ему в кадык, перекрывая доступ воздуха. Действие лекарств лишало Слоуна сил, вопреки приступу гнева и буйству адреналина в его крови, и он чувствовал, как незнакомец одолевает его, рука, державшая оружие, постепенно сгибалась и тянулась к нему. Он ощущал себя борцом, вот-вот готовым проиграть матч, и дуло пистолета постепенно, дюйм за дюймом, приближалось к его голове.
Слоун сделал резкое движение головой и услышал, как хрустнула сломанная переносица незнакомца. Брызнула кровь. И в ту же секунду, утвердившись на здоровой ноге, Слоун развернулся и сильным ударом вдавил незнакомца в перила у противоположной стены кабины. Лифт бешено дернулся, отчего они, потеряв равновесие, упали на пол, и внезапно встал.
Слоун методично бил руку с пистолетом о стену лифта, пока оружие не выпало. Он потянулся, чтобы схватить пистолет, но лифт, судорожно устремившись вниз, не дал ему этого сделать. Дверцы раздвинулись. Слоун все-таки завладел оружием, когда в лифт вошла женщина. Незнакомец толкнул ее к Слоуну, также толкнув в его сторону и других ожидавших лифта. Они попадали на Слоуна подобно кеглям. Дверцы лифта ритмично закрылись и вновь открылись, отзываясь на препятствие сильным гулом. Пробравшись по упавшим, Слоун кинулся в коридор. Служащие клиники, ища укрытия, спешили лечь на пол. Незнакомец был через холл от него, он уже открывал дверь на площадку. Проковыляв вслед за ним с горящей как огонь лодыжкой, Слоун потянул на себя дверь и, перегнувшись через перила, увидел, как мужчина торопливо сбегает вниз. Даже и на двух здоровых ногах Слоуну было бы его не догнать. Сверху доносились гул голосов и топот. Внизу тоже что-то кричали. Пути к выходу мало-помалу перекрывались. Спустившись на один пролет, Слоун сунул пистолет за пояс, прикрыв его форменной рубашкой медбрата, и очутился этажом ниже, в коридоре, где медсестра никак не могла совладать с лежащим на койке больным и штативом на колесиках. Слоун, хромая, пристроился у нее за спиной; ухватившись за металлическую раму и опершись на нее, он принялся подталкивать тяжелую койку.
- Разрешите вам помочь, - сказал он.
- Спасибо, - сказала она, не поднимая головы. - А то эти дурацкие колесики все время... Господи, что это с вами?
Рубашка Слоуна была в пятнах крови.
- Из носа кровь шла, - сказал он. - Я как раз иду переодеться. Куда вы его тащите?
Впереди, в двадцати шагах от него, с лестничной площадки бегом поспешали два охранника. Слоун слегка отвернулся и стал поправлять простыню на койке, стараясь шагать так, чтобы его загораживала шагавшая с другой стороны медсестра, которая начала приглядываться к нему с некоторой подозрительностью.
- Я вас что-то раньше не видела.
Она бросила взгляд на его босые ноги.
Все. Это конец.
Слоун заметил табличку "Выход", резко толкнул дверь на площадку и скрылся, повалив штатив.
Внизу Слоун распахнул дверь, ведущую в служебный коридор и тамбур с вертушкой. Проскочив вертушку и почувствовав дуновение свежего воздуха, он очутился на складе, заставленном корзинами с больничной одеждой. Но ни тележек, ни автокаров здесь не было. Он вытянул из корзины голубую форменную куртку-спецовку, такие же штаны, надел все это поверх униформы медбрата, убрал волосы под больничную шапочку и сунул свои босые ноги в прозрачные бахилы. Когда, идя по двору, он пересекал подъездную дорожку, в подошвы ему впивался гравий. Он собрался уже выйти на улицу, когда возле входа в клинику заметил стоявшее такси. Это было рискованно, однако он понимал, что без ботинок, да еще с больной лодыжкой, далеко не уйдет. Вернувшись, он подошел к такси и открыл заднюю дверцу.
- Доктор Ингмен? - осведомился водитель.
- Я спешу, - сказал Слоун.
36
Блумбери, Западная Виргиния
Все это было похоже на объявленный в городе праздник. Том Молья припарковался, пристроившись в хвост веренице полицейских машин и оранжевых фургонов дорожной службы, стоявших на обочине автострады №9; автомобильные фары расцвечивали сумрак в яркие цвета. Прибыл грузовичок репортеров, и журналисты спешно обустраивались: волочили свои портативные камеры и протягивали кабель. Молья приметил в толпе двух полицейских в форме и дорожный патруль. Поднырнув под ленточку ограждения, он подошел к огромному, занимавшему полдороги крану; кран стоял возле самого обрыва. Толстые железные тросы тянулись по крутизне склона от громады крана к стоявшей у воды лебедке.
Несмотря на спазмы в животе, Молья все еще не расставался с надеждой, что произошла ошибка, что Клей Плешуин что-то напутал. Пусть только это окажется ошибкой, молил он.
Плешуин позвонил Молье домой, когда тот играл во дворе в мяч с Тиджеем. Мэгги сбежала с крыльца, таща ему телефон.
- Это Клей. Ты что, опять на дежурстве?
Нет, на дежурстве он не был и, едва услышав фамилию "Плешуин", почувствовал, как сводит живот; он понимал, что просто так, от нечего делать, Клей Плешуин звонить не станет. К тому времени как Молья повесил трубку, желудок его уже жгло огнем, а тело бил холодный озноб.
Капитан рыболовецкой шхуны заметил нечто на своем радиолокаторе - устройстве, которое он горделиво именовал "поисковым обнаружителем рыбы Гармина 240". Он возвращался с предвечернего лова и, зная, как он уверял, каждый дюйм Шенандоа, был немало удивлен, увидев на экране темную тень некоего предмета. Он решил, что это может быть крупная рыба, но по зрелом размышлении понял, что ошибся.
- Они считают, что нашли его. Нашли Купермана, - сказал Плешуин.
Этой короткой фразой были перечеркнуты все домыслы Мольи насчет того, что Куперман задержался где-нибудь в местном баре, попивая пиво и играя в пул.
- Судя по всему, не вписался в поворот, - продолжал Плешуин. - Обнаруженные следы шин доказывают, что он зацепился за камушек и не смог вовремя вырулить. Там ведь нет ограждения, Моль. Почему никто ничего и не заметил. Был человек, а через секунду - нет человека.
Молья поглядел вниз с откоса и почувствовал слабость в коленях и как на лбу его выступает холодный пот. Он попятился, отходя от края. Высоты он боялся - был у него такой недостаток. На высоте он нервничал, даже небольшой подъем заставлял его воображать бог знает что, как еще секунда - и он летит в пропасть. Он прошел к кабине подъемного крана, водитель которого говорил по рации, по-видимому, с тем, кто управлял лебедкой на берегу.
Молья поднял вверх свой полицейский жетон.
- Что там у вас?
- Три водолаза в воде работают. - Водитель говорил громко, стараясь перекричать гул машины и не прекращая дергать рычаги. - Они цепи прикрепляют, чтобы мы могли вытащить ее сюда. - Водитель ткнул пальцем себе через плечо, указывая на стоявший рядом грузовик с платформой.
- Какой марки машина? - спросил Молья.
- В воде не разглядеть. Но за рулем человек - это точно.
Молья содрогнулся.
- Так его еще не вытащили?
- Не смогли. - Водитель нажал на другой рычаг. - Слишком уж машина покорежена.
Послышалась какая-то команда по рации.
- Прошу прощения! - произнес водитель и, поудобнее усевшись, всерьез занялся делом.
Через несколько минут и после новых команд по рации трос натянулся.
- Вот, пошла наконец! - крикнул водитель.
Молья сделал пару шагов вперед, стараясь не слишком приближаться к краю. Он слышал натужный рев мотора и вибрирующий гул натянутого троса. Поверхность воды прорезал разбитый корпус машины, с которого стекали потоки воды.
Патрульная машина. Берт Куперман. Молья сплюнул за край откоса: боль в желудке перешла в горечь во рту.
- Он что, из ваших? - крикнул ему водитель крана.
- Угу, - не отворачиваясь, ответил Молья. - Из наших.
Кто-то поднял руку на копа, и на этот раз никакая сволочь - генеральный прокурор, грози он хоть не знаю чем, - тела не получит. На этот раз Том Молья будет делать то, в чем приносил присягу округу Джефферсон, мать его так и растак! И плевать ему на всех недовольных!
37
Клиника Колумбийского университета, Сан-Франциско
Возле главного входа в клинику на Джуда-стрит сгрудились с десяток черно-белых машин полиции, в сумерках ярко горели их зажженные фары, отчего окружающий пейзаж казался еще красочнее. Закатные облака мешали пурпур и синеву. На противоположном тротуаре плечом к плечу стояли студенты-медики с тяжелыми рюкзаками и персонал клиники; наблюдая происходящее, они оживленно делились впечатлениями. Слухи продолжали ходить самые невероятные: внутри гора трупов. Взбесившийся пациент психиатрического отделения ухитрился сбежать из палаты, убил кое-кого из персонала клиники, а сейчас держит других в заложниках, в то время как полиция обыскивает этаж за этажом и палату за палатой.
Собравшаяся толпа несказанно удивляла детектива Фрэнка Гордона - сквозь матовое стекло дверей в вестибюле клиники ему хорошо было видно, что люди никак не расходятся.
- Свет фар патрульных машин для них все равно что освещенное крылечко для мошкары, - сказал он. - И неважно им, что это опасно, что они могут погибнуть, их просто тянет на свет! - Он повернулся к Тине: - Нет, правда, кто вы ему? Его девушка? Ведь то, что вы не жена, это ясно. - Гордон показал на левую руку Тины. - Кольца нет. Да я и проверил: Слоун не женат.
- Я его секретарь. Тина Скокколо.
Гордон подался вперед, словно был туговат на ухо:
- Секретарь?
Она кивнула.
- Я с ним десять лет проработала.
Гордон покачал головой с улыбкой полного недоумения.
- Двадцать четыре года как я в полиции работаю, но такой дикости еще не видал.
- Но с рассказом-то его это совпадает, верно? И описание мужчины оказалось правильным.
Лицо Гордона приняло сдержанное и не очень веселое выражение.
- Да, описание парня, сказавшегося братом Слоуна, данное вахтером, и то, что говорил сам Слоун, совпадают, как совпадают они с приметами, которые сообщил один из жильцов Слоуна. Я ведь съездил туда, переговорил. Тот жилец признался, что сам он направил телефонного мастера именно такой наружности к Мельде, как там ее... - Гордон заглянул в записи.
- Деманюк, - подсказала Тина.
- Правильно. Деманюк.
- Но к телефонной компании он не имел отношения, - сказала Тина.
- Очевидно, нет. Слоун и тут оказался прав. Никакого вызова в тот дом в телефонную компанию не поступало.
- И значит, Дэвид говорил правду насчет взлома, - заметила она.
- Вот тут я не уверен. Единственное, что я знаю, это сведения из полицейского протокола, предоставленные мистером Слоуном, и свидетельства двух полицейских, выезжавших на место. Согласно им, кто-то проник в квартиру Слоуна точно так же, как кто-то проник к этой госпоже...
- Деманюк.
- Госпоже Деманюк. Совершенно верно. Так или иначе, да, все это совпадает.
Тина облегченно перевела дух.
- Но офицер полиции все же считает ситуацию странной.
- Странной?
- В той части, что проникший в квартиру Слоуна ничего в ней не взял.
- Не понимаю.
- Я тоже. Обычно взломщики проникают с целью грабежа. - Гордон многозначительно поднял брови. - Но тот, кто влез в квартиру Слоуна, по всей видимости, не забрал из нее ничего ценного - ни стереосистемы, ни телевизора. Лишь поломал их. И это, судя по всему, полностью исключает мотив грабежа. - Тине вспомнились слова Дэвида насчет того, что незнакомец искал конверт. Но она промолчала. - Вам известно о каких-либо порочных наклонностях мистера Слоуна?
- Порочных наклонностях? - удивилась она.
- Да. Пристрастии к наркотикам, алкоголю, азартным играм... женщинам.
Она покачала головой.
- Он почти не пьет, детект... - Она осеклась, вспомнив о просьбе Слоуна принести ей из офиса портфель. Конверт от Джо Браника находился в портфеле.
- Госпожа Скокколо?
- Да?
- Так что же насчет порочных наклонностей?
- Нет, - сказала она. - Мне ни о чем таком неизвестно. - Но ответ ее прозвучал уже не столь уверенно, и от детектива, казалось, это не ускользнуло.
- Ну а могла быть какая-нибудь... какой-нибудь человек, которому он сильно досадил? Долг, который он кому-нибудь не отдал?