* * *
Я уверен в своей победе в первом туре. По нашим данным я уже набрал более пятидесяти процентов голосов. Однако, Центральная избирательная комиссия отказывается опубликовать правдивые данные. Что говорит об одном: власть продолжает давить на демократические процессы, которые происходят в Украине". (из выступления кандидата от оппозиционных сил, А. Н. Козаченко, 30 октября, 200…года)
Телеканал новостей "Свобода"
* * *
"Пока окончательных данных первого тура выборов нет, но можно констатировать, что он завершится либо ничьей, либо победой Владимира Яценко. Пусть и с незначительным отрывом, но то будет победа премьер - министра над своим главным соперником.
Из выступления председателя ЦИК Алексея Крылова, 31 октября 200… года
* * *
Во второй раз президент Украины принимал московского советника избирательной компании премьера у себя на правительственной даче в Конче - Заспе, пригороде столицы, в месте тихом и спокойном. Первая встреча в здании Администрации на Банковской была скоротечной, информационной. Сегодня же Даниил Леонидович желал услышать из первых уст более детальную информацию. Потому и пригласил Лугового в своё излюбленное место отдыха. Кончу, как её называли все киевляне, облюбовало ещё прежнее правительство. Имеется в виду, советское. Поставили за деревянным забором несколько двухэтажных домов. Рядом пристроили кабминовский санаторий, в котором лечился в те застойные времена цвет правительственной элиты. Обслуживали лечебное заведение Союзного значения жители близ расположенных посёлков. Теперь же, при новой власти, появились новые порядки. Деревянное заграждение поменяли на металлическое, взяли на работу личный штат охраны, прислуги. Личного конюха. Президент любил лошадей.
Луговой раньше не бывал в приднепровской усадьбе первого лица страны, только слышал о ней. И вот теперь довелось увидеть. Новые трёх и четырёхэтажные хоромы, гордость архитектурной мысли сына главы государства, Алексея. Голубые, карликовые ёлочки вдоль дорожки, ведущей прямо к пристани на берегу Днепра. Изящные пристройки близ двухметрового забора: для обслуживающего персонала.
Даниил Леонидович с удовольствием наблюдал за политологом.
- Ну, как?
- Одобряю. - ни зависти, ни лести в голосе московского гостя слышно не было. Только одобрение.
- Пройдём во внутрь. Вообще-то, я предпочитаю все деловые разговоры проводить на улице, но похолодало.
Луговой снова посмотрел на реку. Знал он причину такой любви к разговорам на лоне природы. Не далее, как два года тому, собственный, взлелеянный, проверенный телохранитель произвёл записи бесед своего шефа, и отвёз их за бугор. По сей день не утихает скандал, повязанный с теми кассетами.
- Ну и пусть, что похолодало. Зато вид то какой.
- Тогда прошу в беседочку. - Даниил Леонидович жестом пригласил Льва Николаевича под навес. Через несколько минут на столе стояли коньяк, тонко нарезанный лимон, фрукты.
- Что ж, Лев Николаевич, первый тур, перепевая одну песню, мы уже отыграли. Честь тебе и хвала. Хорошо помог моему протеже.
Чокнулись. Коньяк освежающе обжёг горло.
- А теперь давай сделаем выводы и прогнозы на будущее.
Луговой, не морщась, закусил лимоном, после начал говорить:
- Считаю Козаченко отработанным материалом. Он слишком большую ставку сделал на западный PR. Опять же, с экзит-полом, как со списанной торбой, таскался. А нашему человеку всё прозападное чуждо.
- А по существу? - президент с удовольствием поглощал крупный, сладкий виноград.
- Прежде всего, следует начать с того, чего он наговорил вчера ночью, в штабе партии. Как объявил о победе. А на следующее утро то выяснилось: пшик. Мало того, что не победил, так и по количеству голосов проиграл.
Даниил Леонидович налил ещё коньячку:
- Хорош напиток?
- Не то слово.
- Шустовский. Фирменный. А к твоим словам о голосах должен добавить: наш то тоже недобрал. И довольно солидно.
- То есть как? - Луговой перестал жевать, - Я же сам видел на табло. У нашего сорок один и две десятых, а у Козаченко сорок один ровно.
- В том то и дело, что ровно, но не сорок один, а сорок два.
- Ясно. - протянул Луговой. - Так вот почему до сих пор не объявлены результаты.
- Объявим. В последний день. Оппозиция из шкуры лезет, заставляет нас плясать под свою дудку, а мы им такой радости не дадим. Ты не думай, что я к тебе имею какие-то претензии. Честно признаться, опасался, что наш человек не наберёт и такого количества голосов. Слишком все против него были настроены. Однако, получилось. Вот почему я тебе говорю: молодец. Продолжай в том же духе.
Лев Николаевич несколько минут посидел в тишине, как бы обдумывая дальнейший ход беседы.
- Имеется мысль, - наконец произнёс он, - Думаю, после первого тура Козаченко часть своего электората потеряет. Я к нашей беседе подсобрал кое-какую информацию…
Луговой раскрыл саквояж, вытянул из него папку и протянул её хозяину встречи. Однако, Даниил Леонидович брать сей материал в руки наотрез отказался.
- Э, нет, Лев Николаевич. Давай ознакомь меня со всем этим сам, а заодно и обсудим.
- Схема прихода к власти у Козаченко стала ломаться ещё с экзит - полов. - начал Лев Николаевич. - Он доверился консорциуму социологических служб вашей страны, в том числе и ведущему аналитику предвыборного штаба Григорию Побеляцкому, который возглавляет Печерский центр социологических исследований. По идее, сей консорциум должен был определить существенный перевес Козаченко над Яценко. Но, произошёл конфуз. Печерский центр действительно сделал перевес в сторону Козаченко. Однако, все остальные участники данной программы дали четыре процента в пользу Яценко. И, тем не менее, в два часа ночи "господин оппозиция" объявил о том, что народ проголосовал за него, и он набрал более пятидесяти процентов голосов, то есть, победил уже в первом туре. К утру данные не подтвердились. Андрей Николаевич, что называется, сел в лужу. Также его ребята делали ставку и на "параллельный" подсчёт голосов. Но и он показал проигрыш пана Козаченко. В итоге, штаб оппозиции оказался в крайне глупой ситуации. Что и даёт нам основание надеяться на ослабление сил в стане оппозиции. Можно перетягивать их силы к себе. Правда, до этого момента я не знал, что Яценко действительно проиграл.
Кучерук отмахнулся:
- Сегодня проиграл, завтра выиграет. А как, интересно, сам Козаченко отнёсся к поражению?
- Трудно сказать. Вплоть до вечера понедельника его команда так и не смогла конкретно сформулировать свою позицию по отношению к результатам голосования. Только и было разговоров, что о "тотальной фальсификации". Болтовня, одним словом.
- Значит, шансов у него во втором туре мало?
- Будем надеяться. В любом случае, следует ориентироваться не на него, а на остальных участников ваших, как вы говорите, "перегонов". Исход выборов решат голоса "левых": Онойко и Кузьмичёва. У обоих почти по пять процентов.
- С Кузьмичёвым, предположим, договориться ещё можно, но вот с Онойко…
- А здесь происходит очень любопытная штука. Голоса Онойко и Кузьмичёва разделятся во втором туре примерно одинаково. Половина из них либо не придёт на выборы, либо проголосует против обоих кандидатов. А из оставшейся половины три четверти кузьмичёвского, то есть прокоммунистического электората проголосует за Яценко. Если, конечно, вы его обработаете. Впрочем, то же самое может произойти и с голосами Онойко. Хотя, судя по позиции главы социалистов, а он против вас, лично, тот может свои голоса перевести на Козаченко. То есть, произвести взаимопогашение. И мы остаёмся во втором туре с тем же самым результатом, что и на сегодняшний день. То есть минимальный разрыв. Что есть очень опасно.
- Ваши предложения.
- Где выиграл Козаченко? Западная Украина и центр. Населения в данных районах, в количественном составе, меньше, чем в тех регионах, где победил мой кандидат. - слово "мой" резануло слух президента, но он решил не реагировать. - За исключением Киева и области. Так в чём же заключена причина такого небольшого отрыва по голосам? Посмотрите сами. Во Львовской области, где большая часть людей на нелегальных заработках за рубежом, проголосовало восемьдесят восемь процентов! От ста! А родной регион нашего Владимира Николаевича дал восемьдесят шесть процентов. То есть, на два процента меньше. И это при том, что Донецкая область, по количеству населения, больше, чем Львовская. Вывод: второй тур будет зависеть от явки людей по регионам. Вот где следует провести работу. Смотрите, что я вам написал…
Лев Николаевич достал очки, протёр их фланелькой, нацепил на нос, нашёл нужную страницу и прочитал:
- Гораздо большее влияние на итоги выборов окажет ситуация с явкой в регионах. На западе Украины в первом туре зафиксирована феноменальная посещаемость - под восемьдесят процентов и выше. И это при том, что в западных областях до трети всего взрослого населения находится на заработках за кордоном. То есть по хорошему, без фальсификаций, в этих регионах на участки может прийти не более семидесяти процентов населения. А отсюда можно предположить: там проголосовали "и мёртвые, и живые, но отсутствующие, и ещё не рождённые", и вряд ли во втором туре данные показатели возможно увеличить. Зато, что касается восточных регионов - тут резервы огромные. Практически везде явка в районах не превышала семидесяти процентов (в среднем). - Луговой отложил документы и снял очки. - Иначе говоря, если наш штаб приложит максимум усилий по мобилизации избирателей востока Украины, то во втором туре именно за счёт этого восточного и южного регионов, мы сможем одержать победу.
- Убедительно. И что вам мешает?
- Во-первых, все средства массовой информации, особенно на востоке и юге страны, должны работать только на нас. Исключительно на нас. Кордебалет с отравлением Козаченко сыграл плохую шутку. Кстати, там что-то прояснилось?
Президент отрицательно покачал головой:
- К сожалению, все данные в австрийской клинике. А выхода на неё нет.
- В таком случае Козаченко следует просто отлучить от экрана. Один оппозиционный канал особой роли не сыграет.
- Что во-вторых?
- Что-то нужно делать с нашим увальнем. Он же косноязычен. Малоразговорчив. Для политика подобное поведение - самоубийство. Надо заставить его появляться на людях. Хотим мы или нет, но перед вторым туром придётся провести теледебаты. Я же не буду выступать вместо него. И в данном вопросе мне необходима ваша помощь. Поговорите, объясните ему, в конце концов.
- Насчёт данной проблемы не волнуйтесь. Поработаем.
- Ну, и наконец, следует вложить финансы в операцию "Голос".
- Это слишком большая роскошь, то, что вы предлагаете. Заплатить каждому наблюдателю на участке по пятьсот гривен. Вы представляете, в какие деньги выльется кампания?
- Вам нужна стопроцентная гарантия? Вот и ответ. В случае финансовой поддержки люди на избирательных участках будут работать на нас. Тем более, речь идёт только о центральных областях.
- Я подумаю. - отрезал президент, давая тем самым понять гостю, что беседа о финансовой стороне дела окончена.
- Ну, и, наконец, следует подумать над тем, каким образом привлечь к голосованию инвалидов, стариков, ветеранов. То есть, тех, кто своим ходом до избирательного участка не дойдёт. Таковых, мне дали данные, по одной Донецкой области около девяти процентов от общего числа. Вот они, те самые голоса.
- С этим я согласен. - Даниил Леонидович похлопал собеседника по плечу. - А теперь давай пройдёмся. Что-то мы засиделись.
Хозяин и Луговой покинули дом, прошли по небольшой аллее к реке, и вышли на мостик причала.
- А как вам в целом наша команда? - неожиданно спросил Кучерук.
- Вы имеете в виду штаб?
Даниил Леонидович кивнул головой в знак согласия.
- Способные ребята. Главное, знают конечную цель. Думаю, справятся.
Российский аналитик замолчал, глядя на воду. Конечная цель. Если бы они знали, какова его конечная цель… Вспомнился Петренко, через которого он передал запоздавшую информацию об отравлении Козаченко. Богдан, как Лев Николаевич и предполагал, придержал её. Струсил. Луговой мысленно похвалил себя. Умно сработал. Политолог скосил взгляд с сторону президента. И этот тоже сделал вид, будто не поверил, когда он передал запоздавшую информацию через зятя. А после как красиво отыграл недоумение. Актёр. Ещё и ему звонил. Извинялся, что не поверил. Интересно то, усмехнулся про себя Луговой, как каждый в этой игре жаждет получить свои дивиденды. И желательно с процентами. Очень большими процентами.
* * *
"Шону.
Рекомендуем сообщить "Апостолу" о наличии транзитного сервера.
Х-23".
* * *
Мобильный телефон неприятно дал о себе знать виброзвонком. Тарасюк достал небольшую, стильную "Нокию" из кармана. Номер, высвеченный на дисплее ни о чём народному депутату не говорил. Степан Григорьевич нажал кнопку отмены вызова.
На широком, настенном экране в зале совещаний Центральной избирательной комиссии, где Тарасюк в данный момент находился, данные о первом туре голосований вот уже пятые сутки не изменялись. Впереди, с отрывом в две десятых процента голосов, лидировал Яценко. Сорок один и два. Вторым вслед за ним шёл Козаченко. "Бронзовую" позицию занял лидер ТСП, трудовой социалистической партии, Онойко Виктор Гнатович. Четвёртыми шли коммунисты. Пятый день после выборов. То, что второй тур состоится, теперь ни у кого не вызывало сомнений. Непонятно было одно: почему за пять дней никак не могут подсчитать сто процентов бюллетеней? Всего на данный час, как объявил председатель ЦИК, проверено девяносто восемь и семь десятых процентов голосов избирателей. Ни Козаченко, ни Яценко в Центризбиркоме не показывались. От них постоянно дежурили по два - три человека, представители штабов. Сегодня такая доля выпала Степану Григорьевичу. Он, ещё раз взглянув на монитор, поднялся с места, хотел было спуститься вниз, в буфет, как телефон вновь завибрировал. Пришлось лезть в карман пиджака.
Звонил тот же неизвестный номер. Тарасюк хотел, было, снова нажать на кнопку "отбой", но что-то словно подтолкнуло его, и он решил ответить.
- Слушаю.
- Добрый день, Степан Григорьевич.
Казалось, дыхание замерло в груди. Голос, который он не слышал несколько недель, теперь хрипловато дал о себе знать. Рука, сжимающая телефон, предательски вспотела. Тарасюк оглянулся по сторонам. На него никто не обращал внимания. Однако, Степан Григорьевич решил покинуть конференц-зал и выйти в коридор. Там он был в полном одиночестве.
- Я вас слушаю.
- Наконец-то. А то я решил, с вами произошло нечто ужасное. - голос в телефонной трубке звучал весело и раскованно.
- Неужели вы думаете, я буду разговаривать при всех, в зале? - Тарасюк начал злиться.
- Конечно, нет.
- Что вы мне хотите сказать? - Степан Григорьевич нашёл в себе силы бросить фразу сильным, даже несколько грубоватым тоном.
- Для вас имеется информация.
- Я весь внимание. - знаем, какие у вас информации: подумал между тем Тарасюк.
- Подсчёт голосов и вынос их на монитор проходит через транзитный сервер.
Тарасюку понадобилось несколько секунд, чтобы осмыслить услышанное:
- Вы хотите сказать, к компьютеру Центризбиркома кто-то подключился?
- Совершенно верно. И прогоняет всю информацию о выборах на основной сервер через себя.
Депутат задумчиво сжал мочку левого уха:
- Насколько ваше сообщение правдиво?
- Стопроцентно.
Снова небольшая пауза. На том конце беспроволочной связи терпеливо ждали.
- И что вы хотите от меня?
- Сообщите о сервере своему штабу.
- Я с такой, голой, информацией идти не могу. Что я скажу? Мол, услышал, но источник не известен? Кто поверит?
- Другого ответа я от вас и не ждал. Зайдите в интернет. На сайт "Хакер - ньюс". Оттуда всё скачайте, и можете спокойно назвать источник.
- Кто поверит хакеру?
- Не волнуйтесь. Сообщение подано таким образом, что не оставляет никаких сомнений.
- А если штаб не отреагирует?
- Что ж, так тому и быть. Моя задача передать, ваша - выполнить. А проглотит "Апостол" информацию, или нет, то его дело.
* * *
Владимир Николаевич нагрянул в здание на площади Леси Украинки внезапно для всех. Охрана всполошилась. Звонки по телефону понеслись наверх: Яценко поднимается. Куда? На пятый, в помещения Киевской областной администрации? Или на шестой, в Центризбирком? Лифт начал показывать этажи. Третий, четвёртый. Пятый…. Пятый. До Панчука.
Петро Михайлович ждал большого гостя возле дверей. От лифта до кабинета губернатора было метров десять. Владимир Николаевич прошёл их медленно, овевая стены узкого коридора полами дорогого пальто. Дверь в кабинет Владимир Николаевич раскрыл сам, не дожидаясь, когда секретарша придёт в себя от прибытия столь неожиданного высокого гостя, и вскочит с места, чтобы выполнить свои прямые обязанности.
В кабинете Панчука Яценко бывал раза два - три, не больше. В отличии от домашней, богатой, обстановки главы области, о которой ходило много слухов в длинных кабминовских и парламентских коридорах, здесь, на службе, присутствовал деловой, даже слегка прибеднёный, демократический стиль.
Яценко, не раздеваясь, прошёл к столу губернатора, развернул кресло к себе и рухнул в него. Панчук остался стоять перед ним, словно двоечник перед взором грозного учителя.
- Рассказывай. - Владимир Николаевич взял в руки рамочку с фотографией жены Панчука. Симпатичная коза, - подумал про себя премьер.
- О чём рассказывать? - Хозяин кабинета нервно улыбнулся.
- Неужели не о чем? - Яценко редко удавалось съязвить. Обычно он говорил, как и действовал, с грубоватым напором. По мужицки. Но на сей раз желчь буквально проистекла из уст премьера. - Дней семь, или восемь, с тобой не виделись, а тебе и сказать нечего? Что уставился на меня своими бельмами? Сколько голосов ты мне обещал? А? Не слышу.
- Пятьдесят процентов. - выдавил из себя Панчук.
- Да, верно, пятьдесят. - Яценко отшвырнул фотографию. - А сколько дал?
- Двадцать два. - прошептал голова Киевской области.
- Сколько, сколько? Не слышу. Громче говори.
- Двадцать два.
Яценко пододвинул к себе калькулятор, лежавший на столе.
- Пятьдесят минус двадцать два… Сколько будет? Двадцать восемь. Верно? Верно. Итого, ты мне не додал двадцать восемь процентов голосов. То есть, от того, что обещал, большую половину отдал моему конкуренту. Это чем же он тебя прельстил?
- Но, Владимир Николаевич, мы же всё равно впереди, лидируем. - попытался сгладить обстановку Петро Михайлович.
- Это я лидирую, - Яценко резко вскочил на ноги. - Понял? Я! И если бы я заранее не продумал, что делать, то сейчас бы ещё не известно, как бы всё поизвернулось.
Яценко и так не отличался чистотой речи, а когда волновался, то и подавно мог использовать слова не к месту и не к стати. А подчас их и калечить. Данное качество его культуры речи стало буквально золотой жилой для журналисткой братии. Впрочем, в данный момент губернатору киевской области было не до чистоты языка.
- Владимир Николаевич, но ведь ещё второй тур предстоит. В нём то мы своё доберём.