- Необходимо составить его из цифр и букв. И чем длиннее, тем лучше. Но он должен легко запоминаться, ведь записывать пароль ни в коем случае нельзя. Что-нибудь мнемоническое. Как… - И он начал загибать пальцы: - "Раз, два, три, слезы утри". Эта фраза засела в моем сознании, я изменил ее немного, добавил несколько цифр, и получилось "Раз2трислезыу3". Может, и глупо, но вряд ли кто-нибудь сможет случайно отгадать.
Мэт оказался прав. Пароль прилип ко мне, как жвачка к ботинкам. "Раз2трислезыу3". Я никогда его не записывала.
Спустя несколько месяцев после смерти Мэта я села за его компьютер. У нас был домашний офис и у каждого - свой ПК. Я сидела в некотором оцепенении и искала то, что может пробудить во мне эмоции. Я просмотрела почту Мэта, покопалась в его в файлах и добралась до директории "Личное". Попробовав ее открыть, я обнаружила, что она защищена паролем.
"Раз, два, три, слезы утри", - не задумываясь повторила я. Мои пальцы потянулись было к клавиатуре, я уже собиралась ввести пароль, как вдруг остановилась. Застыла.
"А что, если "Личное" действительно личное, - подумала я, - закрытое ото всех и от меня в том числе?" Эта ужасная, пугающая мысль заставила лихорадочно работать мое воображение: "Любовница? Что-то непристойное? Он любил другую?" Промелькнув, эти мысли оставили после себя всепоглощающее чувство вины. "Как я могла такое подумать? Ведь это же Мэт, мой Мэт!"
И я вышла из комнаты, оставив в покое мистера "Раз2трислезыу3", и попыталась больше не думать о нем. Но время от времени, как, например, сегодня, он напоминал о себе: "Ну, хочешь знать правду?"
- Смоуки? - снова позвала Келли.
- Иду, - откликнулась я и стала спускаться.
Я все еще чувствую Мэта, жду его.
"Раз2трислезыу3". Премерзкое это занятие - избавляться от прошлого.
Я чуть-чуть волновалась перед тем, как войти в комнату Алексы. Боль стала немного острее, но я справилась с ней.
- Прелестная комнатка, - прошептала Элайна.
- Алекса любила всякие девчачьи штучки, - сказала я, улыбнувшись.
Ее комната - мечта маленькой девочки. Здесь стояла кровать с балдахином, отливавшая всеми оттенками пурпура, покрытая толстым стеганым одеялом с большим количеством мягких манящих подушек, в которые так и хотелось уткнуться. На полу выстроились в ряд по росту разнообразные животные. Их у Алексы была целая коллекция. "Львы, тигры и слонопотамы", - любил шутить Мэт.
И вдруг мне в голову пришла одна мысль, и я удивилась, почему же раньше она не приходила.
С тех самых пор, как я привела Бонни в дом, она спала со мной. Я даже не задумывалась, что когда-нибудь она может войти в комнату Алексы. "Ведь ты никогда не приводила ее сюда, - ругала я себя, - и никогда не спрашивала, нужны ли ей эти игрушки и все это пурпурное великолепие. Значит, пора все исправить". И, встав на колени рядом с Бонни, я спросила:
- Хочешь что-нибудь взять, котенок?
Она посмотрела мне прямо в глаза.
- Все, что душе угодно, - сказала я, сжав руку Бонни. - Правда! Хоть всю комнату целиком.
"Нет, нет, спасибо, - покачала головой Бонни. - Я больше не играю в игрушки".
- Ну и ладно, котенок, - прошептала я, вставая.
- Что ты хочешь сделать с этой комнатой, Смоуки? - ласково спросила Элайна.
Я провела рукой по волосам Бонни и огляделась.
- Ну…
И вдруг зазвонил мой мобильный.
- Сколько же можно! - воскликнула Келли, закатив глаза.
- Барретт, - ответила я и прошептала им одними губами: - Извините.
- Смоуки, это Алан, - низким голосом произнесла трубка, - прости, что побеспокоил тебя сегодня, но это необходимо.
Алан остался за главного в нашей команде, когда я ушла в отпуск. Он прекрасный агент, и даже более чем. И то, что он почувствовал во мне необходимость, настораживало.
- Что случилось?
- Я в Канога-Парке, на месте преступления. Тройное убийство. Омерзительное. Загвоздка в том, что внутри дома шестнадцатилетняя девчонка. И у нее пистолет. Она говорит, что будет разговаривать только с тобой.
- Назвала мое имя?
- Да!
Я замолчала, пытаясь проанализировать ситуацию.
- Прости, ради Бога, Смоуки.
- Не бери в голову. Мы как раз собирались сделать перерыв. Диктуй адрес, мы с Келли скоро приедем.
Я записала адрес и отключилась.
"У смерти отпуска не бывает. Что, впрочем, в порядке вещей. До чего разнообразна моя жизнь! Я пытаюсь обустроить свой дом, а сама думаю вовсе уехать в Квонтико; спешу на помощь молоденькой девушке, чтобы не дать ей разнести себе череп, и даже жую жвачку! Браво, браво!"
Я взглянула на Бонни:
- Котенок…
Не дав мне договорить, Бонни кивнула, мол, все в порядке, иди.
- Не беспокойся, я присмотрю за Бонни, - сказала Элайна.
Я вздохнула с облегчением и поблагодарила ее.
- Келли!
- Я готова!
Присев на корточки рядом с Бонни, я заглянула ей в глаза:
- Ты мне поможешь?
Бонни в недоумении посмотрела на меня.
- Может, придумаешь, что сделать со всем этим зоопарком?
Она улыбнулась и кивнула в знак согласия.
- Вот и чудненько.
Я повернулась к Келли:
- Вперед.
Нас ждут на месте преступления - ну так мы уже идем.
Глава 7
- Надо же, как спрятался, - задумчиво пробормотала Келли, когда мы въехали на одну из улочек Канога-Парка.
Оглядевшись по сторонам, я поняла, что ее удивило. Канога-Парк - пригород Лос-Анджелеса. До столицы совсем недалеко. Можно ехать по оживленной улице и, преодолев всего два квартала, оказаться в предместье. Нечаянное превращение: запрещающий знак светофора, а за ним - тишина. Сам город суетится и бурлит где-то поблизости, а жилые дома попрятались здесь.
Улица, на которой мы оказались, во всем походила на соседние, но тихой ее назвать уже было нельзя. Я заметила по крайней мере пять полицейских машин, фургон спецназа и несколько автомобилей без опознавательных знаков. А надо всем этим, разумеется, кружил вертолет.
- Слава Богу, что еще день, - отметила Келли, глядя на небо, - а то ослепнешь от его фар.
Люди были везде. Те, кто посмелее, топтались на своих лужайках, более робкие выглядывали из-за занавесок.
"Смешно, ей-богу, - подумала я. - Всё болтают о преступности в городе, а самые страшные преступления всегда происходят в предместьях".
Келли припарковалась у тротуара.
- Ты готова? - спросила я.
- С тобой хоть на край света! - ответила она.
Мы вышли из машины, и я заметила, как Келли, скорчившись от боли, оперлась руками о крышу, чтобы не упасть.
- Тебе плохо? - спросила я.
- Остаточные боли после ранения, ничего страшного, - развеяла она мои тревоги и вытащила из кармана куртки флакончик с лекарством. - Викодин - мой маленький помощник. - Она отвинтила крышку, вытряхнула на ладонь таблетку и, проглотив, улыбнулась: - Вкуснотища!
Келли ранили полгода назад, пуля задела позвоночник. Поначалу мы даже сомневались, что она сможет ходить. Я думала, она совсем восстановилась. Ан нет.
"Ничего себе ошибка. Этот викодин - какой-никакой наркотик, а она носит его как коробочку с "Тик-Таком"".
- Пойдем послушаем, в чем там дело, - предложила она.
- Пойдем.
"Только не думай, что я это так оставлю, Келли".
Мы направились к заграждению, но нас остановил молоденький патрульный. Симпатичный паренек. Чувствовалось, что он ужасно взволнован своей причастностью к правоохранительной неразберихе. Он мне сразу понравился. Увидев шрамы на моем лице, парнишка даже не вздрогнул.
- Прошу прощения, мэм, но сейчас я не могу вас пропустить.
- Специальный агент Барретт, - представилась я, выудив из кармана удостоверение.
Келли сделала то же самое. Патрульный еще раз извинился и пропустил нас.
- Да не волнуйся ты так, - подбодрила его Келли.
Среди скопления полицейских и людей в штатском я увидела Алана. Он, как колосс, возвышался надо всеми. Алан - афроамериканец, ему сорок пять лет, и он поистине огромен. Но Алан совсем не толстый, просто очень большой. Под его сердитым взглядом преступники чувствуют себя лилипутами, а комната допросов кажется им самым опасным местом на земле. По иронии судьбы этот монстр, этот человек-гора наделен блестящим умом. Необычайная дотошность сочетается в нем с безграничным терпением, а его пристальное внимание к мельчайшим подробностям стало настоящей легендой. Но самым главным подтверждением достоинств Алана является то, что он муж Элайны и она обожает его.
Алан - член моей команды, старейший и самый опытный. Когда у Элайны обнаружили рак, он собрался уйти из ФБР, чтобы больше времени проводить с женой, но в последнее время не заговаривал об отставке, а я не спрашивала - уход Алана просто не укладывался у меня в голове.
"Келли подсела на таблетки, Алан подумывает об увольнении, - размышляла я, - может, и мне надо уходить. Пусть создают новую команду".
- Да, это она, - услышала я голос Алана.
И множество любопытных взглядов, выражавших различные чувства, устремились на мое лицо. "Ну и Бог с ними. Пусть смотрят, если хочется".
Один из парней в спецназовской форме - бронежилете, шлеме и ботинках - подошел ко мне и пожал руку. Остальные парни вцепились в автоматы.
- Люк Дэйвс, командир спецназа. Спасибо, что пришли.
- Не за что, - откликнулась я и спросила, кивнув на Алана: - Не возражаете, если мой агент введет меня в курс дела? Надеюсь, это никого не обидит?
- Нет, конечно.
Прекратив внутренний диалог, я повернулась к Алану и отдалась работе.
- Ну, добивай, - сказала я.
- Полтора часа назад в Службу спасения позвонил некто Дженкинс, вдовец, и сообщил, что соседская девочка Сара Кингсли в ночной рубашке, испачканной кровью, бродит в его палисаднике.
- Как он узнал, что она там?
- Туда выходят окна его гостиной, а он зашторивает их, только когда ложится спать. Дженкинс смотрел телевизор и увидел девочку краем глаза.
- И что дальше?
- Он испугался, но все же рискнул выйти из дома посмотреть, что случилось. Сара была как сомнамбула - это его слова, - бормотала что-то бессвязное об убийстве своей семьи. Дженкинс попытался привести ее к себе, но девчонка вдруг закричала и бросилась бежать обратно в свой дом.
- Надеюсь, у него хватило ума не ходить за ней?
- Да, наш герой дошел только до своего забора, а затем побежал домой и позвонил 911. Патрульная машина оказалась поблизости, мигом прилетела. Офицеры, - Алан сверился с записями в своем блокноте, - Симс и Батлер, сунулись в парадное, благо дверь была широко открыта, и позвали девчонку. Она не отвечала. Пытались действовать уговорами, потом решили войти. Конечно, это было опасно, но Симс и Батлер не новички, они беспокоились за Сару.
- Понятно, - пробормотала я. - Они еще здесь?
- Ну да.
- И что дальше?
- Они вошли в дом, а там, у самого входа, кровищи целое море.
- Кто еще это видел? - перебила я.
- Никто - к дому не приближались с тех пор, как девочка взяла пистолет. Симс и Батлер сразу просекли, что случилось самое страшное, и случилось недавно. К счастью для нас, ребята уже имели дело с убийством и не растерялись. Они не трогали ничего, что могло оказаться уликой.
- Хорошо.
- Да. Они услышали шум на втором этаже и еще раз позвали девчонку. Она не ответила. Тогда они поднялись по лестнице и обнаружили Сару в большой спальне рядом с тремя трупами. В руках она держала пистолет. - Алан снова сверился со своими записями. - Какой-то девятимиллиметровый, офицерский. С этого момента события стали развиваться с необычайной скоростью. Ребята занервничали, им даже пришло в голову, что все это натворила девчонка. Угрожая оружием, они приказали ей бросить пистолет. Вот тогда она и приставила дуло к виску.
- И снова все изменилось.
- Да, ты права. Она заплакала и начала кричать. Цитирую: "Я буду разговаривать только со Смоуки Барретт, иначе застрелюсь!" Ребята снова попытались уговорить Сару, но бросили эту затею, несколько минут пробыв у нее на мушке. Потом они позвонили нам. - Алан развел руками, показывая на огромное количество полицейских. - И вот мы здесь. Лейтенант Дэйвс о тебе наслышан, - кивнул Алан в сторону спецназовца, - и он сразу же отправил человека перехватить меня. Я приехал, все выяснил и перезвонил тебе.
Я посмотрела на Дэйвса. Передо мной был настоящий профессионал, невозмутимый, с жестким взглядом и стриженными ежиком каштановыми волосами, среднего роста (чуть меньше шести футов), худощавый, подтянутый и в прекрасной форме. От Дэйвса так и веяло спокойствием и уверенностью. Словом, типичный спецназовец, с такими всегда чувствуешь себя под защитой.
- Что вы думаете об этом, лейтенант?
Дэйвс внимательно на меня посмотрел и пожал плечами:
- Ей шестнадцать, мэм. Оружие оружием, но… - Он снова пожал плечами. - Ей всего лишь шестнадцать.
"Она слишком молода, чтобы умирать, - говорили его глаза. - Печально, если придется ее убить".
- У вас есть переговорщик? - спросила я.
Я имела в виду специалиста, который обычно ведет переговоры по освобождению заложников или убеждает неуравновешенных людей бросить оружие. Хотя "переговорщик" - не совсем правильно, на самом деле их обычно бывает трое.
- Нет, - ответил Дэйвс. - На сегодняшний день в Лос-Анджелесе три команды переговорщиков. Первая отправилась в Голливуд: какой-то парень решил, что сегодня самый подходящий день, чтобы сброситься с крыши "Рузвельт-отеля". Вторая - к одному папаше, который грозился застрелиться из дробовика, потому что его лишили родительских прав. А последняя команда сегодня утром попала в аварию. Ребята отправились на конференцию, и на перекрестке в них врезался грузовик, представляете? - произнес Дэйвс и раздраженно тряхнул головой. - Все остались живы, но сейчас в больнице. Вот мы и действуем на свой страх и риск. - Дэйвс замолчал. - Я мог бы применить разные способы, агент Барретт, например, слезоточивый газ или оружие временного поражения. Но газ способен уничтожить улики на месте убийства, а что касается несмертельного оружия… вряд ли резиновые пули помешают Саре застрелиться. Мы ничего лучше не придумали, - он горько усмехнулся, - кроме как втянуть в это дело вас, чтобы вы попытались уговорить сумасшедшую девчонку бросить пистолет.
- Вот спасибо! - ответила я с кислой улыбкой.
Дэйвс вдруг стал очень серьезным.
- Вы должны надеть бронежилет и хорошенько зарядить свой пистолет. Ведь вы чуть ли не снайпер, - сказал он, склонив голову набок, и в его серых глазах вспыхнуло любопытство.
- Ну да! Энни Окли! - ответила я.
Дэйвс посмотрел на меня с сомнением.
- Она может затушить свечу и продырявить монету в двадцать пять центов, мой сладкий, - сказала Келли. - Сама видела.
- И я тоже, - пробасил Алан.
- Я не хвастаюсь, и это не бравада, но у меня сложились уникальные отношения с огнестрельным оружием. И я действительно могу выстрелом затушить пламя свечи и изрешетить монету в двадцать пять центов, подброшенную в воздух. Не знаю, откуда у меня этот дар, в моей семье не жаловали оружие. Отец был мягким человеком с легким характером. А мама, несмотря на свой ирландский темперамент, всегда закрывала глаза во время жестоких сцен, которые появлялись в телевизоре. Когда мне было семь лет, приятель отца пригласил нас в тир. И я почти без подготовки смогла выбить все, что захотела. С тех пор я полюбила оружие.
- Ладно-ладно, я вам верю, - сдался Дэйвс и снова стал серьезным. Но в его глазах появилась отстраненность. - Мишень - это другое. А вы когда-нибудь стреляли в человека?
Я совсем не обиделась. Поскольку однажды я действительно стреляла и даже убила человеческое существо, мне было ясно, почему он спросил. Правомерный вопрос. Это разные вещи, но насколько они разные, не поймешь, пока не сделаешь сам.
- Стреляла, - ответила я.
Мне кажется, именно то обстоятельство, что я не стала вдаваться в подробности, и убедило Дэйвса.
Ему тоже приходилось убивать; он знает, хвастаться здесь нечем, и не то что говорить - даже думать об этом не хочет.
- Хорошо. Итак… надевайте бронежилет, берите пистолет, и если придется выбирать между ней и вами, делайте то, что должны. Надеюсь, вам удастся ее уговорить.
- Надеюсь. - Я повернулась к Алану: - У тебя есть соображения, почему она требует именно меня?
- Нет, - сказал он.
- Хоть что-нибудь о ней известно? Кто она?
- Немного. Люди здесь живут по принципу: "Чем выше забор, тем лучше сосед". Старина Дженкинс, правда, сказал, что девочка - приемная дочь.
- Серьезно?
- Да. Ее удочерили около года назад. Дженкинс не был особенно близок с Кингсли, но время от времени беседовал с отцом семейства. Тот и рассказал ему о девчонке.
- Любопытно. А если это ее рук дело?
- Не исключено. Никто ничего существенного сказать не может. Кингсли были хорошими соседями, то есть вели себя тихо и в чужие дела не вмешивались.
Я вздохнула и посмотрела на дом. "А так чудесно все начиналось!"
Я взглянула на Дэйвса:
- Раз уж я действую как переговорщик, у меня должна быть команда. С этим тоже трудности?
- Нет, мэм.
- Только, Дэйвс, никаких сорвиголов. И сколько бы это ни продлилось, не предпринимайте никаких действий за моей спиной, не нужно, чтобы кто-то спускался с крыши и тому подобное.
Дэйвс улыбнулся. Его это не обидело.
- Я понимаю, о чем вы, агент Барретт. Но вопреки распространенному мнению мои ребята совсем не жаждут кого-нибудь подстрелить.
- Я работала с нашим спецназом, лейтенант, и знаю, как они могут ломануться, едва услышав приказ.
- Даже в этом случае они не будут зря стрелять.
Я внимательно посмотрела на него, поверила и согласилась.
- Раз так, не найдется ли у вас бронежилета?
- А где же ваш?
- Мне пришлось его вернуть. Он, как и четыреста других из его партии, оказался бракованным - недостаточно прочным. Я жду, когда его заменят.
- Ого! Вот это да!
- Мало того, мне пришлось три раза надеть жилет, пока не выяснилось, что его может пробить любая пуля.
Дэйвс пожал плечами:
- В любом случае от выстрела в голову он вас не защитит. У нас тут игра со смертью, - "обнадежил" он и отправился за бронежилетом.
- Кажется, Дэйвс вполне спокоен, - сказал Алан.
- И тем не менее будьте начеку.
- Никуда они от нас не денутся, - сказала Келли. - Я поверчу перед ними хвостом, Алан их припугнет, и дело в шляпе!
- Подумай, что будешь делать, когда войдешь в дом, - сказал Алан. - Ты когда-нибудь вела переговоры?
- Нет, но меня этому учили.
- Самое главное - слушай. Не обманывай, если не уверена, что справишься с ситуацией. Иначе не добьешься взаимопонимания. Попробуй понять, что больше всего волнует девочку, и обходи эти вопросы стороной.
- Нет ничего проще!
- Да! И пожалуйста, не умирай!
- Очень смешно!
Дэйвс вернулся с бронежилетом.