– Оставайтесь здесь, я сам во всем разберусь.
Несколько мужчин вышли из своих жалких лачуг посмотреть, что происходит. Они еще больше походили на бандитов, чем жители предшествующей деревни. Рашид громко спросил:
– Где староста?
– Его здесь нет, – ответил кто-то.
– Ну так сходите за ним. Сегодня днем я говорил с ним. Я его друг. У меня есть от него разрешение перевезти через границу этих американцев.
– А что у тебя общего с американцами? – раздался голос из толпы.
– У меня поручение Исламского революционного исполнительного комитета…
Вдруг откуда ни возьмись появился деревенский староста, с которым Рашид разговаривал днем. Он подошел и поцеловал Рашида в обе щеки.
Сидевший во втором "рейнжровере" Гэйден воскликнул:
– Как будто бы неплохо!
– Слава Богу, – заметил Коберн. – Я не в состоянии больше пить чай даже для спасения собственной жизни.
Человек, расцеловавший Рашида, подошел к машинам. На нем было толстое шерстяное пальто.
Он поздоровался за руку со всеми американцами.
Рашид и оба охранника сели обратно в машины.
Через несколько минут они уже поднимались по горному склону к погранзаставе.
Пол, который вел вторую машину, вдруг снова вспомнил о Дэдгаре. Четыре часа назад в Резайе ему казалось разумным отказаться от перехода границы верхом на лошади, который был задуман, чтобы избежать появления на дороге и погранзаставе. Теперь Пол уже не был уверен в том, что им следует пренебречь этим замыслом. Дэдгар мог разослать фотографии Пола и Билла по всем аэропортам, морским портам и погранзаставам. Даже если на здешнем пропускном пункте нет правительственных чиновников, фотографии могут поместить где-нибудь на видном месте. Иранцы, похоже, всегда рады поводу задержать американцев и допросить их. В ЭДС постоянно недооценивали Дэдгара…
Погранзастава была ярко освещена мощными неоновыми лампами. Обе машины медленно проехали мимо зданий и остановились в том месте, где перекрывавшая дорогу цепь отгораживала иранскую территорию.
Рашид вылез из машины.
Он поговорил с охранниками на погранзаставе, затем вернулся и сказал:
– У них нет ключа, чтобы открыть замок и опустить цепь.
Вся группа тоже вышла из машин. Саймонс сказал Рашиду:
– Перейди на турецкую сторону и посмотри, там ли Булвэр?
Рашид исчез. Саймонс поднял цепь и убедился, что "рейнжроверы" под ней не пройдут.
Кто-то нашел несколько досок и положил их на цепь, чтобы посмотреть, нельзя ли переехать через нее по доскам. Саймонс отрицательно покачал головой: нет, это не получится.
Он повернулся к Коберну.
– Нет ли там в багажнике среди инструментов ножовки?
Коберн вернулся к машине.
Гэйден сказал Полу:
– Тебе нужно решить, что делать с этим паспортом.
– Что ты имеешь в виду?
– По американским законам за подделку паспорта взимается штраф в десять тысяч долларов, а за пользование им полагается тюрьма.
– Правильно, – подтвердил Саймонс – Как только выберемся из этой проклятой страны, станем соблюдать все законы. Мне вовсе не улыбается вытаскивать вас еще и из турецкой тюрьмы.
Пол отдал свой паспорт Гэйдену. Билл сделал то же самое. В свою очередь, Гэйден отдал паспорта Тэйлору, а тот спрятал их за голенище своих ковбойских сапог.
Появился Коберн с ножовкой. Саймонс взял ее у него и принялся перепиливать цепь.
Иранские охранники подняли крик и кинулись к нему.
Саймонс перестал пилить.
С турецкой стороны вернулся Рашид. За ним шли двое охранников и офицер. Рашид поговорил с иранцами, а затем обратился к Саймонсу:
– Нельзя перепиливать цепь. Они говорят, что нам придется остаться здесь до утра. Да и турки не хотят, чтобы мы переходили границу сегодня ночью.
Саймонс буркнул Полу:
– Пожалуй, вам придется заболеть.
– Что вы имеете в виду?
– Если я скажу вам заболеть, заболейте. Ясно?
Тут Пол понял, что задумал Саймонс: турецкие пограничники захотят поспать, а не торчать около кучки американцев; но, если одному из них понадобится неотложная медицинская помощь, охранники едва ли посмеют отказать им. Турки ушли на свою сторону.
– Что нам теперь делать? – спросил Коберн.
– Ждать, – ответил Саймонс.
Все, кроме двух иранских охранников, ушли в служебное помещение. Было очень холодно.
– Делайте вид, что мы готовы ждать здесь всю ночь, – велел Саймонс.
Оставшиеся охранники тоже удалились.
– Гэйден, Тэйлор, – позвал Саймонс – Идите в служебное помещение и предложите охранникам деньги, чтобы они позаботились о наших машинах.
– Позаботились? – недоуменно воскликнул Гэйден. – Да они их просто украдут!
– Правильно, – подтвердил Саймонс – Они смогут украсть их, если разрешат нам уйти.
Тэйлор и Гэйден направились в домик охраны.
– Теперь пора, – сказал Саймонс. – Коберн, берите Пола и Билла и просто переходите на ту сторону.
– Что ж, пошли ребята, – велел им Коберн.
Пол и Билл перешагнули через цепь и зашагали. Коберн держался прямо за ними.
– Что бы ни случилось, продолжайте идти, – напутствовал их Коберн. – Если услышите крик или стрельбу, бегите вперед, но ни в коем случае не останавливайтесь и не возвращайтесь.
Саймонс присоединился к ним.
– Идите быстрее, – приказал он. – Я не хочу, чтобы вас застрелили здесь, у черта на куличках.
До них доносились обрывки спора, который начался на иранской стороне. Коберн повторил:
– Никому не оборачиваться, идти только вперед.
Там, на иранской стороне, Тэйлор достал пачку денег и держал ее в руке. Охранники смотрели то на деньги, то на переходящих границу четырех мужчин, то на два "рейнжровера", каждый из которых стоил, по крайней мере, двадцать тысяч долларов.
Рашид говорил охранникам:
– Мы не знаем, когда вернемся за машинами. Может быть, нескоро.
Один из охранников перебил его:
– Все вы останетесь здесь до утра.
– Машины очень дорогие, и за ними нужно присмотреть…
Охранники переводили взгляд с уходящих людей на машины и не могли решить, что делать.
Пока они колебались, Пол и Билл перебрались на турецкую сторону и вошли в домик, где размешалась турецкая охрана.
Билл посмотрел на свои наручные часы. Они показывали одиннадцать часов сорок пять минут вечера. Сегодня четверг, 15 февраля. Значит, вчера был День Святого Валентина. 15 февраля 1960 года он надел Эмили обручальное кольцо. Через шесть лет 15 февраля родилась Джеки. Сегодня она отмечает свой тринадцатый день рождения. Вот тебе и подарок, Джеки, подумал Билл. Твой отец пока еще жив.
Коберн вошел в домик вслед за ними.
Обняв его одной рукой, Пол сказал:
– Ну вот, Джей, ты и попал в "дом".
На иранской стороне охранники, видя, что половина американцев уже в Турции, решили воспользоваться предоставившейся им возможностью и взять деньги вместе с машинами.
Рашид, Гэйден и Тэйлор направились к цепи.
Подойдя к ней, Гэйден остановился.
– Идите вперед, – обратился он к ним. – Я хочу уйти отсюда последним.
И он ушел последним.
* * *
В гостинице деревни Юксекова Ральф Булвэр, агент тайной полиции толстяк Илсман, переводчик Чарли Браун и два сына двоюродного брата господина Фиша сидели вокруг пузатой печки и ждали звонка с погранзаставы. Им подали обед: какое-то мясо – возможно, молодого барашка, – завернутое в газету.
Илсман сказал, что видел, как кто-то фотографировал Рашида и Булвэра на границе. Через переводчика Чарли Брауна Илсман передал Булвэру следующее:
– Если у вас возникнут трудности с этими фотографиями, я смогу все уладить.
Булвэр терялся в догадках, что бы это могло значить. Чарли добавил:
– Я надеюсь, что вы благородный человек и поступаете благородно.
В предложении Илсмана Булвэр почувствовал что-то зловещее. Так обычно напрашиваются к вам в друзья мафиози.
К двенадцати часам ночи не поступало никаких сведений ни от "нечистых", ни от Пэта Скалли и господина Фиша, которые должны были ехать сюда на автобусе. Булвэр решил лечь спать. Перед сном он привык пить воду. На столе стоял кувшин. "Ладно, – подумал он, – до сих пор я оставался жив". Он сделал глоток и почувствовал в горле что-то твердое. О Боже! – пронеслось у него в голове, что там? Он заставил себя забыть об этой неприятности.
Только он полез в постель, как мальчишка позвал его к телефону.
Звонил Рашид.
– Эй, Ральф?
– Да.
– Мы на границе!
– Сейчас буду.
Он собрал остальных и оплатил счет за проживание в гостинице. Сыновья двоюродного брата господина Фиша сели за руль, и все они отправились вниз по дороге, той самой, на которой, если верить Илсману, в прошлом месяце убили тридцать девять человек. По пути у них снова лопнула шина. Сыновьям двоюродного брата господина Фиша пришлось менять колесо в темноте, потому что в фонарике сели батарейки. Булвэр не знал, надо ли ему бояться, стоя вот так на дороге и дожидаясь замены колеса. Все-таки Илсман мог и соврать, злоупотребляя его доверием. С другой стороны, именно удостоверение личности Илсмана служило им надежной защитой. Если тайная полиция в Турции находится на том же уровне, что и гостиницы, Илсман вполне может сойти за турецкого Джеймса Бонда.
Колесо поменяли, и машины двинулись дальше.
Они ехали темной ночью. Все будет в порядке, убеждал себя Булвэр, Пол и Билл на границе, Скалли и господин Фиш добираются сюда, и у них есть автобус, Перо в Стамбуле, и у него готов самолет.
Булвэр прибыл на границу. В домике, где размещалась охрана, горел свет. Он выскочил из машины и побежал туда.
Произошла радостная встреча.
Все "нечистые" были на месте – Пол и Билл, Коберн, Саймонс, Тэйлор, Гэйден и Рашид.
Булвэр тепло поздоровался с Полом и Биллом.
Все они стали собирать вещи в дорогу – пальто и сумки.
– Эй, эй, подождите минуточку, – вмешался Булвэр, – сейчас должен подъехать господин Фиш на автобусе. – Булвэр достал из кармана бутылку "Чивас Ригал", которую берег специально для этого случая. – А сейчас мы все можем выпить!
Все выпили, чтобы отметить это радостное событие, кроме Рашида, который не употреблял спиртного. Саймонс отвел Булвэра в сторону:
– Ладно, как обстоят дела?
– Сегодня днем я разговаривал с Россом, – доложил ему Булвэр. – Господин Фиш сейчас находится в пути. Он направляется сюда на автобусе. Вместе с ним едут Скалли, Швебах и Дэвис. Что ж, мы можем поехать сразу же – двенадцать человек уместятся в двух машинах, – но я думаю, нам стоит подождать автобуса. Во-первых, мы будем все вместе, так что никто больше не потеряется. Во-вторых, это своего рода "кровавая дорога". На ней полно бандитов. Не знаю, может, здешние люди и преувеличивают, но они настаивают, что это так, и я начинаю им верить. Если дорога действительно опасная, нам будет спокойнее ехать вместе. И в-третьих, если мы отправимся в Юксекова и там станем ждать господина Фиша, нам придется поселиться в худшей в мире гостинице, что вызовет лишние вопросы со стороны чиновников и приведет к ненужным препирательствам с ними.
– Хорошо, – нехотя согласился Саймонс – Немного подождем.
Вид у него усталый, отметил про себя Булвэр; он похож на старика, которому очень хочется отдохнуть. Коберн выглядел не лучше. Он был вконец измотан, выдохся и находился на грани срыва. Булвэр представил себе, сколько им пришлось пережить, чтобы сюда добраться.
Сам же Булвэр чувствовал себя отлично, несмотря на то, что за последние двое суток очень мало спал. Он вспомнил о бесконечных спорах с господином Фишем, как лучше добраться до границы, о "проколе" в Адане, когда автобус так и не пришел, о поездке на такси по горной дороге во время бурана… И все-таки он прибыл на место вовремя, цел и невредим.
* * *
В домике охраны топилась печь, но толку от нее было мало. Горящие дрова не давали тепла, а лишь наполняли комнату едким дымом. Мороз пробирал до костей. Американцы страшно устали, и после виски их клонило ко сну. Один за другим они стали засыпать, кто на лавках, а кто на полу.
Саймонс не спал. Наблюдая за ним, Рашид заметил, что он ходит по комнате, как тигр в клетке, беспрерывно куря сигары с пластиковым мундштуком. Когда рассвело, Саймонс стал смотреть в окно, что делается на расположенной за нейтральной полосой иранской территории.
– Там не меньше сотни людей, вооруженных винтовками, – сказал он Рашиду и Булвэру. – Как, по-вашему, они поступят, узнав, кто именно вчера вечером незаметно перешел границу?
Теперь и Булвэр стал сомневаться, что он правильно поступил, предложив подождать господина Фиша.
Рашид выглянул в окно. Увидав на той стороне "рейнжроверы", он вдруг вспомнил, что забыл там одну вещь.
– Я оставил в машине канистру из-под бензина, – спохватился он. – Там же лежат деньги. Они могут нам понадобиться.
Саймонс с укоризной посмотрел на него. Не раздумывая, Рашид выскочил из домика охраны и помчался через границу. Ему казалось, что он бежал очень долго.
Он думал о том, как станут рассуждать охранники на иранской стороне. Они уже "списали" нас, решил он. Если они и сожалеют, что отпустили нас вчера вечером, то, наверное, все это время они потратили на то, чтобы найти себе оправдание. Теперь они уже убедили себя, что поступили правильно, и им потребуется некоторый срок, чтобы взглянуть на это по-другому.
Рашид добрался до иранской территории и перепрыгнул через цепь.
Он подошел к первому "рейнжроверу" и открыл задний откидной борт.
Двое охранников выбежали из служебного помещения и кинулись к нему.
Рашид схватил канистру и закрыл борт.
– Мы забыли масло, – пояснил он, уходя назад к цепи.
– Зачем оно вам? – спросил один из охранников, заподозрив что-то неладное. – Ведь у вас больше нет машин.
– Для автобуса, – ответил Рашид, перелезая через цепь. – Для автобуса, который повезет нас в Ван.
Он ушел, чувствуя за собой пристальный взгляд охранников. Рашид ни разу не обернулся, пока не оказался в домике охраны на турецкой стороне.
Через несколько минут они услыхали шум мотора.
Все выглянули в окно. Внизу на дороге появился автобус.
Они снова приободрились.
Из автобуса вышли Пэт Скалли, Джим Швебах, Рон Дэвис и господин Фиш и направились к домику охраны.
Последовал обмен рукопожатиями.
Достали вторую бутылку виски и еще раз отметили удачный переход границы.
Господин Фиш тут же вступил в переговоры с Илсманом и пограничниками.
Обняв Пэта Скалли, Гэйден спросил его:
– Ты не заметил, кто здесь с нами? – и показал пальцем в угол комнаты.
Там мирно спал Рашид. Скалли улыбнулся. В Тегеране Рашид бал его подчиненным, а потом, во время первой встречи с Саймонсом в кабинете, где проводятся заседания совета директоров ЭДС (неужели с тех пор прошло уже полтора месяца?), он ратовал за включение Рашида в состав группы спасателей. Судя по всему, Саймонс наконец согласился с ним. Господин Фиш сказал:
– Нам с Пэтом Скалли придется съездить в Юксекова и поговорить там с начальником полиции. А всех остальных я попрошу подождать нас здесь.
– Постойте, – вмешался Саймонс – Сперва мы ждали Булвэра, потом вас. Теперь-то чего нам еще ждать?
– Не получив заранее разрешения на проезд, мы нарвемся на неприятности, поскольку у Пола и Билла нет паспортов, – пояснил господин Фиш.
Саймонс повернулся к Булвэру.
– Ваш парень Илсман давно должен был позаботиться об этом, – прорычал он.
– Я думал, он уже все уладил, – растерялся Булвэр. – Мне казалось, что он дал им взятку.
– Так что будем делать?
– Лучше все-таки сначала съездить в Юксекова, – настаивал господин Фиш.
– Давайте, но только быстро, черт вас возьми, – рявкнул Саймонс.
Скалли и господин Фиш уехали.
Остальные сели играть в покер. У них в обуви были спрятаны тысячи долларов, и они слегка ошалели.
На погранзаставу пришла другая смена, включая офицера, который разозлился, когда обнаружил, что все помещение для охраны усыпано окурками и стодолларовыми купюрами. Он окончательно вышел из себя, увидав, что в домике охраны американцы, у двоих из которых не было паспортов, преспокойно играют в карты.
Утро показалось американцам очень долгим. Время тянулось медленно, и самочувствие у них ухудшилось. Выпивка и недостаток сна давали себя знать. Когда взошло солнце, им уже надоело играть в карты. Саймонс начал нервничать. Гэйден принялся ругать Булвэра, а тот все гадал, добились ли чего-нибудь в Юксекова Скалли и господин Фиш.