- Я не уверен насчет того, каким образом он был отнят, - сказал Уилл. - Возможно, если бы я знал, что сегодня утром вы появитесь позднее, то смог бы обсудить это с коронером и был бы лучше информирован к нашей встрече.
- Перестаньте ныть, доктор Трент. Вам это не идет. - Тон Аманды был мягким, примирительным, и по ее улыбке он понял, что заработал очко на свой счет. То, что он в принципе участвовал в этой игре, уже означало, что она в ней победила.
Аманда вновь вернулась к этому делу.
- В предыдущих случаях языки не были унесены с места преступления?
- Нет, мэм, - ответил Уилл. - Язык у первой девушки не был полностью отделен. Вторая держала его в руке, когда была обнаружена, но было уже слишком поздно что-либо предпринять по этому поводу. Язык Монро был брошен на лестнице. Вероятнее всего, он был выплюнут. Язык Синтии Барретт не был найден на месте преступления вообще.
- Вы обыскали дом этой Барретт?
- Это сделало полицейское управление округа Де-Кальб, - сказал Уилл. - Насколько я понял, они не обнаружили там ничего необычного.
- Насколько вы поняли? - переспросила она.
- Я не хотел путаться у них под ногами.
- Видимо, разумно, - признала Аманда.
Округ Де-Кальб по-прежнему жестко контролировался группой людей, которые не любили, когда штат - а в данном случае, кто-то из штата - вмешивался в их дела. Шесть лет назад вновь избранный шериф округа Де-Кальб был убит на дорожке перед своим домом, когда вытаскивал из машины пакеты с покупками к Рождеству. Через три дня он должен был принять присягу, а Сидней Дорси, предыдущий шериф, тяжело воспринял свое поражение на выборах.
Аманда вынула из верхнего ящика стола папку и открыла ее на первой странице.
- Что вы думаете об этом Майкле Тимоти Ормевуде?
- Я пока не сформировал о нем какого-то определенного мнения, - ответил он, подумав, что если она вытащила досье Ормевуда, то знает о нем больше, чем Уилл.
Она начала читать вслух, двигая пальцем по строчкам.
- Военный. Шестнадцать лет службы в управлении полиции Атланты. Прошел путь от простого постового до получения золотого жетона полицейского. В девяносто восьмом против него было выдвинуто обвинение в применении чрезмерной силы. - Она сделала движение рукой, словно отметая это обстоятельство. - Он продвигался вверх довольно быстро. Отдел по борьбе с наркотиками - недолго, видимо, быстро надоело, - полиция нравов и вот теперь убойный отдел. В колледже он не учился. - Она взглянула на Уилла. - Постарайтесь не подавлять его своим экстравагантным двуяйцовым образованием, доктор Трент.
- Хорошо, мэм.
Она перевернула страницу.
- Благодарность за спасение штатского. Даже у вас этого нет. Они вручают такие штуки, как сладкую конфетку. - Она закрыла папку. - В общем, ничего примечательного. Скучно одевается в бежевое и ведет себя тихо. - Это была стандартная фраза, которую она использовала в отношении копов, которые просто выполняют свою работу и дожидаются пенсии. Это был далеко не комплимент.
- Что-нибудь еще? - спросил Уилл, точно зная, что у нее есть что сказать.
Она улыбнулась.
- Я позвонила одному своему другу в погонах… - У Аманды всегда были какие-то друзья. Учитывая ее личность, Уилл сомневался насчет природы этой дружбы - возможно, под друзьями она имела в виду тех, кого ей удалось схватить за одно место. - Когда Ормевуд был в Кувейте, он служил в снабжении. И не продвинулся дальше звания рядового.
Уилл был несколько удивлен.
- Неужели?
- Он был с почетом уволен в запас, и это было все, что хотели знать в полиции Атланты и что их заботило. Но мой источник сообщил, что он был ранен на вторую неделю пребывания за рубежом, причем никто так и не узнал, кто в него стрелял.
- Он сам себя ранил?
Она пожала плечами.
- А вы бы не прострелили себе ногу, чтобы выбраться из этой преисподней?
Уилл точно готов был прострелить себе ногу, лишь бы выбраться из ее кабинета.
- Итак, - Аманда сложила ладони вместе и откинулась на спинку кресла, - план действий?
- Мне необходимо поговорить с Ормевудом. То, что случилось у него на заднем дворе, не может быть простым совпадением.
- Вы думаете, он мог подобраться слишком близко к исполнителю по делу Монро?
- Когда мы приехали туда, труп Синтии Барретт был совсем свежим, прошло не более часа с момента смерти. Все утро я был вместе с Ормевудом и не заметил, чтобы мы предприняли какие-то серьезные шаги в направлении раскрытия дела, не говоря уже о том, что зацепили кого-то настолько, что он прыгнул в машину, поехал к Ормевуду домой и изуродовал его соседку.
Аманда кивнула, приглашая его продолжать.
- Мы поговорили с сутенером Монро. Он не похож на человека, который станет уничтожать источник хорошего дохода. Но я еще вернусь к нему сегодня.
- И?
- И еще, как уже сказал, я поговорю об этом с Ормевудом, спрошу, не видел ли и не делал ли он чего-то необычного в ночь убийства Монро.
- Он сегодня работает или взял отгул по семейным обстоятельствам?
- Понятия не имею, - ответил Уилл. - Как бы там ни было, я его найду.
Она взяла одну из бумажек с текстом телефонного сообщения.
- Лео Доннелли пытался получить ваше персональное досье.
- Меня это не удивляет.
- Я засекретила его, - сказала она. - Незачем кому-то копаться в вашем грязном белье.
- Кому-то, но не вам, - уточнил Уилл. Он взглянул на часы и встал. - Если это все, доктор Вагнер…
Она широким жестом развела руками.
- Конечно, доктор Трент. Вперед, к покорению вершин!
Глава 24
8:56 утра
Джон решил избавиться от своих туфель. Он не был уверен, что не оставил следов на месте преступления, и не собирался полагаться на случайность. Когда он вернулся в ночлежку, то кухонным ножом срезал часть подошв, изменив на них рельефный рисунок. Не особенно веря в свое везение, он затем сел в автобус, заплатив за билет наличными, а не абонементной карточкой, по которой его можно было отследить, и проехал по Кобб-Паркуэй до самой Мариетты. Здесь он походил еще примерно час, волоча ноги по горячему асфальту и еще сильнее стирая подошвы.
В супермаркете "Таргет" он купил пару новых кроссовок - в другом случае он вряд ли мог позволить себе это за двадцать шесть долларов! - и выбросил свои туфли в контейнер для мусора позади китайского ресторанчика подозрительного вида. Когда он почувствовал запахи из кухни, в животе заурчало. Двадцать шесть долларов! Он мог бы купить себе прекрасную еду, и ее принесла бы официантка; она подливала бы ему в стакан чай со льдом и болтала с ним об этой несносной погоде.
Но весь чай в мире не стоил того, чтобы из-за него снова сесть в тюрьму.
Господи, он опять попал в грязную переделку! При воспоминании об ощущениях, когда он сжал язык девушки большим и указательным пальцем, его передернуло. Даже через латексную перчатку он чувствовал его шершавость, его теплоту… Джон зажал рукой рот, сдерживая тошноту. Она ни в чем не была виновата. Просто девочка, чересчур любопытная, которой так легко управлять.
Единственным, что утешало Джона, была мысль о выражении лица Майкла Ормевуда, когда он, придя в гараж, чтобы взять порнографию, которую хранит на дне ящика для инструментов, найдет там свой верный нож рядом с языком юной жертвы.
- Шелли! - заорал Арт.
Джон, который, присев возле седана, стирал с переднего бампера следы от разбившихся насекомых, вскочил.
- Сэр?
- К тебе посетитель. - Арт кивнул головой в сторону задней части здания. - И не забудь отбить время на карточке.
Джон застыл на месте. Посетитель? Никто его никогда не посещал. Он здесь никого не знал.
- Йо-йо, - пробормотал Рей-Рей.
После инцидента с уличной проституткой между ними установился хрупкий мир.
- Что?
- Это девушка. - Имелось в виду, что это не коп.
Девушка, подумал Джон, и мысли его лихорадочно завертелись в голове. Единственной девушкой, которую он знал, была Робин.
Он сказал Рею-Рею:
- Спасибо, приятель, - и, заправляя на ходу рубашку, направился в заднюю часть автомойки.
Прокомпостировав карточку учета времени, он поймал в зеркале над часами свое отражение. Несмотря на прохладу, его потные волосы прилипли к голове. Господи, и пахли они, видимо, тоже соответственно.
Открывая заднюю дверь, Джон пригладил волосы рукой. Первое, что он подумал, увидев стоявшую на улице девушку, - что это не Робин, затем - что это вообще-то и не девушка. Это женщина. Это была Джойс.
Он нервничал еще больше, чем это было бы, если бы к нему на самом деле пришла проститутка, и очень стеснялся одежды, которая была на нем. Джойс была одета в хороший жакет и брюки, подобранные в тон, которые - это можно было сказать с полной уверенностью - она купила далеко не в магазине уцененных товаров. Солнце подсвечивало рыжевато-коричневые кончики ее волос, и Джон засомневался, были ли они подкрашены или же у нее всегда было такое с прической. Он помнил, как перекашивалось лицо Джойс, когда она злилась на него, улыбку на ее губах, когда она делала ему "крапиву", ее презрительное фырканье, когда она шлепала его за то, что он дергал ее за косу. Однако он никак не мог припомнить цвет ее волос, когда они были детьми.
Вместо приветствия она сразу спросила:
- Во что ты вляпался, Джон?
- Когда ты снова начала курить?
Она сделала долгую затяжку и швырнула сигарету на землю. Он смотрел, как она наступила на окурок и принялась растирать его на асфальте, возможно, жалея, что не может сделать то же самое с его головой.
- Отвечай на мой вопрос!
Он взглянул через плечо, хотя и знал, что они здесь одни.
- Тебе не следует сюда приходить, Джойс.
- Почему ты не отвечаешь?
- Потому что не хочу вмешивать тебя в это.
- Не хочешь вмешивать? - раздраженно переспросила она. - Во всем этом и так уже замешана моя жизнь, Джон. Хочу я этого или нет, но ты мой брат.
Он чувствовал злость, исходившую от нее, как жар от печки. Одна его половина даже хотела, чтобы она набросилась на него и била, била до кровавой пены на губах, пока окончательно не разобьет кулаки и не даст выход своей ярости.
- Каким образом у тебя могли быть кредитные карты, когда ты сидел в тюрьме?
- Не знаю.
- Это разрешено?
- Я… - Он об этом даже не думал, хотя это был хороший вопрос. - Могу предположить. Наличных там иметь нельзя. Но…
Он пытался сообразить. За наличные в тюрьме можно было получить предупреждение или даже угодить в карцер. Все, что ты покупаешь в столовой, списывается с твоего счета, и тебе не разрешается ничего заказывать по почте.
- Я не знаю.
- Ты понимаешь, что если Пол Финни узнает об этом, то засудит тебя в гражданском суде за каждый грош, который у тебя есть?
- У меня нечего взять, - сказал Джон.
Именно по этой причине его мать завещала все Джойс. По закону о компенсации жертвам преступлений, если у Джона когда-нибудь появятся хоть какие-то деньги, родственники Мэри Элис могут их забрать. А мистер Финни напоминал акулу, плавающую вокруг Джона в ожидании, когда в воду капнет хоть капля его крови.
- Тебе принадлежит дом в Теннесси, - сказала Джойс.
Он ошарашенно уставился на нее.
Она вынула из кармана пальто сложенный лист бумаги.
- Элтон-роуд, 29, Дактаун, штат Теннесси.
Он взял у нее бумагу. Это была ксерокопия оригинала. Сверху было написано "Официальное свидетельство на право собственности". Над адресом объекта недвижимости в качестве владельца было указано его имя.
- Я не понимаю…
- Этот дом твой, он не обременен никакими обязательствами, - сказала она. - Ты выкупил его за пять лет.
Джону никогда в жизни ничего не принадлежало, кроме велосипеда, да и тот Ричард забрал после его первого ареста.
- Сколько он стоил?
- Тридцать две тысячи долларов.
От этой цифры у Джона перехватило дыхание.
- Где я мог взять такие деньги?
- А мне откуда знать, черт побери?! - Она выкрикнула это так громко, что он автоматически сделал шаг назад.
- Джойс…
Она ткнула его пальцем в грудь и с жаром сказала:
- Я спрашиваю об этом первый и последний раз и, клянусь Богом, клянусь могилой матери, если ты соврешь, я вычеркну тебя из своей жизни так быстро, что ты и заметить не успеешь!
- Ты говоришь совсем как папа.
- Так и есть. - Она развернулась, чтобы уйти.
- Подожди, - сказал он, и она остановилась, но не обернулась. - Кто-то украл мои персональные данные.
Плечи Джойс опустились. Она снова посмотрела на Джона, и он увидел, что все те ужасные вещи, которые произошли в его жизни, пролегли морщинами на ее лице. Ярость ее прошла.
- Зачем кому-то воровать твои персональные данные?
- Чтобы прикрыть себя. Замести следы.
- С какой целью? И почему именно ты?
- Потому что он не думал, что я когда-нибудь выйду оттуда. Он думал, что я просижу в тюрьме до конца жизни, что он может пользоваться моими данными, чтобы его никогда не поймали.
- Кто так думал? Кто делает это с тобой?
Джон почувствовал, как имя это застряло у него в горле, словно кусок стекла.
- Тот, кто убил Мэри Элис.
При звуке имени девушки Джойс заметно вздрогнула. Оба молчали, и воцарившуюся тишину нарушало только журчание воды на мойке и жужжание пылесосов.
- Человек, который засадил меня в тюрьму за убийство Мэри Элис, пытается сделать это снова.
В глазах у нее стояли слезы.
- Я не делал этого, Джойс. Я пальцем ее не тронул.
Подбородок ее задрожал, она с большим трудом сдерживалась.
- Это был не я.
Она судорожно сглотнула.
- О’кей, - сказала она. - О’кей. - Она шмыгнула носом и вздохнула. - Мне нужно возвращаться на работу.
- Джойс…
- Береги себя, Джон.
- Джойс, прошу тебя…
- До свидания.
Глава 25
9:30 утра
Уилл следил за руками судмедэксперта Пита Хэнсона, который ловко зашивал грудной отдел и брюшную полость Синтии Барретт, стягивая Y-образный разрез, сделанный в начале аутопсии. Во время процедуры Уилл в основном концентрировался не на всем теле, а на его частях, но теперь ему было трудно абстрагироваться от того факта, что Синтия Барретт была человеческим существом и не совсем уж ребенком. В ее хрупком телосложении и изящных чертах лица было что-то от сказочного эльфа. У него в голове не укладывалось, как кто-то мог причинить вред этой девушке.
- Как это все печально! - сказал Пит, словно прочтя его мысли.
- Да, - ответил Уилл сквозь зубы.
За время службы в правоохранительных органах ему доводилось видеть разные виды повреждений, какие только можно нанести человеку, но вид жертвы-ребенка по-прежнему его шокировал. Он сразу вспоминал об Энджи, обо всех тех ужасных вещах, которые делали с ней, когда она была совсем маленькая, и от этого живот сводило болью.
Открылась дверь, и вошел Майкл Ормевуд. Под глазами у него были черные круги, а на подбородке, в том месте, где он, очевидно, порезался при бритье, был прилеплен кусочек салфетки.
- Простите, что опоздал, - извинился Майкл.
Уилл посмотрел на часы. Движение было чисто машинальным, но, подняв глаза, он заметил, что Майкл раздражен этим.
- Все нормально, - сказал Уилл, слишком поздно сообразив, что говорит не то, и попытался как-то исправить положение: - Доктор Хансон как раз заканчивает. Вы ничего не пропустили.
Майкл промолчал, и Пит поторопился снять возникшее напряжение, сказав:
- Я очень сочувствую вашей потере, детектив.
Прошло несколько секунд, прежде чем Майкл кивнул. Он провел рукой по лицу, стер кусочек салфетки на подбородке, с удивлением посмотрел на окровавленную бумажку и выбросил ее в корзину для мусора.
- Дома было довольно тяжело.
- Могу себе представить. - Пит похлопал его по плечу. - Мои соболезнования.
- Да, - подхватил Уилл, не зная, что еще сказать.
- Она была мне всего лишь соседкой, но все-таки… - Улыбка на лице Майкла была натянутой, словно у него возникли проблемы с тем, чтобы сдерживать свои эмоции. - Когда что-то плохое происходит с невинным ребенком, как она, это съедает тебя изнутри.
Уилл обратил внимание на взгляд, который Майкл бросил на тело, и заметил отчаяние в его глазах. Майкл протянул руку, как будто хотел поправить белокурые волосы девушки, но тут же отдернул ее. Уилл вспомнил, что он точно так же вел себя накануне, когда они впервые увидели труп. Казалось, что Синтия была его дочерью, а не просто соседкой.
- Бедное дитя, - прошептал Майкл.
- Да, - согласился Пит.
- Простите, ребята, - извинился Майкл. Он откашлялся, словно пытаясь собраться. - Что вы обнаружили, Пит?
- Я как раз собирался составить с агентом Трентом общее заключение. - Пит начал приподнимать простыню, закрывавшую тела.
Майкл вздрогнул.
- Просто расскажите мне в двух словах, о’кей?
Но Пит продолжал снимать простыню.
- Я считаю, что она споткнулась и ударилась головой. Удар при падении расколол ее череп над левой височной долей. При этом шея вывернулась, оборвав спинной мозг на позвонке С-2. Смерть наступила мгновенно. Просто несчастный случай, если бы не отсутствующий язык.
- Его еще не нашли? - спросил Майкл.
- Нет, - ответил Уилл и обратился к Питу: - Вы не могли бы пройтись по различиям между этими двумя убийствами?
- Конечно, - ответил Пит. - В отличие от вашей проститутки, язык этой девушки был не откушен, а отрезан. Вероятнее всего, для этого использовался нож с зазубренным лезвием. Кое-кто мог бы этого и не заметить, но я уверен, что тут все по-другому.
- Откуда вы знаете? - спросил Майкл.
- Срез не гладкий, как при укусе. - Для иллюстрации доктор сжал зубы, щелкнув при этом так звонко, что по комнате разнеслось эхо. - Кроме того, при укусе я ожидал бы увидеть выгнутый дугой край, потому что зубы во рту расположены не на прямой линии, а полумесяцем. Если же вы посмотрите… - Он сделал движение, как будто хотел открыть рот девушки, но потом, похоже, передумал. - Есть следы нескольких попыток, указывающих на то, что у того, кто отрезал язык, определенно были сложности. Язык выскальзывал, и нужно было зацепить его лезвием. Однако наш парень был настойчив. С третьего или четвертого раза он справился с этой задачей.
- Язык был скользким? - спросил Уилл. - От крови? От слюны?
- Там должно было быть мало крови, поскольку к тому моменту, когда происходило отсечение, она была уже мертва. Думаю, ему было трудно ухватить язык, потому что он был таким маленьким. Помимо того, взрослому мужчине было трудно засунуть руку ей в рот - он слишком узкий.
Майкл кивал, но было похоже, что он не слушает Пита. Глаза его были прикованы к девушке, а по щеке скользила одинокая слеза. Он лишь на секунду отвел взгляд и тыльной стороной ладони смахнул слезу, сделав вид, что потирает нос.
- И, разумеется, отсутствие языка является интересным фактом, - профессионально отметил Пит. - В других случаях язык оставался рядом с жертвой. Возможно, ваш злоумышленник начал оставлять себе сувениры.
- Для серийных убийц это обычное явление, - сказал Уилл, стараясь отвлечь Майкла.