Вскрытие практически подошло к концу, когда внимание Джессики привлекла голубоватая окраска раны на горле и шее жертвы. Джессика прищурилась. Возможно, все дело в синеватом свете флюоресцентных ламп. Может ли рана иметь голубоватый оттенок, если кровь хлынула по ней из вскрытых артерий? И все же, девушка дрожащей рукой поднесла к ране увеличительное стекло, чтобы рассмотреть ее получше.
- В чем дело? - спросил Стадлер, тотчас же заинтересовавшись тем, что привлекло внимание Джессики. - Разве вы это уже не исследовали? - спрашивая, он имел в виду глубину и размеры раны.
Джессика ответила вопросом на вопрос:
- Вы проверяли состояние дыхательного горла?
- А зачем?
Джессика быстро опустила руку в полость вскрытой грудной клетки и обследовала хрящи дыхательного горла изнутри, добравшись до самого разреза на шее умершей, обращая внимание на перстневидный хрящ. Вскоре она поняла, что синеватый оттенок раны вызван вовсе не голубоватым светом дневных ламп. Джессика была уверена - убийца к тому же душил свою жертву, но делал это так осторожно, что заметить это было практически невозможно.
Растерянность девушки выдала ее. Мужчины выжидательно смотрели на нее.
- Просто ради интереса, - солгала Джессика.
- Но ведь девушка не была задушена, - сказал Стадлер. - Может быть, мы этим и обойдемся?
- Я хочу вскрыть вот это место, - сказала девушка, указывая на горло.
- Что? Зачем? Нас умоляли оставить хоть что-нибудь, что можно было бы похоронить, - саркастически заметил Стадлер.
- Мне очень жаль, доктор.
- Хорошо, прошу прощения. Здесь я вне компетенции, - ответил тот. - Но что вы нашли здесь интересного?
- Еще не знаю. Это прояснится только, когда я вернусь в Квонтико. Мне необходимо хорошо рассмотреть это под электронным микроскопом, - с помощью скальпеля Джессика отрезала квадратный кусочек кожи вокруг бледной раны на шее убитой, глаза Джессики были устремлены на вычищенную глубокую рану. Потом она еще раз прощупала изнутри хрящи.
- О Боже, - простонала она.
- В чем дело? - Стадлер вконец лишился терпения и, не удержавшись, отстранил Джессику. - Что случилось?
- Здесь и здесь, - она указала скальпелем, осторожно опуская его в рану по бокам от середины горла, и всякий раз скальпель уходил глубоко, но ран было две, и они не соединялись друг с другом. Длинный порез, соединяющий обе раны, был поверхностным в центре. Что-то еще вставлялось в горло, и след от этого приспособления оказался практически не заметным под более длинным разрезом поперек шеи, который скрывал это.
Джессика все объяснила Стадлеру.
Тот был поражен.
- Я… Я думал, вы всё осмотрели еще прошлой ночью.
- Конечно, но недостаточно тщательно.
- И что… И что это означает?
- Означает, что в горло убитой вставлялся еще какой-то инструмент, а этот разрез служил лишь для маскировки.
- Какой инструмент?
- Я не знаю, и не узнаю до тех пор, пока не отвезу образец с горла убитой в Вирджинию.
Стадлер пристально посмотрел на девушку.
- Я считаю, что… это необходимо.
- Безусловно.
Стадлер отошел в сторону, потом повернулся.
- С каждой минутой все хуже и хуже. Может быть, я становлюсь слишком старым для таких дел. Или просто-напросто такой сложной становится жизнь?
- Прибавив отрезанные части тела, девушку уже можно класть в гроб.
- Да, а что касается еще одной недостающей детали, - сказал Стадлер. - то я думаю, вряд ли кто обратит внимание на ее отсутствие.
Джессика закончила вырезать пробу с горла убитой, и молчаливый, способный ассистент Стадлера протянул ей маленькую баночку, наполненную специальным раствором, позволяющим сохранить образец в целости и сохранности.
- Вся информация должна остаться в этой комнате, джентльмены, - сказала Джессика. - Об этом должны знать только мы. Никому ни слова.
Более точно было определено время смерти посредством изучения livor mortis - окраски кожных покровов трупа и степени интенсивности этой окраски; algor mortis - степени застывания трупа и rigor mortis - степени окоченения или податливости тела, что сказало о многом. Энни "Кэнди" Коуплэнд умерла между полуночью и двумя часами ночи, в ночь, предшествовавшую той, когда обнаружили ее тело. По словам Стадлера, последним человеком, видевшим девушку живой, был грязный городской сутенер, который сам спал с Энни и предлагал ее услуги другим. Звали этого человека Скарборо, хотя в городе его все знали просто как Скара. Сейчас его арестовали по подозрению в убийстве Энни Коуплэнд.
Закончив, наконец, с трупом, Джессика отошла от стола для вскрытий, монотонное жужжание ламп дневного света отдавалось у нее в ушах. Она сняла резиновые перчатки и маску и бросила все это в корзину для мусора, стоящую у двери.
- Пожалуйста, подготовьте копию своего отчета вместе с пробами, которые я взяла. Я отвезу их в Вирджинию. Мы улетаем с городского аэропорта сегодня днем. И если вам не удастся подготовить все к четырнадцати - то есть к двум часам - пожалуйста, свяжитесь со мной, я буду или в гостинице, или в аэропорту.
Стадлер кивнул, их взгляды встретились. По наступившей тишине Джессика вдруг поняла, что ей все-таки удалось завоевать уважение Стадлера. Тот сказал:
- Доктор Коран, я прослежу за этим лично.
Джессика вздохнула, облизала пересохшие губы и с выражением признательности на лице произнесла:
- Доктор Стадлер, должна признать, что работа с вами и вашим ассистентом многому меня научила, - она была благодарна Стадлеру за то, что он больше не называл ее "мой дорогой доктор Коран".
Выйдя в приемную, где стояло еще больше мусорных корзин, Джессика сняла зеленый халат и шапочку и принялась мыть руки. Сбрызнув слегка лицо, она взглянула на себя в зеркало, изучая свое отражение. Джессике показалось, что она выглядит так, словно целую неделю курила и пила, ей даже почудилось, что она слышит мелодию Джимми Бафита.
- Совсем я зачахла в Векоше, - сказала девушка своему отражению. Работа в полевых условиях оказалась тяжелой. Может быть, ей стоило остаться в лаборатории. Промокнув лицо чистой белой салфеткой, Джессика поправила одежду, подкрасила губы и, открыв дверь, направилась к ближайшему выходу. Ей было необходимо единственное, что оказалось хорошим в Векоше - свежий воздух.
ГЛАВА 6
Выйдя из больницы, Джессика оказалась в людном дворе университета, где много хорошо одетых энергичных молодых людей куда-то спешили. Джессика невольно задумалась, что же было не так в жизни Кэнди Коуплэнд почему она не могла находиться здесь, или в другом подобном колледже, живая и здоровая, стремящаяся навстречу счастливому будущему. Интересно, сколько молодых людей, отдыхающих сейчас во время перемены, знали Кэнди и сколько пользовались ее услугами?
Подъехала машина, которую Джессика сразу же узнала, из нее вышел Отто и, открыв заднюю дверь, помог выйти какому-то парню в наручниках. Тот огрызнулся на Отто за слишком суровое обращение. Джессика догадалась, что это Скарборо.
- Я хочу тебя кое с кем познакомить, Томас, - Отто подтолкнул Скарборо в сторону Джессики.
Баутин подвел его к паре каменных скамеек. Они стояли рядом с высоким дубом. Покрытым молодой листвой, сквозь ветви которого просвечивали теплые и ласковые лучи солнца. Когда Скарборо сел, суровые черты его лица оказались в тени. Парня называли Скаром не случайно. На его лице красовались три шрама, скорее всего, от ножевых ранений, появившиеся еще в детстве. Джессика решила, что Скарборо выглядит несколько старше Кэнди.
- Люди, сколько раз я должен вам повторять, что я любил Кэнди! Я никогда не обижал ее! Она… она была моей девушкой, моей лучшей девушкой. Мы с ней даже говорили о том, что когда-нибудь поженимся.
- Перестань молоть чушь, Томас, а расскажи лучше доктору Коран то, что рассказывал мне о своей чертовой ферме для поросят.
Отто стоял над парнем, как разгневанный отец. Опустив голову, Скарборо уставился в землю, так обычно вели себя люди, которых всю жизнь били и запугивали. Он не решался взглянуть на Джессику, пока та не заговорила с Отто, но и потом, не поднимая головы, скосил на девушку глаза, и это сделало его удивительно похожим на змею.
- Что ты хочешь этим сказать, Отто?
Вместо ответа тот подтолкнул парня на скамейке.
Томми "Скар" Скарборо в ответ на это сплюнул на землю. Молодой человек был небрит и неопрятен, от него разило потом и перегаром. Джессика выбрала скамейку напротив, чтобы не сидеть рядом. От его вида, далее в наручниках, девушке было не по себе. В глубоко посаженных, черных, как угли, глазах вспыхивали искорки ярости, цвет его лица носил отпечаток страшных лет запоя, ветряной оспы и еще какой-то болезни. Несвежая рубашка едва прикрывала следы от уколов, старых и совсем недавних. Складывалось впечатление, что полицейские нагрянули к нему, когда он спал в одежде, грязный, не мывшийся уже не один день.
Скарборо повернул лицо с квадратной челюстью к Джессике и спросил:
- Вы - доктор? Вы видели, что они… сделали с Кэнди?
- Да, - ответила Джессика сразу на оба вопроса.
- Полицейские говорят, вы нашли у нее мою сперму, это так?
Джессика взглянула на Отто, тот пожал плечами и сказал:
- Рассказывайте ему, доктор Коран, что считаете нужным.
- До тех пор, пока мы не получим результаты анализов, мистер Скарборо, никто не может с точностью утверждать, чья именно эта сперма. Но, может быть, она ваша? Вы можете сказать нам, если это действительно так, поскольку в результате сложных анализов, которые нам предстоят, мы, так или иначе, установим…
- Я не спал с ней уже около месяца. Мы… видите ли, мы расстались. Мы начинали уже напоминать семейную парочку. Она стала давить на меня, ей постоянно хотелось то одного, то другого… Она хотела женить меня на себе… что-то вроде этого. И я развязался. Бросил ее.
Отто нахмурился.
- Полиция Векоши утверждает обратное, Томас. Подумай хорошенько, если ты поможешь нам, мы, возможно, сможем помочь тебе. Расскажи же этой очаровательной леди из ФБР то, что собирался ей рассказать.
- Ладно… ладно.
Джессике стало любопытно.
- Ты знаешь, кто был с Кэнди последним?
- Нет, не совсем. Он сам не местный.
- Значит, ты видел его?
- Нет, я его не видел.
- Что же ты видел?
В разговор вступил Отто.
- Он говорит, что видел фургон, этот человек управлял фургоном, и Кэнди сама села туда. На фургоне не было таблички с номерными знаками, но Скарборо утверждает, что этот фургон, возможно, зарегистрирован в Иллинойсе. Фургон был серым или бежевым…
- Ночью трудно различить цвет. К тому же, я дальтоник.
- И на нем была какая-то надпись.
- Да, мелкими буквами, а я не очень хорошо вижу на расстоянии, поэтому… но этот парень… это он убил ее.
Джессика повернулась к Отто.
- Сколько подозреваемых задержали Стоуэлл и Райт?
- Шесть, не больше, и все они извращенцы.
- Эй, я никакой, к черту, не извращенец!
- Заткнись! И придержи язык в присутствии доктора Коран!
- Я просто сказал правду.
- Расскажи ей лучше о ферме для поросят, принадлежавшей твоему отцу.
- Свиноферме, - поправил его Скарборо. Он снова взглянул на Джессику. - Я вырос на ферме, мэм, то есть, доктор.
И Джессика вдруг представила себе Скарборо сельским мальчишкой. Скорее всего, шрамы на его лице появились после работы с какими-нибудь сельскохозяйственными машинами, или же от рук властного, жестокого отца, применявшего совершенно дикие меры воздействия на своего неуправляемого сына.
- Продолжайте, - попросила его Джессика.
- Мы забивали множество свиней. К концу дня мой отец был весь забрызган кровью… да и я тоже. Прежде всего, отец перерезал поросенку, которого хотел забить, сухожилия на ногах - это в первую очередь - чтобы животное не могло убежать. Вы знаете, как быстро может бегать поросенок, почуяв свой близкий конец? Клянусь, поросенок все понимает, когда ты подходишь к нему с ножом в руке. А потом… второе, что делает мой отец, это подвешивает поросенка за задние ноги… и…
Замолчав, Скарборо взглянул на Баутина, который, кивнув, разрешил ему продолжать.
- И выпускает всю его кровь в большой котел с кипящей водой. Потом он опускает самого поросенка в этот котел, чтобы обварить его жесткую щетину… Значит, они утверждают, что я убил Кэнди… Они рассказали, что с ней сделали. Клянусь Богом, это похоже на то, что делает со свиньями мой отец. Я чуть не умер от страха.
Джессика заметила, как в темных, глубоких глазах парня действительно мелькнул страх.
- Томас, твой отец заставлял тебя делать с поросятами то же, что делал сам, если же ты отказывался, что тогда?
Скарборо нехотя ответил:
- Я… я никогда никому не рассказывал, что… что он… что он делал со мной.
- Джессика, теперь ты понимаешь, почему этот человек вызвал подозрения у Вона Райта и Стоуэлла?
- Сходится… Все слишком уж точно.
- Они не могут повесить на меня это. Когда с ней это случилось, меня с ней не было! - заорал Скарборо. - Клянусь Богом, я ее не убивал!
- Его алиби может подтвердить друг, с которым он спал в это время, - сказал Отто.
Больше Скарборо не поднимал на Джессику глаза, он снова стал раздражительным и мрачным.
- Из такой леди, как вы, я мог бы сделать многое, если бы вы захотели торговать собой.
Охваченный яростью, Отто поднял парня за шиворот и с силой толкнул в сторону машины. Джессика смотрела им вслед, внутри у нее все сжалось от того ужаса, во что родной отец превратил душу своего ребенка. И все же, она, как и Отто, была уверена, что убийство совершил не Скарборо. Но велела взять у него некоторые анализы, как и у других подозреваемых, вычисленных Стоуэллом и Райтом, чтобы исключить их причастность к преступлениям.
Усадив Скарборо в машину, Отто вернулся к Джессике.
- Он рассказал нам и об узле, которым его отец привязывает за задние ноги свиней.
- Морской узел?
- Нет, так называемый, скользящий. Фермеры в этой местности часто используют его. Он очень удобен именно для… мертвого груза.
Джессика смотрела на ослепительно яркое голубое небо Висконсина, она страшно устала, но мысли ее, все равно, невольно возвращались к несчастной Кэнди Коуплэнд связанной, как свинья, которую собрались зарезать. Эта ужасная картина стояла перед глазами девушки с тех пор, как Джессика начала осматривать место преступления, не исчезала она и сейчас. В шелесте листвы над головой раздался резкий крик птицы, и, подняв голову, Джессика заметила двух соек, гоняющихся друг за другом.
- Я понимаю, на этого подонка полагаться нельзя, но ты ночью предположила, как все это произошло. Его рассказ напоминает твои слова… Просто я решил, что тебе надо услышать все от самого парня. Прости, если это сильно расстроило тебя.
Джессика едва ли слышала извинения Отто. Она прислушивалась к голосу, идущему из глубины ее сознания, голосу ее отца, который говорил: "Ты должна запомнить, девочка моя: не имеет значения, у кого ты мчишься, главное - ты учишься".
Джессика повторила вслух свой любимый афоризм, и это успокоило Отто.
- У тебя, действительно, есть характер, доктор, - комплимент Отто заключал в себе скрытый смысл.
Джессика рассмеялась.
- Тогда почему мне кажется, что мой позвоночник представляет из себя желе?
- Ты там выяснила все, что хотела? - Отто показал на больницу.
Девушка кивнула.
- Да, отчет о вскрытии и пробы для анализов привезут прямо в аэропорт. А как дела у тебя?
- Под подозрением остаются еще несколько человек, таких же, как этот подонок, - Отто указал на Скарборо, который с задумчивым видом сидел на заднем сиденье машины.
- Видишь ли, ему необходима помощь психиатра, - сказала Джессика. - Отец сделал его своей жертвой и издевался над ним, как мог.
Отто нахмурился и кивнул.
- Вот из такой-то среды и выходят убийцы.
- Что касается этого парня, он остановился на том, что подбирает падших женщин и использует их в своих целях. Мне кажется, он слишком слаб, чтобы убивать.
- Согласен. Ну, хорошо, встретимся в аэропорту. Отвезти тебя в гостиницу?
- Я возьму такси.
- Прекрасно. А в самолете ты расскажешь мне все о вскрытии.
Джессика остановила его.
- Узнать удалось не слишком-то и много.
- Правда?
Джессике не хотелось открыто лгать, но без лабораторных доказательств она не могла обсуждать то, что обнаружила, и должна была скрыть это даже от Отто.
- Да, боюсь, это так.
- Ну, ладно, до встречи в аэропорту.
Джессика помахала Отто на прощание. Сидевший на заднем сидении машины Скарборо помахал ей в ответ и подмигнул, его улыбка напоминала усмешку дьявола, и девушка задумалась, всему ли, что он рассказал, стоило верить.
Ничего, сказала себе Джессика, зато его анализы уж точно, не будут врать. Она забыла о Скарборо, но перед ее глазами все еще стоял образ мужчины, забрызганного кровью. Он грозил своему сыну расправой, говорил, что изуродует его и сварит в собственной крови.
С этими мыслями, крепко засевшими в голове, Джессика направилась к больнице, чтобы вызвать такси. Она уже скучала по своей квартире в Вирджинии и ее надежных стенах.