- Итак, этими элементами являются: а) финансово–экономическая система управления; б) политическая система управления. Два элемента позволяют государству постоянно корректировать ход развития социально–экономического процесса. Это при условии, - он назидательно поднял палец, - что менталитет населения адекватно воспринимает все виды коррекции и коррекция направляет его поведение в соответствии с заданными параметрами. Население законопослушно, патриотично, обладает необходимым уровнем внутренней культуры и работоспособности. При этом необходимо помнить, что население состоит из двух страт. Те, кто управляет, и те, кем управляют. И обе страты имеют необходимый менталитет.
Романов задумался, затем посмотрел на Кота и неожиданно спросил:
- Вы любите историю, Константин Павлович? Сидоренко слегка улыбнулся:
- Допустим. Романов продолжил:
- У нас, современных поколений, гипертрофированное представление о собственной истории. Все учебники истории бессовестно лгут. Поэтому я с детства изучал этот предмет не по учебникам, а по рассказам очевидцев, военных, чекистов, рабочих интеллигентов. Вот какую картину я воссоздал по их рассказам о двадцатых годах.
Романов отошел от доски и сел в кресло напротив Кота. Последний слушал с интересом.
- Конкретно в двадцать седьмом году, - продолжил монолог Петр Алексеевич, - в СССР был не один десяток людей, в сравнении с которыми те, кого сейчас именуют гордым названием "олигарх", _ жалкие оборванцы, а нынешние правители - мелкие воришки на уровне вульгарного тырения мелочи на базаре. Они сплавляли за границу сырье, используя иностранные концессии, спекулировали на биржах, развернули торговлю, какой и при царе не было. И перекрыли доступ капитала в промышленность. А партии нужна была индустриализация. Олигархи, то бишь нэпманы, скупили на корню весь партийно–правительственный аппарат и уже подбирались к карательным органам. Впрочем, им удалось частично скупить и их. В тридцать седьмом НКВД чистили от нэпманских ставленников так же усердно, как и другие государственные структуры. Сначала они загнали в угол население. Ведь это только в "демократической" прессе описывается рай, именуемый нэпом. В действительности страна, мягко говоря, недоедала. Да, население было загнано в угол. Но не это было страшно. На страже порядка стояла "непобедимая и легендарная", которая не отличалась мягкосердечием и готова была мочить кого угодно по первому приказу… Страшно было другое. Они загнали в угол государство. Государство потеряло контроль за ситуацией в стране. Фактически теряло власть. Ведь чиновник и партийный функционер - это такой же человек, которому нужно кушать и содержать семью. И служит он тому, кто ему платит. А это уже опасно. Это не может продолжаться долго. Ни одно государство, я имею в виду не людей, а систему, не потерпит этого.
И государство их раздавило. Это чушь, что систему лагерей и отстрелов создал Сталин. Он был механическим исполнителем воли государства, которое его руками восстановило свой контроль над страной. И если вы пороетесь в архивах НКВД, то увидите, что рабочих и мелких служащих среди репрессированных очень мало. В основном это партийные и государственные чиновники. И обвинение в троцкизме и прочих "измах" - это маскировка. Их действительная вина состояла в том, что они были куплены нэпманами. Правда, для товарища Сталина это называлось не коррупцией, как сейчас, а идейным перерождением. Обуржуазиванием. Вы можете задать вопрос: зачем я вам это говорю? А затем, что наше государство уже фактически загнано в угол. Как в двадцать седьмом. Скоро оно начнет действовать. Я не знаю людей, которых оно выдвинет на эту роль. Повторяю. Под государством я подразумеваю не людей, обладающих властью, но систему, живущую и функционирующую по своим объективным законам. Создающую ситуации в ответ на действия людей, нарушающих эти законы. Как экология. Природа не может запретить человеку загрязнять окружающую среду. Но в ответ на его действия она создаст ситуацию, когда человек будет вынужден или уважать природный закон или погибнуть. Под кого создастся соответствующая ситуация, когда никаких альтернатив в действиях, как и у Сталина, не будет, мы пока не знаем. Может быть, это будем мы, может быть, другие, но ясно одно: тех двух элементов системы управления, которыми оперируют цивилизованные государства, для нас недостаточно. Должна быть третья система управления, которая обеспечит функционирование двух первых. При Сталине она была. Психологическая система управления, в которую входили сознательная часть в виде идеологии марксизма и пропагандистского аппарата и подсознательная в виде посеянного государством страха. Мы в худших условиях. В отличие от товарища Сталина мы не имеем репрессивных органов, не купленных нэпманами. Плюс кампания по борьбе с "врагами народа" в современных условиях неприемлема. Это видимая официальная государственная система и для нее нужна соответствующая ситуация. Поэтому необходима невидимая психическая система управления, базирующаяся на комплексе сигналов угрозы в подсознание огромной части населения, в чьих экономических интересах не допустить функционирование двух первых систем в интересах государства.
Романов встал и заходил по кабинету. Затем остановился и вытянул руку с простертым указательным пальцем в сторону Бардина.
- Он и его лаборатория разрабатывают эти сигналы и эту третью тайную систему управления. В соответствии с современными условиями. Без разработанной и опробованной системы психического контроля за населением власть брать нельзя. Мы либо трансформируемся в нынешний режим, либо будем смяты. Причем смяты жестоко.
- Я во многом согласен с вами, Петр Алексеевич, - сказал Сидоренко, который все это время внимательно слушал, не задавая вопросов. - В чем я с вами не согласен, так это в оценке нашего народа. Не согласен как патриот. Из ваших рассуждений следует, что Россия населена одними ворами и дебилами. Скотами.
Романов пропустил слова Кота мимо ушей и спросил:
- Вы готовы принять участие в создании псисистемы управления?
- Разумеется.
Как только он произнес эти слова, со своего места поднялся молчавший все это время Бардин. Он написал что–то на листке бумаги и протянул Коту.
- Вот координаты человека, с которым вам надлежит встретиться и оговорить схему операций в рамках научной программы "Псы Иисуса Христа".
Домой Кота отвез на своем стареньком "жигуле" Романов. Во дворе дома, где проживал Сидоренко, они еще несколько минут беседовали, сидя в машине. В десяти метрах от романовского "жигуля" стояло несколько гаражей, называемых в простонародье "ракушками". К одной из ракушек подошел ханыжного вида мужик, расстегнул штаны и начал справлять нужду прямо на дверь гаража.
- Вот же скот, - в сердцах хмыкнул Константин Павлович. - Ведь наверняка живет в этом же доме, но лень подняться и зайти в сортир.
- Это ваш гараж? - насмешливо осведомился Романов.
- Если бы мой был, я б его сейчас заставил мордой вытереть, - ответил Кот.
- Ну так не нервничайте.
Мужик закончил отправление естественного физиологического процесса, застегнул штаны, а затем достал из кармана ключ, отпер "ракушку" и через несколько минут выехал из нее на синей иномарке.
- Позвольте, - растерянно и удивленно сказал Кот. - Это он что? Свой собственный гараж обоссал?
Романов усмехнулся.
- Мне вспомнились ваши патриотические обвинения в мой адрес, уважаемый Константин Павлович. Относительно того, что я якобы утверждаю, что Россия населена скотами. Запомните. В Европе вообще не писают на гараж. В Азии или в Африке могут пописать, но только на чужой. И только россиянин может описать свой собственный, потому что ему лень дойти до чужого. Русская душа загадочна.
Сидоренко ничего не ответил.
Псы Иисуса Христа
Возможно, самый успешный бизнес в России сегодня - это организованная преступность, которая распространяется по всему миру и грозит нанести больше ущерба, чем советский шпионаж в годы "холодной войны". Хотя ее часто называют "русская мафия", организованная преступность в России не отвечает привычной картине гангстеров из подпольного мира. Все гораздо больше и сложнее: это трехсторонний союз чиновников, бизнесменов и гангстеров, который пронизывает все слои общества и экономики.
Б. Ренфрю, обозреватель агентства "Ассошиэйтед Пресс"
Родионов сидел на скамейке, лениво поглядывая по сторонам. Сложенная вчетверо газета лежала рядом.
Поглядывая время от времени на часы, Александр Иванович чертыхался. Уже тридцать минут торчал он на солнцепеке в ожидании связника.
В ту ночь, когда поминали Муравьева, Родионов сделал для себя выбор. Для себя и для товарищей, которые, подчиняясь инстинктам стаи, изъявили готовность влиться в состав неизвестной организации, гарантирующей им "работу по специальности", деньги и защиту. Что это за организация, не знал никто, включая Родионова. Ему был известен только один ее член, который подсел к нему в "Русском бистро", где подполковник Армии Российской решил оставить трудовые накопления в размере стоимости двух банок пива. Незнакомец, представившийся как Олег, обладал располагающими к доверию внешностью и манерами, и Родионов "раскрылся" очень быстро, несмотря на многолетнюю привычку избегать случайных встреч. Видимо, стресс, в котором подполковник находился уже несколько лет, требовал снятия, и офицер уже не мог сопротивляться этой психологической потребности. Олег слушал внимательно и сочувственно, а когда его собеседник закончил "изливать душу" и пиво было выпито, пригласил посидеть в ресторане.
Впервые за последние десять лет подполковник Российской Армии оказался в ресторане. Случайно или специально Олег выбрал дорогой ресторан, сказать трудно, но Родионов, впервые за много лет попробовавший давно забытые деликатесы, запивая их французским коньяком, почему–то не почувствовал душевного комфорта. Он понимал, что мешало ему. Присутствие самодовольных, развязных людей. Он не был завистлив от природы, но, глядя на тех, кого окрестили "новыми русскими", видел Муравьева, лежавшего в гробу, и его многострадальную вдову, сидевшую в обмороке возле гроба. Олег, вероятно, обладавший дьявольской проницательностью, все понял и подмигнул.
- Это не "новые русские", - сказал он, указав на зал. - В сравнении с настоящими новыми они оборванцы.
Разговор, в ходе которого Родионов отчетливо понял, что Олег подсел к нему не случайно, продлился несколько часов. И хотя как профессионал подполковник прекрасно понимал, что идет вербовка, это не вызвало у него негативных чувств. Та злоба, которая копилась годами в недрах подсознания, выплеснулась в эмоции после смерти Муравьева, и сейчас он готов был продаться не то что иностранной разведке, но дьяволу. Причем даже не за деньги. За возможность мстить проклятому режиму.
Когда точки зрения были уточнены и Родионов подтвердил готовность сотрудничать, Олег сообщил ему, что организация, которую он представляет, не является шпионской или бандитской, имеет патриотический оттенок и борется с режимом нелегальными методами.
- Тебе позвонят от меня, - сказал Олег на прощанье.
И вот Родионов уже полчаса сидел и ждал человека, который позвонил ему и, сославшись на Олега, назначил встречу. Посидев еще десять минут, Александр Иванович посмотрел на часы в последний раз, выматерился и направился к метро. В вагоне электрички кто–то осторожно тронул его за руку, и приятный баритон спросил:
- Александр Иванович?
Родионов обернулся. Перед ним стоял высокий мужчина с короткой стрижкой седеющих волос и смеющимися глазами.
- Я от Олега.
Родионов понимающе хмыкнул.
- Доверяй, но проверяй.
- Надеюсь, вы не обиделись? - дружелюбно спросил незнакомец.
- Нисколько. Как вас называть?
- Зовите меня Котом. Мне это будет приятно, потому что так меня называют друзья. Надеюсь, мы ими станем.
- Может быть, - сказал Родионов, осматривая незнакомца. - Где будем беседовать?
Через несколько минут они сидели на втором этаже небольшого ресторана с английским названием "Джон Буль". Молоденькая официантка принесла меню, и Кот гостеприимным тоном, давая понять, что расплачивается он, сказал:
- Заказывайте, Александр Иванович.
Родионов, у которого с утра во рту не было маковой росинки, выбрал мясное блюдо и пиво с чесночными хлебцами. Кот держался с ним как со старым знакомым, которого не видел много лет, и не спешил начинать разговор о деле. За соседними столиками сидели "новые среднего пошиба", как окрестил их Родионов. Он поймал себя на том, что они уже не вызывали у него такой сильной неприязни, как в прошлый раз, когда он обедал с Олегом.
Кот болтал без умолку на ничего не значащие темы, и только когда с бифштексами было покончено и официантка принесла кофе и две порции коньяка, перешел к делу.
- Олег сказал мне, что вы с командой. Это так? Родионов пригубил коньяк и молча кивнул.
- Сколько человек?
- Девять.
- В деле были?
- Почти все. Афган, Чечня, Ближний Восток, Африка.
- Я имел в виду другое. Здесь, в Москве, вы уже вместе в деле были?
- Только на разгрузке вагонов, - горько усмехнулся подполковник.
- Договоренность какая–нибудь между вами есть?
- Пока нет. Я не форсировал события.
- Разумно, - одобрительно кивнул Кот. - Но почему тогда вы уверены в том, что они пойдут на мокрые дела?
- Дошли до ручки. Готовы хоть на большую дорогу.
Кот немного подумал. Внутренне он был немного разочарован, но виду не подал.
- Вы знаете, что собой представляет организация, которая пригласила вас в свои ряды?
- Весьма смутно, но, судя по всему, организация не слабая и действует профессионально.
- Откуда такие выводы? - с интересом спросил Кот.
- Вербовка была осуществлена очень грамотно. Кроме того, Олег имел обо мне всю информацию, что свидетельствует о наличии у него информаторов в нашем управлении. А это немало.
- Когда думаете провести беседу с командой?
- Сегодня ночью.
- Почему ночью? Ночью надо спать. Или сексом заниматься.
- Это вы ночью спите. А мы по ночам вагоны разгружаем.
- Хорошо. Я свяжусь с вами завтра вечером. Операция, которую мы запланировали, состоится через три дня. Оружие у вас есть?
- Только табельное.
- Ясно. Экипировка за мной. Операция принесет кое–какие деньги. Все участники получат свою долю. После этого желающие продолжать работу в рядах нашей организации будут посвящены в суть наших действий и в цели организации. Те, кто захочет отойти, будут свободны.
Спустя несколько дней после этого разговора Николай Иванович Бардин сидел один в своем кабинете в лаборатории и просматривал газеты. "Сегодня", "Коммерсант" и "Московский комсомолец" в разделах "происшествия" в деталях описывали нападение неизвестных преступников на некую коммерческую фирму. По информации газет, фирма принадлежала одной из московских преступных группировок, и нападение было совершено через пятнадцать минут после того, как в ее офис был доставлен "черный нал", собранный с коммерческих структур в качестве платы за "крышу", и контрабандный товар. Оперативники, прибывшие на место преступления, обнаружили трупы четырех охранников и пятерых сотрудников фирмы. Все газеты указывали, что на месте происшествия преступники оставили свои визитки - листки плотной бумаги с изображением собаки. К газетным статьям были приложены фотографии. На одной - помещение фирмы с трупами на полу. На другой - визитка с изображением оскалившегося пса. Газета "Сегодня" также сообщала, что подобные происшествия имели место в Санкт–Петербурге месяц назад, и делала вывод о появлении на территории двух мегаполисов самой свирепой и безжалостной банды, грабящей и уничтожающей себе подобных.
Николай Иванович глубокомысленно поизучал фотографии и снял трубку телефона.
- Зайди, - коротко бросил он. Через несколько минут дверь творилась и вошел Воинов. Николай Иванович молча указал ему на кресло, стоявшее напротив его письменного стола, и, когда тот сел, сказал:
- В целом неплохо. А как идут активные мероприятия?
- Все наши люди, внедренные в криминальные структуры, активно муссируют эти события и распускают слухи. Кроме того, наши агенты в МВД также сгущают краски. Честный Крот принял меры к тому, чтобы официальной версией, учитывая аналогичные происшествия в Питере, было появление банды, имеющей наводчиков в структурах правопорядка, оперирующей исключительно жестокими методами против криминальных структур с целью их ограбления.
Николай Иванович рассмеялся.
- А что насчет действий какой–нибудь "Белой стрелы"? Подозрение на государственные структуры есть?
Олег отрицательно покачал головой:
- Нет. Все считают, что появились современные Робин Гуды.
- Следите внимательно. Сейчас наступает самый ответственный момент. Все псипараметры срисовывайте мгновенно. Поведение объектов отслеживайте как можно более тщательно.
- Сил маловато, - с сожалением сказал Воинов.
- Да, маловато, - согласился Кардинал. - Но думаю, хватит на то, чтобы на практике подтвердить правильность нашей концепции.
В это время в дверь постучали и вошел Кот. Воинов тут же поднялся с места и вышел, обменявшись с Сидоренко рукопожатием.
- Вы знаете, Николай Иванович, - сказал Кот, усаживаясь в кресло, на котором до него сидел Воинов, - исходя из габаритов ваших ассистентов, целесообразно их использовать в спецкомандах типа той, которую временно возглавляю я.
- Как вы ее назвали? - спросил Бардин, протягивая руку.
- "Алмаз". Коротко и ясно. Оперативный псевдоним должен быть кратким и отражающим сущность оперативника, - ответил Константин Павлович, пожимая руку.
- Голубчик, - весело улыбаясь, сказал профессор, - интеллект моих ассистентов прямо пропорционален их габаритам. Было бы непростительным транжирством использовать его не по назначению.
- Предложение снимается, - выражая искреннее сожаление, сказал исполняющий обязанности руководителя группы "Алмаз".
- Сколько денег дала ваша операция?
- Триста шестьдесят тысяч пятьсот тридцать "зеленых" и сорок восемь тысяч "деревянных".
- Сколько вы выделили "Алмазу"? у- - По пять тысяч долларов и по две тысячи рублей на брата.
- Как они отнеслись к тому, что большую часть выручки вы унесли с собой?
- Они не видели, сколько я взял. Обыск офиса я произвел один. Они классно отправили на тот свет всех этих бедолаг и вышли. Такова была моя установка, я не хотел на первом же деле подвергать искушению их бессмертные души.
- Разумно, разумно, - согласился Николай Иванович. - Желающие выйти из игры есть?
- Пока нет, - осторожно ответил Кот.